емой перспективой. Осталось решить, что они могут противопоставить полоумному божеству, пока День Сопряжения не сделал его полностью неуязвимым.
– Маркус?..
– Кто такой Маркус?
– Слава всем Богам, ты вернулся… – Джил с облегчением уткнулась лбом ему в плечо. – Послушай, у нас мало времени, – зашептала она. – Марина засунула в тебя злющего духа природы, который хочет отомстить Кругу за события двухсотлетней давности! Я использовала Книгу Коллингвудов, хотела призвать его в наш мир во плоти. Это был единственный способ вас разделить, но сил не хватило. Прости, я пыталась. – Джил перевела дыхание, щекотно выдохнув ему в шею. – В его планах стравить между собой Старшие семьи. Он хочет крови и смерти. Он уже убил Марину! И убьет еще не раз! Нам необходимо продержаться до Дня Сопряжения. Пообещай ему все что угодно, но выживи! Защитите Аттину. Если он получит то, что хотел, значит, он победил!
Альв управляет его телом?! Какая-то дрянь засела у него в мозгах, вредила его близким… В душе поднималась даже не злость, а какая-то дикая, первобытная ярость.
– Что будет с тобой? – хрипло спросил он, едва совладав с голосом.
– Неважно. Пообещай мне, что выживешь, – потребовала Джил, по-прежнему общаясь исключительно с его правой щекой и ухом.
– Постараюсь.
Он скосил взгляд: в зоне видимости оказалось обнаженное девичье плечо и белые пряди. Он легонько погладил ее. Сначала сделал, а потом уже подумал, как это может выглядеть.
Джил словно вспомнила, в каком она виде, и попыталась отстраниться. Потом поняла, что так будет только хуже, и прильнула обратно.
Он чуть наклонился в сторону. Как раз получилось дотянуться до халата, небрежно брошенного у шезлонга.
– Сколько у меня времени? – поинтересовался он, набрасывая халат ей на плечи.
– Пара минут? Пара часов? Возможно, удалось выиграть пару дней. Я не знаю, – смущенно призналась Джил. Она теснее запахнула халат на груди и теперь подчеркнуто смотрела куда-то в сторону. Тонкие девичьи пальцы теребили завязки.
То, что она говорила, объясняло все: эмоции, которые временами душили и были словно бы не его, поступки, которые он порой не мог объяснить…
– Если я… если я умру, Маркус ведь вернется в Альвхейм? – спросил он.
– Не вздумай! – Джил дернулась, как от удара, и крепче обхватила его за плечи. – Что это даст?! Сейчас его силы ограничены, поэтому он вынужден юлить, шантажировать и прятаться. Он все равно придет сюда в День Сопряжения! Со всей мощью, присущей альвам. И он придет не один!
– Расскажи мне все, что знаешь, – попросил он.
Сегодня ей ничего не приснилось. Аттина поняла это сразу, стоило открыть глаза. Обрывки чужих воспоминаний, нахлынувших при одном взгляде на медальон, могли привнести ясность в ее сновидения, но сны покинули ее, и вот уже вторую ночь подряд ей ровным счетом ничего не снилось. Аттина не понимала, что это значит, но все так же горела желанием найти ответ.
Сегодня очередное собрание Круга. Она снова увидит Юлиана Барлоу. Сумеет ли сохранить невозмутимость? Он не должен догадаться, что она знает.
Аттина старалась не думать, что случится с Гвен, когда та услышит правду. Сумеет ли она ее принять? Как поступит? Одно Аттина решила для себя твердо: она не станет ничего рассказывать лучшей подруге. Есть только один человек, который должен объяснить ей все, и это сам Юлиан Барлоу.
Рейнольд Дэвис неторопливо поднялся по ступеням дома Вейсмонтов. Аккуратная подъездная дорожка, небольшой уютный коттедж. Он не любил бывать здесь. Это была чужая территория, владения другого мужчины, забравшего то, что принадлежало ему, Рейнольду. Он не может повернуть время вспять, но отомстить вполне способен. Вейсмонты все равно обречены, так что он не откажет себе в удовольствии убить Мартина собственными руками.
Рыжая Аттина порывисто распахнула дверь и замерла на пороге, с удивлением глядя на него снизу вверх.
– Доброе утро, – настороженно произнесла она.
– Аттина, кто там? – раздался из глубины дома голос Мартина Вейсмонта.
– Мистер Дэвис, пап! – крикнула Аттина.
– Беги по делам, – произнес Мартин, показываясь в коридоре. – Вероятно, Рейнольд пришел ко мне.
Переведя обеспокоенный взгляд с отца на него – и обратно, Аттина неохотно сбежала по лестнице.
– Я все думал, кто придет за мной, – сказал Мартин Вейсмонт, дождавшись, пока дочь сядет в яркую вишневую машину, заведет мотор и осторожно выедет с парковки. Он выглядел совершенно спокойным. – Когда и где? Я не стану прятаться.
– Сегодня вечером, на озере.
Рейнольд презрительно окинул взглядом невысокую фигуру Мартина. Он был выше на полголовы и гораздо массивнее. Не то чтобы это как-то влияло на способности владеть магией, но слащавая внешность Вейсмонта изрядно его бесила. Длинные рыжие волосы вились и были небрежно связаны в хвост, в зеленых глазах ни тени страха.
