Вскоре она увидела вновь пришедших. Оба они тоже были в масках с нарисованными на них циферблатами, но стрелки у всех занимали разное положение — у одного четыре, у другого пять часов. Оба были в смокингах, но выглядели по-разному. Один — элегантный стройный молодой человек в прекрасно скроенном костюме двигался с грацией, присущей скорее иностранцам, чем англичанам. Второй был худой и жилистый. Костюм на нем сидел хорошо, но не более того, а о его национальности Юла догадалась до того, как услышала его голос:
— Я вижу, мы первыми прибыли на наше маленькое собрание.
Голос был густой, приятный, с легким американским акцентом и с намеком на ирландское происхождение говорившего.
Элегантный молодой человек ответил на хорошем, но несколько высокопарном английском:
— У меня возникли определенные затруднения, сегодня ночью мне сложно было уйти. Обстоятельства не всегда складываются благоприятно. А я, в отличие от нашего Номера Четыре, сам себе не хозяин.
Юла старалась догадаться, какой он национальности. Пока он не заговорил, она думала, что он француз, но акцент у него был совсем не французский. Он вполне мог быть австрийцем, венгром, а то и русским.
Американец перешел на другую сторону стола, и Юла услышала, что он выдвинул стул.
— С Номером Первым нам очень повезло, — сказал он. — Поздравляю, что вы решились на такой риск.
Номер Пять пожал плечами:
— Если не рисковать… — Он не стал заканчивать фразу.
В дверь снова постучали семь раз, и Мосгоровски пошел открывать.
Какое-то время Юле не удавалось ничего разглядеть, вся комната была вне поля ее зрения, но потом она услышала голос бородатого русского:
— Ну что, начнем?
Он обошел вокруг стола и занял место возле стула, стоявшего во главе. Таким образом, он сидел лицом к шкафу, где пряталась Юла. Элегантный Номер Пять занял место рядом с ним. Следующего стула Юле видно не было, но Номер Четыре — американец — проходя к нему, очутился у нее перед глазами.
У ближайшей к ней стороны стола Юла видела только два стула, и пока она силилась все рассмотреть, чья-то рука перевернула второй — средний стул. Потом очень быстро кто-то из вновь пришедших промелькнул мимо шкафа и занял место напротив Мосгоровски. Место это находилось прямо перед Юлой, и глаза ее с изумлением вперились в поразительно красивую спину женщины, одетой в сильно декольтированное платье.
Женщина заговорила первая. Голос был мелодичный, с чарующими низкими нотами, говорила женщина с иностранным акцентом. Она повернула голову к пустому креслу во главе стола.
— Итак, Номер Семь и сегодня не появился, — проговорила она. — Скажите, друзья, а когда-нибудь мы вообще его увидим?
— Здорово сказано, — одобрил американец, — правильно! А если говорить о Номере Семь, то я начинаю думать, что такового просто нет.
— Так думать я вам не советую, — спокойно сказал русский.
Наступило молчание. «Довольно зловещее», — подумала Юла.
Она как завороженная всматривалась в красивую спину сидящей прямо перед ней женщины. Под правой лопаткой она заметила маленькую черную родинку, подчеркивающую белизну кожи. Юла подумала, что наконец воочию видит «прекрасную авантюристку», о каких столько читала. Она нисколько не сомневалась, что эта женщина и собой хороша, и представляла себе ее лицо — смуглое славянское лицо с горящими страстью глазами.
Голос русского, который явно вел себя, как руководитель этой церемонии, вернул Юлу к действительности:
— Не перейти ли нам к делу? Сначала вспомним нашего отсутствующего товарища Номер Два!
Он сделал странный жест рукой в сторону перевернутого стула, рядом с которым сидела женщина, и все присутствующие повторили этот жест, повернувшись к незанятому месту.
— Хотелось бы мне, чтобы Номер Два сегодня был с нами, — продолжал русский. — Нам предстоит много потрудиться. Возникли непредвиденные осложнения.
— Вы получили его отчет? — спросил американец.
— Пока от него ничего нет. — Наступило молчание. — Меня это удивляет.
— Вы не думаете, что посланное им сообщение могло затеряться?
— Такая возможность существует.
— Другими словами, — тихо сказал Номер Пять, — нам грозит опасность.
Он произнес это слово мягко, но со значением.
Русский выразительно кивнул:
— Да, опасность есть. Слишком много о нас, об этом месте становится известно. По моим данным, нас подозревают уже несколько человек. — И добавил холодно: — Их надо заставить замолчать.
Юла почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок. Если ее найдут, ее тоже заставят замолчать? Но тут она услышала следующую фразу, которая заставила ее насторожиться:
— Итак, насчет Чимниза ничего не прояснилось?
Мосгоровски покачал головой:
— Ничего.
Вдруг Номер Пять наклонился над столом:
— Я согласен с Анной — где наш президент? Где Номер Семь? Тот, кто создал наше общество? Почему мы никогда его не видим?
— У Номера Семь, — ответил русский, — свои методы работы.
— Вы всегда это говорите.
— И скажу больше, — ответил Мосгоровски, — мне жаль того или ту, кто пойдет против него.
Снова наступило неловкое молчание.
— Давайте перейдем к делу, — спокойно предложил Мосгоровски. — Номер Три, у вас есть план Вивернского Аббатства?
