И теперь, благодаря проф. Вечоркевичу, выясняется, что это произошло в результате происков Сталина. За подобное открытие польский профессор должен, как минимум, номинироваться на Нобелевскую премию.
На Западе политику 30-х годов представляют как политику «умиротворения» Гитлера. На самом деле все это делалось для того, чтобы Германия, по выражению лорда Галифакса, в ноябре 1937 г. посетившего Гитлера в Берлине, став «бастионом Запада», начала свой поход против большевизма (Преступник № 1. С.281) 11 августа 1939 г. Гитлер заявил верховному комиссару Лиги Наций швейцарскому профессору Буркхарду следующее:
«Я ничего не хочу от Запада ни сегодня, ни завтра… Всё, что я предпринимаю, направлено против России. Если Запад слишком глуп, чтобы понять это, я буду вынужден добиться соглашения с Россией, разбить Запад, а затем, после его поражения, собрав все силы, двинуться на Россию».
Даже известная своим консерватизмом и скептическим отношением к СССР «Хроника человечества» Бодо Харенберга, вот уже ряд лет формирующая мнение европейского обывателя, предвоенную ситуацию описывает так:
«В течение 1939 г. после захвата Чехии и присоединения Клайпедского края к рейху, Франция, Великобритания и СССР вели переговоры о заключении договора о взаимной поддержке, направленного против нацистской Германии. Британский премьер Невилл Чемберлен при этом имел в виду и советские гарантии для Польши, аналогичные тем, которые декларировались Великобританией уже 31 марта.
Сталин настаивал на подписании договора о взаимной поддержке, в которой была бы включена проблема прибалтийских стран и Финляндии. Однако эти страны, опасаясь коммунистического влияния, отвергли предложение Сталина. Польша переоценила собственные силы и, боясь утратить независимость, также отказалась подписывать советский вариант договора. Она рассчитывала на военную и политическую поддержку западных государств.
Обоюдное недоверие и затягивание переговоров сделали невозможным подписание в августе политических и военных соглашений между СССР, Великобританией и Францией. Гитлер воспользовался этим и добился заключения договора с СССР, развязав себе руки для начала войны против Польши».
Достаточно точно характеризует ситуацию, сложившуюся в послевоенной (1919–1939 гг.) Европе российский историк-исследователь Александр Усовский. Он обоснованно считает, что мину замедленного действия под Европу начала XX столетия заложили не политика Советского Союза и пакт Риббентропа — Молотова, а Версальский мирный договор, подписанный 28 июня 1919 г.
Благодаря этому договору на обломках трех империй (Российской, Германской и Австро-Венгерской) появился:
«…конгломерат новых государств с неведомыми названиями и невообразимой мешаниной идеологий… Версальский мир — бесчестье и позор Германии — был большим раздражителем для „двухсот тысяч безработных капитанов и лейтенантов“… И посему версальская система не могла просуществовать долго — немыслимое унижение Германии неизбежно порождало ответную реакцию».
Утверждения относительно того, что Гитлер не посмел бы напасть на Польшу, если бы не был подписан пакт Риббентропа — Молотова, — миф. Известно, что переговоры о заключении договора о ненападении Германия вела и с СССР и с Великобританией. В Берлине одновременно готовились два полета для подписания договора: Риббентропа в Москву и Геринга в Лондон. Причем англичане в этом процессе проявляли большую активность, нежели СССР.
Ещё в июле 1939 г. советник британского премьера Вильсон подготовил программу англо-германского сотрудничества, известную под названием «плана Вильсона» В середине августа 1939 г. Риббентроп получил очередной вариант «плана Вильсона». Согласно этому плану предусматривалось заключение между Англией и Германией «оборонительного союза» на 25 лет, постепенное возвращение Германии колоний, «разграничение сфер интересов, включая признание специальных интересов Германии» и т. д. (Сиполс. Тайны дипломатические. С. 58, 61). Нет сомнений, что в случае подписания англо-германского договора Польша в конечном итоге была бы пожертвована Гитлеру, как и 1939 г., когда Англия и Франция ограничились громкими декларациями вместо военной помощи Польше.
По свидетельству советского историка М. Мельтюхова, Германия, также активно зондировала ситуацию — 2–3 августа в Москве, 7-го — в Лондоне, 10-го — в Москве, 11-го — в Лондоне, 14–15-го — в Москве. 21 августа Германия предложила Лондону принять 23 августа для переговоров Геринга. Москве было предложено также 23 августа принять Риббентропа. И Англия, и СССР согласились.
Но Гитлер выбрал для подписания договора СССР, так как считал, что предложения Англии он без труда реализует военным путем. 22 августа Гитлер отменил полет Геринга в Англию, но в Лондон об этом было сообщено лишь 24 августа (Мельтюхов. Упущенный шанс Сталина. С. 69; Сиполс. С. 61). Так состоялся пакт Риббентропа — Молотова, а мог быть англо-германский пакт.
