Стараясь не шуметь, я приблизился к столу и, сгорая от стыда (но голод не тётка) торопливо сжевал один из оставшихся «драников». Затем сгрыз крылышко, потом второе, и закусил всё это кусочком сала на хлебной корочке. Теперь, чтобы достойно завершить трапезу, следовало сварить кофе, и я потянулся за графином, в котором ещё оставалось на треть воды. Действовать я намеревался всё так же бесшумно, но на этот раз соблюсти секретность не удалось. Расстёгнутый рукав рубашки зацепил пустой стакан, и тот с препротивным звоном ударил по краю тарелки. Ничего страшного не произошло. Уцелела и тарелка и стакан, но резкий лязгающий звук вывел моего соседа из состояния сна.
– Ой, сколько времени-то уже? – принялся тереть он помятое о жёсткую подушку лицо.
– Да…, к семи уже, – взглянул я на циферблат.
– По московскому времени или по-местному? – уже полностью проснувшись, уточнил экспедитор.
– По-местному, – успокоил его я, припомнив, как перевёл стрелки в первый день приезда.
– Тогда пора вставать, – решительно спустил ноги на холодный пол Петрусь, – нечего бока вылёживать!
Пока он плескался в ванной комнате, я вскипятил воду прямо в графине, решив, что на двоих такой порции живительного напитка будет в самый раз.
Во время холостяцкого завтрака, во время которого я угощал своего соседа кофе и остатками печенья, мною был вновь поднят вопрос по поводу Витебска.
– А, – мигом сообразил Петрусь, в ответ на мой осторожный вопрос, – так и там можно место для строительства подыскать. Там даже лучше. Всё же Полоцк не чета Витебску! Там как бы наша региональная столица. К тому же и Россия существенно ближе, как бы дополнительное удобство. Там поищите площадку, очень рекомендую!
Вспомнив, что атлас Витебской области лежит всего в двух шагах от стола, я выдернул его из-под подушки и положил перед моим собеседником.
– Вот тут стоит поездить-побродить, – постучал тот пальцем по странице № 27, – самое клеевое место!
Сразу после завтрака мой сосед принялся паковать вещи, и крепко пожав мне на прощание руку, покинул номер. Оставшись в одиночестве, я тоже решил не засиживаться. Шансов на то, что мне удастся обнаружить заветное место в окрестностях Витебска, было немного, но уж если я оказался поблизости, то почему бы заодно не побывать и там? Ведь, как мне смутно вспоминалось, в той книжке, что я якобы написал, Витебск тоже упоминался. В каком именно контексте уже забылось, но речь шла именно о перемещении в направлении этого города каких-то крупных обозов. То есть какая-то историческая подоплёка для моих скоропалительных действий всё же имелась.
Собрав вещи и сдав ключ от комнаты дежурной по этажу, я направился к вокзалу. Недолгое изучение карты в номере подсказало мне, как следует действовать дальше. На электричке следовало доехать только до станции Княжица и уже оттуда пешком двигаться по шоссе в направлении Витебска. Всего мне следовало обследовать три подозрительных места. Первое – в непосредственной близости от самой Княжицы. Небольшая речушка с несколькими притоками первоначально вызвала во мне самые живейшие подозрения. Второй, причём куда как более мощный ручей, нёс свои воды в Двину в районе деревеньки Дымовщина и впадал в эту реку около городского пригорода со странным наименованием Марковщи́на. Пересекающее шоссе русло у него было одно, но зато ближе к Десне ясно виднелось весьма приличное по размерам водохранилище. Возможно, это было именно тот водоём, возле которого раньше стояла водяная мельница. Это следовало проверить. Третья речка текла практически по западным окраинам Витебска и была интересна, прежде всего тем, что недалеко от её устья на карте был изображён крестик, обозначающий некое церковное сооружение. В общем, опять всё то же самое, что и в других местах. В одном точке вполне могло быть несколько мостов, у другой речушки некогда явно стояла мельница, а около третьей сохранилась церковь. И мне предстояло отыскать вблизи всех трёх ручьёв те недостающие объекты, которые присутствовали на карте гренадера.
Ехать мне предстояло недолго, чуть больше часа, и чтобы как-то скоротать время я взялся обобщать результаты моих вчерашних похождений. Вынув из сумки блокнот, я раскрыл его на нужной странице и, то и дело сверяясь с давешними записями, начал заполнять следующие 10 пунктов совпадений и различий. Результаты моей работы были просто удивительными:
№ 4) Ропно:
1 – Нет, 2 – Нет, 3 – Да, 4 – Нет, 5 – Нет, 6 – ? 7 – Да, 8 – Да, 9 – Да, 10 – Да
№ 5) Гамзелево:
1 – Да, 2 – Да, 3 – Да, 4 – Да, 5 – ? 6 – ? 7 – Да, 8 – Да, 9 – ? 10 – Да
Едва я прочёл, что у меня получилось, то первым побуждением было немедленно соскочить с электрички на первой же станции и, сломя голову мчаться назад, в так толком и не осмотренное Гамзелево. Ещё бы! Впервые в перечне из десяти пунктов не было ни одного слова «Нет»! Да три знака вопроса там присутствовали, но, учитывая то состояние, в котором я вчера находился, вполне могла случиться ошибка или накладка. Впрочем, до следующей остановки у меня было время подумать и… одуматься. Вспомнив худосочность двух разнонаправленных ручейков, протекающих в гуще жутко дремучего леса, я никак не мог представить себе, что там могли располагаться хоть какие-то мельницы, либо корчма. Ведь последнее заведение ради элементарной рентабельности нуждалось в значительном притоке посетителей. А их-то как раз я там и не наблюдал.
