Крышка люка с издевательским скрипом захлопнулась над моей головой, и бешеный рев ветра превратился в далекое и безобидное волчье поскуливание. Мир, который остался позади, был дьявольской пещерой по сравнению с этим теплым прокуренным помещением, наполненным гвалтом пьяной ругани и терпкими мужскими запахами.
Я здесь еще никого не знала, поэтому привлекать к себе внимание не торопилась.
Впрочем, недолго я топталась у входа.
– Эй, ты, крошка! – Сухопарый молодой паренек обращался ко мне, размахивая деревянной кружкой. В кудрявых светлых волосах запутались ошметки пиратской трапезы, а улыбку нельзя было назвать никак иначе как ухмылкой.
С видом «я каракатица и ничего не слышу» я посторонилась и отошла к массивному обшарпанному патефону, из которого лилась неторопливая островитянская мелодия. Под такую музыку даже помирать как-то неприлично.
– Что, нравится? Хочешь потанцевать? – Ни с того ни с сего рядом со мной возникла улыбающаяся конопатая физиономия. Кружка, которую пират сжимал в ладонях, была уже пуста. Успел наклюкаться, тут к гадалке не ходи.
– У тебя рыбьи кости в волосах, – надменно произнесла я, выискивая в толпе Шела, принца или, на худой конец, своего волосатого знакомого, имени которого я так и не узнала.
Белобрысый вздернул правую бровь, будто не понимал, о чем шла речь, и сделал по направлению ко мне еще несколько шагов. Обычно энергию я старалась экономить и пользовалась тем, что я женщина. То есть словами: «Помогите, насилуют!» Если это не помогало, в ход шли ножи, кулаки и крепкое словцо. В прибрежных кабаках и не такому можно научиться.
– Это же буря, детка, – пояснил мужчина с видом знатока. Он был уже прилично пьян, поэтому держался на ногах нетвердо, но, надо признать, достойно. – Вечеринка, понимаешь? А если ты не хочешь танцевать, то прямая тебе дорожка на дно морское!
Беспорядочным взглядом пират окидывал мое тело, особо долго разглядывая промокшую насквозь рубашку. Хорошо еще, что кожаный жилет прикрывал грудь, – иначе белобрысый долго не раздумывал бы.
Холеное молодое лицо выглядело донельзя довольным и уверенным, что меня особенно бесило.
– Я тебе не «детка», – огрызнулась я и стала судорожно оглядываться по сторонам. Остальным присутствующим до происходящего, похоже, не было никакого дела. – И только попробуй меня тронуть, пикнуть не успеешь – сам первый пойдешь на корм акулам.
Видок у меня, правда, в этот момент был не совсем воинственный, а, скорее, жалкий и затравленный. Помощи ждать было неоткуда.
– А ты у нас с огоньком, да? – Пират подмигнул. – Ничего, я люблю таких… хмм… дерзких.
– Ты кого-то тут нашел, Фрон?
Не успела я пропищать «мама», как рядом с моим потенциальным насильником появился еще один – более высокий, широкий в плечах, с рыжими густыми баками и еще более толстыми бровями.
Тот, кого пират назвал Фроном, довольно облизнулся.
– Отличная девочка, я тебе скажу, приятель. И почему я ее раньше не видел?
– Она приплыла сегодня с Диким Парусом и еще какими-то двумя недоростками, – прохрипел рыжий. Может, с таким ростом Пер и Шеллак и казались ему маломерками, а я вот так совсем не считала.
– Просто чудесно, – промурлыкал Фрон и приблизился ко мне вплотную.
Я могла почувствовать едкий запах перегара и видела, как в глазах блондина плескалась нескрываемая похоть. В этот момент я пожалела, что не была страшной одноглазой женщиной, как, например, Форель.
Руки пирата потянулись в мою сторону, но и тут я оказалась быстрее. Недолго думая, я покрепче стиснула кулак и заехала поганцу прямиком в челюсть. Послышался хруст, и неудачливый ухажер моментально отпрянул, инстинктивно прижав к месту удара ладонь. Искренне надеюсь, что ему было больно.
В этот же момент патефон внезапно замолк, и три дюжины полупьяных взоров обратилось в мою сторону. Кто-то присвистнул.
Не сразу я поняла, чем было вызвано такое пристальное внимание к моей персоне. Только вот едва я окинула взглядом взбешенного молодого пирата, как до меня дошло. Из-за расстегнутых верхних пуговиц рубашки показался поблескивающий в свете керосиновых ламп капитанский медальон.
Глава 6Зачем Шрам нужны мозги
А действительно, зачем? Правильно: чтобы телу тяжести придавать, а то вдруг во время шторма ветром унесет.
Это надо ж было умудриться отказать новоявленному капитану Ос-самоубийц, да еще и таким способом, что у него теперь пол-лица в крови. Тут уж, действительно, нужно обладать особым складом ума и, конечно, везучестью.
С другой стороны, знай я заранее, кто передо мной, поступила бы иначе? По крайней мере руки так смело точно не распускала бы.
Губы пирата дрожали от стыда и ярости. Еще чуть-чуть – и изо рта пена пойдет.
– Спокойно! – рявкнул его широкоплечий дружок и встал между нами так, что опозоренный капитан теперь полностью скрылся из поля моего зрения.