Рейнольд невзлюбил его с первого взгляда. Побочная ветвь Вейсмонтов, которые охотно женились на обычных людях. Таланта на один фунт, а держится так, словно был первенцем Круга. С каким же удовольствием Рейнольд будет смотреть, как жалкий Мартин Вейсмонт, слишком много мнящий на свой счет, будет корчиться на каменистом берегу Про́клятого озера.
– Я приду.
– Порепетируем вторжение альвов на День Сопряжения, – деловито распорядился Юлиан, входя в просторный зал вслед за Амиром. – Хочу убедиться, что вы хотя бы официальное приветствие не испортите.
Барлоу был привычно раздражен и самую малость насмешлив. Про случившееся накануне никто благоразумно не вспоминал.
– Я знаю, что нужно делать, – уверенно сказала Аттина, даже не задумавшись, откуда взялась столь ценная информация.
Она торопливо подошла к фонтану – и вода послушно выплеснулась наружу, принимая форму ступеней. Аттина осторожно поднялась по ним и, обернувшись к остальным, со сдержанным достоинством медленно опустила голову, словно приветствуя кого-то.
– Приемная комиссия школы этикета Девяти миров дает высший бал, – ехидно прокомментировал Юлиан. – Следующий?
Амир повторил за Аттиной без особых сложностей. После восхождения на башню и тем более спуска из нее создать парочку ступеней и контролировать поверхностное натяжение воды под ногами вообще не представлялось проблемой.
Илай, не дожидаясь кивка Юлиана, медленно поднялся по созданным ступеням, увязая в них при каждом шаге. Белая челка прилипла ко лбу, было видно, насколько тяжело ему даются подобные манипуляции.
Райден был следующим – и взлетел по ступеням с изяществом, прежде ему несвойственным. Шутливо поклонившись, он стоял, разглядывая остальных, чуть более оживленный, чем в последние несколько дней.
– И что у тебя сегодня за праздник? – поинтересовался Юлиан.
– Чувствую невероятную легкость, – охотно признался Райден. Он был непохож на себя, но буйно помешанным не выглядел, и Барлоу, который сам накануне устроил неизвестно что, решил не давать волю паранойе.
– А ты чего там стоишь? Может, мне на колени встать, чтобы ты к нам присоединилась? – Юлиан нашел новую жертву.
Гвен хотела язвительно напомнить, что он сам запретил ей участвовать, но вовремя вспомнила, что твердо пообещала себе игнорировать Барлоу в любом проявлении.
Слушать сердцем? Не ушами? Пожалуй, лучше будет и вовсе его не слушать. Самое время собрать остатки гордости, здравый смысл – и раз и навсегда выбросить Юлиана Барлоу из головы. Добром это все равно не кончится.
Гвен поднялась на ноги и, отряхнув джинсы, поспешила к остальным. Очертания лестницы вышли у нее совсем уж расплывчатыми.
Несмотря на всю внешнюю браваду, под внимательным взглядом Юлиана Барлоу Гвен никак не могла сосредоточиться. Он злил ее необычайно. Каждый раз, стоило Гвен подумать, что она стала к нему чуточку ближе, Юлиан Барлоу возводил между ними новую стену…
– Осторожнее. – Юлиан успел схватить ее за руку, помешав позорно провалиться под воду.
– Значит так, несколько простых правил: первыми ни с кем не заговариваем, отвечаем, только когда обращаются лично, если нагрянет кто-то из Старших Богов, пытаемся слиться с пейзажем. – Барлоу прижал Гвен к боку, продолжая то ли объяснять, то ли насмехаться как ни в чем не бывало.
Аттина смотрела на них со странной смесью одобрения и малопонятного… узнавания?
Гвен чувствовала себя странно. Рука Барлоу держала как капкан, волосы ее разметались, топик задрался, так что его локоть касался ее обнаженной кожи. Было неловко стоять так перед всеми, но мысли путались, и уговорить воду вести себя послушно не удавалось от слова «совсем». Она продолжала висеть на нем – все никак не получалось встать на ноги.
– А как проходит «божественный туризм»? Замок разрушен, пир с девственницами закатить негде, – напомнил Илай.
– Уверен, альвы найдут, чем заняться, – заявил Райден. – С их точки зрения, Мидгард сильно изменился за последние двести лет.
– Кто может прийти сюда? – поинтересовался Амир.
– Тот, кто уже бывал здесь, тот, у кого остались незавершенные дела. – Юлиан зло улыбнулся. – Можете познакомиться с кем-то из предков и, если не повезет, с кем-то из Старших Богов.
– Это все сильно напоминает фарс. – Илай без сил опустился на бортик фонтана. – Почему мы не замкнем Круг, раз все равно собираемся отказаться от силы? Мы сейчас просто посмешище, а не хранители Дня Сопряжения.
– Ты поэтому пошел с Мариной на озеро? – неожиданно спросил Райден. – Ты был с ней там, я вспомнил. Зачем ты убил ее?
– Да не убивал я ее! – Илай даже на бортике подскочил от возмущения. – Я всего лишь ее там бросил! Довольны?! Я испугался, когда она начала творить магию, на которую отозвалась Тварь! Так что можешь засунуть себе свои воспоминания… – Илай соскочил с бортика и демонстративно покинул зал, так и не договорив.
– Перерыв? – закономерно предположил Амир, выбираясь из фонтана.