Впереди ждала пустота, и Лиси понятия не имела, как с этим разбираться.
Снег рваный, похожий на клочки бумаги, сыпал с неба так, будто где-то в вышине установили чересчур щедрую конфетти-машину. Мир Лиси сузился до обледенелой дороги к станции, медленно тонущей в надвигающихся сумерках.
В ушах звенело от холода, а шею то и дело сводили судороги. Лиси изо всех сил старалась держать рот закрытым. Она не произнесла ни слова с тех пор как проснулась, но по собственному сбивчивому дыханию чувствовала: заговори она, и услышит набор прерывающихся слогов, так и не складывающихся в слова.
И ничего с этим не поделаешь. Поэтому Лиси закрыла лицо медицинской маской, какие носили во время вируса и еще долго после него.
Едва она приблизилась к станции, ее хроно пискнул.
Случайный прохожий списал соцбалл за ношение маски. Многие находили неискренним и даже оскорбительным желание спрятать эмоции под маской, закрывающей половину лица.
Лиси готовилась к подобному, потому не сняла маску. Теперь, когда она не могла контролировать свою мимику, ее могли заминусить даже за мимолетный взгляд. Здоровые люди вообще редко интересуются симптомами каких-либо заболеваний и могут реагировать по-разному. Так, ее трясучку могут принять за кривляния и снять социальный балл за неподобающее поведение.
Но кто-то может сделать то же просто потому, что не хочет видеть в приличном обществе людей «с особенностями».
Лиси не осуждала ни первых, ни вторых. Она просто хотела добраться до Пиков без приключений. Сев на поезд, она запустила инфоокно из хроно и перечитала несколько статей, чтобы убедиться, что не сошла с ума.
Не только Смирнов и специалисты Управления задавались вопросом: кто же мог подставить Тайгина.
Из того, что удалось нарыть Лиси, следовало, что ответ лежит на поверхности. Она не знала, пришло ли следствие к тем же выводам. Но стоило проверить. В конце концов, ведь в поисках записи они проявили полную беспомощность.
В инфоокне вновь высветилась фотография, найденная в квартире Тайгиных. Тогда Лиси узнала только отца, мать и Тайгина. И даже догадалась, что женщина, держащая лыжные палки, – мать Шоны. А вот с мужчиной в сером пуховике вышло чуть сложнее.
Вряд ли Лиси вообще смогла бы его отыскать по фото – настолько сильно он изменился, но она вспомнила имя, потому что встречалась с ним лично.
В тот день, когда они ездили с Касом к Фуфыре. Мужчина в деловом костюме, который настоял на том, чтобы первой сунуть в медкапсулу Лиси, а потом уже Каса, хоть Элоиза и настаивала на иной очередности. Тот, кто вполне искренне, как показалось тогда Лиси, заинтересовался их с Каспером проектами. И сводил к шутке все нападки матери Каспера, направленные на Лиси, до тех самых пор, пока не появилась главный следователь.
Елисей Алексеевич. Достаточно запоминающееся и редкое сочетание, чтобы без труда разыскать в сети и его фамилию – Филонин. Ныне главврач имплантологического госпиталя.
А в прошлом – именитый ученый, руководивший «Роксколлом».
Первый тревожный звоночек Лиси заметила, читая короткую заметку, размещенную на сайте Военного института. Она относилась к ранней научной карьере Тайгина.
«Михаил Геннадьевич Тайгин, Елисей Алексеевич Филонин – аспиранты кафедры нейроинженерии, ранее выступившие соискателями на получение премии Морозова, официально включены в список номинантов.
Секретарь комиссии премии особо отметил достижения наших коллег в разработке направления по выявлению и лечению неврологических дисфункций.
“Мы намерены продолжить исследования в данной области. Возможно, разработать системы, позволяющие излечивать повреждения мозга вплоть до средней и высокой степени тяжести путем установки имплантатов”, – сообщает Е. А. Филонин, отвечая на вопрос о том, как он намерен распорядиться грантом в случае победы.
Пожелаем нашим коллегам удачи!»
Вот он, исток «частицы бога». Но Лиси заинтересовало вовсе не это. А то, что подавались Филонин с Тайгиным на премию совместно и, как следовало из заметки, разработки вели вместе, а победителем стал лишь Тайгин. Филонин по каким-то причинам остался в тени.
Далее – огромная статья, жестко критикующая тезисы, выдвинутые Филониным в работе, посвященной разработке наноэлектродов на основе биопластика. Тайгин тогда пытался выгородить коллегу, но это только усугубило ситуацию. Невольно возникала мысль: какое унижение, должно быть, испытывал Филонин!
Как Лиси удалось выяснить, спустя несколько лет оказалось, что Филонин все же был прав, и именно такие электроды использовали при проектировании «частицы бога». Но на тот момент статью можно было бы назвать поистине разгромной.
Форумы ученых Лиси тоже просмотрела. После того как отстроили «Роксколл», его руководителем назначили Филонина, что вызвало неоднозначную реакцию в научном сообществе. Директора называли то тупым, то некомпетентным, иные критиковали Филонина за «рисковый, более того, наглый» стиль управления.
Лиси понимала, что это она была бы готова утопиться, услышав нечто подобное в свой адрес, но для взрослого мужчины такая критика наверняка могла казаться довольно обыденной. Но был еще один факт, который заставил Лиси испытать неловкость.
