– Мне кажется, этот фонтан достаточно огромен, чтобы мы поместились здесь вдвоем, позабыв о существовании друг друга.
Да он, наверное, издевается. Она в жизни не сможет сосредоточиться, если Юлиан Барлоу будет где-то рядом.
– Могу отвернуться, – с насмешливой любезностью предложил он.
Гвен с ужасом поняла, что на щеках ее проступает румянец и она никак не может остановить это.
И она всерьез говорила Райдену, что хочет соблазнить Юлиана? Смешно пошутила. Да если Барлоу чего-то от нее и захочет, она просто сбежит без оглядки.
Так дело не пойдет.
Гвен Коллингвуд привыкла смотреть в лицо своим страхам.
Независимо вздернув подбородок, она демонстративно стянула свитер. Следом расстегнула джинсы и с ужасом поняла, что придется нагнуться, а потом еще и неловко переступить с ноги на ногу, чтобы окончательно от них избавиться. В кино все происходило куда быстрее и гораздо красивее.
Она украдкой взглянула на Юлиана. Подвиг ее остался неоцененным – он просто отвернулся.
А она уже успела вообразить себе горящий интересом взгляд фиолетовых глаз. Добро пожаловать в реальность.
Поспешно сняв белье (слишком поздно она вспомнила, что простенький хлопковый комплект не годится для подобной демонстрации), Гвен неловко плюхнулась в воду, поскользнувшись босыми пятками на бортике.
Ничего не скажешь, роковая соблазнительница…
Вода успокаивала мысли. Ноги превратились в белоснежный хвост, по животу и груди бежала чешуя, она подчеркнуто обратилась целиком, хоть прорезавшие щеки жабры еще никого на ее памяти не украсили.
Сосредоточиться, изгнать все лишние мысли. Почувствовать воду. Стать ее частью.
Откликнись на мой зов.
Подчинись моей воле.
Вода начала стремительно вращаться, закручиваясь в спираль, чтобы…
Внезапно ее дернули за руку, поднимая на поверхность.
– Ну кто так делает?! – Юлиан Барлоу выглядел искренне раздосадованным. – Ты тратишь огромные силы впустую. Все те ресурсы, что могла бы использовать на благо!
Он что, и вправду собрался учить ее чему-то? Гвен с трудом верилось в такую щедрость.
– Твой дар схож с моим. Вода лучше всего отзывается на твой призыв в первозданном своем виде. Тебе проще вывести реку из берегов, чем заморозить стакан. Но силы твои ограничены. А значит, ты должна разумно пользоваться всем, что имеешь.
Юлиан Барлоу бесцеремонно притянул ее к себе. Она не могла сказать, что именно чувствует, когда его ладони коснулись ее обнаженной кожи. Он прижал ее спиной к своей груди, а его сильные пальцы обхватили запястье.
– Вот так, совсем чуть-чуть, чувствуешь разницу?
Вода, как приклеенная, следовала за ее пальцем, крохотной волной приподнимаясь над поверхностью.
Гвен восторженно кивнула.
Произошедшее не иначе как чудом и назвать было нельзя. Она способна на подобное. Она в объятиях Юлиана Барлоу, и он не торопится отстраниться. Гвен не знала, что из этого удивительнее.
Она поняла, что более подходящего момента не настанет, и повернулась к нему. Фиолетовые глаза оказались смущающе близко от ее лица.
– Мне жаль, что моя семья причинила боль тебе и твоим близким. Если бы я только могла искупить их вину, я бы сделала это, не задумываясь! – на одном дыхании выпалила Гвен, но слова ее возымели обратный эффект. По лицу Юлиана Барлоу пробежала тень.
Он прижал ее к себе еще ближе, так что она могла ощутить его дыхание на своей щеке.
– Ты мне не нравишься, – произнес он, словно втаптывая каждое слово в ее корчащуюся, истерзанную безответным чувством душу. – Мне все в тебе не нравится. Твои волосы, глаза, бесконечное нахальство. Принцесса Коллингвуд, держись от меня подальше! Этого будет более чем достаточно.
Он оттолкнул ее, как что-то ненужное, и равнодушно поплыл к бортику.
Гвен медленно опустилась под воду. Здесь было столько влаги, что никто не сможет заметить, как она плачет.
Глава 16Фокус на себя
Я избегала его. Честно признаться, я избегала их всех.
Что бы ни думали хозяин и хозяйка замка о сложившейся ситуации, мнение свое они держали при себе. К столу подавали еще один прибор. Аппетит у легендарных альвов ничем не отличался от человеческого. В привычной одежде джентльмена, со стянутыми в хвост волосами Идрис казался просто привлекательным мужчиной. Ему не рисковали задавать вопросов, а сам он начинать беседу не любил. Так что обедали и ужинали, как правило, молча.
В присутствии родителей к принцессе вернулась привычная надменная сдержанность. Ее я тоже сторонилась. Пришлось бы обсуждать произошедшее. На такой героический поступок я все еще не была способна.
Наследник семьи Коллингвудов, к счастью, избегал меня сам. Я не тешила себя иллюзией, что он испытывает неловкость из-за содеянного. Напротив, сейчас он демонстрировал свое настоящее ко мне отношение.
