Вы даже не представляете, что я нашла в ранце, когда доставала из него учебник по математике! На дне лежала написанная корявым почерком потерянная валентинка с милым розовым дракончиком! Я сама взяла её утром в школу, а потом долго искала на своём письменном столе.
Я подумала, что если память у меня почти такая же дырявая, как старое сито, значит, я старею. Дедушка Клеефельд говорит, что старость наступает куда быстрее, чем мы думаем. И всё же я решила, что это просто забывчивость, и оставила открытку в ранце: завтра нам всё равно придётся выслеживать того, кто её послал.
Так что я жду завтрашнего дня с нетерпением!
7Мы идём по следу – и попадаемся
Когда на следующее утро за мной зашла Тинеке, на ней были полосатая шапка и шарф. Точно такой же шарф мне подарили на Рождество, а в День святого Николая я получила такую же полосатую шапку. Подруга ничуть не разозлилась и не сказала, что я ей подражаю. Она была просто счастлива, потому что зимой мы всегда выглядим как сёстры-близнецы.
Для подруг лучше не придумаешь!
Увы, моя полосатая шапка была в стирке. «Ты же не поросёнок, Тара, – заметила мама. – Шапку иногда надо стирать». Она выдала мне старую розовую шапочку с коричневым вязаным цветком на боку (хотя для розовой шапки я уже слишком взрослая, но если любимая полосатая в стирке, то можно надеть и другую) и спросила, слышали ли мы с Тинеке, о чём сегодня говорили в новостях.
Конечно, нет. Я редко смотрю новости, и Тинеке тоже ничего не слышала.
Очень даже зря, объяснила мама, потому что лёд в стоячих водоёмах (то есть в озёрах и в прудах) теперь можно считать безопасным. Возле большого озера в центре города уже установили прилавки с глинтвейном, шашлыками, колбасками и прочими вкусностями, чтобы люди могли согреться после катания на коньках.
– Если промёрзло даже такое большое озеро, – сказала мама, – значит, наш маленький пруд наверняка тоже замёрз, верно?
Тинеке и я закричали «Ура!». Это означало, что днём мы сможем покататься по водохранилищу. С тех пор как мы переехали на улицу Чаек, нам ещё не доводилось этого делать. Я никогда в жизни не каталась на коньках по замёрзшему водоёму, потому что там, где мы жили раньше, был только закрытый каток. Впрочем, на катке мне тоже очень нравилось.
– Если вы поделитесь своими планами с госпожой Стрикт, может, она задаст вам на дом поменьше уроков, – предположила мама, – погода для коньков просто отличная!
Нам с Тинеке в это не верилось. Фрау Стрикт, безусловно, самая лучшая учительница в мире и делает много полезного, особенно для бедных детей в Африке, но уроки на дом она задаёт всегда. Нам даже пришлось делать уроки в тот день, когда мы всем классом пели рождественские песни в доме престарелых перед Рождеством!
– Наверняка она задаст нам домашнее задание! – заверила я Тинеке. – Спорим?
– Недаром её зовут фрау Стрикт, – вздохнула Тинеке. «Стрикт» по-английски значит «строгая».
Вряд ли имя тут имеет значение. Если бы её звали фрау Добрая, она всё равно задавала бы нам уроки, потому что уверена в их огромной пользе (в отличие от нас, разумеется).
Кики уже поджидала нас с Тинеке перед школой.
– Знаете, о чём мы вчера позабыли, копуши вы эдакие? – спросила она. – Мы же собирались заняться слежкой!
И тогда я воскликнула:
– С ума сойти, я чуть и сегодня не забыла!
А всё потому, что голова занята катанием на коньках! Хорошо хоть Кики напомнила. Она сказала, что мы непременно должны наконец выяснить, какой мальчик прислал мне любовную открытку, а то скоро наступит Пасха, а мы до сих пор не закончили с Днём святого Валентина.
Мне тоже очень этого хотелось!
Вот почему мы встали в кружок, чтобы никто не видел, чем мы занимаемся. Я вытащила из ранца милую валентинку, и мы очень внимательно изучили почерк.
– Хорошо запомнили? – спросила Кики. – Сможете узнать, если увидите?
Мы заверили её, что, конечно, сможем, и я убрала открытку обратно в ранец. И вовремя, потому что прибежал Адриан и спросил, чем это мы занимаемся, почему мы такие смешные и на что так пялимся.
– Ни на что! – отрезала я. – И вообще тебя это не касается!
Представляете, какой был бы ужас, если бы валентинку мне послал Адриан или другой противный мальчишка из нашего класса! Тогда бы милый дракончик меня уже так сильно не радовал. Но честно говоря, мне в это не очень-то верилось.
Первым у нас был урок по окружающему миру, обычно на таких занятиях бывает довольно интересно. Нам задали найти на карте земли Шлезвиг-Гольштейн все города и написать, как они называются. Это не так-то просто, потому что на карте отмечены только реки, и смотреть приходится очень внимательно. Впрочем, задание весёлое, почти как мастерить что-нибудь своими руками. Мастерить я тоже люблю, как вы, наверное, помните.
Я решила подойти к фрау Стрикт, чтобы спросить, можно ли разукрасить реки синим цветом. Я шла очень медленно и заглядывала в тетради всех ребят, чтобы сравнить почерк. (С почерком на открытке он ни у кого не совпал.) А когда я возвращалась к своей парте, я пошла в обход, кружным путём, чтобы заглянуть в тетради Кристиана, Гекхана и Алекса, но у них тоже был совсем другой почерк. Фрау Стрикт спросила, почему я иду через весь класс, и я ответила, что просто немного заблудилась.
Все посмеялись, потому что заблудиться в классе нельзя. Но смех был вполне дружелюбный: в нашем классе мы друг над другом не насмехаемся, поэтому я не возражала. Это выглядело так, словно я хотела пошутить. Мисс Стрикт даже не стала ругаться.
– Надеюсь, ты найдёшь дорогу назад, Тара, – сказала учительница. – Я вижу, у тебя на карте всё ещё не хватает многих городов. Может быть, сначала надпишешь реки, и тогда будет легче.
Я кивнула, и тут Тинеке принялась нетерпеливо толкать меня в бок.
– Ну как, узнала? – прошептала она.
Увы, я лишь покачала головой.
– Вроде бы по почерку никто из наших мальчиков не подходит! – тихо ответила я.
На перемене я поделилась этим с Кики и Каро, и они заявили, что моего отправителя просто не существует. Не может же такого быть! Мы должны его найти!
Нам не разрешают оставаться в классе на переменах, иначе мы смогли бы заглянуть во все тетрадки. Увы, это запрещено. Вот почему Кики и Каро пришлось смотреть прямо на занятиях, а это намного сложнее.
На уроке немецкого языка Кики три раза отпрашивалась в туалет и всегда ходила разными маршрутами, так что она действительно умудрилась обойти всех мальчиков, и то же самое сделала Каро. После того как Тинеке зигзагами прошлась по всему классу, фрау Стрикт покачала головой.
– Просто не понимаю, что здесь происходит! – воскликнула она. – Вряд ли учителя должны знать всё, но если ещё одна из вас троих отправится в туалет, то я решу, что в нашем классе началась очень странная эпидемия ходячего воспаления.
Адриан тут же закричал «Круто, теперь мы все можем не ходить в школу!», однако фрау Стрикт заявила: нет, эта эпидемия не настолько опасна. Походу в школу она ничуть не мешает.
Кто бы мог подумать, что выслеживать хозяина корявого почерка будет так трудно! Я точно не могла, да и Тинеке тоже.
Теперь ей стало гораздо интереснее, кто мой поклонник: если он не из нашего класса, то это мог быть только четвероклассник!
Вдруг мне пришло в голову, что он может быть и второклассником, а это совсем никуда не годится! Или даже первоклашкой… Такой вариант мы даже не рассматривали, и мне бы это совсем не понравилось.
Кики предложила на следующей большой перемене пробраться в четвёртый класс и спокойно заглянуть во все тетради.
– Спорим, это один из них?! – прищурилась она.
– И как ты собираешься это сделать? – поинтересовалась Тинеке. – Во время перемены классы закрыты.
Кики сказала, что иногда учителя забывают запереть дверь. И вообще – мы хотим разгадать тайну или нет?
Конечно, мы хотели!
Вот почему на уроке математики я никак не могла сосредоточиться. Пока мы повторяли таблицу умножения, я всё думала, что произойдёт, если учитель поймает нас с поличным. Впрочем, дети в кино совершают гораздо более смелые поступки, например тайком проникают в логово преступников. Так что я, пожалуй, всё-таки осмелюсь пробраться в четвёртый класс.
Представляете, когда на переменке мы тихонько прошли по коридору и поднялись по лестнице на второй этаж, дверь четвёртого класса оказалась не заперта! Она даже была чуть приоткрыта.
Сердце у меня стучало как сумасшедшее, Тинеке призналась, что и у неё тоже, зато Кики храбро толкнула дверь и осторожно заглянула внутрь. Потом она повернулась к нам и прошептала: «Горизонт чист!» Так говорят, если хотят сказать, что опасности нет. Мы вчетвером пробрались в классную комнату, и я направилась к переднему столу, Тинеке – к столу у окна, Кики – к столу напротив, Каро – в конец класса. Нам очень повезло, что на четырёх девочек оказалось ровно четыре стола – каждый для шести учеников.
Я почти закончила со своим столом и просмотрела все тетрадки на всех местах, кроме последнего (судя по всему, там сидела девочка, потому что вещи были аккуратно сложены, рядом стоял ранец с рисунком из симпатичных маленьких зонтиков), и вдруг раздался крик:
– Что вы тут забыли?!
Я чуть не умерла от испуга, а Тинеке пискнула так громко, что её наверняка услышали даже в учительской, и я подумала, что сейчас прибежит директор или завхоз, чтобы посмотреть, не прищемил ли кто-нибудь палец.
– Попались! – вскричал хриплый голос. – Ну и что вы здесь делаете?
Я осторожно подняла взгляд и увидела двух ребят, один из которых стоял с мокрой губкой в руках, другой – с коробкой мела. И тогда мы поняли, что это дежурные по классу. Они-то и оставили дверь открытой. Хотя дежурные, конечно, должны её запирать.
– Мы только… – начала я, не зная, что сказать в своё оправдание. Я очень надеялась, что ребята на нас не настучат.
Кстати, одного мальчика звали Антон, он отличный футболист. Я знаю это потому, что он живёт рядом с Каро. Второго я раньше не видела – похоже, он был новеньким. Он был круто пострижен, на нём был модный свитер и прикольные высокие ботинки. И я подумала, что если валентинку отправил он, то это не так уж и плохо.