— Зачем тогда его под вуалью прячешь? — спрашивает средняя, самая умненькая из них — Юйхуа.
— Этот узор не для всех, — напускаю таинственности, и две старшие с хитрыми улыбками переглядываются, будто поняв что-то, чего даже я ещё не поняла, — итак, девочки, мне нужен ответ…
— Спрашивай, тётушка! — радостно голосят довольные Юби и Бию.
— Когда я вернулась из смертного мира, что я сказала? — произношу и тут же отмечаю, как побледнели лица старших.
— Ты ответила на вопрос, ради которого и спустилась туда, — переглянувшись с ними, отвечает Юйхуа.
— А если не врать Высшей Богине в лицо? — уточняю у неё совершенно серьёзно.
— Тётушка потребовала вернуть её обратно, — опустив голову, отвечает лисичка.
— Что? — потрясенно переспрашиваю.
— Тётушка, ты плакала… и хотела вернуться, — произносит Бию, затем ловит взгляд сестер и продолжает, — но мы не знали, как это сделать, потому стёрли тебе память — как и договаривались изначально. А тебе сказали, что ты просто ответила на вопрос.
Сжимаю губы, глубоко вздохнув. Всё хуже, чем я думала. Всё намного хуже…
— Вы кому-нибудь рассказывали о том, что украли заклинание у дяди? — спрашиваю ровным голосом.
— Нет, — одновременно отвечает вся четверка притихших лисичек.
— Тогда поклянитесь мне прямо здесь и сейчас, что никому никогда не скажете о том, что использовали его на мне.
— Клянёмся, — хором отвечают племянницы, не задавая никаких вопросов.
— И больше никогда не используете его на мне, — продолжаю наседать.
— Клянёмся, — так же послушно отзываются девочки.
Одной заботой меньше.
— Вы порадовали тётю, — потрепав младшую Синьхуа за щечку, произношу с грустной улыбкой.
— Мы сделали что-то не так? — осторожно спрашивает Бию, заметив противоречие между словами и эмоциями.
— Вы всё сделали правильно, — признаюсь негромко, — если бы вы смогли вернуть меня назад… боюсь представить, что бы из этого вышло.
— Мы виноваты перед тётушкой, — Юйхуа сжимает ладошки, вновь опуская взгляд, — если бы не наше предложение, вы бы не плакали в тот день.
Если бы не их предложение, я бы не ходила с красным узором на лбу, каждую секунду опасаясь исчезновения своих божественных сил…
— Всё в порядке. Я уже взрослая и способна взять на себя ответственность за собственное решение, — мягко усмехнувшись, отвечаю ей, затем выпрямляюсь, — а теперь пойдёмте, я угощу вас сладостями! Где ваши родители?
— Они отпустили нас погулять без них! Мы встретимся во время фейерверков! — улыбается во весь рот Синьхуа.
— В таком случае, предлагаю обойти все лавки со сладостями! — улыбаюсь ей в ответ.
— Тётушка лучшая! — радостно кричат лисята, и мы вместе идём развлекаться.
Ближе к вечеру мы заворачиваем к площадному театру, где в данный момент уже во всю шло представление. И — какое удивление! — спектакль был о Каменном принце.
Мы с лисичками заняли последние свободные места и начали смотреть. На импровизированной сцене артист, изображавший Каменного принца, как раз закалывал всех подряд, появлявшихся на его пути. Причем делал он это одним отточенным движением, не меняясь в лице (хотя трудно было изменить выражение огромной бесстрастной маски, которая тут, на пару с чёрным плащом, и обозначала главного героя). Зрители аплодировали количеству массовки, задача которой сводилась к падению от меча главного героя. А я, позёвывая, повернулась к соседу и уточнила название пьесы.
— «Каменный принц и старая невеста», — отвечает мужичок охотно.
Мгновенно скисаю, уже предугадывая, кто вскоре появится на сцене… даже любопытно, как они меня обозначат? Выпустят реальную старуху? Или, дабы сберечь достоинство «старой невесты», обойдутся героиней, скрывающей своё лицо?..
Прям, как я сейчас…
А на сцене тем временем появляется Летописец. Не настоящий, разумеется, а актёр, его изображающий — с огромной седой бородой до пола и с клюкой.
Вообще-то Летописец в реальной жизни вполне себе обходится без палки и даже держит спину ровно. Но это же пьеса… да и принц тут с огромной головой…
Так что почтенный старец ещё легко отделался.
— Каменный принц победил отряд демонов, надсмехавшихся над ним, и вернулся в небесный клан! — надрывается «Летописец» со сцены, — Там его уже ждала прекрасная невеста номер двенадцать. Но что же это? Почему её глаза полны слёз, а взгляд — страдания?!
Тут на сцене появляется какая-то красавица в синем платье с тепло каштановыми волосами и простирает руки в сторону «Каменного принца», стоявшего на другой стороне площадки.
— Как же так, любимый мой? — вопрошает «двенадцатая невеста», — Мне сказали, что ты умер! Я уже успела оплакать тебя, а мои родители дали согласие другому божеству на наш брак!
«Каменный принц» неистово бросает меч на пол, изображая такое же неистовое отчаяние. А девушка с каштановыми волосами (любопытно, что это за невеста из реального списка? Она явно любимица публики: вон, за соседней лавочкой пожилая женщина слёзы платком вытирает) падает в обморок, и её уволакивают за кулисы.
