В пути я узнал от Сартис, что битва была долгой и очень кровопролитной для обеих сторон. Массагеты пересилили, когда подошло свежее войско, возглавляемое самой царицей Томирис. Почти все персы погибли. Однако, захватив стан Кира и тело самого царя, Томирис запретила своим воинам преследовать остатки чужой армии. По обычаю своего народа, она повелела отрезать голову Кира и увезла ее с собой, дабы превратить в чашу, дарующую силу и власть тому, кто будет пить из нее священное вино. Тело царя она отдала персам.
В Нисе Сартис передала меня слугам Гистаспа. В том городе я окончательно лишился одной ноги. Царский конь, рухнув наземь, размозжил мою конечность об край стола. В пути мышцы загнили, и ее пришлось отрезать.
Там же, в Нисе,— вот усмешка Судьбы! — меня в один и тот же день навестили Шет и Аддуниб. Хотя я никого из них не звал, признаюсь, был, как ни странно, рад обоим.
Оба принесли мне хорошего вина, оба выражали свое сочувствие и оба расспрашивали меня о гибели Кира. Я передал им все в тех же словах, которые услышал на поле битвы от Сартис.
И, судя по выражениям их лиц, оба что-то от меня скрывали. Многим позже узнал я от Шета, что он в тот день обладал величайшей святыней — головой царя Кира, которую выкупил у Томирис. Аддуниб же спустя год, когда мы оба оказались перед гробницей Пастыря персов, уверял меня, что знал об измене, торопился предотвратить ее, но опоздал и теперь всю оставшуюся жизнь будет сокрушаться об этом. Он также сказал мне, что жрецы в Вавилоне стали опасаться его, как слишком осведомленного в их тайных заговорах, и просил меня помочь ему за плату скрыться где-нибудь за пределами царства. Я не держал на него зла и, более того, в некотором смысле был даже виноват перед ним за ту выходку под Ниппуром. Я похлопотал за своего старого недруга, и после смерти Камбиса, которого я сам не любил, он нашел приют в Афинах. Поговаривают, что смерть безрассудного Камбиса была делом его рук. Что ж, у меня был достойный соперник. Но предугадывал ли этот коварный «звездочет» по движению звезд, где и как суждено ему окончить свои дни?
До Камбиса, который принял царство своего отца, дошли сведения о том, что чужестранец Кратон оставался при Кире до последнего часа и даже пытался спасти царя. Полагаю, что доброе слово обо мне замолвил и Гистасп.
Тогда-то Камбис повелел выточить для меня «колонну» из эктабанского кипариса и предложил мне службу. Но я с благодарностью отказался (а впоследствии отказался и от предложения Гистаспа), в ту пору твердо решив вернуться в родной Милет и окончить свои дни в тихих воспоминаниях.
Все прочее имеет малое отношение к последней воле прекрасной Азелек, кроме двух дней моей жизни.
Первый из этих дней начался и завершился следующим утром в Нисе. Я уже примерил дорогой подарок от Камбиса, достаточно окреп и собирался навсегда покинуть город.
Незадолго до полуночи в доме внезапно и бесшумно, подобно истинному Болотному Коту, появилась Сартис.
— Воля моей матери,— только и сказала Сартис.
Тогда до меня уже доходили слухи, будто Азелек принесла себя в жертву солнцу, верховному божеству своих соплеменников.
Больше о том дне и той необыкновенной ночи я не скажу ничего.
Второй день был днем, когда я стоял, опираясь на «царскую колонну», перед скромной, достойной самого простого смертного гробницей Кира и думал о Судьбе царя и своей Судьбе. В тот день исполнился год со дня смерти Пастыря персов. Там, у гробницы, среди толп народа, я видел и Шета и Аддуниба. У меня и поныне нет сомнений, что горестные чувства на их лицах были по-персидски искренними. Уверен, что со смертью Кира они потеряли больше, чем, может быть, надеялись приобрести после его смерти.
Согласно завещанию Пастыря персов, которое он составил еще в Вавилоне, вскоре после смерти своей любимой супруги Кассанданы, надпись на его гробнице должна быть такой же простой, как искренний призыв к богу, поднимающийся из глубины души.
Эта надпись куда проще, яснее и потому — сильнее всех тайн и всех превратностей Судьбы. Следовательно, эта надпись, эти последние слова Кира сильнее самой Судьбы. И обращены эти слова к любому человеку и любому богу:
Я КИР — ЦАРЬ, АХЕМЕНИД.
Замечу напоследок, что в тот день, когда на далеких землях были поставлены столы для священной трапезы, в небесах над пустыней не пел ни один жаворонок.
Конец книги Кратона Милетского
2. КНИГА АДДУНИБА
Во имя Мардука, владыки богов, ведателя судеб.
Я — Аддуниб, семнадцатый потомок в роду серебряной ветви верховных служителей Мардука, изгнанный из Вавилона по приговору совета служителей золотой ветви Правой Руки.
Аддуниб пишет здесь:
«В третий касбу девятого дня месяца нисанну 4459 года творения ко мне пришел священный Посланник, не ведающий долготы дорог. Явился в обличии перса с печатью дракона и золотой секирой. Явился с повелением к Аддунибу, служителю Мардука, дабы тот написал, как и по какой причине умер Кир, царь персов, царь стран.