«Красотка, фигуристая снежная королева» – так писали про некую Тамару. А Филонин за этой Тамарой «ухлестывал». Совсем скоро Тамара обрела новую фамилию, а про Тайгина стали говорить, что он «увел возлюбленную из-под носа у лучшего друга и бровью не повел».
Даже в десятый раз перечитывая эти пересуды, Лиси краснела. Если взрослые люди так жестоки друг к другу, то что творилось в чатиках, в которые ее «забыли» пригласить, когда по школе прокатилась новость о том, что Кас и Багира начали встречаться?
«Наверное, что-то весьма далекое от истины», – постаралась убедить себя Лиси и снова переключилась на дело Тайгина.
По всему выходило, что профессор не раз переходил дорогу Филонину как в работе, так и в личной жизни. Случайность ли, что Филонин оказался в кабинете главного следователя как раз в тот день, когда она должна была рассматривать те странные списания соцбаллов? И о чем Филонин мог говорить с Фуфырей? Может быть, следствие потому и стопорится, что они в сговоре против Тайгина?
Но уверенность в том, что виновен Филонин, вселило в Лиси другое: она догадалась, что это он устанавливал Касу имплант. Подпорченная репутация, готовность работать за взятки – после увольнения из «Роксколла» Филонин явно покатился по наклонной.
Лиси поглубже натянула капюшон парки и вышла на станции. Пики. Как и в прошлый раз, когда они были в этом районе вместе с Касом, валил снег и завывал ветер. Лиси спрятала покрасневшие от холода ладони в карманы: «Я правда собираюсь это сделать?»
Пойти в имплантологический госпиталь, представиться пациенткой, а если не получится прорваться с помощью лжи, войти с черного хода по хакнутому пропуску? «Да».
Убедить Филонина ознакомиться с ее медкартой и как-то помочь с прогрессирующим заболеванием, чтобы в процессе беседы вворачивать вопросы о Тайгине? «Да».
Сделать вывод о причастности Филонина к отключению Каса, основываясь на его реакциях? Достаточно ли перечитанных статей и форумов, чтобы изучить его личность?
Конечно нет. «Но я попытаюсь».
Очередь к турникетам продвигалась медленно, на искусственный мех капюшона налип снег, и Лиси смахнула его ладонями. Холод и чистый воздух Пиков странно убаюкивал, и мысли потихоньку разбредались, гуляя от предположений о том, разгонят ли тучи к вечернему шоу дронов до благодарности Смирнову за обнародование записи с Тайгиным.
В отрезвляющую реальность Лиси вернулась резко: по писку турникета, запрещающего проход. Лиси поднесла хроно к считывателю еще раз. Снова отказ.
К ней поспешил охранник – человек.
– Девушка, вернитесь на перрон. У вас недостаточно соцбаллов для прохода.
– Что?
Лиси на секунду онемела. Она проверяла свой соцбалл накануне. Неужели так много снял тот прохожий за маску? Но когда она взглянула на цифры на хроно, то перестала чувствовать ноги.
Ноль.
Ноль, с красным индикатором, обозначающим, что в минус ей не дает уйти только статус несовершеннолетней.
– Этого не может быть, – заикаясь проговорила она. – Я… я здесь живу.
– Что-то не очень похоже. – Охранник упер кулаки в бока и окинул Лиси оценивающим взглядом.
– Это вы по одежде моей определили?
Раз уж она собралась пудрить мозги ученому с мировым именем, почему бы не попрактиковаться на охраннике? Тот на мгновенье растерялся, но прежде чем успел ответить, с Лиси вдруг сорвали капюшон.
В то же мгновенье кто-то грубо схватил ее за запястье и развернул к себе.
Лиси оказалась лицом к лицу с какой-то старухой. Выглядела та как безумная.
– Это она! – закричала старуха, будто обращаясь ко всем стоявшим вокруг.
Несколько человек прошли через турникеты, но другие задержались, чтобы поглядеть на сцену.
– Это она. Эта… девка! – снова закричала старуха и вдобавок сорвала с лица Лиси маску. – Пуделькова. Защитница наша!
Последние слова были сказаны с явным неодобрением. Лиси попыталась выкрутить запястье из рук старухи, но та держала на удивление крепко.
– Что вы делаете? Отпустите меня!
– Еще чего! Зубы она начала заговаривать! Слышите, слышите! – старуха снова огляделась по сторонам, будто проверяя, поддерживает ли ее кто-нибудь. – Прошмыгнуть хотела!
– Возвращайся-ка в свое болото, милочка, – неприятно ухмыльнулся мужчина в кепке, за которым Лиси шла в очереди. – Там и вздыхай по своему учителишке.
Послышался гул поддерживающих возгласов.
– Да что происходит? – Лиси все-таки удалось вырваться. Она отскочила подальше от старухи. И тут же уперлась спиной в стену и оказалась зажатой между турникетами, полукольцом людей и стеной, единственная дверь вела в уборную.
Лиси начала паниковать.
– Вы меня с кем-то путаете!
В общем-то, когда речь зашла об «учителишке», никакой надежды на роковую ошибку не осталось. И теперь, когда над ней засмеялись, сердце Лиси и вовсе рухнуло.