– Что с этой мертвой зоной? Там вообще камеры есть? – спросила Вертиго, взглянув на Смирнова поверх инфоокна. Тот нервно сглотнул, будто приготовляясь к порке.
– Камеры есть, Олеся Васильевна. Они работали днем, я проверял. Но на момент нападения записи нет… – Заметив выражение на лице начальницы, он поспешил добавить: – Мы это исправим. Я уже дал задание нашим спецам, с проблемой разбираются.
– В итоге у нас есть обвинение, но нет главного доказательства. Мог бы раздобыть для меня побольше фактов, прежде чем тащить на этот допрос!
– Думаете, он долго там протянет? – Смирнов кивнул на Тайгина.
Вертиго потерла переносицу.
– И что он, по версии Системы, мог сделать? Как напал на мальчика? Если это не простая черепно-мозговая травма, то что?
В этом и заключалась главная загвоздка.
Прохожий, нашедший Каспера, принял его за мертвеца. И по счастливой случайности вызвал в первую очередь скорую, а не милицию. Медики на месте диагностировали кому, и лишь в больнице стало ясно, что послужило ее причиной.
Отключение мозгового импланта.
У Вертиго этот факт до сих пор не укладывался в голове. Как у Каспера мог вообще оказаться имплант? Они были запрещены, а семья Блинов прямо-таки кичилась своей законопослушностью. В медкарте стояла отметка о модели:
Производитель неизвестен.
Возможно, «частица бога».
Вертиго это жутко сбивало с толку. «Частицей бога», как она помнила из школьного курса физики, называли бозон Хиггса. Смирнов тоже впервые слышал о столь странном употреблении этого термина.
– На теле Каспера не обнаружено следов побоев. Пара синяков, но они, скорее всего, получены в результате падения, – сказал Смирнов. – А с отключением импланта будем разбираться.
– Это устройство или приложение. Организуй мне ордер на обыск дома и рабочего места Тайгина. Пока что вся эта история похожа на нанесение тяжкого вреда здоровью. Но если мы найдем оружие – то добавляется умысел. Это уже утилизация. Хотя для меня загадка, почему Система сделала вывод о причастности Тайгина к преступлению. Имплант мог отключиться и самопроизвольно.
Вдруг на лице Смирнова появилось виноватое выражение.
– Так. Чего ты не договариваешь?
– При аресте у Тайгина не нашли геочип, – чуть помедлив, сказал Смирнов, и Вертиго ахнула. – И судя по затянувшейся ране на запястье, он извлек его заблаговременно.
Извлечение геочипов, которые собирали данные о перемещениях людей с момента имплантации и посмертно, сурово наказывалось законом. В случае с Тайгиным такое нарушение было критическим: когда Вертиго возвращала профессора в город, геочип ему переустановили. Предполагалось, что Система будет вести за ним особое наблюдение. Один лишь факт, что Тайгин попытался обойти наложенные на него ограничения, приравнивал его действия к преступлению.
– И мы заметили это только теперь?! – Вертиго мгновенно вспыхнула. – Как же так вышло?
– Это, Олеся Васильевна, еще одна задачка. Потому что геочип продолжает повторять привычные маршруты Тайгина: утром на работу, вечером – домой.
– С геочипом надо срочно разобраться. – Вертиго ткнула в помощника в инфоокне. – Займись лично, Смирнов.
– Я начал копать, но не могу понять: наш геочип перемешается на физическом носителе, или же Тай-гин моделирует данные, которые с него передаются. Я надеялся, вы сможете что-нибудь выспросить у него на этот счет.
Вертиго тяжело вздохнула.
– И что у меня есть на руках, чтобы идти в эту комнату? – спросила она ядовито.
– Мальчик с имплантом и изобретатель имплантов вошли в темный переулок примерно в одно и то же время, – Смирнов начал загибать пальцы. – Не факт, что они там пересеклись. Не факт, что имплант Каспера был отключен намеренно. Да, у них случилось два крупных списания по соцбаллам. Да, Тайгин извлек геочип. Но этого как-то маловато, чтобы Система сделала вывод о его виновности. Вам нужно лишь уточнить алиби.
– Система ошибается редко.
– Я уверен, что мы попали в тот самый ничтожный процент исключений.
– Ты слишком хорошего мнения о людях. Ничего, с годами это проходит.
Вертиго отключила инфразвук и вернула кислород в камере на нормальный уровень.
– Вы войдете? Спасибо! – выдохнул Смирнов. – Я уже не надеялся… Так какая тактика?
– Смотри и учись.
– Прикинетесь сладкой булочкой?
Вертиго вскинула бровь, а Смирнов покраснел до корней волос.
Но он был прав: Вертиго и впрямь намеревалась прикинуться сладкой булочкой. По крайней мере, поначалу. Она вошла в камеру со стаканом воды, который тотчас поставила на стол перед Тайгиным.
– Прошу прощения за задержку, Михаил Геннадьевич, – проговорила она бархатистым голосом, – мне только что сообщили о вашем аресте. Найденко Олеся Васильевна, главный следователь Излучинска.
Тайгин слабо пожал протянутую ему руку, его глаза блеснули за стеклами очков.
– Это вы, – сказал он, когда Вертиго села напротив. – Вы помогли мне вернуться в город!
