– Обними, – шепчу сквозь слезы. Мне, как воздух надо.
Не ответил. Шевельнулся, судя по шелесту кафтана. Подняла взгляд с надеждой, ответил строгим. Опустила резко мордаху зареванную. Сжалась. Обними…
Я глупая женщина, прости мне мои ошибки. Сама себя побью, но не лишай тепла своего ни на миг, когда так рядом. Не мучай, родной.
Чувствую на себе его взгляд. Такой сильный, мудрости тысячелетней взгляд.
Не дождалась объятий. Развернулся мой ангел демонстративно, пошел прочь. В след ему осмелилась посмотреть. Чистенький после битвы, свеженький. Миновал пару клумб и взмыл в небо. Ветер дунул в лицо, кожа под слезами защипала. Заревела я в голос, как собака жалкая, потерявшая ценят. Тупая собака, думающая не тем местом. Ненавижу себя порой. Как же плохо мне. Просто не быть хочется...
Жалкая, слабая и глупая. Нет мозгов – это женское качество, чаще помогает устроить свою семейную жизнь. Поэтому нас так мало у власти. Не о том мы думаем. А если уж пошла рулить, то рули и думай головой. Взялась – думай, как мужчина, делай, как мужчина и отвечай, как мужчина. И это ключевое в таком деле. Ибо против тебя, да и рядом будут мужчины. Речь не о взглядах, речь о мозгах. Как жаль, что для них косметику не придумали…
Утро начинается с Комаза. Его лицо все то же. И в нем я вдруг поддержку сыскала. Хотя и чудились нотки некого укора, что на самом деле мне привиделись. В чем убедилась поле привычной фразы и интонации.
– Госпожа, вы чем–то расстроены? – Решил проявить участие дворецкий. Хотя замок своими электронными или магическими мозгами все уже впитал, как информацию, и в курсе дел.
Излила душу «компьютеру». Дворецкий такой, оказывается, психолог.
– Люди созданы для того, чтобы страдать, – выдал вдруг Комаз. – Это их судьба.
– А я по–твоему человек?
– Столь обидное оскорбление не применимо к вам даже в шутке, – ответил с иронией. – Не вините себя в потере рабов.
И этого чуть не прибила… Разочаровал. Обозлил.
Пальмиру навестила, поцеловала в щечку, в ручки белые. Пожаловалась и ей, мол, растяпа, дура. Реакции никакой, ушла я ни с чем.
На выходе из замка Ролан с рыцарями. Они теперь постоянно дежурят. Прежде смотрела на них прямо. А теперь не могу. Оскар тоже тут, и Милан в толпе будто–бы затерялся, учуяла и его.
Еще поняла, что в замок этот он уже пытался пролезть. Дней пять назад Комаз оповещал, что кто–то на стену кошку с веревкой кинул, которую тут же распылила защита замка. Тогда я не придала этому значения. Думала, разбойники мои балуются. Их хлебом не корми, дай куда залезть и что–нибудь украсть.
– Миледи, не вините себя, – произнес неуверенно барон. А я поняла, что он как раз меня и винит, раз так сказал.
Что ж, по делом мне, окаянной. Безмозглой…
Действуем решительно. Хватит сиськи мять, как однажды обмолвился брат моей подруги с Земли. Как раз после того, как помял немного сучку ту, Кристину. Блогерша недоделанная, звезда ютуба, получившая фотографию с владыкой за клятву рабства до смерти. Интересно, как она теперь в этом мире? Жива ли вообще? Как устроилась со своим стервозным характером? Нисколько на нее не злюсь, что подвергала меня гонениям в универе. Если бы не она, не познакомилась бы я с владыкой, не познала бы кое–каких радостей и горестей. Не стала бы сильнее и красивее. А еще не решилась бы за сестрой отправиться.
– Мне в замок твой надо, – ответила барону неожиданно резко. – Прямо сейчас, Ролан.
– Миледи, но мне бы подготовиться к вашему приему, я ж все средства на строительство, в замке мышь с голоду подохла.
– Не обсуждается, – ехидствую. Замок мне его даром не сдался с всеми застольями. А вот под замком дверка в подземелье, куда я и собираюсь пройти, чтобы навестить старых друзей. И пустить центурионов на Поляну миров, пусть за ночь порубят все к чертовой матери. Зла не хватает. А еще, скрывать от своих уже нет смысла, и шифроваться тем более.
Осеклась… Но стоит ли о технике подземной знать Мору?! Да и владыкам вообще. Конечно, нет! Даже потому, что меня сразу за древнюю примут.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ЦЕНТУРИОНЫ
Естественно барон Ролан семью в своем замке не держит. Увез в поместье после того, как я намекнула на химические испарения от сталелитейного предприятия подвалов. Как оказалась, гномов он выпер со всеми пожитками. Стали спускаться в подвал, недоумевающий Ролан все и выдал. А еще стал причитать дальше по дороге.
– Миледи, неужели вы усомнились в моих намерениях? Я люблю свою жену и детей больше жизни. Да я чуть было не казнил всех этих нелюдей, когда понял, что вы были правы!
Спускаюсь, дорогу едва помню. Несколько тупиков пришлось посетить, но в итоге к самой тюрьме и привела Ролана. Спросить не додумалась, мозги мне запарил. За решеткой рыцари герцогские пленные, и маг немой. Все грязные, худые, жалкие мордахи, боевой настрой сошел на нет. Меня в свете тусклых факелов узнали, в дальние углы забились. Волшебник молодой глаза выпучил, подбородок затрясся. Обиду на меня таит, похоже, сильную
Чувствую, некоторые трясутся сильнее других.
