За его спиной хрустнула палка. Он резко обернулся, вытаскивая револьвер. Он позаботился о том, чтобы это оружие не замерзло в сильный мороз.
Темная фигура человека подкралась ближе.
— Не шуми так, дурак! — приказал Кулден.
— Никого нет поблизости, месье, — пробормотал новоприбывший. — Я пришел сказать вам, что ловушка вниз по реке установлена. Это единственное место, где самолет может приземлиться.
— Хорошо! — сказал Кулден. — Строам будет доволен.
— Этот Строам, забавно, что мы его никогда не видим, — заметил другой.
— Ты же видишь его деньги, не так ли?
— Oui, monsieur. Но я хотел бы знать...
— Прекрати! — резко прервал его Кулден. — Теперь о ловушке вниз по реке. Люди там все понимают — насчет свиньи?
— Они все понимают.
— Хорошо, — сказал Кулден. — Возвращайся и не показывайся. Позже могут быть еще приказы.
— Строам говорит, чтобы я так поступил, не так ли?
— Конечно. Строам дает все приказы.
Другой — он был коренастым — явно собирался задать больше вопросов о Строаме, но сдержался и прислушался.
— Я слышу что-то, похожее на жужжание комара, — пробурчал он.
Уши Кулдена были менее чувствительными. Прошло несколько секунд, прежде чем он услышал жужжание.
— Это самолет, — прорычал он. — Это мой сигнал!
Кулден побежал к постовой станции конной полиции. Ему не нужно было шататься, чтобы притвориться уставшим. Он и так был достаточно уставшим. Он начал драматично задыхаться.
С дикой внезапностью он распахнул дверь и бросился в кабинет капитана Стоунфелта.
Большой служебный револьвер появился с волшебной внезапностью в умелой руке капитана Стоунфелта. Сержант уставился на него широко раскрытыми глазами.
— Что это? — спросил Стоунфелт.
Кулден в присутствии Дока Сэвиджа продемонстрировал, что он отличный лжец. Теперь он прекрасно справился с этой задачей.
— Люди в самолете! — рявкнул он. — Они напали на Бена Лейна. Они застрелили вашего офицера и двух других проводников и похитили Бена Лейна.
Капитан Стоунфельт рассеянно рисовал ногой круги на полу, обдумывая услышанное. — Кто ты? — спросил он.
— Меня зовут Кулден. Я был одним из трех проводников, которых взял с собой Бен Лейн.
Капитан Стоунфельт пристально посмотрел на Кулдена. — Я видел тебя раньше, верно. Но ты не так давно здесь. Ты траппер, верно?
— Верно, — сказал Кулден. — Я в этих краях всего несколько месяцев. Бен Лейн нанял меня, потому что я хорошо управляюсь с собаками.
— Мы допросили его, когда охотились на Строама, — вставил сержант. — Он показал нам хижину и несколько свежевыловленных шкур.
— Я знал, что Бен Лейн взял с собой трех человек помимо моего офицера, — проворчал командир конной полиции. — Я не знал, кто они. Бен Лейн был уверен, что они надежны, по-видимому. Так что же это за убийство и похищение?
Кулден начал говорить. Он говорил громко и быстро, как будто хотел, чтобы его голос заглушил шум приближающегося самолета. Он рассказал гладко скроенную историю, вероятно, самую изысканную ложь, какую когда-либо сочиняли в снежной стране.
Он повторил, что после прилета на самолете на две упряжки напали люди.
— Мой офицер был убит? — прогремел капитан Стоунфельт.
— Безусловно.
— Тогда как тебе удалось сбежать?
— Когда я понял, что борьба безнадежна, я нырнул в сугроб, — спокойно объяснил Кулден. — По-видимому, они не были уверены, сколько человек было в группе. Они даже не стали меня искать. Они унесли Бена Лейна живым и забрали тела трех убитых. Они также забрали все винтовки.
— Винтовки, да? — пробормотал капитан Стоунфельт. — Винтовку Бена Лейна тоже?
— Да.
— Я узнаю эту винтовку где угодно. Я запомню это. Это может помочь нам идентифицировать их, если она появится позже.
Офицер конной полиции услышал самолет. Он побежал к двери, открыл ее и, не обращая внимания на то, что был в рубашке с рукавами, вышел на мороз. Он наблюдал, как самолет снизился и начал кружить.
Кулден последовал за полицейским на улицу. Затем он выдал свой козырь. — Вот он! — воскликнул он.
— Что именно?
— Это самолет, который напал на нас! — заявил Кулден. — Это он, точно!
Глава 16. АРЕСТ
В двух милях ниже поста Сноу-Маунтин река расширялась, текла медленно и по прямой линии, превращаясь в этом месте почти в длинное, узкое, естественное озеро. И здесь, в это время года, толщина льда варьировалась от трех до девяти футов, в зависимости от течения внизу.
Костлявый, ученый Джонни сидел за штурвалом гигантского скоростного судна Дока Сэвиджа. Он направился к самому широкому месту реки, поскольку это место было единственным подходящим для приземления в окрестностях.
— Ультранодулированная местность, — заметил он.
— Что? — спросил Монк.
— Он имеет в виду, что это пересеченная местность, ты, волосатый дурак, — пояснил Хэм.
Большерукий Ренни, сидящий рядом с Джонни в кабине пилота, оглядывал местность в бинокль.
