м взглядом.
— Смилуйся, хозяйка! Её лицо бесценно! Где ты ещё найдёшь другую такую? А если и того не хватит, прими те дары, что я принёс тебе, — раскрывая перед той мой мешок, лебезит торгаш.
Молча наблюдаю за этим представлением.
Вообще никак не комментирую.
Но стоит Циньняну взглянуть на меня, как его лицо бледнеет…
— Пара побрякушек и безграмотная девка со смазливым личиком, — резюмирует хозяйка борделя… и очевидно — какого-то тайного братства, собирающего кровавые долги, — твоё прозвище — явное преувеличение! Никакой ты не «Ловкач». Убожество, севшее нам на плечи. Уйди с глаз долой!
— Мой долг… он теперь уплачен?.. — сгибаясь в поклонах едва не до пола, пятится тот к выходу.
— Ты всё ещё здесь? — сверкнув взглядом, хозяйка дожидается, когда Циньнян скроется за дверью, и разворачивается ко мне, — Твоё лицо даровано нам небесами. Твоя жизнь будет счастливой и наполненной богатством и роскошью, — словно мантру, повторяет она слова того падшего человека.
— Что это за место? — спокойно спрашиваю.
— Лучший бордель столицы, — разворачиваясь спиной и начиная идти вперёд, отвечает женщина, — а ты… — обернувшись на меня, произносит, — станешь самой яркой звездой на местном небосводе. Как тебя зовут? — отворачиваясь и поднимаясь по лестнице, бросает мне она.
— Айю, — отвечаю ровно.
Женщина мгновенно останавливается и всматривается в мои глаза.
— Ты очень умна, — наконец, выносит вердикт и идёт к одной из дверей широкого коридора, — эта комната будет твоей. Здесь ты будешь есть, спать, обучаться и впоследствии — принимать гостей, — она открывает дверь и пропускает меня внутрь роскошного будуара, — а теперь ответь мне, что ты знаешь о Великой Мученице?
— Вы хотите, чтобы я притворялась ей, принимая гостей вашего заведения? — проходя внутрь и оглядывая помещение, уточняю без какого-либо любопытства.
Просто по факту.
— Думаю, ты и так всё поняла, — отзывается хозяйка борделя, — ты не выглядишь ни глупой, ни напуганной.
— Кому я должна буду прислуживать? — продолжаю расспрос, как ни в чём не бывало, чем заметно изумляю властную женщину, пусть та и старалась скрыть свои чувства.
— Это тебе будут прислуживать. Тебе будут молиться. Кому в здравом уме придёт в голову осквернить тело той, что носит лицо Великой Мученицы? — спрашивает она холодным голосом.
Выходит, они оба не врали, говоря о моем безбедном будущем…
И всё-таки, я не была наивна.
— Мы обе прекрасно знаем, что человеческие фантазии порочны. И если сотня ваших посетителей будет вести себя пристойно, то найдётся сто первый гость, что захочет возлежать с Великой Мученицей, — протягиваю равнодушно.
— Я не стану врать. Наше заведение посещают люди, чьи желания я не всегда могу контролировать. Но за каждый такой визит ты будешь получать в десять раз больше. И, поверь, никто из них не осмелится нанести тебе увечье.
— Итак, меня будут насиловать, но бить не будут… Не боитесь разгневать небеса? — склонив голову, уточняю у хозяйки борделя.
Несколько секунд та молчит, а затем прищуривается и спрашивает негромко:
— Кто ты?
— Я уже говорила. Моё имя — Айю.
— Говори правду!
— Я — Высшая Богиня, — отвечаю честно, внимательно наблюдая за её взглядом.
— Я могу и наказать тебя! — предупреждает женщина, начиная гневаться.
— Лучше расскажите мне о Бездушном Императоре и Великой Мученице Айю, — предлагаю, мягко усаживаясь в удобное кресло, обитое бархатом.
— Наконец-то разумная мысль, — решив не терять при мне лицо, протягивает хозяйка борделя; затем усаживается напротив, — А ты не так глупа…
— Мне и впрямь интересно послушать, — растягиваю улыбку на губах.
— Тогда слушай и запоминай. Эту историю ты должна знать наизусть. В мире не было более странной пары, чем эти двое. Они встретились случайно: Великая Мученица едва не попала под копыта лошадей, запряженных в карету императора — когда тот проезжал по окраине захваченного им города… — начинает рассказ хозяйка борделя, а я скептично приподнимаю брови: чтобы я, да под копыта попала? Я же не пьяна была, в конце концов! Что за вздор? Но, ладно, послушаем — что дальше… — Когда карета резко затормозила, само небо едва не раскололось надвое от раската грома! То было знамение самой судьбы! Тогда Бездушный Император приказал привести ту, что осмелилась встать на его пути и помешать его путешествию… и с тех пор ни на секунду не отпускал её от себя! До самого вознесения Великой Мученицы во время восстания дикарей, они были неразлучны. И когда небо забрало душу возлюбленной императора, тот вскоре отправился за ней, не выдержав разлуки.
Какая же… сахарная история. Аж на языке сладость ощущаю.
— Вы говорите, что Айю была возлюбленной императора. Но при этом в народе его прозвали Бездушным, — решаю зацепиться хоть за что-то.