Юла навострила уши. До сих пор она не видела Номера Три и не слышала его голоса. Теперь, когда этот низкий, любезный голос прозвучал, она безошибочно определила: это говорил хорошо воспитанный англичанин, не утруждающий себя, чтобы отчетливо произносить слова:
— Он со мной, сэр.
На столе появились какие-то бумаги. Все наклонились над ними. Мосгоровски снова поднял голову:
— А список гостей?
— Вот.
Русский прочел его:
— Сэр Стенли Дигби. Мистер Теренс О’Рурк. Сэр Освальд Кут и леди Кут. Мистер Бейтмен. Графиня Анна Радцки. Миссис Макатта. Мистер Джеймс Тесиджи.
Он помолчал, потом резко спросил:
— Кто это, мистер Джеймс Тесиджи?
Американец рассмеялся:
— Я думаю, на этот счет беспокоиться не стоит. Обычный молодой балбес.
Русский продолжал читать:
— Герр Эберхард и мистер Эверсли. Это все.
«Разве? — прошептала про себя Юла. — А как насчет этой славной девушки — леди Эйлин Брент?»
— Да, похоже, беспокоиться нечего, — сказал Мосгоровски. Он посмотрел через стол. — Я полагаю, ни у кого нет сомнений в важности изобретения Эберхарда?
Номер Три ответил лаконично, как подобает британцу:
— Никаких.
— С коммерческой точки зрения оно стоит миллионы, — продолжал русский. — А что касается международного аспекта… алчность наций хорошо известна.
Юла представила себе, как он злобно улыбается под своей маской.
— Да, — заключил он, — это — золотое дно.
— Вполне стоит нескольких жизней, — цинично вставил Номер Пять и засмеялся.
— Ну, не забывайте, что случается с этими пресловутыми изобретениями, — сказал американец. — Иногда они попросту ни к черту не годятся.
— Такой человек, как сэр Освальд Кут, ошибиться не может, — возразил Мосгоровски.
— Как летчик, могу засвидетельствовать, — вступил в разговор Номер Пять, — эта штуковина вполне осуществима. Идею обсуждали годами, но понадобился гений Эберхарда, чтобы воплотить ее в жизнь.
— Ну ладно, — продолжал Мосгоровски. — Я думаю, эти вопросы можно больше не обсуждать. Вы все ознакомились с планами. Мне не кажется, что нашу первоначальную схему можно улучшить. Кстати, я что-то слышал насчет письма Джеральда Уэйда, которое нашли в Чимнизе, письма, где упоминается наше общество. Кто его нашел?
— Дочь лорда Катерхема — леди Эйлин Брент.
— О чем же думал Бауэр? — удивился Мосгоровски. — Это его оплошность. А кому адресовано письмо?
— По-моему, сестре Уэйда, — сказал Номер Три.
— Неудачно, — заметил Мосгоровски. — Но ничего не попишешь. Завтра дознание в связи со смертью Рональда Деверукса. Я полагаю, все готово?
— Пущен слух о местных подонках, которые учились стрелять, — сказал американец.
— Тогда все в порядке. По-моему, больше говорить не о чем. Мне кажется, нам всем надо поздравить нашу дорогую Номер Один и пожелать ей удачи в той роли, которую ей предстоит играть.
— Ура! — воскликнул Номер Пять. — Удачи Анне!
И все руки взметнулись в том жесте, который Юла уже видела.
— Удачи!
Номер Один ответила на салют взмахом руки, характерным для иностранцев. Потом она встала из-за стола, и остальные последовали ее примеру. Тут Юле впервые удалось мельком увидеть Номер Три — он подошел к Анне и накинул ей на плечи плащ — это был высокий, крепко сколоченный человек.
Затем все вышли через потайную дверь. Мосгоровски запер ее за ними. Подождал несколько минут, и Юла услышала, как он открыл другую дверь и вышел, потушив свет.
И только через два часа появился бледный и переполошенный Альфред, пришедший выпустить Юлу. Она чуть не упала ему на руки, так что он был вынужден поддержать ее.
— Ничего, — отмахнулась Юла. — Просто все онемело, пустяки. Дайте-ка я присяду.
— О Боже, миледи, как я боялся!
— Чепуха, — успокоила его Юла. — Все прошло блестяще. Можете дышать спокойно, все позади. Могло кончиться плохо, но, слава Богу, обошлось.
— Слава Богу, как вы сказали, миледи! Меня весь вечер так и колотило. Уж больно, знаете, эти люди подозрительные.
— Ничего не скажешь, действительно подозрительные, — согласилась Юла, энергично растирая руки и ноги. — По правде говоря, до сегодняшней ночи я думала, что такие, как они, существуют только в романах. Да уж, Альфред, век живи, век учись. Такова жизнь.
ГЛАВА XVДОЗНАНИЕ
Домой Юла вернулась под утро. В половине десятого она уже встала, оделась и позвонила Джимми Тесиджи.
Быстрота, с которой он взял трубку, очень удивила ее, но Джимми объяснил, что как раз собирается на дознание.
— И я тоже, — ответила Юла. — У меня есть что тебе рассказать.
— Хорошо. Давай я за тобой заеду, и мы поговорим по дороге. Идет?