– Пытал? – Укорила. Затушевался барон. – А зачем?! Выпускай всех. Не нужно тут могилу устраивать, запахи к тебе в покои и идут. А на будущее скажу, я хоть и опрометчивая особа, кидающая всех на верную смерть, порой сама, как смерть…
– Миледи, не наговаривайте на себя! – Возразил вдруг.
– А не надо меня уговаривать! – Взвинтилась, потеряв прежнюю мысль. – Знаю, что вы тут слухи разводите, что я та еще бестия. Хочешь знать, кому служишь? Что думаешь, рыцарь? А ты, Милан?
Повернулась к ним полностью. Предстала прямо, вид строгий состроила. Тут и барон, и Милан прилепился, не отлипает никак, еще пять рыцарей за поворотом. Узкий коридорчик, все не вмещаются из–за доспехов.
Смотрит барон испуганно. Вот и думаю теперь, когда дружба и верность переросла вот в это?! Кто я для них?! Монстр?! Мутант?! Ведьма?! Магичка?! За близких своих боятся, поэтому и служат?! Слухи о башне ходят зловещие, значит, и о замке моем магическом сплетничают. Я чума этих земель?! Убила барона своего и теперь пустила на мясо двести рыцарей и столько же крестьян невинных…
– Мы не думаем, мы верим, – выдал вдруг барон воодушевленно.
Отвернулась от него. Слеза предательская вдруг выкатилась.
– Где Оскар? – Решила спросить, не оборачиваясь. – Почему он не пошел в подвалы? Всегда со мной. А теперь где он?
– Да здесь я, миледи, – раздалось за стенкой.
– Ему просто морально тяжело, миледи, – выдал Милан с неким сарказмом. – После того, как вы его двуручным мечом одной рукой, словно тросточкой орудовали.
Ролан усмехнулся. Обернулась, улыбаются оба. Оскар с мордахой досадной выглянул из–за поворота.
– Это был не мой двуручный, а Дореса, у него он весит в три раза меньше, сделал, чтобы страху нагонять и у своих уважение сыскать. Я как–то просил подержать, он так нервно отреагировал и не дал. Пришлось отобрать, так и выявил подвох.
– Верни три серебряника, морда, – фыркнул один из рыцарей позади. Похоже, это и есть Дорес, что за молчание о мече дал взятку.
Здоровяк улыбнулся криво. Я и сама слегка растянула мину печальную.
– Миледи, я отстал просто, на левую ногу хромаю, на меня белозубка сверху упала. – начал оправдываться здоровяк. – Правда попыталась проглотить и рот порвала.
Ролан захихикал. А Милан серьезно:
– Глядя на то, как вы яростно бились за рыцарей, а не бежали с поля боя, я не сомневаюсь, что вы хотите им блага. А уж тем более не опасны. А слухи, что слухи? Они разные бывают. Что женщина наравне с мужчиной бьется… Хм. Вы еще наших валькирий не видели. Женщины в диких болотах живут и воруют мужчин, особенно рыцарей любят…
– Берут мужика за задницу обеими руками, – подхватил вдруг Оскар воодушевленно. – И рвут вот так! Кхяя!! Вот там бабы, как бабы.
Амазонки местные?! Интересно. Я уже к грязным проскокам Оскара привыкла.
– А может я тоже так умею, – выдаю ехидно. Сама от себя не ожидала. Пребывание в мужском коллективе сказывается.
Рыцари позади Оскара прыскают. Начинаем ржать, как лошади. Понимаю, что пошло, но смешно. Особенно после всех этих нервных потрясений. Смех сквозь слезы.
До двери добрались открытой. Замешкались рыцари. Оскар посмотрел на меня пытливо. Этот знает подвох.
– Внизу Друм с кровожадными обитателями, – говорю, душой не кривя. – Я там сама справлюсь, ибо города того я хозяйка. Вы можете пойти со мной, но не шагу в сторону.
– Тот самый Друм, – ахнул один из рыцарей.
– Я вот тоже хотел спросить, – заявил Милан, прищурившись.
Решила не отвечать. Этот шпион знает ответ, уверена. Наращиваю доспехи прямо у них на глазах под светом факелов. Шокирую и ввергаю в ужас, заставляя проглотить все прежние вопросы. Но что поделать, рано или поздно это произойдет. Хотела, как на свидании – интим постепенно. Но пусть уж сразу нервное потрясение получат и потом уже ничему удивляться не будут так. Мужчины у меня спортивные, сердца сильные, выдержат.
Так и случилось. Никто не заорал и не убежал. Милан так вообще состроил удивленный вид. Ощутила его щупальца магические, которыми решил проверить мою волшебную силу. Отбила, едва ли не физически по рукам.
Оскар, видевший раньше черных бестий подземелья, нисколько не удивился моей военной форме. А вот остальные захлопали глазами, как кролики перед удавом.
– Меч мне, – скомандовала. Оскар сразу и протянул тот самый подарочный, от второго меча герцогства полученный трофей.
– Мне неудобно с одним, а если его в паре, не по балансу, – решил оправдать свой отказ от подарка рыцарь.
Стали спускаться. Я уверенно иду, эти все отстают. Еще до лифта не дошли, а я уже услышала, стуки звонкие, кряхтения. В зал вышли. А там три гнома у лифта, ковыряются с конструкцией, похоже, пытаются панель стальную вскрыть. Так увлеклись, что и нас не заметили.
Неподалеку от них лежанки с пожитками. А еще воняет испражнениями свежими и не очень. Они тут, похоже, давно уже поселились…