Хуже того, я не была уверена в самой себе, что не брошусь к нему с обвинениями либо же с мольбами, что гораздо унизительнее. Так что занятость наследника, непрерывно разделяющая нас, была скорее избавлением, чем несчастьем.
Я вошла в малую гостиную, где, по устоявшемуся в замке распорядку, должны были подать чай.
Никого из семьи Коллингвудов на месте не обнаружилось. Зато там был тот, кого мне меньше всего хотелось видеть. Идрис стоял у окна спиной ко мне и обернулся, стоило войти.
Чаще всего альва можно было встретить у озера или в библиотеке, так что я старалась и вовсе туда не заглядывать. При посторонних заговорить со мной он не стремился, а наедине мы не оставались до сих пор.
– Добрый вечер, – произнес Идрис.
Я неуверенно приблизилась к столу.
Боясь опоздать, чтобы не привлекать к себе лишний раз внимание хозяев замка, я пришла точно к назначенному времени – и вот теперь вынуждена была расплачиваться за свою пунктуальность.
Идрис взглянул на меня и улыбнулся краешком губ, читая если не мысли, то мое настроение. Его глаза – я никак не могла определить их цвет – завораживали. Я чувствовала, что медленно погружаюсь в ставшее уже привычным упоение…
– А вот давайте без этого! – Кажется, я произнесла реплику вслух.
На безмятежном лице Идриса проскользнул намек на удивление.
– Я швырну в вас тарелкой, так и знайте. – Я вслепую нашарила на столе искомый предмет и выставила перед собой, как щит.
Идрис с вежливым любопытством изучил парадный сервиз Коллингвудов, тот самый, то ли из стардфорской, то ли из дрезденской глины.
– Мне сказали, вы желаете выйти замуж за наследника и стать хозяйкой этого замка, – произнес Идрис. – Собеседник не обманывал, когда говорил мне это.
– Потому как это правда, – резче, чем следовало, ответила я. – Это было правдой, но произошедшее на озере все изменило. Я не хочу, чтобы мной просто… воспользовались.
– В этом и заключается причина вашего отчаяния? – Идрис взглянул на меня, но чувство оцепенения не возвращалось.
– Не знаю, как мне дальше жить, – неохотно признала я. – И чувствую вину за все произошедшее.
– Вы не можете отвечать за мысли, чаяния и поступки других, – таким же ровным тоном сообщил Идрис.
– Вынуждена с вами согласиться. Чаю? – Я потянулась за колокольчиком, чтобы позвать кого-то из прислуги. – Хозяева изволят задерживаться, а у нас не принято заставлять гостей ждать.
– Это что, платье?
Все как по команде уставились на Гвен. И вправду, простой белый сарафан смотрелся по-девчоночьи мило, резко контрастируя с непреклонным выражением лица и скрещенными на груди руками.
Юлиан обернулся последним, скользнул по Гвен ничего не выражающим взглядом и снова уткнулся в книгу.
Круг теперь собирался в замке каждый день, но на сегодняшний вечер у Гвен Коллингвуд были другие планы.
Она заехала, только чтобы оставить машину.
Аттина с каждым днем держалась все увереннее, и сегодня даже изъявила желание сесть за руль вишневого «мини», доставшегося ей по наследству.
Запертая снаружи дверь удерживала Аттину от попыток утопиться. Что именно происходило с ней ночью, никто не знал, ведь оставаться с ней Юлиан запретил строго-настрого.
Махнув рукой на прощание, Гвен решительным шагом направилась прочь из главной башни. В последний момент она все же не удержалась и бросила короткий взгляд на Юлиана Барлоу.
Ей хотелось, чтобы его руки прикасались к ней так же, как тогда, в бассейне, но без умысла задеть или разозлить. Чтобы он трогал ее кожу, волосы с осторожной нежностью, как влюбленный.
В конце концов, она уже давно решила, что не останется девственницей дольше необходимого и неважно, что там думает ее семья. Она не собиралась блюсти целомудрие до Дня Сопряжения, и если бы Юлиан…
Гвен рассерженно тряхнула головой.
Она знала, что этого никогда не будет. Она же Коллингвуд. А он Барлоу. После пяти сотен лет вражды ее предки уничтожили его семью. Гвен не хотела знать, насколько далеко он может зайти в желании отомстить ей.
Но она все равно купила это платье. Маленькая, глупая, влюбленная девчонка. Правильно он смеется над ней. Что ж, новый наряд все же послужит на благое дело. Пусть и не так, как ей бы того хотелось.
– Куда это ты? – Илай столкнулся с ней на мосту, когда Гвен уже выходила во двор.
– В бар, – легкомысленно призналась она.
– Ты? В бар? – не поверил Илай, недоверчиво глядя на младшую сестру. – Что ты там забыла?
– Хочу развеяться, – фыркнула Гвен, отворачиваясь. – Ты же так обычно время проводишь?
Она чувствовала удивленный взгляд Илая, но останавливаться не собиралась. Наоборот, ускорила шаг, чтобы он не успел включить режим «заботливого старшего брата» прежде, чем она скроется из виду.
В баре было очень тесно и накурено. Гвен с трудом поборола отвращение. Она здесь, чтобы сделать одну из самых банальных вещей в мире. Завести интрижку на одну ночь. Знать бы еще, как это правильно делается.