В следующей сцене «Каменный принц» пьёт, поливая маску содержимым бутылок. Играет грустная музыка, — это музыканты сбоку надрываются, вкладывая всю душу в перебор струн, — а «Летописец» зачитывает монолог о бренности бытия и невозможности найти любовь в этом жестоком мире. Я вновь позёвываю.
А затем на сцене появляется новый актер, судя по всему, изображавший отца главного героя.
— Сын! — завывает «владыка», — Дабы ты не сошёл с ума от одиночества и тоски, я решил, что тебе пора жениться!
«Каменный принц» после этих слов разбивает бутылку себе об голову.
Выходит очень комично, — кто-то из зала даже начинает посмеиваться. А я радуюсь тому, что всё было безопасно: маска явно сделана не из бумаги, и никто взаправду себе лоб не расшиб.
— Твоя новая невеста не предаст тебя, потому что давно разучилась любить. Она также не уйдёт от тебя, потому что ей не к кому уже уходить. Она также не станет использовать тебя, потому что давно уже разучилась интриговать… — вещает «владыка», а народ вокруг всё больше начинает хлюпать носом, сочувствуя молодому, но такому неудачливому в любви принцу.
— Чего они там городят? — вдруг подрывается на ноги Юби, — Наша тётушка молода и красива! И ничего она не разучилась любить!
— Чего вы все рыдаете?! — подскакивает и Бию, оглядываясь по сторонам, — Это принц должен плакать от счастья, что ему такая невеста досталась! Он её совсем не достоин!
Ну, вот, а я думала, они не слышали последние новости, раз меня ни о чём не спрашивают — а, выходит, лисички знали обо всём, но тактично не поднимали вопроса…
— Это лисы из Шёлковой Долины, — начинают перешептываться зрители, с опаской поглядывая на племянниц Синь Шэня.
Похоже, эти разбойницы уже успели прославиться своим поведением, раз их даже низшие божества узнают!
— Не мешайте смотреть представление, уважаемые! — наставительно произносит одна из зрительниц, что была постарше, — Это же всего лишь пьеса! Её автор имеет право на своё собственное художественное видение!
— Да! — начинают подхватывать остальные.
— Но наша тётушка здесь выставлена в неприглядном свете! — не сдаётся Юби.
— Ваша тётушка ещё даже не появилась на сцене! — ворчит ещё одна зрительница, — Дайте досмотреть пьесу!
Беру Юби за ткань рукава и опускаю обратно на лавку.
— Они не могут так поступать! Ты — Высшая Богиня из древнейшего рода! — едва не хлюпая носом, расстроенно отзывается лисичка.
Глубоко вздыхаю, мысленно пожалев милашку Юби, и перевожу взгляд на край сцены, где в данный момент готовилась к выходу «Высшая Богиня трёх тысяч лет».
Мой глаз дергается, когда я понимаю, что это седая старуха, появление которой вызовет настоящую истерику среди зрителей, чьи сердца уже и без того были растерзаны несчастной историей Каменного принца. М-да, автор пьесы знал, как вызвать сочувствие к наследнику небесного клана…
— Я отлучусь ненадолго, — тихонько произношу, пока «Летописец» зачитывает очередной монолог о внутреннем состоянии Каменного принца после сцены с отцом.
Отходя от лавок, запускаю алую ленту прямо по земле до самой сцены, и, зацепив ногу готовящейся к выходу старухи, утягиваю её назад.
— И вот наступает время жениху и невесте встретить друг друга! — вещает «Летописец», мотая головой и метя бородой по полу для придания напряженности сцене, — Каменный принц, тяжело переставляя ноги, идёт навстречу своей нареченной, готовясь произнести слова клятвы в вечной любви…
Подняв бровь, наблюдаю за происходящим. Я бы и сама, наверно, зарыдала, сочувствуя главному герою, не будь я участницей этой трагичной сцены в реальности.
— Но где же невеста?.. — косясь в сторону кулисы, взывает к актрисе «Летописец», — Почему она всё не появляется?.. Неужто с ней что-то произошло, что она не смогла прийти к своему суженному?..
— Может, померла уже? — раздаётся чей-то голос из середины толпы.
— Или поняла, что он слишком настрадался, и решила сама отказаться от свадьбы? — вопрошает вслух другой голос.
— Каменный принц всё ещё ждёт свою невесту!.. — едва не свернув голову в сторону кулис, завывает «Летописец».
— Несчастный и так намаялся! Хватит ему страданий! — выкрикивает женщина, поднимаясь на ноги.
— Да! У него, вон, какая жизнь тяжелая! — подрывается на ноги ещё одна.
— Такой молодой — а столько испытаний! — соглашается с последней старушка на первом ряду.
— Каменный принц почти отчаялся дождаться хоть кого-нибудь!!! — цедит сквозь зубы «Летописец», а «Каменный принц» на сцене обессиленно опускает руки и голову, отыгрывая «грусть-тоску и отчаяние в наивысшей степени».
Зрители начинают вскакивать на ноги, требуя оставить главного героя в покое и дать ему спокойно оплакать свою горькую судьбу, а не издеваться над ним очередным сценарным ходом — и тут я понимаю, что оставлять их без концовки будет чревато последствиями… но самостоятельно из сложившейся ситуации артисты выбраться не смогут: их подготовленный финал должен был довести зрителя до исступления, и другого варианта у труппы просто не было…