– Все верно. И я здесь для того, чтобы снова помочь вам. Проверить, соблюдаются ли ваши права. И по возможности спасти от утилизации.
Тайгин задержал дыхание лишь на секунду дольше обычного. Вертиго ожидала более бурной реакции, но профессор был то ли измучен, то ли готов к подобным провокациям.
– Я не понимаю… Мне так и не объяснили, в чем меня обвиняют.
– Совсем никаких догадок? – прищурилась Вертиго. И когда Тайгин отрицательно покачал головой, она театрально пропела: – Ну, давайте разбираться по порядку. Где вы были вечером четвертого сентября?
Тайгин перечислил уже известные Вертиго факты: школа, занятие по гранту с Пудельковой, списание баллов из-за конфликта с Каспером Блином.
– То есть ваша ученица может подтвердить, что вы действительно были на занятии? – Вертиго вовсе не требовались показания Пудельковой. К тому же к делу их не пришить из-за особенностей психики девочки. Ей нужна была реакция Тайгина.
– Конечно, – с уверенностью кивнул Тайгин. Вертиго покоробила его готовность к ответу. – К тому же я отметился на проходной, уходя из школы. Если вам требуются более веские доказательства, вы можете запросить у Лиситеи запись нашего занятия.
– Лиситея вела запись занятия? При помощи хроно?
– Она принесла домашнего ассиста.
– Подростки в «Авроре» обычно не носят домашних ассистов на занятия, – сказала Вертиго со знанием дела. – Это была ваша просьба?
– Нет.
– Зачем тогда Пудельковой потребовалось вести запись? Она могла опасаться некорректного поведения с вашей стороны?
Поняв, к чему клонит Вертиго, Тайгин сник.
– Нет, вовсе нет. Мой сын предупреждал, что Лиситея боится не справиться с проектом. Полагаю, она решила подстраховаться. У нее должна сохраниться запись! Не думаю, что она откажется ее предоставить.
«Лучше бы она отказалась», – усмехнулась про себя Вертиго, памятуя о том, какие делишки могла проворачивать через своего ассиста мисс «Лучшие роботические решения».
– Я гляжу, вы быстро завоевываете доверие… – дожимала она. Тайгин гневно поджал губы – намеки на манипуляцию ученицей были ему, очевидно, неприятны. Их Вертиго использовала лишь для того, чтобы вывести его из равновесия.
– В чем меня обвиняют?
Вертиго покачала головой, показывая, что до поры до времени не станет отвечать на его вопросы. Она раскрыла перед Тайгиным инфоокно и попросила отметить несколько временных промежутков, в которые, по его словам, он покинул школу и сел на поезд домой.
– Видите ли, Михаил Геннадьевич, у меня есть данные, опровергающие ваши слова. Возможно, вы и впрямь вели занятие с Пудельковой. Но школу покинули гораздо раньше. Вы пошли следом за Каспером, не так ли?
– Вовсе нет. Я не слишком внимательно следил за временем, но, полагаю, прошло не меньше часа с момента ухода Каспера и Лиситеи.
– Михаил Геннадьевич, я уверена, у вас достаточно высокий интеллект, чтобы выстроить любую конструкцию сложно проверяемой лжи. Но это карточный домик, и когда он рухнет, вам придется нелегко. Вы преследовали Каспера в Междустенье, а не попивали кофе в своей лаборатории. У нас есть записи с камер наблюдения.
Ошеломленный, Тайгин медленно вертел головой из стороны в сторону, будто не мог поверить словам Вертиго.
– Понятия не имею, о каких записях идет речь. Я говорю правду! – Он вдруг нахмурился: – И при чем здесь Каспер?
– Даже не знаю. Для меня все выглядит так: подросток угрожает изобличить вас в попытке ввернуть школьнице незаконный проект. И вы решаетесь на упреждающий удар.
– Какой еще упреждающий удар? – Тайгин побледнел.
– Возможно, вы хотели заставить мальчишку замолчать. Возможно, наказать его. Я полагаю второе. Это ведь так неправильно: кричать на всех углах о том, что разработка мозговых имплантов незаконна, когда сам пользуешься таким.
У Тайгина отвисла челюсть.
– Это бред какой-то. У Каспера, что, имплантат?
Вертиго следила за ним внимательно. Потрясение на лице Тайгина казалось вполне искренним.
– Любопытно, откуда вы узнали об импланте, – продолжала Вертиго. – Сомневаюсь, что Каспер стал бы трезвонить о нем направо и налево. Может быть, с самого начала вам именно имплант и нужен был? Как-никак легендарная «частица бога»…
Вертиго ткнула пальцем в небо, но тотчас поняла, что попала удачно. Тайгин вдруг зашелся изможденным смехом.
– У Каспера не может быть «частицы бога». Никак.
– Почему же?
Тайгин потянулся к стакану с водой, и, сделав глоток, чуть наклонился к Вертиго.
– Я готов к сотрудничеству, госпожа главный следователь. Если у Каспера и впрямь отключился имплантат, его мозг может пострадать. Чем скорее вы разберетесь, тем лучше. Поэтому я расскажу вам о «частице бога» то, что могу.
– «Что можете»? – уточнила Вертиго.
Тайгин кивнул.
– Я подписывал документы о неразглашении. Как только у вас на руках будет разрешение на получение секретной информации, я расскажу все без утайки.