– Сожгли, – размышлял он, – в магазине устроили обыск из-за готовящегося заговора Эссекса. Подумали, в них содержится на что-то там намек и сожгли.
Восемнадцатилетнему юноше доводы казались вполне убедительными, и на этот странный момент он до поры, до времени не обращал никакого внимания. Но вот куда подевалась рукопись, по которой печатали тираж, волновало его куда больше. Вдохновлял на поиски в основном тот факт, что Филд тоже ищет рукопись.
– За этим несомненно что-то стоит, – Томасу виделись отпечатанные книги с зашифрованными таинственными знаками, которую будут сметать с полок благодарные читатели.
Годы были потрачены на поиски. За прошедшие восемь лет Томас успел понять, что сам автор сонетов тоже не имеет рукописи – иначе, думал он, – Шекспир давно бы отдал другу свой экземпляр для издания. Ему и в голову не приходило, что по каким-то причинам Уильям может противиться желанию Филда отпечатать книги с сонетами.
Томас нанимал мелких воришек, и те прочесывали типографии в поисках пропавшей рукописи. Наладив знакомства среди приближенных ко двору, он пытался искать сонеты Шекспира у вельмож и знатных дам. Кое-что разыскать удалось: некоторые дамы, действительно, записывали понравившиеся стихи. Но так набралось всего пять или шесть сонетов. И то, в их авторстве Томас уверен не был.
Отцу про свои поиски Томас не рассказывал. Старик ненавидел одно только упоминание о сонетах, и сын решил, что лучше принесет найденную рукопись, просто поставив отца перед фактом.
Самым очевидным способом найти искомое, Томасу представлялась беседа с Тоббом, тем самым издателем, который напечатал изъятые впоследствии книги. Сначала Тобб говорить категорически отказался. Но когда люди Томаса объяснили ему, что поговорить придется, иначе его типографии и лавке придет конец, он согласился встретиться с Томасом, предупредив, что ничего интересного сообщить не сможет.
– Рукопись я выкрал у Филда, – рассказывал Тобб, – случайно. Пришел к нему по делу. Филда дома не было. Его жена оставила меня в комнате одного. Возле окна лежала какая-то рукопись. Я от нечего делать подошел и прочитал, что это сонеты Уильяма Шекспира. Подумал, отчего бы мне их не забрать с собой. Забрал и тихонько вышел из дома.
– Что случилось после? – спросил Томас.
– После я их напечатал, выждав немного, потому что Филд бросился разыскивать рукопись с неожиданной прытью. Наверное, его усердие было связано с тем, что Шекспир был его другом, и Ричард чувствовал себя неловко оттого, что потерял рукопись, отданную ему на хранение.
– Почему книги забрали из магазина? Там и в самом деле написано что-то про заговор?
– Толком не знаю. Я сонеты не читал. Не люблю читать стихи. Издал и все. Когда ночью пришли обыскивать магазин и типографию, думал, заберут что угодно, но не сонеты. А забрали именно их. Пригрозили пытками, поэтому я отдал все экземпляры до одного. Кто его знает, может, там чего и было против королевы. Может, потому и Филд их не публиковал.
– Ты сказал им, откуда у тебя рукопись?
– Сказал. Да что им Филд: у него ж ничего не осталось. Книг он не печатал, рукопись была у меня.
– Так куда делась рукопись? – подошел Томас к вопросу, который его интересовал больше всего. – Ее тоже забрали?
– Эх, в тот день не забрали. А потом просто выкрали из моего дома.
– А у тебя как выкрали? Тоже оставил на видном месте?
– Нет. Переворошили все во второй раз и нашли. Я ее особенно и не прятал. Сначала потому, что уже отпечатал книги: чего прятать-то. Потом, потому что книги изъяли, а меня запугали и запретили их печать повторно. Мне что ж в Тауэр хочется? Нет. Я и не стал. Да потом стали ходить слухи, что не все сонеты написал Шекспир. Зачем впутываться в историю. Так что рукопись я не прятал. Лежала среди прочих в столе.
– А кому-то она понадобилась!
– Понадобилась, но раз ее не издают, значит, ее украли те, кто в издании не заинтересован. Все те же люди, – прошептал последнюю фразу Тобб и оглянулся. – Сказать по правде, после того, как рукопись исчезла, ко мне приходил как-то поздно вечером человек. Он спросил, точно ли у меня ничего не осталось. Темная история. Не лезь в нее.
– Спасибо, – Томас поблагодарил Тобба и еще больше уверился в том, что необходимо найти пропавшую рукопись и отпечатать ее, опередив всех, кого только можно, включая настойчиво рыскающего в поисках Ричарда Филда.
Томасу продолжали приносить отдельные сонеты, но их было так мало, что он понимал: единственным путем напечатать все целиком, было найти рукопись. Даже если часть сонетов написал не сам Шекспир, тем больший скандал разгорится по поводу их издания. И тем больше книг купит жадная до таких ситуаций публика.
В какой-то момент Томас опустил руки и прекратил поиски. Филд тоже не преуспел в этом деле. Не всплывали сонеты и у других издателей.
– Наверное, все же их уничтожили или хранят в таком надежном месте, что мне до него не добраться, – рассуждал Томас.
