– Как ты себя ощущал, когда смотрел в глаза спасенным? – Решила спросить.
Сразу не ответил. Задумался.
– Счастье, – выдал вдруг то, к чему вела его. – Глядя, как и ты заботишься о своих подопечных человечках, понимаю, что делал правильно и с недавнего времени перестал осуждать себя.
Ты мой хороший. Поднялась, на коленку встав. За шею обхватила. Смотрю в глаза добрые, прямые и искренние. Никуда ты от меня не уйдешь. Мой. Целую в губы огромные и сладкие, как сама пыльца. Как же больно было думать, что могу потерять тебя. А теперь одна только мысль об этом ввергает в ужас.
***
Прошла неделя, и на семь дней приблизились мы к церемонии вознесения подаяния Клесане. Все бы хорошо. Но добычи до сих пор нет! Только сегодня будет торжественный запуск предприятия на ближайшей плантации. С платинами у труб лучше дела обстоят. Две трубы по самое небалуйся затоплены, хоть и с горем пополам. Ролан сделал все по–своему, и течение притормозил, расширив русло реки выше. С сетями ничего не вышло, я оказалась не права. Против стихии не попрешь, так сказать.
Зато неправильные решения, вывели все же к правильным, и у нас теперь Друм заливается хорошо, а река, похоже, стала отступать по берегам, если смотреть дальше по течению. Надеюсь, не зальем мы к чертовой бабушке весь подземный город.
Гуляю по замку с Пальмирой под руку. Это моя маленькая, но остренькая боль. Девочка не реагирует на внешние раздражители, все еще в том состоянии, будто в другом мире витает.
Встали перед большой детской картиной. Весь этаж тут для Пальмиры теперь со всеми игрушками. Нанотехнологии замка тут как только не перестраивали ее комнаты. Я Козаму ставила задачу даже аквапарк сляпать в саду. А с детской комнаты спуски туда организовать в виде водных горок. Задача сложная, но если бы начертила со всеми размерами, сумели бы сотворить, судя по всем предложенным вариациями. Но пока руки не доходят.
– Смотри, малыш, тут должны быть твои родственники, – говорю, пытаясь обратить ее внимание на художество.
Не реагирует. Все уже перепробовала, кроме… Щелкаю пальцами, демона являю. Почему раньше не догадалась это сделать? Пальмира ноль эмоций, зато сирена красная завыла, вереща о тревоге. Белых големов песком принесло. Между нами встали в позу для атаки. Демон смотрит безразлично на них. У самого моего уха возникает Комаз.
– Враг! – Кричит торжественно, будто на сцене театра, и нас тут же окутывает синее поле непроницаемое. Оглохла, держу девочку под руку, стоит, как стояла, ни один мускул не дрогнул.
Исчез Туриэль в положенный момент. Големы замерли, как статуи. Комаз тоже в позе выжидательной.
– Простите госпожа, пока не определили, как пропустили эту эльфийскую магию.
– Какую?! – Спохватываюсь.
– Эльфийскую, – повторяет и на меня смотрит пытливо. – Древние лесные эльфы придумали себе божество, которое питали различными жертвоприношениями во время войны миров.
– Какой войны?!
– Наших господ и слуг Клесаны, – отвечает деловой, не двигаясь с места. – Эльфы пользовались трофеями чужой войны и создали защитников, по природе схожих с вторженцем. Госпожа, будьте осторожны, возможно, придется спешно перестраивать замок. Этот голем очень опасен.
– Не опасен, – выдохнула. – Он не активный, сколько не вызывала, все молчит, как Пальмира завис.
Поле пропало. Дворецкий на меня с укором посмотрел.
– Знаете, госпожа, вам не стоит сейчас выходить на улицу. Замок перестроился, и сие отсутствие эстетики будет вам не по нраву. Не желаете ли отобедать в малом зале?
Страшно спросить, как там замок перекроил себя. Может в сплошной бетонный дзот, как во вторую мировую на берегу Нормандии. Шагаем с девочкой дальше. Значит, эльфы могут быть в курсе, как его активировать. Но стоит ли?! Как это ведьмочке поможет?
Эрей Авель недавно обмолвился, что у нее есть связь с другими. Если брать во внимание тот допотопный эфир в центре управления. Возможно, стоит наведаться в центр управления планетой? Мне почему–то кажется, что он под тем гигантским конусом с черной дырой на пике.
Пообедали, с ложечки покормила ребенка, дождалась перехода замка из боевой трансформации в нормальную, и отправилась на полигон наш новоиспеченный, где эльфы преподают стрелковое дело. Попутно рассматриваю и замечаю недостатки в новых постройках и укреплениях, что возвели рабочие под чутким руководством моих доверенных рыцарей. Добрые молодцы горла не жалели. Некоторые крестьяне между собой возмущаются, а некоторые и трясутся, зачем сварливой графине все это надо? Почему мы так укрепляемся? Во–первых, для защиты складов с добытой пыльцой. Во–вторых, есть определенные опасения, связанные с телодвижениями Нестора, которые мы наблюдали, когда пробирались в столицу. Как в поговорке, что папа мой любимый озвучивал не раз: «в мирное время бег генерала к смеху, в военное – к панике». Герцог баррикадируется неспроста…
В учебной зоне стрелков организованно все по высшему классу: скамейки, навесы сколочены, барьеры отчерчены, мишени собраны, рядами стоят с отмеренными дистанциями. Ящики со стрелами в сторонке, луки аккуратно выложены по калибру под навесиком. Уже и дальнобойные появились по моей идее «фикс».
