Она добавила еще пару крепких словечек и захромала прочь.
– Ты куда?
Антон догнал ее и пошел рядом.
– На Кудыкину гору! – огрызнулась она, но уже скорее по привычке, и посмотрела на него. – Слушай! Тебе от меня чего надо? Помог остаться без денег – спасибо! И иди себе…
– Ха, да ты бы и так без них осталась! – не выдержал Антон.
Что за характер! Он ее спас, а в ответ – только злые слова и недовольство.
– Их было трое, а ты одна! Еще бы и затащили в какой-нибудь подвал! Так что скажи спасибо, что только денег лишилась!
– Так ты еще и глухой? – Девчонка упрямо хромала вперед. – Если бы ты не вмешался, вышел бы наш охранник и разогнал бы их!
– Угу. Я минут десять наблюдал за вами, прежде чем вмешаться, и никаких охранников даже не предполагалось!
– Дурень! Я специально время тянула! У нас в фирме камера на подъезде. Может, отошел куда. Но все равно бы увидел!
Девчонка остановилась, поморщилась и вдруг спросила:
– А у тебя деньги есть?
– Допустим.
Антон тоже остановился, разглядывая это чудо. Невысокая, ему едва ли по грудь, короткие черные волосы торчат в разные стороны, только длинная выкрашенная в рыжий цвет челка падает на глаза. Большие зеленые глаза, тонкий изгиб бровей, вздернутый носик и пухлые губы без налета помады выдавали ее юный возраст. Лет восемнадцать, не больше! Футболка с надписью «Кто не со мной, тот против меня» и узкие джинсы, заправленные в армейские сапоги.
– Сколько тебе надо?
– Денег сколько? До дома доехать. В Красное Село.
Н‑да… не ближний свет!
Нет, денег, конечно, не жалко. Отчего-то возникшее чувство тревоги за эту пигалицу заставило Антона сказать:
– У меня машина. Давай довезу? Как ты с такой ногой по маршруткам будешь прыгать?
Девчонка в раздумье поковыряла асфальт носком армейского ботинка и прямо посмотрела на него:
– Надеюсь, ты не рассчитываешь, что за свое спасение я рассчитаюсь с тобой натурой?
– Э‑гм! – Антон даже закашлялся. – Вообще-то ты не в моем вкусе. Малолетки меня не возбуждают. Однако если не хочешь, чтобы я тебе помог – адью!
Он развернулся и направился к брошенной на тротуаре машине. Следом послышались торопливые шаги.
– Никакая я не малолетка! Мне двадцать! Чего ты психуешь? Просто хотела все прояснить, чтобы потом не возникло неловких ситуаций и неоправданных надежд…
Антон уже сел в машину, закинул в бардачок пистолет и теперь с легкой усмешкой наблюдал, как некогда боевая особа, точно раненый воробей, прыгает к машине.
Открыв дверцу, она упала на сиденье рядом с ним, покосилась и, протянув руку, вдруг улыбнулась:
– Рита.
– Антон.
Он пожал ее грязную руку и завел двигатель.
– Ну… Красное Село так Красное Село.
Какое-то время ехали молча.
Наконец Антону эта игра в молчанку надоела. Заметив впереди кафе, он лихо свернул к нему и остановился.
Девчонка, погруженная в какие-то свои мысли, подняла на него растерянный взгляд:
– Что-то случилось?
– Ага.
Антон указал на призывно горевшие огоньки вывески. Стабильно горели только две буквы «аф», а «к» и «е» лишь нервно мигали.
– Пойдем чего-нибудь перекусим? У меня с утра во рту ничего не было, а до Красного Села еще ехать и ехать. Да к тому же, как я понял из твоего заявления, домой ты меня пускать не собираешься.
– Да… Нет! – Рита ответила сразу на все его вопросы и открыла дверцу.
– Хоть одно «да» – это уже хорошо! – буркнул Антон, выходя следом.
На удивление, кафешка оказалась довольно приличной. Кроме кофе здесь предлагался на выбор довольно большой список разнообразных блюд и напитков.
Рита выбрала столик в затемненном уголке зала и села так, чтобы видеть вход.
– Ты чего-то боишься? – Антон сел напротив и протянул ей меню.
– Всего, – ответила та.
– Интересный ответ… – Антон даже не притронулся к своему меню, не сводя с нее глаз. – Так-таки и «всего»? Ну а, например, меня – ты не боишься?
Она выглянула из-за раскрытого меню, смерила его оценивающим взглядом и снова спряталась за глянцевой обложкой.
– Уже нет. В тебе нет черноты. Я вижу это в людях почти сразу. Но есть другие…
– Такие, как те, отморозки, что украли твою сумку?
Рита наморщила носик и тут же мотнула головой:
– Нет. Они не черные. Они рабы. Когда-нибудь они превратятся в черных, а может быть, и нет. Наше рабство – в голове.
Отлично! У девчонки еще и не все дома… Ладно, накормить, довезти до дома, сдать с рук на руки родителям – и все! На этом его приключения на сегодня закончатся.
– Я одна живу, – она точно услыхала его мысли. – Родители умерли. Есть бабушка, да только она за городом живет. Я ей помогаю. А теперь, когда деньги украли, и не знаю, с чем к ней ехать…
Блин, да что за средоточие, а не человек?! Антон мысленно прикинул, сколько у него в кошельке налички. В принципе достаточно, чтобы возместить сделавшую ноги зарплату…
– Короче, закажи мне пельменей, – наконец она отложила меню. – Честно говоря, я половину из того, что здесь написано, не понимаю. А себе что закажешь? Хотя ты, наверное, в таких забегаловках даже в туалет не заходишь.