Бугристая волосатая грудь рыжеусого тяжело вздымалась, а из свернутых в трубочку ушей вот-вот готов был повалить пар.
– Чего скуксилась, девица? – насмешливо спросил капитаний заступник.
Я потихоньку стала приходить в себя. Громко чихнула, выпрямилась и разгладила пятерней примятую в попытке приставания юбку.
– Обдумываю последствия, – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.
Действительно, что меня ждет? Доску я уже проходила – никакого обещанного мандража, я вам скажу по секрету, не ощутила. Под всеобщее улюлюканье пустила меня команда Ржавого Гвоздя ловить морской бриз и кормить акул.
На что еще способны пираты? Да пожалуйста: зажарить тебя живьем в огромной кастрюле (у кока всегда найдется такая на столь прожорливую команду), в которую поместится новорожденный дракон; приставить к стене и метать в тебя ножи на монеты (там все ясно: попал в глаз – получил золотой); привязать к бочке и пустить в открытое плавание, пока жадные до свежатины птицы тебя не заклюют насмерть. Последний вариант – самый мучительный и болезненный. А вы что хотели? Пираты, как водится, твари бессердечные.
Из всего многообразия издевательств на борту корабля я бы, не задумываясь, предпочла высадку на необитаемый остров вместе с пистолетом с единственной пулей в запале. В конце концов, я не слабохарактерная идиотка и предпочитаю быструю и легкую смерть. Желательно, вообще естественным путем, но это так – пустые девичьи грезы.
– И правильно! Обдумывай! – раздался обиженный голос белобрысого из-за спины дружка.
– Откуда ты вообще здесь взялась, осьминог на твою голову? – терпеливо продолжил допрос бугай.
– С острова Туманов, – честно призналась я, не рискуя вдаваться в подробности своего принудительного отплытия.
Рыжеусый нахмурился, и брови у него слились в одну сплошную рыжую поросль. Видно, умственная деятельность ему давалась еще тяжелее, чем мне.
– А зовут как?
– Шрам.
Вокруг никто не издал ни звука. Пираты стояли, как мраморные статуи самим себе, не в силах шелохнуться и спугнуть надвигающуюся развязку событий. Все, конечно, предпочли бы, чтобы это было что-нибудь особенно кровожадное и извращенное со мной в качестве подопытного кролика. Нежных чувств разбойничий народ питать не умел – так распорядились природа и жесткое пиратское воспитание.
– Что тут, Посейдон меня разрази, происходит?! – Через толпу пробирался мой старый волосатый знакомый, расталкивая и сминая все и вся на своем пути. За ним по расчищенной дорожке семенил сжавшийся под прищуренными взглядами принц.
– Она – вот что происходит! – доходчиво разъяснил рыжеусый и ткнул в меня толстым, как кольцо кровяной колбасы, пальцем.
Дикий Парус явно ничего не понял, остановился между мной и пиратами и победоносно фыркнул.
– Теперь я, кажется, понимаю, почему капитан упомянул о тебе в своем завещании. С такой хваткой тебе только к пиратам на корабль. – Он вытянул губы трубочкой и причмокнул. – Жаль только, баба ты. Бабе на корабле долго не продержаться.
Ага, умирают после сотых родов, добавила я про себя. Спасибо, наслышана. Сами понимаете: делать детей для пиратов дело нехитрое, а вот потом принимать на себя всю тяжесть последствий готов не каждый. У меня наверняка тоже где-нибудь на другом конце света есть братики или сестрички, хотя маловероятно, что они сейчас живы. Смертность среди пиратов по вполне объективным причинам высокая. И нечего удивляться, что выживает сильнейший, проворнейший и бесчувственнейший. Любая брешь в твоей защите – возможность врагу взять крепость целиком.
Мне еще повезло, что меня Шел и наставник всю жизнь опекали, а так бы точно покоились мои останки сейчас где-нибудь на городском кладбище и, дай Посейдон, в могиле.
– Значит, так. – Дикий Парус поравнялся с заступником молодого капитана и, несмотря на свой отнюдь не богатырский рост, глянул на собеседника сверху вниз. Здоровенный детина сразу показался мне маленькой испуганной мышкой.
– Девушку трогать нельзя, потому что она указана в завещании покойного капитана. Это раз. Два – когда она исполнит свое предназначение, тогда и сможете ее лапать сколько захотите. Думаю, – мужчина хмыкнул, – я даже к вам присоединюсь. Но! – Вверх взлетел указательный палец. – До той поры мне плевать, капитанский там за твоей спиной прячется сын или сучий. Хоть один волосок упадет с ее головы, вся команда забудет, как ее звать и куда мы держим курс. Я ясно выразился?
Говорил Дикий Парус тихим и вкрадчивым шепотом, но у меня отчего-то по спине поползли стройные ряды мурашек. Я стояла, не смея ни моргнуть, ни пошевелиться.
Волосатый, не говоря больше ни слова и даже не дожидаясь ответа, крепко схватил меня за локоть и потащил прочь из общей каюты. Веселья как не бывало.
– Почему ты не стал капитаном? – спросила я у своего избавителя много часов спустя, когда буря уже улеглась, и мы нежились на корме корабля под робко выглянувшим солнышком.
Скажите мне, что совсем недавно здесь хозяйствовал шторм, – в жизни не поверю. Но морская погода обманчива: сейчас волны тихие и прозрачные, а через пять минут у