ое чудовище. И на самой дороге встречаю тела белозубок относительно свежие, разъеденные кислотой. Шорохи слышу, похоже, местные люди или эльфы затаились. Бегу себе, не обращая внимания на попытки меня повязать или пригвоздить, а может и съесть.
Появляются четкие тени. Солнце правее направления. Делаю выводы, что выбрала правильное направление.
Все бы хорошо, даже мышцы работают с черными усилителями. Но вот легкие вскоре начинают барахлить. Отдышка пошла и бок вдруг заколол так некстати. Замедляюсь и вскоре ощущаю, что за мной кто–то гонится! Не бежит по дороге из выжженной земли. А параллельно ей через кусты и мох несутся любопытные. Довольно большая группа за мной увязалась! Вот только это не все мои проблемы. Ощущаю, что и кузнечики запрыгали активно. Шелестят цветы, бьющиеся друг о друга.
На шаг перешла. Нагоняют аборигены. В полутьме утренней мелькнула фигурка в лохмотьях. Эльфы это. Вот же прицепились. Снова разгоняюсь, эти и стрелу не поленятся пустить. А эльфийские стрелы я еще на броню свою не пробовала. Предчувствие дурное.
Впереди стена черная, будто пропасть мира.
– Стой, человечка! – Визжит эльфийка, выскочив на дорогу. Вот и осмелели окончательно. Обернулась мельком. За ней и весь отряд вывалился.
Крикнуть бы, чтоб отвязались. Да никак, марафонский бег вымотал, что не до выкриков. Пытаюсь оторваться. На дороге нагоняют! Видимо, легче тут бежать, чем по кочкам и сквозь кустарники.
– Стой, зараза рыжая! – Снова кричит остроухая. – Стой, или стреляем!!
Озираюсь снова, спотыкаюсь, качусь кубарем, собирая хребтом все кочки. На спину переворачиваюсь. Локти защипали, загорелись. Слышу, бегут. Мысль возникла утешающая. Ночью я их всех съем, просто до самых косточек тоненьких обглодаю, а из ушек остреньких ожерелье сделаю.
Над проталиной небо открытое. Точка увеличивается, перерастая в фигуру зловещую. Картинка замедляется в моем восприятии, словно замедленный кадр пошел… и преобразуется черный образ в кузнечика. Лапки, словно тоненькие куриные назад, брюшко, как турбина самолета, крылья двойные расправлены, как у аэроплана. И это чудо на меня летит. А за ним еще штук десять! Туча такая взмыла в воздух и как саранча теперь ко мне устремилась, сладкой капусте.
И все это одновременно с эльфами!
Завизжали остроухие, в рассыпную бросились. А я на четвереньки, на ноги и понеслась!! В спину ветер бьет, твари маневрируют крыльями, чтобы догнать!! Просыпается животный страх! Ничего лучше не придумала, как нырнуть в гущу, уйдя с дороги. Через пару мгновений земля завибрировала, потоки воздуха кусты зашевелили. Мощные удары импульсом прямо в позвоночник пошли. Да так болезненно! Несусь дальше, по своему направлению, лавируя между кустов и зарослей. Второй дыхание открылось и животный страх накрыл окончательно. А еще сильно в туалет захотелось!!
А стебли все ближе друг к другу. Белозубки, что полезли следом, теперь отстают. Бегу параллельно дороге. Часть кузнечиков скачут по ней и даже прыгают дальше. И тут я поняла, в чем дело. Ринулась в сторону, минуя хитрую морду, выставленную навстречу. Они окружить хотят!
Являю лук на ходу. Достали уроды!! Стреляю во все, что движется и догоняет. Перехожу на шаг и понимаю, что сейчас умру от этих чертовых гонок. Сердце готово выпрыгнуть через горло. А пока бешено выламывает ребра в истерической агонии.
Петляла, петляла и снова выскочила на дорогу. А тут уже финишная прямая до стены черной. Виднеются конструкции массивные и ворота прорисовываются стальные. Вижу их и понимаю, что рядом где–то должна быть нормальная дверь. Ведь это людьми сделано! Ну не может же быть иначе, или я просто пропаду.
Сбиваю белозубку в полете, три стрелы на вылет. Засыпаю стрелами и тех что вдалеке на дороге, ноги напрягли для прыжка. Вот твари–то а. Назойливые сучата.
Величавая конструкция накрывает своей косой тенью. Бегу к арке, обрамляющей ворота, туда и ведет дорога. Шума все меньше, будто в другой мир попала, когда границу тени пересекла. Отстали белозубки. Звуки погони растворились в монотонном гуле, исходящем от конструкции величественной, скорее всего железо–бетонной. К воротам спешу. И подойдя уже на расстояние метров в сто понимаю, что зря…
Страх новым слоем налип. Створки огромных ворот закрыты не до конца. В шахматном порядке зубцы, и они приоткрыты. В любой момент может сколопендра выйти! И уже не убежать. Трясусь, как тварь дрожащая. Дышать не могу. И сдвинуться тоже. Давит фоновый шум. В ушах звон нарастает. Идет он изнутри, это и есть предчувствие беды.
Понимаю, что сама стою на бетоне, шагов пять сделать и кончится линия Поляны, зона отчуждения Чернобыля какая–то!! Бесконечная стена и море Красного ириса на границе. Сейчас он мне в горло не полезет. Застрекотало позади. Мурашки по коже прокатились холодные. Обернулась с луком в дрожащей лапке. Выстроились кузнечики на границе с тенью и дальше ни ногой. Штук пятнадцать одной большой кучей на дороге. Замерли, смотрят своими зловещими бездонными пуговками. И, похоже, уже некоторое время так. А стрекот раздался, потому что возмутились, мол, не заметила и даже внимания не обратила. Совсем охамела человечка.
