— Увы, нет.
— Джеймс, какова реакция России?
— Пока с определенностью можно констатировать лишь одно: последние события вокруг Косово высветили беспомощность России на международной арене.
— А что обозначает грозная фраза Президента России: «Мы не дадим тронуть Косово?!» — спросила Кейс.
— По нашей информации, эти слова — блеф. Мы можем сделать вид, что мнение Москвы нас не интересует. Многополярный мир, о котором так любят говорить в Москве, не более чем миф.
— Что может предпринять Россия, если мы плюнем на Совет Безопасности и ударим по Югославии? — спросил Президент, собирая с пола разбросанные газеты.
Уолш немного помедлил, а затем сказал:
— Насколько нам известно, грозное заявление Президента в России застало министерство обороны врасплох. Командование армии и ВМФ лихорадочно готовят свои предложения Кремлю на случай боевых действий на Балканах. Одним из вариантов является демонстрация российского флага в непосредственной близости от зоны конфликта. Россия может вывести в Средиземное море соединение кораблей, в состав которого будет включен единственный авианосец «Адмирал Кузнецов». Базирующийся на авианосце корабельный истребительный авиационный полк имеет в своем составе свыше тридцати палубных истребителей и штурмовиков, которые в случае необходимости могут выполнять облеты зоны конфликта. Кстати, полк только что закончил переучивание и готов к выполнению задач на новой технике.
Президент обратился к Кейс:
— Христина, не выкинет ли Саддам новую провокацию?
— Думаю, что нет. Саддам активизировал обвинения в адрес Ирана. Он утверждает, что в тюрьмах Ирана до сих пор содержится 13 тысяч иракских военнопленных, тогда как в Ираке еще в прошлом году был освобожден последний иранский летчик, сбитый в первый день войны между Ираком и Ираном почти двадцать лет назад. Похоже, что Саддам Хусейн начал грозить новой войной Ирану, у которого на самом деле не осталось в плену ни одного иракского военнослужащего. Саддаму нужен новый скандал, чтобы скрасить свою капитуляцию в борьбе с нами.
— Как рассматривается в мире наше возможное военное участие в ситуации в Югославии?
Ответил Уолш:
— По нашему мнению, реакция в мире достаточно умеренная. Единственное, что сказывается, так это то, что английские телевидение, радио и пресса растрезвонили о том, что в Судане наши «томагавки» атаковали ложную цель.
— Не понял, — насторожился Макоули, — как так ложную цель?
— К сожалению, это так. Журналисты телекомпании Эй-би-си провели расследование обстоятельства нашего ракетного удара, нанесенного по объекту в Судане, где, как мы полагали, с помощью Ирака производилось химическое оружие. Данные военной разведки оказались ошибочными, и «томагавки» поразили обыкновенную фармацевтическую фабрику. На этой фабрике производилась половина всех необходимых Судану медикаментов. Хозяин фабрики не имеет никаких связей с Усамой Бен Ладеном.
— Да, но у меня же на столе находилась докладная, что этот Ладен финансировал на указанной фабрике производство химического оружия. Согласно данным ЦРУ, на фабрике были обнаружены неопровержимые доказательства преступного бизнеса — следы химикатов, которые используются исключительно для производства нервно-паралитического газа. Я не путаю?
— Нет, Джон, все так. Согласно твоему указанию, мои люди провели проверку информации военной разведки и действительно обнаружили и даже доставили в США эти химикаты. Оказалось, что к удару по фабрике нас очень хитро подталкивали наши фирмы, производящие лекарства. Эти дельцы смогли подсунуть нашим двум агентам указанные химикаты, а затем, после того как ракеты разрушили фабрику, заполнить освободившуюся нишу своими лекарствами. Доходы исчисляются сотнями и сотнями миллионов.
— Черт знает что! Это же предательство. Сволочи! Они не уйдут от суда! Вспомните, как они завалили предложения рабочей группы по преобразованию всей системы здравоохранения. Там тоже не обошлось без жульничества и подтасовок. Надо срочно начать расследование…
— Мистер Президент! На связи директор Федерального бюро расследований.
Макоули подошел к аппарату закрытой связи и, почти не задавая вопросов, потребовал от директора бросить все самые лучшие силы на раскрытие убийства Хаммера.
— Вы сами должны понимать, что брошена тень на репутацию семьи Президента. Я уверен, что это подлое убийство организовано теми, кто пытается дискредитировать Президента и его супругу в глазах американцев и всего мира. Налицо смесь уголовщины с политикой. И еще, вам директор ЦРУ пришлет материалы, связанные с нашим ракетным ударом по объекту в Судане. Примите все меры к расследованию этого случая. Похоже, что воротилам из бизнеса лекарствами удалось спровоцировать этот удар…
Макоули положил трубку на аппарат и некоторое время стоял в глубокой задумчивости, а потом с грустью заметил:
— Черт знает что! Джон Макоули миротворец за рубежом… и мученик дома. Бедная Сара, представляю, в каком она состоянии! Наверняка уже начиталась этих обвинений. Зря я ее отпустил в Северную Ирландию. Была бы здесь, рядом, и я бы смог ее поддержать, успокоить…
Макоули снова впал в глубокую задумчивость. Наступила гнетущая, неловкая пауза. Кейс и Уолш молча переглядывались. Они чувствовали себя крайне неудобно. Наконец Уолш тихо произнес:
— Джон, ты разреши нам уйти. Мы понимаем, тебе надо побыть одному.
