Ни один из сыщиков до обеда не напал на какой-нибудь след. К этому времени они уже вымотались и проголодались. Работа в «Галактике» была не более интересна, чем та, которой им обычно приходилось заниматься летом.
Юп завтракал вместе с Хенком в студии по своей «программе» — хлебом с маслом. Он решил, что чем больше он съест, тем лучше будет действовать на него диета. Поэтому он с удовольствием уплетал половину булки, густо намазанную маслом.
Пит покинул подвал и отправился на ленч на улицу. Он уселся за летний столик у парковочной стоянки с Джонни и его приятелями,
Ему было интересно слушать их рассказы о знаменитостях, бывавших в «Галактике». Теперь он может Пересказать эти истории Келли. Он одолел уже половину сандвича с ветчиной, когда увидел подъезжающий красный «форд пинто».
Внезапно его осенило. Может быть, это машина того блондина, который переворошил комнату Боба!
Пит вскочил из-за стола, не думая о том, что подумают его соседи.
— В чем дело, Пит? — изумился Джонни.
Как раз в этот момент водитель выглянул из «пинтo». Это был тот светловолосый вор! Он заметил Пита и нажал на акселератор. Красная машина помчалась к выезду. Она удирала!
11. Шоковая терапия
Пит во всю прыть мчался за красным «пинто».
— Пит! — кричал Джонни ему вслед. — Что случилось?
У Пита не было времени отвечать. Он также не видел, как один из служащих «Галактики» нес очень высокую горку металлических коробок для катушек и сейчас пересекал дорогу Питу. Горка была настолько высока, что и служащий из-за нее не мог видеть Пита.
— Осторожно! — завопил Джонни.
Было слишком поздно: с треском и грохотом Пит столкнулся со служащим. Они оба вместе с металлическими коробками разлетелись по сторонам.
Над площадкой раздался дружный смех, послышались насмешливые выкрики.
Пит поднял голову с асфальта и застонал. Болела каждая косточка. По его самолюбию также был нанесен чувствительный удар. Особенно если принять во внимание его подлинную деятельность, которую он должен был вести в глубокой тайне. Что еще хуже — исчез «пинто» с блондином.
— Ты ушибся? — спросил Джонни, опускаясь на колени возле Пита.
— Нет, просто упал, — вздохнул Пит.
— Иди работать в цирк, — усмехнулся Джонни. — Из тебя получится неплохой клоун.
Пит тоже нашел в себе силы улыбнуться.
— Интересно, что подумает моя девушка, когда увидит меня в таких грязных белых штанах! — Он легко поднялся с земли. Вместе с Джонни они подобрали разбросанные коробки, вновь нагрузили ими удивленного служащего и показали ему дорогу к ожидавшему фургону. Потом оба пошли к своему столику закончить завтрак.
— Что же все это значило? — с интересом спросил Джонни.
— Это был один болван, который должен мне деньги.
— Ты напомнил мне, что нужно всегда вовремя отдавать долги, — заметил Джонни, и они вместе рассмеялись.
Пит сразу же прикинул: делая вид, что он знает пария в красном «пинто», он упускает возможность опросить других, знаком ли им этот тип. Работает этот парень в «Галактике» или нет?
Все время, пока Боб вез Макси в Главную больницу Роки-Бич, он поглядывал в зеркало: что творится сзади. Иногда ему казалось, что он видит за собой побитый белый «Датцун-Б210». Но в этом районе были сотни, если не тысячи машин той же марки. Нет никаких причин волноваться. Если это, конечно, не был тот же «датцун» с вооруженными парнями внутри, которые преследовали его!
— Почему ты все время поглядываешь назад? — е выдержала в конце концов Макси.
— Глушитель на этой старушке меня беспокоит, — сообразил ответить Боб. Они подъехали к парковочной стоянке у больницы. — Вот мы и прибыли.
Макси выпрыгнула из машины и помчалась к входу. Боб не торопясь двинулся вслед, продолжая наблюдать, что творится за спиной. Белый «датцун» проехал мимо стоянки. Тот ли самый? Нет, сказал Боб себе, не может быть. И вошел в больницу.
Когда появился Боб, Макси благодарила приемную сестру. Она обернулась и увидела Боба:
— Пошли, он в палате 6144. — И направилась к лифту. Внутри она нажала кнопку шестого этажа. — Хорошо, что он не в психиатрическом отделении.
— Ты полагаешь, ему там самое место?
— Надеюсь, что нет. Своими выходками он добьется, что в это отделение поместят меня.
Когда они вошли в палату 6144, Марш сидел на кровати и ел мороженое — ванильное мороженое со взбитыми сливками, посыпанное толчеными земляными орешками.
Увидев гостей, он быстро положил стаканчик с мороженым на столик, рухнул назад на подушки, вздохнул и жалобно посмотрел на них.
Макси презрительно фыркнула. Для нее он не выглядел больным.
— Что с тобой, Марш? — спросил его Боб.
— Кто знает? Доктора ничего не говорят, а кто кроме них знает лучше?
Макси с отвращением отвернулась.
— Ты попал в аварию? — продолжал расспрашивать его Боб. — Ты ранен? Заболел?
Марш отрицательно покачал головой и уставился на свои руки. У него были длинные пальцы. Ногти на правой руке также были длинными; этой рукой он перебирал струны гитары.
— Как тебе сказать… Я сочинял новую песню о несчастном случае. Этот случай называется Жизнь. Ты меня понимаешь?
