Совершенно нарушая правила этикета, я пожала плечами и пользуясь тем, что статуэтка девы Эемеры, отличающая правду от лжи более в помещении не присутствовала, наглейшим образом солгала:
— Сестры переусердствовали с оказанием влияния на мой разум. Чуть нахмурившись, ее величество переспросила:
— И теперь вы сумасшедшая?!
Вспомнив о том, как обрадовало меня появление лорда оттон Грэйда и напрочь перестала пугать перспектива быть супругой черного мага, я беззаботно ответила:
— Да.
Ответ вызвал некоторое замешательство у ее величества, но затем императрица вернулась к уже принятому решению:
— Ты все равно это выпьешь, меня вовсе не радует перспектива того, что Тео может узнать обо всем.
И чего мы обе никак не ожидали, так это раздавшегося в наступившей тишине:
— Маменька, а вы действительно полагаете, что я ничего не знал?!
Ее величество вмиг стала мертвенно бледной, мне же осталось лишь улыбнуться, глядя как истаивает ранее казавшаяся реальной дверь, обнаруживая стоявшего на террасе его высочество. И взгляд Теодора был направлен вовсе не на меня, принц пристально смотрел на мать. Ей же и сказал:
— Твой белый маг всегда отличался излишней болтливостью, так что о том, чьим сыном является Генрих мне известно еще с тех пор, как Леонас трое суток убивал моего друга. А вот об особенности проклятия, лич все разболтал леди оттон Грэйд в момент нападения на нее. Трепло. А тебя я считал умнее.
Кассилия медленно повернула голову, обреченно посмотрела на сына и задала единственный вопрос:
— Грэйд тоже знает?
Принц усмехнулся и ответил:
— Дэс сам оказался в ситуации, когда его влюбленность использовали весьма подло, и он последний кто осудил бы тебя.
Мой вывод из услышанного касался осознания того, насколько все же прямолинейны черные маги, императрица поняла совершенно иное, и дрожащим голосом повторила слова Теодора:
— Сам оказался в ситуации, когда его влюбленность использовали весьма подло?!
Его высочество продолжал спокойно смотреть на мать. Кассилия же сделалась смертельно бледна, ее руки мелко задрожали, глаза широко распахнулись, а из горла вырвался сдавленный стон.
— Мне жаль, — тихо произнес его высочество.
И из спины императрицы словно выдернули тот стержень, что позволял ей сохранять королевскую стать и величие, Кассилия сгорбилась, вмиг постарев на добрых два десятка лет, и опустив голову, невидящим взором уставилась в поверхность каменного стола.
Но не проявляя и капли жалости, о которой упомянул сам, Теодор продолжил:
— А вот чего я не знал, маменька, так это того, что вы в сговоре с храмовниками! — прозвучало хлестко, как величайшее оскорбление.
Но Кассилии было совершенно все равно. Казалось, она потеряла все И желание жить, способность говорить, сам разум. И видеть подобное было жутко…
— Леди оттон Грэйд, как вы себя чувствуете? — вопросил его высочество.
— Все хорошо, благодарю вас, — тихо ответила, продолжая смотреть на императрицу.
Ее величество вздрогнула от моих слов, подняла голову, взглянула совершенно серыми, почти бесцветными глазами и едва слышно произнесла:
— Тео, что происходит в столице?
Принц усмехнулся и зло ответил:
— Черному магу я бы сказал, храмовному прихвостню — нет.
И вот это уже было прямым оскорблением. Кассилия даже не взглянула на него, лишь вновь спрятала лицо в ладонях, и потому ее голос прозвучал глухо:
— Знаешь, почему я сделала ставку на Генри?
Теодор промолчал.
Императрица продолжила:
— Генрих безжалостнее тебя, он убил бы отца, а ты этого делать не станешь.
Я невольно вздрогнула, поразившись столь вопиющей откровенности.
— Дело не в жалости, — спокойно пояснил принц. — Во-первых, я не считаю себя вправе убивать человека, который дал мне жизнь, во-вторых, ты не заслужила почетного статуса вдовствующей императрицы, в-третьих, насильственная смена власти влечет за собой слишком много проблем. А что касается Генри — он столь же глуп и болтлив как породивший его Леонас, и церковь не зря сделала ставку на Ариэллу — отлично понимая, что без умной императрицы Генрих очень быстро потеряет позиции.
Кассилия усмехнулась. Затем мрачно произнесла:
— Вы подняли мертвых, с целью дискредитации церковного могущества?
Его высочество медленно подошел ко мне, подал руку, помогая подняться, после так же молча повел прочь.
— Тео?! — понеслось нам вслед.
Наследный принц вывел меня из террасы, закрыл дверь, приложил ладонь и едва слышно произнес что-то совершенно неизвестное мне. В тот же миг вспыхнул оживая святой сплав, и словно ветви винограда начал оплетать террасу с запертой в ней императрицей. Кассилия не пошевелилась, молча глядя на сына.
— Вы запираете ее?
— Изолирую, — подтвердил Теодор.
Раздался чей-то вопль "Где его высочество?", после топот многочисленных ног. Принц усмехнулся, подал мне руку и произнес:
— Начинается.
