— Переодевайся, нам предстоит долгая ночь, — сообщил он, и скрылся в ванной.
* * *
Лорд оттон Грэйд вернулся прежде, чем я успела застегнуть выбранное темно-красное платье, самое темное из всех имеющихся. Молча подошел ко мне, развернул спиной, ловко завершил с застежками и произнес:
— Постарайтесь ни во что ни вмешиваться, ни сегодня, ни последующие несколько дней. Вам придется следовать четким инструкциям и не более.
Из услышанного я могла сделать пугающие выводы, и потому спросила прямо:
— А что вы — с его высочеством намерены делать?
Лорд оттон Грэйд на миг прекратил поправлять на мне платье, затем спокойно ответил:
— С его величеством.
— Что? — потрясенно переспросила я.
— С его величеством императором Теодором, — жестко пояснил герцог.
Затем развернул меня к себе, обнял ладонями мое лицо и, склонившись, тихо, и от этого еще более жутко произнес:
— Нельзя бросать вызов черным магам, Ари. Мы несдержанны в двух вещах — страсти и мести.
Подобных объяснений явно было не достаточно, но продолжать Дэсмонд не стал. Отойдя от меня, прошел в гардеробную, оттуда вернулся уже с ног до головы в черном. И черным было все — рубашка, мундир, обувь, ремень, и серьга в мочке его уха. Черные же волосы зачесаны назад, и лишь глаза неожиданно приобрели синий оттенок. Улыбка появилась спустя мгновение и лорд оттон Грэйд усмехнувшись, сказал:
— Леди оттон Грэйд, вы согласитесь стать моей женой?
— Удивительный вопрос, — выдохнула я, несколько раздраженно.
— Ничего удивительного, — его светлость продолжал загадочно улыбаться, — и ваш ответ?
— Мне кажется, одного бракосочетания было достаточно, — проговорила я, испытывая смутную тревогу.
— Мне кажется, вы достойны чего-то более волшебного, нежели спешная свадьба на военном корабле. Но, — мне протянули руку, — в любом случае, для начала потребуется платье.
Я невольно облегченно выдохнула, понимая, что свадебное платье это очень и очень немало времени, соответственно об этой идее его светлости можно смело забыть. И подойдя, вложила дрогнувшие пальцы в сильную ладонь черного мага.
— Полагаю, — Дэсмонд хитро улыбнулся, — мы найдем ваш подвенечный наряд в одной из трех швейных мастерских, обслуживающих столичные храмы.
Вздрогнув, я изумленно вопросила:
— А само бракосочетание вы намерены провести в храме Трех дев? Улыбка черного мага стала шире.
— Дэсмонд, да ни один церковник… — начала было я.
Но герцог перебил чуть снисходительным:
— Ангел мой, ни один церковник не пожелает расстаться со своей сытой жизнью и это неоспоримый факт.
— Но у церкви охрана и… — попыталась было возразить я.
И услышала отчеканенное:
— Мы черные маги, Ари, интриговать и плести паутину нам не свойственно, и потому за месяц к столице тайно были стянуты все подконтрольные нам войска. Туше.
Изумленно глядя на герцога, я не могла поверить в услышанное. Не могла осознать масштаб затеи. Оказалась неспособна и помыслить о подобном!
— К утру все будет кончено, — совершенно уверенно произнес лорд оттон Грэйд. — Мы медлили лишь потому, что ты была в руках храмовников.
Я робко подошла к его светлости, запрокинув голову, вгляделась в непроницаемо черные глаза, и не рискнула прикоснуться к супругу. Слишком холодным, опасным и отстраненным выглядел в данный момент последний представитель династии Грэйд. Слишком была напугана известиями я.
— Ариэлла, — герцог внезапно порывисто обнял мое лицо ладонями, склонился, пристально глядя на меня, и прошептал, — ангел мой, клянусь — больше никто и никогда не посмеет отнять тебя у меня.
И вдруг выпрямившись, неожиданно глухо спросил:
— Обычно, сопротивляться ментальному воздействию позволяет одна конкретная фраза. У тебя должна была быть фраза, которую ты часто повторяла про себя. Которая стала якорем для твоей осознанности. Что это за фраза, Ари?
Мне не хотелось этого говорить, но отчаянно зажмурившись, я прошептала сказанное когда-то им:
— "Береги себя, мой ангел".
Ладони, обнимавшие мое лицо дрогнули. А затем соскользнули вниз, сжали мои плечи на миг, после герцог крепко обнял. Крепко-крепко, словно больше никогда на свете не желал отпускать.
Но не прошло и четверти минуты, как герцог выпустил из объятий, решительно взял за руку и повел прочь из спальни, не говоря мне ни слова.
Мы вышли в полутемный коридор, где красные домотканые ковры приглушали звуки шагов, спустились вниз по деревянной, чуть поскрипывающей лестнице, и вышли в старинный, и потому с низкими потолками, холл дома. Здесь, в помещении обогреваемом двумя жарко пылающими каминами, за длинным столом сидело около полусотни черных магов, поднявшихся при нашем появлении. И что меня искренне поразило — его высочество принц Теодор, так же в черной форме и с серьгой, поднялся как и все.