Вот я пишу во искупление вольных и невольных грехов, ради избавления от недугов, кои настигли мою плоть, когда бог отошел от меня, ради спасения от мук последнего дня жизни и первой ночи пред ликом ужасной Аллату.
В 4418 году творения в Вавилоне творились беззакония и бунты. По воле служителей золотой ветви и благоприятному расположению звезд владыкой Вавилона стал Набонид, сын Аддагуни, служительницы бога Сина. Набонид дал клятву приносить жертвы великому Мардуку и оказывать благодеяния храму. Военачальники и знатные роды Вавилона проявили искреннюю покорность царю Набониду, ибо по мужской линии он происходил из древнего рода великих воинов.
Однако Аддагуни была двоедушна. Женщина замыслила возвысить служение богу Сину и умалить величие Мардука. Аддагуни желала восстановить силу темной луны и колдовского служения духам пустыни. Она убедила Набонида делать все так, как желала сама.
Набонид захватил Харран и вновь восстановил там стены древнего храма, посвященного богу Сину. Богу Сину он стал поклоняться более, чем владыке богов Мардуку. По воле своей матери, Аддагуни, он навел чары на воинов и глав знатных родов. Он лишил города священных изображений и привез их в Вавилон, дабы отнять силы и плодородие у городов, которые подчинялись высшей власти Мардука.
Набонид стал притеснять служителей Мардука и лишал их большей части жертвенного дара.
Тогда в священную ночь акиту 4420 года творения служители Мардука принесли обильные жертвы и просили Владыку богов о помощи.
Звезды открыли волю Владыки богов.
По Таблицам судеб служители золотой ветви получили знание.
Владыка судеб наказал Вавилон. Изрек бог: никому из жителей Вавилона не суждено стать царем за преклонение пред Набонидом и за презрение к служителям Мардука. Иноземец из народа сильного придет и станет царем. Иноземец поклонится Мардуку, и станет его слугою, и расширит Вавилонское царство, и сильное войско с ним придет в Вавилон и подчинится Мардуку. Новое царство станет велико, и слава пришельца, исполняющего волю великого бога, затмит славу Навуходоносора. Так пожелал Владыка богов.
Мардук повелел служителям золотой ветви найти иноземного царя, который по указанию звезд до того дня скрывался в тайне и не был ведом царям, находящимся в силе.
Служители приносили обильные жертвы. Они читали Таблицы судеб и многие ночи подряд, не смыкая глаз, вопрошали звезды.
Звезды сказали:
«Ищите на Востоке среди отверженных знатных родов Мидийского царства и Персиды».
Служители приняли два имени из знатного рода Ахеменидов: Кир и Гистасп.
Наместник Элама Гобрий знал персов. Он оказал служителям помощь.
Тогда выбор пал на Гистаспа Ахеменида, ибо он отказался от власти в Персиде в пользу своего брата Кира. Кир же Ахеменид был отвержен царем Астиагом, дедом своим. Итак, поначалу был принят Гистасп.
Служители опасались за жизнь Гистаспа, полагая, что Кир силой вынудил брата отдать первенство, а после смерти престарелого Астиага сочтет необходимым лишить жизни своего брата.
Гобрий-эламит убедил Кира в том, что его сыну будет полезно и почетно освоить вавилонскую мудрость, дабы впоследствии возвысить персидское племя в глазах мидян, которые считали персов необузданными дикарями. Кир согласился и отправил к служителям посла с просьбой об учителе для своего юного сына.
По указанию звезд был избран Аддуниб от рода серебряной ветви и отправлен в город персов, именуемый Пасаргады. Там правил Кир, царь.
В начале пути, за шестым дорожным камнем, вблизи города Ниппура, в третью ночь новой луны, боги послали мне вещий сон. Владыка судеб явил мне в сновидении истинного избранника, избавителя Вавилона — Кира, царя.
О том видении сообщил я служителям золотой ветви. Служители приняли волю Мардука.
Враги Кира, царя, выведали из гаданий судьбу избранника и послали убийц, дабы лишить его жизни. Боги чудесным образом уберегли Кира от смерти, а убийц его наказали, ибо те, сойдясь, лишили жизни друг друга. Так боги явили миру назначение Кира, царя, повелителя персов.
Затем я прибыл в Пасаргады и был ласково принят Киром, царем. Я нашел его сына, Камбиса, рассудительным юношей, не имеющим склонности к дикой охоте и прочим забавам невежественных народов. Камбис, по воле богов, был готов принять истинную мудрость.
Киру, царю, положено было явить миру свое могущество и отомстить врагам, кои желали его смерти, и силой взять царство Астиага, деда своего, мидянина, который отверг от преемства внука своего и помышлял о его погибели.
Киру, царю, требовалось большое войско.
Подвластные служителям золотой ветви иудеи преклонились пред волей Мардука. Они могли с легкостью проникнуть в Мидию, не вызвав опасений у Астиага и нечестивого Набонида. Служители и Торговый дом Эгиби скрепили печатями памяти договор. Дом Эгиби дал золота и провианта достаточное количество, чтобы крепкое войско, повинуясь воле богов, само пришло в служение Киру, царю, и более не ведало никаких лишений ни в еде, ни в одежде, ни в вооружении.