Застала Лаэля за описанием хитростей наведения на цель. Стоит под солнышком припекается бедный, да распинается с писком. Человек пятьдесят выстроилось. Все дядечки взрослые, морды матерые, слушают, одни кривятся, другие посмеиваются, третьи возмущаются.
– Эльф, да ты из утробы матери вылез уже с луком, и пригводил с ходу муху, – плетут юмористы из строя.
– Да, – подхватывают. – В мишень эту детскую со ста пятидесяти шагов попадают те, кто учится годами. А мы должны за неделю освоить? Думай башкой.
Загоготали. Эльф красный, как рак. Меня заметил.
– Внимание, графиня!
Раздался писк, и тишина…
Выхожу к эльфу перед строем. Эльфийка в горе стрел ковыряется. У меня уже свой материализован.
– У кого силенок не хватает стрелу пустить на семьдесят метров? – Рычу на солдат. – А? Что разнылись?!
– Простите, графиня!
– Смилуйтесь, госпожа, кто ж с ходу–то?!
Алариэль колчан подносит, имитирую доставание стрелы. Натягиваю тетиву. Пошли ахи из строя. Уже возгордилась. Выбираю самую дальнюю мишень и пускаю стрелу, натянув как следует тетиву, не без помощи симбионтов.
Естественно в десятку. Стук стрелы сопровождался восторженными ахами и вздохами. Развернулась к людям.
– Мой девиз: «Нет ничего невозможного, мужчины», – выдала с расправленными плечами и выпяченной грудью.
Молчат. А что тут скажешь? Хрупкая, казалось бы, девушка, пустила стрелу практически без баллистической траектории. Это сколько силища надо?! Я уже о меткости не говорю.
Забрала эльфов с собой и в казарму повела, из которой деликатно всех выгнала. Вздумали белым днем пьянствовать с молодыми особами на коленках. Ишь, таверну устроили мне. Кстати, надо будет подумать и об этом бизнесе.
– Вы только не орите, ладно? Он неактивный и не представляет угрозы. – Предупредила заранее.
Эльфы смотрят непонимающими мордахами. Кивают незнамо на что. Щелкнула пальцами. Взвизгнули оба, но не побежали. Ощетинились, ко мне прижались, чтобы защитить. Ути, зайки…
Пропал демон в срок. Снова щелкнула – появился. И еще раз – пропал. И так двадцать раз, пока Алариэль не выдохнула с облегчением.
– Боевой голем горных эльфов, – выдал Лаэль свою версию. – Очень похож на таковых, читал я свитки. Ритуал его вызова сложен. Поэтому не уверен, что прав.
– Туриэль, – назвала его имя. Вздыбились эльфы, глаза на пол лица у обоих.
– Не стоит его тревожить, Валерия, легенды о нем ходят черные, – начала лепетать эльфийка. – Пусть покоится в параллельном измерении. Туриэля демоном разрушения кличут. От него добра хозяевам не было. Лесные эльфы проводили ритуал, вызвали его, и лес весь сгорел родовой. На месте пепелища черный камень с душой Туриэля горные эльфы нашли и сумели обуздать демона не время. А потом и гора их обвалилась.
– Я тоже слышал о таком, – подтвердил Лаэль. – Земля разверзлась, и на месте горы красный камень с душой голема нашли ведьмы.
– А потом реки испарились и на их месте рыцари нашли белый камень с душой все того же рогатого, – продолжила историю.
Оба на меня посмотрели с прижатыми ушами и удивленными мордахами.
– Ты тоже эту легенду знаешь?! – Ахнула эльфийка.
Ой, дети малые. Собрала картеж и отправилась к нашей плантации. Сегодня торжественный спил, сруб или снос первого цветка будет! Там уже войско дожидается из копейщиков и стрелков, что таракашек и уродцев всяких оттеснять будет.
Сегодня положим начало нашей славной и скоротечной добыче! Лошадка подо мной плетется, раскачивает меня важную. Поднимаю голову, торжество в груди и след от губ его и до сих пор сладость на языке. Высоко в небе, прямо надо мной Эрей Авель парит, смотрит, что я в своей «песочнице» устроила.
Разросся лагерь. Людей много, дровосеки ладони уже потирают. Никогда не видела, чтобы у простых крестьян были ручища, как у некоторых ножища.
– Да я с кузней баронских забрал всех кузнецов, – смеется Оскар, завидев мой восторг. – Хороши мужи, да, графиня?
– Пфф, – хмурю нос капризный. – Мой мужчина больше и сильнее.
Знаю, что в попе вода не держится, но не могла не сказать, глядя на эту физиономию важную, которая так и ухмыляется, мол, я не видела никогда качков. Они вечно в железе закованы.
Хмыкнул Оскар, наплечники стальные дрогнули. Мужской пот теперь мой самый привычный запах в этом мире. Сама уже про парфюм напрочь забыла.
Въехали в лагерь.
– Отряды, стройсь! – Кричит Гекар.
Вышла перед строем. Снова я «Рипли». Люди никогда не бывали тут. Многие о монстрах гигантских кровожадных не знают.
Проинструктировала мужчин, стоя плотно бронированной спиной к Поляне. Говорю, а волосы на затылке шевелятся, мурашки по коже катаются. А мужчины с отрытыми ртами слушают и в глазах все больше ужаса. Гекар на меня поглядывает с претензией, мол, зачем боевой дух подрывать.