— Не надо, не стреляйте, сэр, — взмолился хозяин лавки.
— Ты считаешь меня сумасшедшим? Я не буду стрелять в виски.
Старик облегченно вздохнул. Стрельба в лавке была в этих краях не таким уж редким делом.
— Сколько? — бросил Мигель.
Хозяин не сразу сообразил, что спрашивает незнакомец. Но потом до него дошло, что он все-таки продавец, а Мигель Кастильо — покупатель.
— Двадцать долларов, — заученно ответил он и добавил, — сэр.
Мигель засмеялся. Его смех не предвещал ничего хорошего.
Не оборачиваясь, он развернул ствол револьвера и безошибочно уперся им в лоб хозяина.
— Так сколько ты сказал?
Хозяин понял, о чем говорит пришелец и тихо прибавил:
— Пятьдесят долларов.
Его губы дрожали.
— Нет, приятель, так мы с тобой будем слишком долго торговаться.
— Сэр, не надо.
Мигель большим пальцем медленно взвел курок.
— Сколько же?
— Сто долларов.
Мигель сокрушенно покачал головой.
— Дешевле будет тебя пристрелить. Меня такая сумма не устраивает.
Старик дрожал всем телом.
— Двести долларов. Сэр, поверьте, это все, что у меня есть. Больше взять неоткуда.
— Давай сюда, — не убирая револьвера, сказал Кастильо.
Старик вытащил из-под прилавки деньги и передал в руки грабителя. Мигель пересчитал пачку.
— Точно. Двести. Смотри-ка, не обманул.
— Опустите, пожалуйста, револьвер, — попросил хозяин лавки, — у меня в самом деле больше ничего нет.
Мигель криво улыбнулся, сунул револьвер в кобуру и двинулся к двери.
Старик возвел глаза к небу, и зашептал благодарную молитву Господу за то, что тот позволил ему остаться в живых.
У самого порога Мигель остановился и посмотрел на табличку «Закрыто», он снял ее, повертел в руках и подозвал старика.
— Что вам угодно, сэр?
Мигель осмотрел хозяина с головы до ног.
— Сделай так, — и он оскалил зубы, — а-а-а.
Старик тут же выполнил его приказ.
— А-а-а.
Мигель сунул ему в рот табличку с надписью «Закрыто» и обеими руками сомкнул челюсти старика.
— Если будешь держать свой рот закрытым, все обойдется. Видишь, у тебя во рту табличка «Закрыто». Вот, два часа будешь стоять с ней во рту, понял?
Старик закивал головой.
— Понял, — прогудел он сквозь зубы и табличку, боясь выпустить ее.
— Если понял, то хорошо, — Мигель подошел к прилавку, взял бутылку с виски и, запрокинув голову, сделал несколько глотков.
Потом видно что-то доброе шевельнулось в его душе и он, посмотрев на старика, поставил бутыль на место. Он представил, с какой жадностью припадет к бутылке старик, едва Мигель скроется за дверью.
— Ладно, виски я тебе оставляю, — сказал на прощанье грабитель. — Но смотри, как выпьешь, сразу же табличку воткни на место. Два часа, понял, два часа твоя глотка должна быть закрыта. Часы у тебя есть?
Тот закивал и указал на цепочку, свисающую из жилетного кармана.
Мигель вытащил часы и опустил себе за пазуху.
— Они мне пригодятся, я человек пунктуальный и не люблю опаздывать. К тому же, я прослежу по ним, сдержишь ли ты свое слово. Сдержишь ли ты свое обещание? Сможешь молчать два часа подряд?
— Сдержу, — хрипел старик, и по табличке поползла струйка слюны.
— Ну, тогда молодец, — Мигель Кастильо вышел из лавки и осмотрелся.
Ощущая тяжесть револьвера на правом бедре, Мигель Кастильо снова ощутил себя человеком. И он уже не боялся никого и ничего.
— Я устрою Рэтту Батлеру, он запомнит меня на всю жизнь, правда, жизнь у него теперь короткая.
Хозяин лавки наконец-то сбросил с себя оцепенение. Он бросился к двери, навалился на нее всем своим худосочным телом и принялся один за другим задвигать засовы.
Покончив с этим делом, он подбежал к окну и тут же отшатнулся: прямо в стекло смотрел на него, злорадно улыбаясь, Мигель Кастильо.
Старик с ужасом увидел два пальца, прижатых к стеклу.
— Два часа, — повторил Мигель.
Старик закивал, указывая пальцем на табличку, зажатую у него в зубах.
Мигель развернулся и медленно побрел через площадь.
А старик, все так же сжимая табличку, подбежал к прилавку, выдвинул ящик и извлек из него сложенный вчетверо плакат. Развернув бумагу, он внимательно посмотрел на портрет.
— Так это же Мигель Кастильо, — вздохнул старик, — я мог заработать три тысячи долларов, а мог и потерять жизнь. Ну его к черту, пусть идет своей дорогой. Лучше заплатить двести долларов и сохранить жизнь, чем рисковать ею из-за трех тысяч. Ведь он наверняка откуда-то вновь сбежал.
ГЛАВА 15
По улицам поселка золотоискателей со звучным названием Голд-Сити с грохотом несся экипаж, в котором раздавались пьяные возгласы.
— Скорее кучер, скорее!
— Я стараюсь, сэр, — отвечал кучер, опасливо втягивая голову в плечи и опасаясь, что его ударят по затылку бутылью.