Сталин понимал, что после подписания пакта с Германией германо-польская война становится вопросом нескольких дней. Но вариант подписания англо-германского пакта Советский Союз не устраивал вообще. В этом случае СССР оставался один на один со всей враждебной Европе. Возможно, что к англо-германскому пакту присоединилась бы Польша. Вот тогда мечта пана Вечоркевича о совместном походе на Москву поляков и нацистов при поддержке англичан, стала бы реальностью. Тем не менее и в этом случае особых перспектив у Польши не было бы. Она неминуемо стала бы частью Третьего рейха. Полагать, что Гитлер согласился бы на некий буфер между Германией и Острейхом, наивно.
Гитлер просчитался, заключив союз с СССР, а не с Англией. Об этой ошибке фюрера бывший «наци» № 2 Геринг постоянно говорил доктору Джильберту во время Нюрнбергского процесса (Нюрнбергский эпилог, с. 143).
Но просчиталась и Польша, которая сделала ставку не на СССР или Германию, а на западных союзников, более озадаченных собственной безопасностью, нежели судьбой Польши. Предвоенная история в Европе подтвердила давно известную истину: «Каждый умирает в одиночку». Сталин же «партию борьбы за выживание Советского Союза» в этой ситуации провел на высоте и в будущей войне получил в союзники Англию и США.
Существует мнение, что в случае заключения пакта о взаимопомощи между СССР и Польшей Вторая мировая война была бы невозможна. В принципе такой пакт был не только возможен, но и необходим. В силу геополитического положения Польша и Советский Союз нуждались друг в друге. Польша являлась буфером между нацистской Германией и СССР, поэтому СССР неоднократно предлагал Польше тесное сотрудничество.
Имея общую границу с СССР, Польша могла рассчитывать на оперативную помощь Советского Союза в войне с Германией. Необходимо отметить, что подобные прагматичные союзы бывают самыми прочными. 10 мая 1939 г. по поручению Молотова зам. наркома иностранных дел В. Потёмкин встретился в Варшаве с Беком и передал тому, что СССР не «откажет в помощи Польше, если она того пожелает». На следующий день, 11 мая, польский посол в Москве В. Гжибовский явился к Молотову и завил, что «Польша не считает возможным заключение пакта о взаимопомощи с СССР, т. к. это угрожает ее независимости» (Сиполс. Тайны дипломатические. С. 45). Польское руководство было уверено, что магическая формула «Европа не даст нам погибнуть» вновь сработает.
В 1939 г. советско-польский пакт мог только отодвинуть начало войны, но не устранил бы ее. После успеха в Австрии и Чехословакии Гитлер оказался подобно бегуну на старте. Свой забег к покорению мира он начал бы в любом случае, о чем предельно четко сказано в книге «Mein Kampf».
Утверждения некоторых российских и польских историков относительно того, что сентябрьская компания СССР в 1939 г. была «нарушением советско-польского договора о ненападении 1932 г.», «международных обязательств и человеческой морали», что она способствовала «фашистскому закабалению 22 млн. поляков, проживающих западнее линии Керзона», и «уничтожению польского государства» могли бы считаться обоснованными, если игнорировать обстоятельства, обусловившие данную ситуацию. Но подобное игнорирование неизбежно ведет к искажению сути исторических событий.
СССР в 1939 г. действовал как любое европейское государство, обеспечивающее свою безопасность. Нет сомнений, что Польша при удобном случае первой нанесла бы, как и в 1920 г., удар по Советскому Союзу. Никакие договора не стали бы для неё помехой.
Особенно наглядно это было ею продемонстрировано в период реализации Мюнхенского сговора 1938 г., когда именно Польша обеспечила силовую поддержку Германии в вопросе отторжения от Чехословакии Судетской области. Она отказалась пропустить советские войска для оказания помощи Чехословакии и заявила, что выставит против Советского Союза 60 дивизий, если тот все же попытается выполнить свои союзнические обязательства.
Фактически Польша была готова в тот момент нарушить договор с СССР о ненападении. Конечно, Советскому Союзу следовало денонсировать этот договор в одностороннем порядке, и тогда бы в 1939 г. и позднее вообще не возникло бы вопросов. Но…
Польские историки и политики также предпочитают не говорить о том, что усилия Польши в обеспечении раздела Чехословакии по Мюнхенскому соглашению 1938 г. были вознаграждены. Она получила Тешинскую область, в которой проживало 120 тысяч чехов и всего 80 тысяч поляков.
Необходимо заметить, что Польша давно вынашивала планы присоединения Тешинской области. Известно, что с весны 1938 г. II отдел польского генштаба начал готовить вооруженное выступление польского населения в Тешине (Заозелье). Также был подготовлен план вооруженного вторжения в Тешин силами