– Пельмени так пельмени!
Антон жестом подозвал поглядывающего на них молоденького официанта и скомандовал:
– Две порции пельменей, пожалуйста, ну, и все, что к ним положено.
Вскоре Антон с каким-то умилением наблюдал, как девица наворачивает совсем не маленькую порцию пельменей, даже не дождавшись, пока те остынут.
– Вкусно? – не выдержал он, даже не прикоснувшись к своей порции. Не то чтобы он брезговал, просто после пельменей, которые готовили дед с отцом в те редкие моменты, когда случались праздники, он вряд ли сможет оценить шедевр местной забегаловки.
– Угу! – буркнула Рита с набитым ртом и, в два счета разделавшись с оставшимися пельменями, с вожделением взглянула на его порцию. – А ты что, есть не будешь?
– Хочешь? Бери! – Антон широким жестом пододвинул к ней полную тарелку пельменей. – Ешь на здоровье. Я на самом деле не голодный. Просто взял, на всякий случай…
– И этот случай наступил! – улыбнулась Рита, притягивая к себе тарелку.
Видно было, что она уже наелась, но то ли привыкла жить впрок, то ли реально у нее были глобальные проблемы с финансами…
Съев еще парочку пельменей, она взглянула на него:
– Спасибо тебе.
– Да не за что!
Антон даже слегка растерялся. Так проникновенно она это сказала… Помолчал и решил поддержать беседу:
– А ты кем работаешь?
– Диспетчером. Такси. У нас в том доме на первом этаже офис.
Рита лениво съела еще один пельмень и начала рассказывать:
– Я там недолго работаю. Всего несколько месяцев. А до этого полы мыла. И приходящей няней была. И газеты разносила… Только почему-то не везет мне с работой! Или денег не заплатят, или какой-нибудь козел начнет приставать, или еще какая фигня случится. Вот и прыгаю с места на место. Ищу себя, так сказать…
– А учиться пробовала? – Антон с неприкрытым интересом принялся изучать почти кукольные черты ее лица: большие черные глазищи, длинные ресницы, вздернутый носик. И – такую сексуальную родинку над пухлыми губками…
– Поступала. Думала пройти на бюджет, но не получилось, хотя набрала высший балл.
Она задумчиво посмотрела в темное окно и усмехнулась:
– Хотя… если бы я переспала с одним типом, может быть, меня бы и взяли… только фигово это, достигать мечты через одно место…
Антон только хмыкнул.
Да сколько их, девиц разных, прошли через его постель, они только и мечтали, чтобы потом он исполнил все их желания…
Но спорить с Ритой почему-то не стал. Наоборот, посочувствовал:
– Фигово… – и перевел разговор на другую тему:
– А родители давно умерли?
Рита как-то равнодушно пожала плечами:
– Бабушка рассказывала, что мне было лет пять, когда они попали в аварию. Я, если честно, их и не помню. Квартира вот осталась. Трешка. Думаю продать. Зачем мне одной такие хоромы? Куплю однушку, еще и деньги останутся. Бабушке дом отремонтирую, машину куплю. А то она старенькая, к ней выбираться надо часто, а далеко. – Она посмотрела на него и виновато улыбнулась: – Да чего я гружу тебя своими проблемами? Еще решишь, что я так деньги выманиваю.
– Да с деньгами нет проблем! – вырвалось у Антона. – Почему бы не помочь хорошему человеку…
– Нет! – Рита нахмурилась. – Никогда ни у кого не брала взаймы и брать не буду. Разве что только – если ты вдруг решишь меня нанять. Тебе пол помыть не нужно?
Антон усмехнулся, вспомнив штат уборщиц, горничных и поварих, снующих в их загородном доме, и качнул головой:
– Нет, к сожалению. А что ты еще умеешь?
– Картины писать… – выдала она и покраснела до кончика носа. – Правда, меня никто не учил, и я рисую как бог на душу положит… Да неважно! У тебя, наверное, полный дом Пикассо, Дали и Рембрандтов. Причем в оригинале.
– Ошиблась, Рембрандтов нету. Я Рериха люблю.
Вот так коробочка с сюрпризами! Картины, блин, она пишет!
Антон поймал себя на мысли, что ему впервые в жизни интересно общаться с девушкой. Может быть, он устал от всех этих навороченных столичных штучек, в голове которых только шмотки, ночные клубы и райские острова? Может быть, стоило давным-давно понять, что кроме вершины мира, на которой ему угораздило родиться, есть и другие проекции этого мира? И люди в них живут гораздо более интересные?..
– И я его обожаю! Так передать горы, величие силы, божественное начало! Мне никогда так не научиться… – в глазах девушки засветилось восхищение.
– Почему? Всему можно научиться и всего добиться, главное – захотеть. Понять, что это твое!
Ее ответ чуть не вызвал у него гомерический хохот.
– Нет, не выйдет. Я – невезучая. У меня с детства карма плохая. А последнюю неделю – так вообще катастрофа за катастрофой происходит. Кстати… Она серьезно взглянула на него: – Я не шучу. Держись от меня подальше! Потому что неудача – штука заразная! А потом будешь меня обвинять во всех своих бедах.