Макоули с трудом отвлекся от своих тяжких дум и кивнул головой:
— Спасибо, друзья. Вы свободны. Мне действительно надо подумать, какие ответные шаги предпринять.
Оставшись один, Макоули сразу же приказал помощнику соединить его с сенатором Дейлом Беймсом. Помощник осторожно заметил:
— Мистер Президент, ничего, что в США сейчас ночь?
— Ничего страшного. Не всегда же ему поднимать меня ночами.
Через несколько минут связь была установлена, и Макоули, извинившись за то, что звонит ночью, с удивлением услышал:
— О чем ты говоришь, Джон! Какой тут может быть сон. Мы с Андрисом ломаем головы, как поступать дальше.
— Что, шума много?
— Такого еще не бывало. Газеты и экраны телевидения забиты рассказами Левин и рассуждениями вокруг убийства бывшего руководителя сектора кадрового аппарата Майкла Хаммера. Нам удалось установить, что Хаммер в последнее время кое-кому обещал огласить взрывоопасные документы в отношении тебя и Сары. Мы не исключаем, что убийство могло быть совершено в политических целях, чтобы завладеть этими документами.
— Он носил их с собой?
— Неизвестно. По показаниям бармена, Хаммера он видел до этого уже несколько раз. В этом кафе-баре Хаммер с кем-то встречался и вел переговоры. В этот вечер он тоже явно кого-то дожидался. В зале почти никого не было, когда туда вошел неизвестный в маске и с пистолетом с глушителем. Ничего не говоря, киллер приблизился к Хаммеру и всадил в него четыре пули. После этого жестом приказал всем оставаться на местах, вышел и завернул за угол. Скорее всего, он скрылся на автомашине, но свидетелей нет.
Сегодня вечером Андрис выступил по телевидению и предупредил всех твоих и Сариных недоброжелателей, что вы не потерпите никаких обвинений и никаких намеков на вашу причастность к этому убийству. Любого, кто выступит с такими измышлениями, будут ждать судебные преследования. Я сегодня обратился к коллегам в сенате с просьбой сохранять спокойствие и не торопиться с непродуманными шагами.
— Что с Левин?
— Хреново. Эта стерва, кажется, готова даже ночью не вылазить с телеэкранов, заполонила все программы. Специальный прокурор официально обратился к конгрессу с предложением рассмотреть вопрос об импичменте. Палата представителей приступила к формированию комиссии. Кажется, слушаний не избежать.
— Дейл, что мне делать? Может, прервать вояж по Африке и возвратиться в Штаты?
— Ни в коем случае. Ты должен продолжать поездку. Тем самым ты показываешь всем, что для тебя дела страны поважнее, чем личные. Было бы неплохо подтвердить это конкретными шагами.
— Ты имеешь в виду Югославию?
— Тебе виднее, Джон, но что-то в этом роде было бы своевременным.
— Хорошо, Дейл, я постараюсь придумать, что предпринять. Пусть Андрис задействует весь свой аппарат. Уверен, что и ты и он понимаете, что нам надо выдержать этот последний удар Гордона и не допустить импичмента. Я постараюсь в ближайшие дни передать тебе материалы о преступных действиях наших дельцов от здравоохранения, которые ради сверхприбылей подставили свою страну. Надо сделать все, чтобы телевидение и пресса уделили этому факту не меньше внимания, чем этим Хаммеру и Левин. Можете звонить мне в любое время суток. Передай привет Андрису. Я, как всегда, надеюсь на вас, друзья! Пока!
Макоули положил трубку, а затем по внутреннему телефону позвонил Еве Миссури и пригласил ее в кабинет.
Ева, стройная, красивая, как всегда, одетая со вкусом, через три минуты предстала перед шефом:
— Мистер Президент…
— Привет, Ева! — перебил ее Макоули. — Мне очень плохо. Ты, конечно, уже знаешь, куда толкнули эту Монику Левин деньги?
— Да, мистер Президент.
— А об убийстве Хаммера?
— Тоже в курсе. По-моему, здесь пахнет политикой.
— Скорее всего. Но кто-то пытается втянуть в это дело меня и мою жену…
— Ради этого и совершено убийство.
— Как ты думаешь, следует ли мне прервать визит и возвратиться в Штаты?
— Если вы это сделаете, то по возвращении в Америку окажетесь в центре событий и вам придется раз за разом давать пояснения, отвечать на беспардонные вопросы. Надо ли вам это, мистер Президент?
— Пожалуй, ты права. Присаживайся, давай с тобой порассуждаем о возможных шагах России, если мы ударим по Югославии.
Ева устроилась в кресле, а Президент сел на диван.
— Мистер Президент, я как раз закончила анализ поступившей информации по России и некоторым странам бывшего Советского Союза. На сегодняшний день в Кремле не сомневаются в том, что НАТО вот-вот начнет боевую акцию против Югославии, и лихорадочно ищут ответный ход.