Так что я благополучно доехал до Княжицы, переобулся прямо на перроне в новенькие сапоги и выступил в очередной поход. Чтобы не утомлять читателей слишком длинным описанием своих похождений приведу лишь итоговую таблицу, которую составил на следующий день, уже по прибытии в Москву.
Вот что у меня получилось:
№ 6) Княжица:
1 – Да, 2 – Да, 3 – Да, 4 – Нет, 5 – Нет, 6 – ? 7 – Нет, 8 – Нет, 9 – Нет, 10 – Да
№ 7) Дымовщина– Марковщина:
1 – Да, 2 – Да, 3 – Нет, 4 – Нет, 5 – Нет, 6 – Нет, 7 – Да, 8 – Да, 9 – Нет, 10 – Да
№ 8) Витебск:
1 – Да, 2 – Да, 3 – Нет, 4 – Нет, 5 – Нет, 6 – ? 7 – ? 8 – Нет, 9 – Да, 10 – Да
Да, результат, разумеется, был, но признать его успешным было бы опрометчиво.
Дня через три или четыре после очередного возвращения из Белоруссии я немного пришёл в себя и тут же напросился в гости к Воркунову. После взаимных приветствий и традиционного перекуса, без чего разговор как-то не складывался, я принялся похваляться своими «достижениями». Вначале он слушал с заметным интересом, но после того как я продемонстрировал ему страницу блокнота, на которой подводился окончательный итог изысканиям. Пробежав опытным взглядом преподавателя все мои «Да» и «Нет», Михаил сморщился так, будто раскусил зёрнышко чёрного перца.
– Тебе, Александр не кажется, что ты малость заигрался? Я понимаю, клад, золотце, денежки, однако всему должен быть предел. Ну, посмотри на себя! Какой-то ты встрепанный ходишь последние полгода. Глаза красные, и руки начали дрожать. Напоминаешь мне Пашку Осокина, помнишь его? Тоже так начинал, когда первые казино в Москве открывались. Мол, я так, развлекаюсь. Доразвлекался! Два раза потом в «психушке» отдыхал, мне его сестра рассказала. Смотри, ты уже чем-то начал его напоминать! Глуши мотор, Саня, сливай воду! Уж скоро полгода, как ты с упорством достойном лучшего применения занимаешься этой историей. И где результат? Вот эти полстранички? – звонко шлёпнул он ладонью по блокноту. Мне кажется…, маловато будет.
Короче, в результате довольно эмоционального разговора о дальнейшей судьбе нашего предприятия, мы остались каждый при своём. Громогласно заявив, что я сам оплачиваю свои поездки, я удалился, на прощание громко хлопнув дверью. Но если подумать трезво, Михаил, разумеется, был прав. Ну, пусть не на сто процентов, то уж на девяносто точно! Но за оставшиеся десять процентов я готов был ещё посражаться. Мне казалось, что количество, рано или поздно, но обязательно перейдёт в качество.
В первый же свободный от рабочей смены день я отключил телефон, обложился всеми скопившимися у меня материалами и погрузился в глубокие раздумья. Теперь будучи твёрдо уверен в том, что события с семью бочонками разворачивались вовсе не вблизи Днепра, а где-то на севере Беларуси, я всё внимание сосредоточил именно на этом районе. Рассматривая карты, я постепенно догадался, что существовал ещё как минимум один крупный обоз с трофеями, который двигался из центра Витебской области на запад или юго-запад. Это было естественно. Там действовал крупный корпус Удино и территорию он захватил приличную.
Можно было вполне обоснованно предположить, что данный обоз после неудачи под Полоцком отходил к почтовому тракту Борисов – Москва и при этом охранялся тем самым гренадерским батальоном, о котором упоминал Семашко. Маршрут его продвижения (вчерне, разумеется) французским командованием предполагался следующим. Полоцк – Браслав – Видзы – Борисов (или Вильно). Обоз вывозил не только награбленное за несколько месяцев оккупации имущество, но и самое главное – армейскую кассу увязшего в боях с ополчением Витгенштейна французского гренадерского корпуса. И вот здесь уже начали постепенно вырисовываться совершенно иные перспективы, особенно, когда я в очередной раз перечитал письмо о кладе у озера Рака.
Настоятельно требовалось понять, какая веская причина заставила обозников закопать свой груз уж как минимум с двух десятков подвод именно вблизи ничем не примечательной деревеньки Майшули? Ведь от города Браслава (где обоз наверняка останавливался на большую ночёвку) до той деревни всего три версты. До какого-либо конечного пункта данному обозу было ещё слишком далеко, а солдаты охраны отчего-то озаботились спешным сокрытием значительной части добычи. Напомню, что на дворе ещё стояла относительно тёплая осень, и ни о каком массовом падеже лошадей, (как было в корпусе у того же Евгения Богарне) не могло быть и речи.
Единственно разумное объяснение связано с теми «летучими» кавалерийскими отрядами генерала Властова, которые часто и небезуспешно тревожили французов и прусаков на совершенно не охранявшихся ими транспортных коммуникациях. Особенно это касалось местности южнее Браслава. И, разумеется, погода, погода – погубившая планы не одного блестящего завоевателя. Вот что по этому поводу очень кстати писал мой белорусский корреспондент: