— Конечно. Понимаете, такой фургон, чем меньше народу, тем лучше!
— Значит, вы одна в этом доме?
— Одна, страшно и сознаться! — проговорила испуганно бедная женщина.
Одним прыжком немец наскочил на нее, повалил на землю и занес над ней нож.
— Пощадите! — молила бедная женщина.
Нож опустился, мистрис Прайс закрыла глаза, но, к удивлению своему, не почувствовала удара. Верно, доктор сжалился над ней! Она открыла глаза и разинула рот от изумления. На полу лежал Кауфман с ножом в груди. В двух шагах от него стояла красивая мисс, такая красивая, какой она еще никогда не видела, а подле нее Жак, ее нежно любимый Жак.
Мистрис Прайс протянула к нему руки.
— Жак! Мой Жак!
— Мама, добрая мама! Вы еще любите меня?
— Еще спрашивает, неблагодарный! Я так счастлива видеть тебя! Ты победил и вернулся!..
Жак обнял ее.
— Я поспел вовремя, мама, чтобы помешать этому негодяю убить вас!
— Ты спас меня, дорогой мой?
— Да, мама, он уже занес нож…
Мистрис Прайс прервала его.
— Кто эта красавица с тобой?
— Это мисс Нилия, моя будущая жена!
Прошел месяц. В Каире происходило большое торжество. С необычайной роскошью праздновалась свадьба Робера и Лотии, которые сделались повелителями освобожденной ими страны. Все европейские монархи прислали своих представителей на церемонию.
Вещие слова Гладстона оправдались.
В Индии началось восстание, — и англичане были изгнаны. Австралия и Канада объявили свою независимость. Чернокожие в Нигере, Сьерра-Леоне восстали, сожгли все конторы английских купцов и приняли протекторат Франции. Народ ликовал. На пути Робера, Лотии, Армана и Оретт, Жака и Нилии, которые были повенчаны в один день со своими друзьями, раздавались восторженные восклицания, радостные приветствия. Энтузиазм усилился при виде Хоупа, важно прогуливавшегося в своей новой форме. Умная обезьяна с достоинством принимала все почести. Громкое «виват» наполняло воздух и гремело по всему городу. Жители бросали цветы под ноги лошадей, запряженных в богатые коляски. Но общая радость достигла апогея, когда богато одетый герольд объявил народу, что генерал Робер, а теперь Робер 1, король египетский, позволил населению Бахр-эль-Газаля и Белого Нила снять все преграды, заставившие воды этих рек течь в Конго.
В этот самый день воды снова хлынули в Египет, вернув его плодородие и позволив возобновить свои славные традиции.
Граждане свободного Египта, в знак своей благодарности, поднесли в дар Маршану обширные территории страны Бахр-эль-Газаль и Суэца и отдали ему Фашоду, — где он так много страдал и боролся.
Египтяне старались великодушно загладить несправедливость Англии.
Вечером, войдя в роскошные апартаменты, приготовленные им в древнем дворце хедива, Жак сказал Нилии:
— Моя дорогая жена! Мне недостает только одного для полного счастья: узнать мою настоящую мать и жить с тремя обожаемыми женщинами, с моей Нилией и обеими матерями!
Нилия печально посмотрела на него.
— В портфеле Георга Кауфмана, который я нашла возле его тела, есть нужные тебе сведения! — произнесла Нилия.
— Моя мать умерла? Говори же!
— Нет, но она несчастна. Двадцать лет тому назад она была сослана в бразильские рудники за кражу бриллиантов… Погоди! Она не воровка! Это воровство совершил Кауфман… есть доказательства!
Жак дрожал всем телом. Нилия подошла к нему.
— Завтра, — сказала она, — ты прочтешь, узнаешь все и решишь, что мы должны делать. Твоя жена последует за тобой, чтобы делить с тобой и радости, и горе! Но сегодня, — умоляюще добавила она, — в первый день нашего брака ты не должен грустить! Цыгане уверяют, что все дни супружества похожи на первый. Поэтому не будем печалиться!
Жак нежно улыбнулся, чтобы не огорчать свою жену.