В экипаже сидело четверо пьяных мужчин и женщина. Они безудержно хохотали, распевали песни, посылали проклятья спящему городу.
Наконец экипаж остановился у двери отеля.
Мужчина резко толкнул женщину в спину, и та выпала из экипажа прямо на землю.
— Пошла вон, шлюха! — закричал один из мужчин, бросая монету вслед упавшей женщине.
Та приподнялась на колени, в темноте нашла монету и спрятала ее за пазуху.
— Шлюха! Мы тебе еще много дали, ты этого не стоишь! Гони!
Один из мужчин ударил кучера по спине, тот стегнул лошадей, и экипаж с грохотом помчался по улице, а ночь наполнилась пьяными криками, руганью и проклятиями.
— Куда? — спросил кучер.
— Не твое дело! — закричал один из мужчин, — езжай пока едешь, а там посмотрим.
Женщина тяжело поднялась с земли и принялась отряхивать свою темную цветастую юбку.
— Будьте вы прокляты! Ублюдки! Ублюдки! Как я вас ненавижу! Всех без исключения! Что б вы сдохли!
Но мужчины в экипаже не слышали ее проклятий.
Женщина еще несколько минут постояла у крыльца, пока крики и грохот не растворились в ночи. Тяжело ступая, пошатываясь, она поднялась на крыльцо, задержалась у двери, осмотрела себя.
Ее платье было изорвано, волосы всклокочены и рассыпались по плечам.
— Какие мерзавцы! Как я их всех ненавижу!
Она отворила дверь и поднялась на второй этаж, туда, где в маленьких комнатках жили проститутки. А их в этом городке было немало. Как только было найдено золото, проститутки потянулись в Голд-Сити в надежде подзаработать.
И действительно, золотоискатели не скупились, правда, иногда они расплачивались ударом кулака, пинком ноги.
Но женщины знали, на что идут, и не очень сетовали на свою судьбу.
Несчастная пошатываясь дошла до своей двери.
Казалось отель вымер, такая тишина царила в комнатах.
И вдруг Габриэла, а именно так звали женщину, услышала негромкий мужской голос.
— Габриэла, Габриэла, — послышалось из комнаты.
Женщина вздрогнула.
— Билл, это ты? — она радостно отворила дверь и переступила порог.
Но в это же мгновение сильная мужская рука схватила ее за плечо и бросила на кровать.
Чьи-то руки грубо схватили ее сзади и толкнули на подушку. Стараясь вырваться, она брыкалась, но удар по голове оглушил женщину.
Ни она, ни ее противник не проронили ни слова.
Гарри Купер перевернул женщину на спину и всмотрелся в ее лицо. Но в комнате было очень темно и даже его зоркий взгляд не мог ничего различить.
Чиркнула спичка и запылала свеча.
Поток желтого света ослепил Габриэлу. Она немного приподнялась, но удерживаемая сильными руками, так и не смогла встать. Она лежала, подавленная гнетущим ощущением бессилия и унижения, от которых ей хотелось плакать.
— Кого я поймал? — сказал человек, держащий ее.
Он рассмеялся.
Габриэла различила его черную широкополую шляпу, черный плащ и полоску темных усов над тонкими губами.
Гарри Купер лениво повернулся и, криво усмехнувшись, посмотрел сверху вниз на Габриэлу.
Он разжал руки и немного отошел в сторону.
— Подойди сюда, — произнес он глухо.
Она поднялась, сделала шаг вперед и, поплотнее запахнув на себе шаль, приблизилась к мужчине.
Она словно зачарованная смотрела на этого человека.
Выражение его лица не предвещало ничего хорошего и поэтому в ее глазах зажглась тревога.
— Что вам нужно? — спросила она дрогнувшим голосом.
— А ты славная девчонка, — сказал Гарри, — дай-ка рассмотреть тебя получше, — он протянул руку и схватил ее за отворот рубашки.
Она не успела и вскрикнуть, как он прижал ее к себе.
Вдруг он отшатнулся.
— Сука, — прошипел Гарри, — ах ты сука!
Три капельки крови выступили на его руке в том месте, где она укусила его.
Отшатнувшись, Гарри Купер слегка разжал руки, и Габриэле удалось вырваться.
Но он все еще крепко держал ее за отворот рубашки и края шали.
Вдруг пуговицы отскочили, и рубашка лопнула на груди.
Габриэла одним прыжком очутилась возле Гарри Купера вновь и схватила его за руку. Но тот, даже не глядя, наотмашь ударил ее рукой. Габриэла отлетела в сторону и стукнулась о стену, но тут же снова поднялась и бросилась к двери.
Но это ей не удалось.
Гарри Купер тыльной стороной руки ударил ее по лицу.
Удар сбил женщину с ног. Она поднялась на колени и, опершись локтями о пол, сплюнула кровь. Губы ее сразу распухли, в голове шумело. Она хотела подняться, но ноги не держали ее.
И тут вновь раздался треск рвущейся материи, сдавленный крик.
Габриэла уже стояла, прислонившись к стене, беспомощно опустив руки. Рубашка была разорвана до самого низа. У нее было какое-то странное отрешенное выражение лица. Она стояла не шевелясь, не произнося ни слова.
Гарри Купер тоже не двигался и молчал, словно бы смущенный видом ее наготы.
Вдруг он рассмеялся:
— Ну ладно, — сказал он, — я только хотел рассмотреть тебя получше, вот и рассмотрел.
Габриэла с трудом держалась на ногах.
— Садись туда, — приказал Гарри, указывая на стул.