— Всё верно. Император считался одним из самых жестоких правителей древнего государства. При его правлении министры творили, что хотели, вынуждая простых людей выть от высоких налогов и прочих поборов, но Бездушному Императору не было до их нужд никакого дела. И лишь с появлением Великой Мученицы в нем начали просыпаться совесть и ответственность за свой народ. Говорят, Айю была дана правителю для искупления его грехов: они были вместе меньше года, но он сумел познать любовь и лишился самого дорогого раньше, чем почувствовал вкус счастья.
Так, в повествовании постепенно начинает появляться мораль. И всё же пока что это больше напоминает красивую легенду, нежели реальную историю.
— Почему Айю прозвали мученицей? — бросаю вопрос наугад.
— Ты из какой деревни, дитя? — не то хмурится, не то изумляется хозяйка борделя.
— Из самой глухой, — делюсь по секрету.
— Великая Мученица отказалась от всех земных благ, чтобы искупить грехи Бездушного Императора вместе с ним! Не знаю, любила ли она его — сейчас никто не ответит на этот вопрос… но с тех пор, как правитель приблизил её к себе, Айю отказалась от еды и воды, питаясь лишь солнечными лучами, отдавая всю себя молитвам и пытаясь вымолить прощение небес для своего жестокого похитителя.
А вот в это я поверить могу: моему телу здесь не нужна ни еда, ни вода. Мне даже спать необязательно. Так что это вовсе не аскеза — это просто данность. Зато эту самую "данность" простые смертные могли воспринять, как благословение небес.
Выходит, итогом моего шуточного спуска в смертный мир стали храмы, построенные в мою честь?..
Да, Инь Юэ. Ты вляпалась по самое "не хочу".
— Должно быть, именно поэтому Великая Мученица и вознеслась на небо, показав путь своим последователям, — продолжает хозяйка борделя, закинув ногу на ногу.
Судя по всему, в тот момент меня утащило обратно в бессмертное царство моё собственное заклятие… а простые смертные приняли это за "вознесение".
— И много у неё последователей? — уточняю не без любопытства.
— Храмы ей до сих пор строят, — пожимает плечами женщина, — а те, что достигли бессмертия, следуя её путём, незаметно правят всем этим миром.
— Неужто кто-то и впрямь смог вознестись? — протягиваю задумчиво.
Вход в бессмертное царство с незапамятных времен закрыт для смертных. Куда это они бы вознеслись, мне интересно? В мир демонов?
Нахмурив брови, застываю…
— Как она тебе? — слышу неожиданный вопрос хозяйки борделя и рефлекторно поворачиваюсь туда, куда он был направлен.
В углу будуара, в таком же удобном кресле, как и мы, сидел человек — и я готова руку дать на отсечение, что его там не было в тот момент, когда я осматривала комнату!
Как он смог оказаться здесь? Это вообще возможно?.. Я хоть и ограничила свои силы, но всё ещё должна являться самой сильной из всех обитателей смертного царства!
Он демон? Присматриваюсь к нему и понимаю, что не ощущаю у него темной ауры.
— Любопытный экземпляр, — отзывается наблюдатель, потерев длинным указательным пальцем по гладкому подбородку, — особенно мне понравилось, как она назвала себя Высшей Богиней.
Его кожа была белой, черты лица — благородными, но взгляд выдавал не сытого повесу и не богатого чиновника, развлекающегося посещением борделей…
Нет, это был взгляд человека, знающего свою силу и не спешащего демонстрировать её остальному миру.
— А вы, должно быть, представитель того самого братства, что из тени управляет всем городом, — припоминая слова Циньняна, протягиваю ровно.
— Ты ходишь по тонкому льду, дитя, — негромко предупреждает хозяйка борделя.
— Всё в порядке, — останавливает её взмахом руки незнакомец, — Этой гостье всё позволено.
Он знает, кто я!
Глава 16. То, что мы натворили вместе…
Ни одним движением не показываю своего напряжения. Внимательно наблюдаю за гостем хозяйки борделя, мягко поглаживая кончики своих волос.
— Кто вы и что знаете обо мне? — мелодично произношу, затянув небольшую паузу.
— Мы лишь скромные смертные, недостойные внимания Великой Мученицы, — с лёгкой улыбкой протягивает незнакомец.
Он действительно знает, кто я.
— Моё лицо так похоже на её, — качаю головой, — с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать, никто не видит разницы…
— Даже по моим скромным подсчётам вам давно не шестнадцать, Великая Богиня, — усмехается незнакомец, разрушая мою игру.
— Предлагаете поговорить начистоту? — склонив голову, бросаю в его сторону кокетливый взгляд.
Охх… давно так не делала. Надеюсь, не напугала его…
— Выйди, — коротко произносит незнакомец, после чего хозяйка борделя послушно выходит за дверь.
— Вы почувствовали моё появление? — продолжая общаться в вежливой и непринужденной атмосфере, задаю вопрос.
— В смертном мире довольно сложно чувствовать нечто подобное. Но год назад нас почтил присутствием Бездушный Император. И мы решили, что ваше появление также не за горами, — спокойно отвечает человек в кресле, а я начинаю ощущать его странную силу, непривычную для богов верхнего царства.