Боб посмотрел на Макси, та пожала плечами. Ей было безразлично, понимает она Марша или нет.
Боб начинал беспокоиться. Если Марш разыгрывал из себя больного, чтобы просто попасть в больницу, то он выбрал для этого самое неподходящее время. Ведь завтра вечером должен состояться конкурс Джимми Коккера!
— Если ты не ранен и не болен, то почему ты здесь? — настаивал Боб.
Марш что-то мурлыкал про себя и перебирая пальцами по белой простыне.
Макси разозлилась:
— Приди в себя, Марш! Обрати на нас внимание!
— Ну хорошо, надеюсь, вы поймете. У меня были все эти симптомы, поэтому доктора поместили меня сюда для того, чтобы провести полное обследование. У меня постоянные головные боли, боли в желудке, а пальцы рук просто сводят судороги. — Марш поднес глазам свои руки и принялся их рассматривать. Макси изучающе разглядывала его, долго и молча. Затем она утвердительно покачала головой. Она определила, в чем дело.
— Она тебя бросила. — Макси повернулась к Бобу, взяла его за рукав. — Кармен Валенсия вышвырнула его, — пояснила она Бобу и снова обратилась к Маршу: — Что бы она для тебя сделала? Купила бы костюм с жилеткой и нашла постоянную работу? Заставила бы навсегда бросить выступления? Марш, посмотри на меня! В ней нет и крупицы твоего таланта!
У Боба в голове вихрем проносились мысли. «Сакс убьет меня, — думал он, — если ведущий гитарист „Хупсов“ не появится завтра на эстраде. Мне нужно вытащить отсюда Марша. Но как?»
Боб посмотрел на Макси и. прокашлялся.
— Она удрала в Монтерей с синтезаторщиком из «Арк Уелдерс».
Макси засмеялась, а Марш содрогнулся.
«Вот это то, что надо, — подумал Боб. — Нужно, чтобы он прекратил жалеть себя».
Боб постарался скрыть улыбку.
— Может быть, для тебя даже лучше, что она исчезла.
Лицо Марша до самой шеи покраснело от гнева.
«Очень хорошо, — подумал Боб. — Он начинает сходить с ума».
Боб обнял Макси. Теперь самое время для шоковой терапии. Заставить Марша разозлиться так, чтобы он покинул больничную койку.
Макси подмигнула Бобу.
— Итак, Макси, — обольстительным голосом начал он. — Раз Марш вышел из строя, почему бы тебе не проехаться со мной сегодня вечером на пляж. Мы бы там…
— Ну-ка, подождите! — Марш прямо-таки подскочил на кровати.
— Я устала ждать, когда ты завершишь свое представление, Марш, — вздохнула Макси.
— Ты устала ждать меня! — воскликнул Марш.
— Устала от всех твоих девушек. Большинство из них никуда не годятся. Я имею в виду рок-бизнес. Ты бы подобрал кого-нибудь получше!
Боб услышал какой-то шум у двери и обернулся. В палату вошли Квилл и Тони. Лысая голова Квилла и жизнерадостная полнота Тони странно смотрелись в пустом больничном коридоре. Оба музыканта вопросительно посмотрели на Боба, который отрицательно помотал головой. Ребята замерли и, улыбаясь, принялись наблюдать, что будет дальше.
— Послушай, если бы я нашел кого-нибудь получше, что бы стало с тобой? — объявил Марш.
— Ушла бы от тебя. Это уж точно.
— Очень хорошо.
Макси подумала.
— Ведь ты не хочешь, чтобы я ушла? — спросила она тихим голосом и высвободилась от руки Боба.
Марш скорчил гримасу и закатил глаза. А потом кивнул в знак согласия.
«Великолепно, — подумал Боб. — Они снова соединятся, и Марш покинет больницу».
— Мир с Макси, — сказал Марш. — Мне нравится, когда ты такая — как твои очаровывающие песенки.
— Очаровывающие песенки? — повторила Макси, двигаясь к кровати.
— Ты — несравненная, — заливался соловьем Марш. — Я просто забыл об этом на минутку. Понимаешь? Временное умопомрачение. До тех пор, пока этот парень не положил тебе руку на плечо. — Он сверкнул глазами на Боба. — Ты лучше выглядишь, когда я тебя обнимаю. — Что он и сделал. Макси прильнула к его груди.
— Но… Марш, — забеспокоилась Макси. — Я все равно не хочу выходить за тебя замуж.
— Нет вопросов. Может быть, ты еще передумаешь. А до тех пор мы вместе будем сочинять великую музыку.
— Ура! Ура! Ура! — прокричал Тони.
Тони и Квилл подошли к Маршу и Макси. Длинные светлые волосы Тони спадали на свитер. Бритая голова Квилла сверкала под лучами флуоресцентных ламп.
— Итак, мы вместе, — воскликнул Тони.
Ребята ударили по рукам.
— Вместе перед лицом опасности, — сказал Квилл.
— Пошли отпразднуем, — предложил Тони.
— В кегельбан, — предложил Марш, — с гамбургерами.
— Сначала я должна переодеться, — заявила Макси.
— Я с тобой, крошка, — решил Марш. — Пошли отсюда.
— Самое постоянное в жизни — это перемены, — объявил Квилл.
Боб засмеялся:
— О'кей, ребята. Мне нужно идти. Мы с тобой встретимся, когда ты выпишешься, Марш. Помни — завтра очень важный вечер! — Боб пошел к выходу.