– А я и так под присмотром. – Девочка указала на приосанившуюся Нинку. – И потом, мы недалеко. Недалеко же?
Она повернулась к птичьей принцессе, и Тина согласно завертела головой.
Как оказалось, идти и впрямь пришлось недалеко. Принцесса не зря училась у своей болотной ведьмы и смогла легко углядеть небольшой росток с лихо закрученными усиками. Тут Тедди повезло – сама она в парке была только совсем маленькой, когда очередная нянька водила ее туда гулять. Отец избегал встреч с живой природой, и теперь Тедди понимала, почему так. Наверное, про́клятому мышиному королю было неприятно видеть что-то, напоминающее потерянное королевство.
Так что Тедди, может, и смогла бы отличить мышиный горошек от прочей травы, но только если бы на нем уже были стручки, а до этого еще требовалось подождать месяц-другой, и вот на это у них с Димкой точно не было времени.
– Я могу помочь вырастить, – застенчиво предложила Тина.
Но Тедди вежливо отказалась, памятуя, что принцессе не особо удавалось обычное волшебство.
«Ты должен вырасти! – потребовала она про себя, использовав при этом Голос на полную катушку. – Немедленно!»
– Это точно так планировалось? – спросила Тина, отлетевшая на безопасное расстояние от гигантского стебля, обвивающегося вокруг мощной ели и уходящего в небо.
– Нет. – Тедди поднялась на локтях – от неожиданно резкого роста горошка она упала навзничь. – Не так. Лишь бы у вас тут великаны в небе не водились.
– Кто? – не поняла Тина.
Пришлось пересказывать ей сказку. К счастью, стручки на этом монструозном стебле тоже нашлись и были обычного размера, и Тедди наломала их сразу полдюжины – на всякий случай.
– Какая замечательная сказка про утку! – восхитилась Тина. – Утки хорошие. Я знакомым уткам расскажу, когда вернусь. Если вернусь…
– Эй, выше нос! – ободрила ее Тедди и попыталась отвлечь опечаленную принцессу. – А почему вы называетесь точно так же, как в нашем мире?
Тина непонимающе подняла свои аккуратные перьевые ушки.
– Ну, там, утки, филины, воро́ны… – пояснила девочка, вспомнив, кого еще видела.
– А-а, ты об этом. – Принцесса завертела головой. – Но мы сами так не называемся, мы все птицы, просто разные. Однако наша разница позволяет нам занять разные роли в королевстве, вот и взяли названия родов для удобства. Так нас человеки и мыши называют.
– То есть эти ваши люди пришли из нашего мира, – медленно произнесла Тедди. – А мыши… они тоже переняли у людей?
– Скажешь тоже! – фыркнула слушающая их Нинка. – Мыши называли так птиц, еще когда никаких людей тут и в помине не было! Так говорят наши истории.
– Так… – Тедди уже ничего не понимала. – Или эти истории врут, или…
Что «или», она не знала, но поставила себе мысленно зарубку обязательно узнать. Почему-то ей казалось это важным.
– У королевы Мары спросите, госпожа, она вам расскажет, – обиделась за весь мышиный род Нинка. – Пора возвращаться, кстати. А то потеряют нас соглядатаи… Что делать будем?
– Смеяться, – буркнула Тедди, так и не поймав за хвост мысль, которая вертелась совсем рядом. – Ладно, не будем заставлять их паниковать.
Неудачливые женихи и впрямь уже закончили паланкин, больше напоминающий воронье гнездо на двух жердях, и теперь бесцельно трясли лапками, стоя на полянке. По-видимому, представляли, что с ними сделает королева Мара за потерю принцессы. Странно было, что с таким живым воображением они еще не валялись в обмороке, но Тедди это было на руку. Она усадила неповоротливую на земле птицу в гнездо и повелела двигаться обратно, в сторону входа в лабиринт.
– Только пошире вход выбирайте, – спохватилась она, вспомнив о том, как они с Димкой протискивались через лаз. Если принцесса застрянет – будет конфуз.
Так что двигаться через лес им пришлось долго, – широкие входы были в глубине леса, где никогда не ступала нога человека или птицы. Коротали время тем, что Тедди рассказывала новым подружкам сказки. Нинка и Тина сначала относились друг к другу с настороженностью, но общая любовь к сказкам их примирила.
– Это еще что, – развеселилась Тедди. – Вы еще книг не видели и рисунков! Ох, вас бы нарисовать обеих, вот здо́рово было бы!
– Нарисовать?.. – задумалась Тина.
А Нинка, торопясь и заикаясь от важности, рассказала, что в их лабиринтах иногда рисуют прямо на стенах. И с помощью рисунков мыши, никогда не выходившие на поверхность, узнаю́т, что там есть.
– Надо же, – расстроилась птичья принцесса. – А у нас ничего такого нет…
Тедди утешила пернатую подружку, про себя подумав, что королевства мышей и птиц слишком сильно отличаются для тех, кто веками жили бок о бок. Жесткая иерархия и тотальная диктатура мышиного королевства пугали, но здешние обитатели прекрасно разбирались во многих вопросах и хоть не говорили «человеки» вместо «люди». А вот птицы жили свободнее, без особого пиетета относясь к своим королевичам и признавая власть сильного.
– У вас ранний феодализм, – предположила она, вспомнив термин из учебника истории.