— Этот участок реки — единственное место для приземления, — проворчал он. — Ну, по-моему, лед достаточно толстый.
Длинный Том выключил радиоаппарат и с отвращением скривил губы.
— Знаете, я бы чувствовал себя гораздо спокойнее, если бы мы получили какую-нибудь весть от Дока, с тех пор как он нашел разоренный лагерь Бена Лейна, — мрачно сказал мастер по электротехнике. — Но я даже не слышал шипения несущей волны его передатчика.
Монк, посмотрев на холодный, призрачно-белый мир под ними, скрестил длинные руки и демонстративно задрожал.
— Братья, это настоящая ледяная коробка, — пробормотал он.
Джонни летел очень низко над рекой, внимательно изучая лед, как мог, в яркой северной ночи. Он знал, что нет ничего более коварного, чем замерзшая река.
Монк, снова оглядев холодное царство внизу, продолжил свою диссертацию о предполагаемых недостатках окрестностей.
— Еще и чертовски одиноко, — проворчал он. — Готов поспорить, что в радиусе двухсот миль нет ни одной девушки.
— Все еще плачешься, потому что Док решил, что Миднат Д'Авис останется, — усмехнулся худой Джонни.
— Ты меня винишь за то, что я ворчу? — улыбнулся Монк. — Она была красавицей. Парень не мог желать лучшей компании.
— Она была в ярости, когда Док отказался взять ее с собой, — усмехнулся Длинный Том.
— Она получила по заслугам, — прогремел Ренни. — Эта молодая леди была немного тщеславной.
Разговор внезапно прервался, когда Джонни выключил двигатели и направился к холодным воздушным коридорам для посадки. Все знали, что даже небольшой участок льда, истонченный быстро текущей водой под ним, приведет к катастрофе. Большой самолет был тяжелым. Кроме того, он нес значительный груз, а свет был обманчивым.
Они счастливо не подозревали, что изобретательный Строам устроил ловушку, которая таила в себе большую опасность, чем коварный речной лед.
К корпусу были прикреплены лыжи для посадки на снег. Джонни снизил скорость, держа нос вверх, а хвост вниз. Скоростной корабль ударился, слегка подпрыгнул, опустился, и лыжи подняли облако снега.
Мужчины высыпали из самолета, громоздкие фигуры в арктической одежде, и закрепили конец крыла. Джонни запустил двигатели, развернув большой борт на пол-оборота. Они протащились ближе к берегу, где, на случай, если лед проломится, вода была мелкой.
Джонни выключил двигатели, а затем вышел из кабины.
Свинья Хабеас Корпус последовала за худым как скелет геологом. Хабеас был равнодушным путешественником. Он спал в задней части кабины.
Элегантный Хэм взглянул на Хабеаса — и взорвался.
Хабеас был одет в то, что можно было бы назвать паркой в стиле свиньи. Она была сделана из дорогой тюленьей кожи.
— Мои нарядные брюки из тюленьей кожи! — прорычал Хэм и бросился на Монка. — Ты, недостающее звено! Ты отрезал штанину от моих лучших брюк и сделал этому уродливому свинтусу меховое пальто.
Монк набрал в кулаки снег и бросил его в лицо Хэму, на мгновение ослепив его. Затем он уклонился от удара тростью разъяренного адвоката.
Хэм вытер снег с глаз, а затем огляделся в поисках Монка. Случилось так, что он увидел Хабеаса. Он бросился вперед, по-видимому, с намерением вернуть то, что осталось от его лучших брюк из тюленьей кожи.
Хабеас убежал в ближайшее укрытие — заросший елями берег реки. Продвигаясь по снегу как крот, то и дело исчезая из виду, неприглядная свинья скрылась в мрачных вечнозеленых деревьях.
Хэм обратил свое внимание на Монка. Он бросился на него, изрыгая ругательства.
Монк, с его смешными короткими ногами, был неспособен передвигаться по глубокому снегу. Посередине реки была проложена тропа, вероятно, проложенная собачьими упряжками конной полиции из поста Сноу-Маунтин. Монк пытался до нее добраться, но безуспешно.
Хэм догнал его.
Наблюдатель, не зная, что ссора между этими двумя была совершенно добродушной, ожидал бы не меньшего, чем убийство.
Удары, которые Хэм наносил Монку своим тростью со шпагой в ножнах, были сильными. Монк завыл и схватил Хэма — и они внезапно оказались окутанными туманом из рыхлого снега. Из белого вихря донеслись слова Монка.
— Я сорву с тебя одежду и заставлю тебя бежать по этой реке в нижнем белье, ты, мошенник.
— Разделите их, — прорычал Ренни и двинулся вперед.
— Пусть они друг друга зарежут, — крикнул Длинный Том. Он и Джонни набросились на Ренни, и началась вторая ссора.
Все это было мальчишеским способом выпустить пар после долгого и однообразного перелета.
Из того места, где Хабеас Корпус вошел в ельник, раздался залп испуганных визгов.
Драка прекратилась. Пятеро мужчин замерли, как будто их окаменело волшебное дыхание.
— Хабеас! — рявкнул Хэм. — Что-то его схватило!
Хэм вскочил на ноги. Схватив свою трость-шпагу, он бросился в сторону, откуда доносились визги Хабеаса Корпуса.