Пять шагов сделала, поравнявшись с линией границы, и ужаснулась. Высунулись морды по всей видимой длине этой самой границы и смотрят в мою сторону!! И слева, и справа. Меня так передернуло, что эпилептик самый тяжелый ржал бы, увидев такое.
С холодеющей грудью и на трясущихся ногах приближаюсь к створкам. Озираясь по сторонам в поисках какой–нибудь двери, да хоть норки!! Но с прямой линии сойти даже страшно! А вдруг спровоцирую!! Господи… как меня угораздило? Белозубки чертовы. Их тут тысячи!
Ничего в голову не приходит. Вижу спасение лишь в одном… Щель между створками довольно приличная, как раз чтобы пролезть туда бочком смогла. Колбасит меня, как наркоманку на утреннем пляже Казантипа. Сейчас начнут открываться дверки, и конец мне. Хоть Эрея Авеля зови. Но я же гордая птица–феникс. Прямо в щель эту и ныряю. Хотела ведь этого, желала повстречаться с живыми жителями древнего города Друм. Вот и сбылась мечта идиота…
Толщина ворот метра в полтора. Почему–то боялась больше, что сомкнутся створки до конца и раздавят меня. А не то, что сейчас увижу морду страшную, которая захочет в меня плюнуть.
Сквозь гул прорываются перестуки, будто на корабельном заводе я. Душно и запах не то серы, не то застоялой канализации чувствуется. В насыщенном розово–фиолетовом свете ничего не разобрать. Перехожу на ночное зрение. Стекла смотрят на меня собранные в правильной формы многоугольные фрески. Страх липким омутом накрыл, ноги не шевелятся, будто сила притяжения планеты выросла в десять раз! Это ж фасетки! Мысль не то чтобы задушила, не помереть бы просто от безысходности! Смотрит на меня сколопендра мордой в три этажа! Неподвижная, но вот рот ее уродливый, усеянный непропорциональными пластинами и резаками вполне себе шевелится! Она так дышит?! Или меня учуяла?!
Я словно в вязком поле страха, в желейной массе. Двигаюсь понемногу, приходя в себя и осознавая, что эта тварь скорее всего спит. Господи… да у меня скоро седые волосы появятся в свои неполные двадцать один!!
Оказалась в шахте, нет сомнения. Перехожу обратно на нормальное зрение, глаза уже стали привыкать. Вокруг пространство огромное, будто целые мир, в розовой плотной, насыщенной краске. Сквозь дымку виднеются провода, линии дугой и реки струями по небу льются. Все изрезано этим, словно венами, я будто в организме существа. Стремлюсь уйти с дороги сколопендры, готовящейся выйти на Поляну.
Со всех сторон стены, я в большой канаве. Поджилки трясутся, спешу в сторону и вижу лесенку! Обычную бетонную лесенку для человеческих ног! Все вокруг из камня. И гул этот каждую частицу тела заставляет вибрировать. Черные симбионты сказали категорическое нет на все мои отдаленные попытки предложить им перестроить мое тело и нарастить все что можно было бы нарастить, чтобы казаться наиболее страшной и отпугивающей.
Поднялась выше, этажа на полтора. Площадка передо мной, впереди дымка розовая, видимость через метров десять нулевая. Обернулась, сколопендра уже не такая страшная, когда я вижу ее спину длиной метров под сто. В нее что–то вливают через потоки розовые. Она недостроенная?!
Шагаю дальше неуверенно, пытаясь выловить звуки человеческие или электронику, что признает меня за свою и лазером не присобачит случайно. Тут же должна быть какая–то система охраны. Бочек с центурионами не видно. Но это еще ничего не значит! Голая площадка, слева стена глухая, справа и впереди – иди себе в омут этот и ни о чем не переживай. А если какая–нибудь морда и тут выжидает?! Мурашки по телу играются, иду на тяжелых ногах прямо в дымку. Метров десять, как ежик в тумане, и новый вид открылся.
Я на платформе размером с Красную площадь. Вижу четкие границы ее и такие же платформы на разных удалениях, идут они лестницей вверх и скрываются в розовом тумане. А соединяются эти платформы каналами дуговыми, внутри которых розовое с белым играет, словно это грааль какой–то или термоядерная реакция непрекращающаяся. Или… влитое в колбочку солнце! Но нет ни жара, ни эффекта ослепляющего, словно все под стеклом. Понеслась дальше, полегче стало. Ищу конструкции человеческие, мебель, лесенки, дорожки, панельки, ну хоть что–то.
Заметила свечение впереди, которое вскоре обрело вполне себе форму, как только я приблизилась. Белый свет в виде цилиндра, бьющий откуда–то снизу. Вот только площадка ровная и нет никаких дырок и источников света, как мне кажется. И таких свечений на равном удалении штук десять от стены и до самого края платформы. А за ними уже пропасть розовая. Зрения не хватает разобрать, что там дальше. Просто сплетения вен и платформ, что держатся как раз на них.
Холодом повеяло, как только приблизилась к этому особенному свету. Метра три в высоту и два в диаметре эти цилиндры. Ощущаю ветерок, скорость какую–то, будто внутри этого света вихрь или смерч.