Тем не менее, совсем поиски он не прекращал. И в один прекрасный день ему сообщили: рукописи могут храниться в доме графа Саутгемптона. Человек, шпионивший для Томаса, сказал ему следующее:
– Шекспир писал сонеты в честь графа. Так, по крайней мере, он это преподносил вначале. Позже выяснилось, что Шекспир влюбился в ту же женщину, что и граф. И сонеты в действительности посвящал ей. Саутгемптон женился на той женщине. Но ему не давала покоя мысль, что сонеты, посвященные его жене, могут быть напечатаны. Он по-прежнему ревновал Шекспира. И, говорят, на то были причины. Короче говоря, когда королева начала преследовать Эссекса, а он являлся другом графа, Саутгемптон специально подстроил так, что весь тираж сонетов изъяли. Якобы, это было связано с заговором. А на самом деле, книги забрали люди самого Саутгемптона. Они не догадались забрать рукопись, и потому потом ее выкрали.
– И почему им пришлось рукопись красть? – спросил в конец запутавшийся Томас.
– Не знаю. Но суть в том, что она хранится в доме графа.
– Это точно известно? – Томас вытер проступивший на лбу пот.
– Вроде граф ее показывал, выпив лишнего. Она лежит у него в кабинете, и ее не так уж сложно оттуда выкрасть.
– Ты берешься за это дело?
– Стоить будет дорого. Все-таки дом графа.
– Сколько?
Запрашиваемая сумма была высока, но для Томаса получить сонеты стало делом чести, если, конечно, возможно применить в отношении к нему это слово. И он согласился.
– Быстро достать рукопись не удастся, – предупредили его, – надо дождаться, когда граф с семьей куда-нибудь уедет. Замок будет стоять пустой, и тогда я попытаюсь туда проникнуть.
Летняя жара заставила опустеть многие дома. В том числе уехал и граф. Вскоре рукопись оказалась в руках у Томаса. Он смотрел на нее, не в силах поверить, что восемь лет мучительных поисков позади. Ему не терпелось поделиться радостной новостью с отцом. Вот тот удивится! Он же не знал, что сын так упорно ищет все эти годы.
Реакция отца оказалась неожиданной. Он категорически отказался публиковать сонеты.
– Это опасно, – твердил он, – я не хочу, чтобы ко мне врывались, забирали изданные книги и угрожали. У сонетов плохая история.
Отец признался, что и сам интересовался стихотворениями Шекспира.
– Он написал совсем немного. А здесь – вон их сколько.
– И что, отец? Будто мы не публиковали такие вещи?
Но Торп старший настаивал на своем решении, продолжая твердить только одно: сонеты приносят одни несчастья, влиятельный человек следит за их появлением и не даст так просто издать книги.
Осенью Торп умер. Первым делом сын, унаследовавший типографию и магазин, напечатал сонеты. Торп старший предполагал, какие из них принадлежат перу Шекспира. Но несмотря на предостережения отца, Томас решил печатать все сто пятьдесят четыре штуки. Так книжка получалась гораздо толще и выглядела солиднее.
– Наконец-то, – Томас любовно погладил книгу по обложке, – вот она, мечта!
Он аккуратно выложил книги на прилавок. Завтрашний день он начнет с того, что повесит на дверь магазина вывеску: «Новое издание. Сонеты Уильяма Шекспира». Слух о том, что часть сонетов написана неким высокопоставленным лицом, близким к королю, Томас уже успел распустить по городу. Он подумал, что авторство стоит приписывать ни много ни мало именно особе, состоящей при дворе.
– Обычный граф никого не заинтересует, – думал он, – а вот близость к королю, который и сам любит писать стихи, сможет привлечь читателей. Вдруг, это король и есть!
Тот факт, что Яков взошел на престол намного позже, чем сонеты были написаны, Томаса не смущал. Он надеялся, что и народ не смутит тоже.
Невысокий, щуплый мужчина с бегающими, маленькими глазками подошел к магазину Торпа, возле которого собралась небольшая толпа. Он быстро прочел объявление о выпуске новой книги и, оглядевшись, подозвал к себе соседского мальчонку.
– На тебе денег. Сходи, купи книгу «Сонеты Шекспира». Скажи продавцу, мать попросила. Бегом, – мальчик зашел в магазин и спустя минуту вышел с толстой книжкой под мышкой.
Мужчина пролистал сборник и почти бегом отправился в собственную лавку.
– Она самая, – человек в черном плаще кивнул, – разберемся вначале с этим Торпом. Надо, наконец, выяснить, откуда взялась рукопись. Мы с тобой так долго ее искали. А Торп оказался более прытким. Взял и выяснил, где она.
– Может, она у него и хранилась все это время? – предположил мужичонка.
– Не думаю. Чего ему было выжидать так долго? Давно б напечатал. Да ты и сам говорил, что он занят поисками. Забыл?
– Да, да, вы правы. Искали мы, искал Томас Торп и Ричард Филд.
– Торп пожалеет, что нашел рукопись первым.
– Что вы собираетесь делать?
– Увидишь. Но Торп не обрадуется, поверь.
– Книгу наверняка кто-то успел купить. Теперь распространение сонетов не остановить.
– Я так не думаю. Несколько книжек у читателей? Пусть будут. Важно, чтобы исчезла рукопись. А с Шекспиром я тоже поговорю. На всякий случай, предупрежу еще раз.