— Но союзники алой девы смогли скрыть свои излучения. Уверена, среди них были и демоны, — напоминаю ему.
— Это проделки самой Су Цзынь: только она на это способна. Эта бессмертная всё ещё помнит техники из далекого прошлого и с удовольствием применяет их на практике, — отзывается древний Бог.
— Так чего же она хочет? Захватить власть? С помощью смертных мастеров разрушить мир небожителей? — напряженно смотрю на древнейшего.
— Она хочет установить свой порядок, — отвечает Бао Чжань.
— Где? В бессмертном царстве? — уточняю.
— Везде, — взглянув на меня, произносит Бог.
Везде…
— Вы поэтому попытались уничтожить её несколько тысяч лет назад? — негромко спрашиваю, оценив масштаб грядущего бедствия.
— Она уже однажды проиграла мне. После той давней битвы я получил прозвище Хранителя Ключей от Бессмертного Царства. Долгое время я был убежден, что она уже никогда не сможет восстановиться и больше никогда не будет угрозой для небожителей. Я был беспечен, — вновь отвернувшись от нас с лисом, произносит Бао Чжань.
— Но вы оставили верхнему миру семечко силы, предположив, что когда-то Су Цзынь сможет вернуться… и что вы на тот момент можете оказаться не так сильны, как прежде, — напоминаю ему, заметив, как глаза лиса почему-то вновь начали сужаться.
— Эту силу… я хотел использовать иначе, — повернув голову, но так и не взглянув на меня, отвечает древний Бог; затем вновь отворачивается и поднимает взгляд на трон, — в конечном итоге, события развиваются по своим собственным правилам. Нам остаётся лишь наблюдать за ними или становиться их участниками по мере возможностей… и желания.
Не очень понимаю, что он имеет в виду конкретно в данный момент, но с изречением в целом согласна: я и сама до недавних пор была лишь наблюдательницей, потому что не горела желанием менять что-либо. Даже вокруг себя.
Это всегда только наш личный выбор.
— Господин Лин Хун, сейчас решится судьба бессмертного царства, и вы получите возможность управлять этими самыми событиями…
— Я понимаю, о чём вы хотите сказать, древнейший, — чуть склонив голову, отзывается Синь Шэнь уверенным голосом, — и я не пренебрегу вашими советами, когда дело будет касаться бессмертной Су Цзынь. Насколько я понял, она — опаснейший противник, которому больше тринадцати тысяч лет…
— Ей пятнадцать тысяч лет, — отрезает Бао Чжань, затем поворачивается к лису, — однако, дело не в её возрасте. Не знаю, можно ли это назвать везением, но сейчас у Су Цзынь появилась большая слабость. И она связана с вами.
— Насколько я знаю, она лишена тела и живёт в бессмертной Цяо-Цяо… но это лишь ваша заслуга, а никак не моя, — нахмурившись, отвечает Синь Шэнь.
Всё так и есть: после смерти Тао и его возвращения в тело древнего Бога, у Су Цзынь осталась лишь часть её сути — та самая, которая перебралась в тело подруги наследного принца вместе с его кровью. И эта её нынешняя слабость не может быть достижением гэгэ. Никак.
— Дело в том, что ядро Су Цзынь теперь действительно обитает в теле Цяо-Цяо, но сама низшая Богиня продолжает обладать сознанием и даже периодически берет верх над телом, — замечает Бао Чжань.
— И как же это связано со мной? — ещё больше хмурится Синь Шэнь.
— Ваша неожиданная слепота меня озадачивает, — приподняв бровь, произносит древний Бог, — низшая Богиня любит вас, господин Лин Хун. В этом и кроется главная слабость нынешней Су Цзынь.
— В умении перевести внимание древнейшему нет равных, — как-то нехорошо улыбается Синь Шэнь, глядя на Бао Чжаня, — только я хотел подметить странность в его решении оставить алую деву в живых, как он сам связывает меня с Цяо-Цяо некими чувствами.
— Гэгэ, в этом есть смысл… — протягиваю, сведя брови, — То, как она смотрела на тебя, будучи наказанной мной в Шёлковой Долине… то, как задирала, когда я впервые за долгое время оказалась в Небесном Дворце вместе с тобой. Даже сам факт того, что она написала тебе любовное письмо, будучи невестой Каменного принца…
— Я не спорю с тем, что у Цяо-Цяо был ко мне интерес, — ровно произносит лис, — но услышала ли ты, что я…
— Летописец возвращается, — замечает Бао Чжань и снимает с нас защитное заклятие, — мы ещё обсудим перспективы, связанные с нашим неожиданно полученным козырем, — добавляет он, бросив взгляд на гэгэ, и разворачивается к мудрецу.
Всё, что происходило дальше, можно описать одним словом — условности. Небожители, сбросившие свитки со своими голосами в огромную медную чашу, в большинстве своём естественно проголосовали за Синь Шэня. Нашлась парочка умников, вписавших в свитки свои собственные имена, однако, они скорее опозорили себя, чем обрели добрую славу, когда результаты были озвучены.
Лис получил поддержку Богов и покинул тронный зал вместе с Летописцем и Бао Чжанем, чтобы завершить все формальности, а я возвращалась домой в одиночестве, глубоко задумавшись над всем, что сегодня произошло. Остаток дня я посвятила своим, удивленным моим появлением, ученикам и так себя вымотала, что не заметила, как пришла на место, где стоял мой прежний дом…
— Точно… у меня же теперь новый, — протягиваю, глядя на осиротевшую отвесную скалу.