Теодор провел меня обратно в гостиную, где придворные ожидали возвращения императрицы, в абсолютном молчании провел к канапе у окна, усадил, сам устроился за столиком неподалеку, где уже находились два достопамятных мне магов. И не сговариваясь, Ривз протянул его высочеству бокал с вином, принц молча выпил.
Происходящее далее напоминало плохо отыгранную сцену уличного представления — распахнулись двери, мимо испуганно вскочивших придворных промчался человек в красно-золотой ливрее городской стражи, подбежал к столу где сидели маги и затараторил:
— Ваше высочество, нападение нежити! Массированное! Мертвые контролируют уже четверть столицы и стремительно продвигаются вперед!
Его высочество поднял бокал, провозгласил "За нежить!", и выпил. Солдат дворцовой охраны от удивления обронил перчатки.
— Что-то не так, милейший? — вскинул бровь Теодор.
Совершенно бледный, настолько что стали видны покрывающие его лицо веснушки солдат, пробормотал:
— Тттам ннннежить…
— И? — насмешливый вопрос.
— Нннежить!
Принц тяжело вздохнул и достаточно громко, так чтобы слышали находящиеся в малой гостиной придворные, произнес:
— Милейший, видимо вы не в курсе последних указов его величества, и мне искренне жаль, что именно я должен нести тяжелую ношу просвещения, но видимо такова моя нелегкая доля. Так вот, должен напомнить, что указом императора, черные маги отстранены от решения внутренних дел государства, и сия обязанность возложена на созданные под эгидой церкви охранные отряды. Вы понимаете, о чем я?
— Какая досада, вы не только невоспитанны, но еще и глупы, — тяжело вздохнул Теодор. — Что ж, поясняю — если бы на нас надвигалась нежить из-за границы — это была бы проблема черных магов, а раз нежить наша, имперская, все вопросы к церковникам и их армии. Тьмы.
Побледнев еще более, хотя подобное казалось невозможным, солдат кивнул, откланялся, и развернувшись, чеканя шаг направился к двери. За каждым его движением с ужасом наблюдали присутствующие придворные. Какая-то почтенная пожилая леди в кричаще-золотом платье, что сидела на диване в окружении не менее великовозрастных дам, начала тихо подвывать.
Его высочество весело подмигнул мне и шепотом пояснил:
— В церковные гвардейцы набрали маменькиных сынков из самых высоких родов, эти олухи даже саблю толком держать не в состоянии.
И мне стала понятна реакция несчастной женщины. Что ж, видимо, предполагалось, что подобная служба будет приятна и почетна, а сейчас выходит, что несчастных офицеров выставят против полчищ умертвий?!
— Эго ужасно, — прошептала я.
— А кто сказал, что служение империи приятная штука? — поинтересовался один из черных магов, доставая колоду карт. -
Эти "офицеры" поигрывая мускулами, строили из себя опытных вояк, ни разу не побывав в бою, ныне им предоставлен уникальный шанс узнать, что же такое настоящее сражение.
Маги обменялись взглядами и понимающими ухмылками, в которых не было ни капли жалости. И даже намека на жалость. Они казались типичными черными — без страхов и сомнений, жестокими, надменными, безжалостными, но я замечала, как время от времени сжимается в кулак правая ладонь его высочества, словно он пытался заставить себя не думать о чем-то… вероятно, о матери, о том, что услышал, о…
Леди Диана появилась спустя четверть часа после ухода солдата, бледная, как и большинство здесь присутствующих, с трудом сдерживающаяся. В дверном проеме обнаружилось несколько придворных дам, которые видимо, пришли с принцессой, но даже войти побоялись. Ее высочество решительно пересекла гостиную, и в нерешительности остановилась рядом с супругом, который, как и остальные маги, полностью проигнорировал появление леди. Несколько мгновений принцесса надеялась на проявление хоть какого-либо внимания, но не дождавшись, подошла на шаг ближе к супругу и дрожащим голосом произнесла:
— Теодор, вы не можете игнорировать создавшуюся ситуацию.
Хмыкнув, принц язвительно ответил:
— Ваше высочество обладает редким умением произносить реплики, совершенно далекие от реальности.
Румянец прилил к щекам принцессы, и с неимоверным трудом сдержавшись, Диана продолжила:
— Столица в опасности, гибнут невинные.
— Серьезно? — его высочество насмешливо взглянул на супругу, и продолжил: — Вы можете подтвердить, что видели это лично?
Побледнев, леди не сдержалась и гневно вопросила:
— А вы считаете, что я должна была удостовериться в этом лично?
— Искренне убежден в том, что прежде чем делать какие-либо заявления, следует, как минимум убедиться в их реальности, — наставительно произнес принц.
Шумно выдохнув, леди разгневанно произнесла:
— Но если я лично отправлюсь выяснять правдивость донесении солдат дворцовой охраны, меня как минимум загрызет нежить!
Тихо рассмеявшись, Теодор насмешливо произнес:
— Что вы, дорогая, даже умертвил крайне разборчивы в еде, ко всему прочему они не едят падаль.
А вот это являлось уже прямым оскорблением, которое я, как леди, не могла проигнорировать и потому тихо воскликнула: