На порог выбежал Беня. Он завертелся как волчок, без конца повторяя ее имя. Такое случалось редко – только когда он не мог подобрать верный протокол поведения в нестандартной социальной ситуации.
– Пап… – холодея внутри, позвала Лиси и шагнула в квартиру.
Откуда-то доносился неясный шорох. Лиси заглянула в комнату-кабинет отца, где он проводил большую часть времени. В полупотемках ярко светили два монитора с графиками погоды, за которыми он следил, занимаясь своими исследованиями, кресло у рабочего стола было перевернуто. Сейф, прятавшийся за большим постером с горами и елками, раскрыт, бумаги разбросаны по всей комнате.
– Что за?..
Сердце Лиси забилось чаще. Она двинулась на кухню и тотчас почувствовала, как под ее ботинками захрустел песок, рассыпанный по полу коридора.
Нет, не песок. Порошок легкого оранжевого оттенка с яичным запахом. Не успела Лиси сообразить, что это, как из кухни черным силуэтом выплыл отец.
– Лиси, мне нужно, чтобы ты оставалась дома, – сказал он с самым безумным видом и обхватил дочь за плечи. – Только отключи все, пожалуйста. И Беню тоже. Это ненадолго, клянусь.
Лиси онемела, пораженная его просьбой.
– Что происходит, пап? Что это? – Она заглянула ему за плечо и увидела старые банки с питательной смесью, разбросанные по кухне. Лиси заметила в его руках бумаги, покрытые тонким слоем питательной смеси. – У нас дома был обыск? Милиция? Или?.. Они искали это?
– Нет-нет! Ничего такого! Я просто немного вышел из себя. – Отец попытался виновато улыбнуться. – Узнал нехорошие новости. Мне так жаль. Стоило сдержаться.
– Ты врешь… Что это? – Лиси потянулась за бумагами, но отец тотчас спрятал их в нагрудный карман. Она успела лишь заметить логотип «Schlüssel Intelligenter[4]», компании из Грюдде, которая производила умные замки с биометрией. В Излучинске такие замки использовали редко и точно не в рядовых квартирах.
Это вызвало у Лиси еще больше вопросов.
– Это инструкция? Зачем тебе это? Мы не пользуемся этой системой!
– Это не… Послушай, я пойду. Закрой дверь. И не трогай тут ничего, я сам потом уберу, хорошо?
Он скользнул к выходу и накинул пальто.
– Куда ты? – вытаращилась Лиси, когда отец вышел на лестничную площадку в домашних тапочках. Тот, не задумываясь, ответил:
– На кулинарные курсы, конечно!
– Ты немного на взводе, пап. Ты уверен, что кулинарные курсы – то, что сейчас тебе нужно?
– Да, мне лучше успокоиться, перед тем как что-то предпринять. К тому же кто ходит в гости без угощения?
С этими словами отец ушел к лифту. Лиси была потрясена его заявлениями и вышла из оцепенения, только когда услышала, как закрылись двери кабины лифта.
Беню все так же колбасило, Лиси пришлось поставить ассиста на принудительную перезагрузку. Она осмотрела опустошенные банки с питательной смесью. Сколько себя помнила Лиси, им с отцом всегда удавалось достать настоящую еду. Банки она видела и раньше, они были во многих семьях, но зачем они понадобились отцу теперь?
Бумаги, вываленные из сейфа, на первый взгляд не представляли ничего особенного: документы старого образца, погашенные долговые обязательства с синими печатями, несколько дорогих сердцу отца фотографий, большинство – в паре с матерью Лиси.
Ничего нового или необычного. Ее отец спятил, другого объяснения быть не может.
Лиси выпила еще одну таблетку «Ноодона», быстро сгребла в рюкзак Беню и, закрыв дверь, рванула вслед за отцом.
Петр Яковлевич вышел из поезда в районе Криптомерий. Дома здесь были похожи на огромные деревья, раскинувшие ветви-этажи в разных плоскостях, чтобы солнечные лучи равномерно попадали на энергопанели. Вдоль пешеходной зоны росли одинаково подстриженные хвойные кустики. Это был довольно богатый район, и Лиси знала, что ее социального балла хватит, чтобы пройти через турникет на станции, но все же испытала облегчение, когда запросто прошла вслед за другими пассажирами и никто ее не остановил.
Петр Яковлевич, особенно выделявшийся в потоке людей необычной обувью, шел уверенно. Едва толпа возле станции разбрелась по разным направлениям, Лиси поняла, что на полупустой улице его сложно будет выслеживать, оставаясь при этом незамеченной. Она держалась в отдалении, боясь свернуть на параллельную улицу и потерять отца из виду.
Стоило ему лишний раз шевельнуться, поднять воротник пальто или остановиться на переходе, пропуская мобиль, как Лиси резко останавливалась у магазинов, в витринах которых лежали, поблескивая, как драгоценности, мощнейшие видеокарты, танцевали новенькие ассисты, улыбались человекоподобные андроиды.
Наконец отец остановился у одного из зданий, нажал на звонок и, дождавшись, когда ему откроют, скрылся за стеклянными дверьми лобби. Лиси торопливо перешла улицу и приблизилась к подъезду. Среди вывесок и впрямь значилась школа кулинарии для начинающих. Но Лиси это не удовлетворило.
«Зачем он мотается сюда, когда в нашем районе тоже есть курсы? Отца не устраивает их уровень, и он решил сменить обстановку? Но зачем скрывать это?» – раздумывала она. В доме напротив удачно расположилось фруктовое кафе. Понимая, что прождать отца ей придется не один час, Лиси решила посидеть там. Бариста и официант встретили ее настороженно. Но как только Лиси заплатила за миниатюрную порцию яблочного смузи – единственное, на что хватило денег, – те выдохнули. Дурея от густого запаха цитрусовых, мяты и еще чего-то, чего она никогда не пробовала, Лиси села за столик у большого окна и принялась ждать.
Беня до сих пор перезагружался. Лиси раздумывала, сможет ли восстановить файлы, ранее хранившиеся в его памяти. Ассист точно поломан – кто-то влез в него, Лиси ни капли не сомневалась, иначе бы Беня уже был в строю. Она знала несколько способов восстановления данных, но вряд ли они выручат ее, если этот кто-то – настоящий профи. Вдвойне удручало то, что модель импланта, которая могла спасти сейчас Каспера, ускользнула прямо сквозь ее пальцы.
Только теперь, попивая прохладный сок через бамбуковую трубочку, Лиси вдруг поняла, что должна испытывать как минимум тревогу и усталость. Но в голове только вертелся разговор со Смирновым и данные по делу Тайгина, которые она успела просмотреть по пути домой. Она пыталась выстроить хоть какую-то логическую цепочку, объясняющую поведение отца. Лиси превратилась в машину, а эмоции пропали.
При работе с учебными проектами и мелкими заказами Лиси использовала редактор, куда вытягивала объекты и выстраивала связи визуально. То же она сейчас проделывала мысленно, объединяя разрозненные факты одной головоломки. Самым странным ей казалось то, что Тайгин самовольно извлек геочип.
Надо быть глупцом, чтобы сделать такое в ситуации, когда любое правонарушение может грозить утилизацией, а, по наблюдениям Лиси, профессор глупцом вовсе не был.
Тайгин не хотел, чтобы за ним следили. И следить за ним должен был кто-то, кого он боялся больше, чем утилизации. Впрочем, здесь появлялось некоторое противоречие: ежедневно в школе он был на виду у сотен людей.
Ее размышления прервала группа людей, внезапно появившаяся в дверях дома напротив. Похоже, занятие на кулинарных курсах окончилось: молодые, взрослые, старые, мужчины и женщины – все с термосумками наперевес высыпали на улицу. Они напоминали разносчиков еды, только в приподнятом настроении. Среди них был и отец Лиси. Его термосумка казалась такой тяжелой, что отец под ее весом клонился набок.
«Ой, мы раздаем еду бездомным из Междустенья! Ничего никогда не остается», – сказал Петр Яковлевич, когда однажды Лиси спросила, почему он не приносит с курсов вкусняшек.
Врал, выходит.
Он пошел не в сторону станции – он направился вглубь жилого сектора, причем дорога явно была ему хорошо известна.
Лиси шла следом, внутренне содрогаясь. Она удачно притаилась, выглядывая из-за угла дома, когда в одном из дворов отец остановился у распределительного пункта. Такие точки были в каждом районе и служили сетью доставки мелких отправлений. Он выгрузил еду из своей сумки в специальную капсулу, которую скинул в трубу для отправки. А затем, помахивая пустой термосумкой, пошел назад, в сторону железнодорожной станции.
Лиси не стала выжидать. Сильно рискуя раскрыть себя, она надвинула поглубже капюшон толстовки и чуть не бегом бросилась к точке. Ее руки затряслись от напряжения, она понимала, что каждая секунда промедления может стоить дорого. Но наконец она выудила из рюкзака метку, способную притягиваться на статике к биопластику, из которого, как подозревала Лиси, были сделаны капсулы. И запульнула ее в трубу, тотчас пожалев об этом. Шансы были почти нулевыми, а метка – очень дорогой.
На обратном пути подал признаки жизни Беня. Лиси достала его из рюкзака и понесла в руках. Почти стемнело, и Лиси прижала ассиста к себе. Первичная проверка, конечно же, показала, что никакого взлома не было.
– Я хочу, чтобы ты отследил мою метку, – скомандовала Лиси, на ходу загружая характеристики метки через хроно. – Она должна была приклеиться к капсуле. Сопоставь маршруты посылок из района Криптомерий и маршрут метки. Если будут совпадения, мне нужен трек-номер.
Беня завис надолго и выдал совпадение, когда Лиси уже села в поезд.
– Неизвестный отправитель? – Лиси вскинула брови, просматривая данные об отправке. – А такое вообще разрешено? Я думала, отправки без привязки к паспорту гражданина запрещены.
– Это мои проблемы? Нет, это не мои проблемы, детка-а-а-а, – развел лапами Беня, перевирая мотив любимой песни Лиси. Она порадовалась, что хотя бы язвительность ее ассиста никуда не делась.
Посылка уходила к распределительному центру на Стене, неизвестному получателю. По следующему запросу Беня выдал огромный список посылок из района Криптомерий, которые уходили ежедневно примерно в одно и то же время. Но баг с неизвестным отправителем уже был исправлен. И никто из этих отправителей не носил имени Петра Пуделькова.