Разворачиваюсь и иду к своему дворцу. Натыкаюсь на кучу подарков от небожителей, которая стала ещё больше после известий о моей очередной помолвке…
Мне нужна служанка. Хотя бы для того, чтобы разгребать эти завалы по вечерам.
Прикрываю глаза, успокаивая лёгкое раздражение внутри.
— Юби, — произношу, призывая наказанную племянницу Синь Шэня.
Через несколько минут, слегка взволнованная, лисичка останавливается передо мной.
— Хозяйка Шёлковой Долины, — склонив голову, негромко произносит она, — я почувствовала ваш зов.
— С этого дня ты будешь прислуживать мне, — ровным голосом произношу.
— Тё… Хозяйка простила свою непутёвую ученицу? — полным надежд голосом, спрашивает лисичка, вовремя исправившись.
— Ты считаешь, это можно назвать «прощением»? — перевожу прохладный взгляд на гору подарков, которую требовалось разобрать, рассортировать и убрать в те места в новом дворце, которые ещё только предстояло найти… Вновь перевожу взгляд на Юби, энтузиазм которой всё ещё не угас, — Работы будет много.
— Я готова! — тут же сообщает лисичка.
— Тебе придётся прислуживать мне, а потом моим ученикам.
— Я всё сделаю!
— Ты слишком громкая.
— Я буду тише!.. Ой… — Юби замолкает и поджимает губы, — Я буду незаметной. Хозяйке Шёлковой Долины не о чем беспокоиться. Я со всем справлюсь.
— Тогда твоё первое задание — разобраться со всем этим, — махнув рукой в сторону горы коробов и шкатулок, произношу, — а до того приготовь много горячей воды: я хочу смыть с себя пыль этого долгого дня.
— Всё будет сделано, хозяйка, — склонив голову, отвечает Юби и тут же скрывается внутри дворца.
Пока она занимается приготовлениями, от скуки разглядываю свои «дары». Шёлк по привычке отправляю мастерицам из лисьего клана, но лишь потом вспоминаю о том, какие значительные перемены ждут Шёлковую Долину… вполне возможно, гордые лисицы больше не будут выполнять мои приказы и перейдут на территорию Небесного Дворца или создадут своё собственное царство. Теперь, когда выходец из их клана — будущий владыка всего верхнего мира, они вовсе не обязаны находиться под моим патронажем.
— Впрочем, что сделано — то сделано. Если они откажутся шить мне платья, они просто вернут ткань, — негромко произношу, погладив по крышке особенно красивой шкатулки.
Решаю открыть её, но внутри нахожу лишь маленький свиток.
Разворачиваю с любопытством…
«Пусть сейчас он с тобой, но я верну его».
Слегка озадаченная, смотрю на надпись… кровью. Резко отбрасываю этот клочок бумаги. Затем быстро провожу очистку рук энергией, опасаясь впитать темные эманации от вещи, которую прислала мне алая дева.
Или это была не она?..
Что, если записку мне прислала Цяо-Цяо, оформив её, как послание от Су Цзынь?
Ведь речь в записке о Синь Шэне? Или о Бао Чжане?
Или вообще о Цяньконе? Ну, кто его знает…
Потоком силы отправляю записку обратно в шкатулку и убираю её в далекий ящик на полке за ширмой в своей новой гостиной. Затем проверяю работу Юби в купальне.
— Я закончила, хозяйка, — почтительно произносит лисичка, и мне приходится приложить усилия, чтобы не выдать ей своих истинных чувств.
Но ещё рано. Она должна понести наказание и понять, что натворила, а потом ещё и наговорила! Только тогда я с чистым сердцем смогу отпустить её.
— Иди разбери все дары небожителей. Потом можешь быть свободна. Утром опять придёшь, — не глядя на неё, отвечаю.
— Да, хозяйка! — с ещё большим энтузиазмом отзывается Юби и буквально вылетает из купальни, окрыленная надеждами.
Ну, что за дитя?..
Качая головой, прохожу к окну и некоторое время слежу за тем, как она прилежно выполняет моё поручение. Сама не замечаю, как погружаюсь в легкую медитацию, а когда просыпаюсь, вспоминаю об остывающей воде…
Точно. Не пропадать же зря трудам моей маленькой новой служанки. Иду в купальню, скидываю верхнее платье, оставаясь в нижнем слое одежды, и хочу, было, спуститься в воду, как замечаю среди пара мужскую фигуру.
Моя нога застывает над водой…
ГЛАВА 12. Правда, от которой не спрячешься
— Вы испугаетесь своего жениха? — звучит голос древнего Бога с молодым, даже юным телом, которое мне теперь сложно будет забыть… в каком возрасте он остановил своё старение? Древнейший выглядит на девятнадцать — двадцать человеческих лет…
Ладно, мне тоже можно дать шестнадцать или семнадцать — вон, смертный Циньнян даже хотел пристроить меня в бордель, полагая, что я сбежала из дома!
Да и пугаться мужчины в своей собственной купальне недостойно Высшей Богини. В конце концов, я могу выбросить его отсюда, снеся стену своего нового дворца.
Вряд ли получится как-то иначе избавиться от незваного гостя…