Его светлость вывел меня в холл, провел чуть вперед, словно демонстрируя присутствующим, и произнес:
— Моя жена — герцогиня оттон Грэйд!
И маги разом склонили головы, в знак приветствия и уважения. Я же, не зная как себя вести в подобной ситуации, поступила наиболее распространенным в обществе образом, склонившись в реверансе. Это была скромная дань этикету, который более присутствующих не занимал.
— Начинаем, — скомандовал его высочество.
И маги не произнося ни слова, потянулись к выходу.
Я ожидала, что меня оставят в доме, но его светлость дождавшись, пока опустеет гостиная этого старого дома, повел следом за магами. На выходе мне был подан плащ, и когда вновь открылась массивная входная дверь, я увидела подъехавший экипаж.
В карету сел его высочество, двое незнакомых мне магов, и Дэсмонд провел меня. А едва я обернулась, с вопросом о том, как же он, холодно произнес:
— В карету, Ари. Без вопросов и лишних слов.
Мне оставалось лишь покорно проследовать в экипаж, где его высочество Теодор подал руку, помогая сесть. Дверца захлопнулась, карета тронулась. Меня же охватила тревога, вынудившая прислушиваться к малейшим звукам, доносящимся с дороги.
— Герцогиня, — его высочество подался вперед, накрыл мои ладони затянутой в черную перчатку рукой, — поверьте мне — любые волнения совершенно излишни. Единственным рискованным в нашем плане являлось ваше спасение, все остальное результат четкого и продуманного планирования.
И он вновь откинулся на спинку жесткого кресла, продолжая пристально смотреть на меня. Судорожно вздохнув, я все же спросила:
— Вы готовите восстание?
— Смену власти, — поправил меня наследный принц. — Всего лишь смену власти.
Даже понимая, что мы не одни в карете, я все же не смогла сдержаться и задала главный вопрос:
— Вы убьете императора?
Ответом мне была улыбка. Широкая, веселая улыбка, а после его высочество укоризненно произнес:
— Ари-Ари, неужели вы полагаете, что я мог бы убить собственного отца?
Несомненно, я полагала, что да. Тем приятнее оказалось услышать подобный вопрос и увериться в том, что принц не столь кровожаден, как о нем говорили в свете.
Увы, я напрасно поверила в великодушие черного мага!
— Это нецелесообразно, леди оттон Грэйд, — все с той же улыбкой продолжил принц Теодор. — Убийство императора повлекло бы за собой массу сложностей как внешнеполитического, так и внутриполитического характера, которые мне пришлось бы спешно решать, затратив определенные ресурсы.
— Это нецелесообразно, леди оттон Грэйд, — все с той же улыбкой продолжил принц Теодор. — Убийство императора повлекло бы за собой массу сложностей как внешнеполитического, так и внутриполитического характера, которые мне пришлось бы спешно решать, затратив определенные ресурсы.
Задержав на миг дыхание, я в ужасе уточнила:
— Причина лишь в этом?
— Вы сомневаетесь? — улыбка теперь более походит на оскал. — Мы темные маги, леди оттон Грэйд, жалость нам не свойственна.
Звучало уверенно. И в то же время, мне вспомнилось, как едва донеся меня до крыши, принц бросился на помощь другу, несмотря на заявление этого не делать. Невольно улыбнулась, кивнула, и едва слышно произнесла:
— Репутация черных магов действительно поистине ужасающа. Весело подмигнув, его высочество произнес:
— Дэсмонд охарактеризовал вас совершенно верно — вы чрезвычайно умны.
Невольно смутилась от похвалы, но принц добавил:
— И столь же чрезвычайно наивны. Чарующее сочетание.
И тут заговорил маг, сидящий рядом с его высочеством:
— Удивительно, что леди вообще способна разговаривать. Насколько я могу видеть, ее подвергли достаточно сильному воздействию.
Побледнев, я едва ли дышала, потрясенно глядя на пожилого мужчину.
— Дважды, — подтвердил принц Теодор. — Первый раз довольно грубо и сразу после похищения, повторно длительное, но гораздо более щадящее воздействие со стороны Иоланты. Но вы совершенно правы, Рэйн, удивительно, что леди способна разговаривать.
Впрочем, полагаю это следствие внутреннего благородства, живого ума и верности собственным идеалам.
После его слов я не выдержала, и достаточно резко произнесла:
— Полагаю крайне невежливо обсуждать леди в ее присутствии так, словно меня нет!
Маг, сидящий рядом со мной, зло произнес:
— Монастырское воспитание.
Мне хотелось ответить, но в голосе этого человек как мне показалось, было больше горечи, чем злости. И что поразительно — ни его высочество, ни маг более не произнесли ни слова, отведя взгляд и сделав вид, что вовсе ничего не слышали. Но наблюдая за лордом, сидящим рядом со мной, я заметила, как стиснулась в кулак его затянутая в черную перчатку ладонь, как напряжен он сам. И возможно следовало бы промолчать, но я негромко сказала: — Это воспитание, основанное на этикете и нормах морали принятых в империи. И когда в отношении леди допускаются грубые нарушения этикета и правил приличия, мы воспринимаем это как проявление неуважения, либо намеренное оскорбление и не иначе.