– Чего это сразу изм-то? – на всякий случай обиделась Тина.
А Тедди даже не смогла толком объяснить, что имеет в виду. Хорошо еще они как раз пришли к широкому лазу в лабиринт. При виде процессии из него высунулся совсем юный мышонок и, испуганно пискнув что-то неразборчивое, скрылся в укрытии.
– Эй, а где стража? – удивилась Тедди. Она успела придумать план, по которому найденный мышиный горошек стал бы ненужным, но мышонок все испортил.
– Она теперь одна на все лазы, – пропищал он, осторожно высовывая острый носик. – На поверхности патрулирует, но если я свистну, то они будут прямо тут.
И мышонок гордо показал огрызок тростника.
Тедди переглянулась с Нинкой – по всему выходило, что выйти незаметно не получится. Она может подействовать на мышонка Голосом, но едва тот очнется, немедленно доложит, и погоня будет отправлена раньше, чем они пройдут и десяток шагов по такому бурелому.
– А что случилось, с чего такие изменения? – поинтересовалась девочка.
Тут не только высунувшийся мышонок, но и Тина с Нинкой посмотрели на нее удивленно. Что уж говорить о Тининых носильщиках – те просто глаза выпучили от изумления.
– Так мир же, госпожа, – пояснил мышонок осторожно. – Мирное время редкое и недолгое, нужно столько успеть разведать… то есть собрать там полезного…
Смутившийся мышонок понял, что сболтнул лишнего, и скрылся за кочкой, освободив, таким образом, путь для процессии.
Эта часть лабиринта была совсем незнакомой для Тедди, так что выход в тронный зал стал для нее сюрпризом. В зале, полном серых копошащихся и попискивающих мышей, Тедди сразу увидела брата. Димка сидел на костяном кресле, на таком же, только с чуть более высокой спинкой, напротив сидела королева Мара. Похоже, эти два кресла родились из того монструозного трона. Выглядели они, правда, не менее ужасно.
– Ты как? – с беспокойством спросила Тедди Тину, только сейчас сообразив, как это должно выглядеть для птицы.
– Нормально, – слабым голосом ответила пернатая подружка. – Наша с Солом старшая сестра, когда свернула брату шею, его перьями набила гнездо, а его самого съела.
Выглядела она при этом куда менее уверенно, чем говорила, но Тедди решила не давить – с троном королевы она все равно ничего не могла поделать.
– …И в дамки! – заявил Димка, еще не замечая процессии.
Только сейчас Тедди разглядела, что между королевой и мальчиком на утоптанном полу зала нарисованы клеточки, заполненные темными и светлыми плоскими косточками.
«Не иначе как из позвоночника», – решила девочка. И как она могла подумать, что брат будет просто сидеть и дожидаться ее!
– А вот и наша дорогая принцесса со своей гостьей, – ощерилась в улыбке старая королева. – Твой брат не безнадежен, как оказалось. Он владеет какой-то непонятной мне магией, я уже час занята этой странной головоломкой, а не отдаю приказы. И это в мирное время!
– Супер, – через силу улыбнулась Тедди. Она никак не могла понять свою бабушку. Вот сейчас она хвалила Димку или намекала на то, что он слишком обнаглел и может лишиться головы? – А это Тина.
– Тинатин Бубо, ненаследная принцесса птичьего королевства, – неожиданно нежным голосом проворковала подружка, во все глаза глядя на Димку.
Странно, вот ее брату люди казались уродливыми, а ей – нет разве? Только этой печали им не хватало!
– Ну, иди, – Мара щелкнула хвостом по ногам Димки, – познакомься с невестой.
Димка с отчаянием уставился на Тедди, но медленно встал и, едва переставляя ноги, приблизился к Тине. Глаза птицы заблестели. Неужели поняла, что совсем не нравится ему? Но она же и без того знала, что Тедди с братом собираются вернуться домой!
– Дмитрий, – с трудом произнес Димка, протягивая руку первым.
– Тинатин, – повторила принцесса, осторожно подавая свою обманчиво мягкую снаружи лапу.
Мара с нескрываемым удовольствием наблюдала за знакомством.
– Познакомитесь получше – и заключим ваш союз. И наших королевств, – произнесла она, отчего Димка отдернул руку и даже сам отскочил на шаг.
– Еще рано. – Тедди впервые направила Голос на бабушку.
– Нет. – Королева вроде бы произнесла это негромко, хоть и угрожающе, но Тедди зашатало. Она ухватилась рукой за плечо немедленно подскочившего к ней Димки и упрямо повторила:
– Рано.
– Нет.
– Ра… кха-кха!
Голос не пропал, нет. Но у нее словно запершило в горле.
– Упрямая и жадная – точь-в-точь я в молодости, – довольно произнесла Мара, не замечая, как при этих словах вздрогнула внучка. – Ладно, уступлю, раз ты мне напомнила мою молодость. До середины лета срок.
И отвернулась, давая понять, что разговор закончен.
– И зачем ты споришь с королевой? – вопрошала Тина, когда они остались одни в комнате Димки и Тедди. Для самой птичьей принцессы обустраивали покои по коридору напротив. – Мышиный горошек уже у тебя. Высадишь в огороде человека, вырастишь и выведешь отсюда брата. А там вам только до Перехода добраться…