Он зашагал прочь. Юла остекленевшими глазами смотрела ему вслед. Она очнулась, когда рядом с ней неожиданно возник Билл.
— Слушай, — сказал он, — какого черта Карась держал тебя за руку?
— При чем тут рука? — раздраженно огрызнулась Юла. — Его волнует мой юный ум!
— Ты что, бредишь?
— Прости, Билл, но я немного струхнула. Помнишь, ты говорил, что, отправляясь сюда, Джимми серьезно рискует.
— Конечно, рискует, — ответил Билл. — Если Карась кем-нибудь заинтересуется, от него ни за что не отделаешься. Джимми и оглянуться не успеет, как Карась вцепится в него мертвой хваткой.
— Но вцепился он в меня, а вовсе не в Джимми, — сердито возразила Юла. — Мне предстоит беседовать с такими, как мадам Макатта, штудировать политическую экономию, обсуждать ее с Джорджем и заниматься Бог знает чем еще.
Билл присвистнул:
— Бедняга Юла! Слишком уж ты ему подыграла!
— Наверное. Я ужасно влипла, Билл.
— Ничего, — утешил ее Билл. — Джордж вообще-то не сторонник привлечения женщин в парламент, так что нести всякую чушь с трибун или чмокать замурзанных детишек в Бермондси тебе не придется. Пошли, выпьем коктейль. Скоро ланч.
Юла встала и покорно пошла рядом с ним.
— Я так ненавижу политику, — сказала она жалобно.
— Еще бы! Как все разумные люди. Только такие, как Карась да Шимп, принимают ее всерьез и наслаждаются ею. Но как бы то ни было, — Билл внезапно вернулся к тому, с чего начал, — нечего разрешать Карасю гладить тебе руки.
— А почему бы и нет? — удивилась Юла. — Он меня с детства знает.
— Но мне это противно!
— Скажите, какой добродетельный! О, смотри-ка, суперинтендант Баттл!
Они как раз входили в дом через боковую дверь. К маленькой прихожей примыкало нечто вроде кладовки. Здесь хранились клюшки для гольфа, теннисные ракетки и прочие вещи, без которых нельзя обойтись, живя в загородном доме. Суперинтендант Баттл был погружен в скрупулезное изучение клюшек. Услышав восклицание Юлы, он немного смущенно поднял голову.
— Решили заняться гольфом, суперинтендант Баттл?
— Не так уж это смешно, леди Эйлин. Говорят, начать никогда не поздно. К тому же я обладаю одним ценным качеством, которое в любой игре пригодится.
— Каким же? — спросил Билл.
— Я не сдаюсь, когда меня побеждают. Если мне не повезло, я делаю поворот кругом и начинаю сначала.
И с решительным видом суперинтендант Баттл вышел из кладовки, закрыв за собой дверь.
ГЛАВА XXVДЖИММИ СТРОИТ ПЛАНЫ
Джимми Тесиджи чувствовал себя подавленным. Стараясь увильнуть от Джорджа, который, как он подозревал, собрался затеять с ним серьезную беседу, он тихонько улизнул после ланча в сад. Хотя Джимми до тонкостей изучил пограничный конфликт в Санта Фе, обсуждать его сейчас у него не было ни малейшего желания.
И вот случилось то, чему, как он надеялся, суждено было случиться. Лорейн Уэйд, тоже одна, появилась в тенистой садовой аллее. Одним прыжком Джимми оказался рядом с ней. Несколько минут они шли молча, потом Джимми искательно произнес:
— Лорейн…
— Да?
— Послушай-ка. Я не очень-то умею объясняться, но что из этого? Почему бы нам не разжиться разрешением и не обвенчаться без оглашения? Мы бы поженились и стали жить-поживать да добра наживать.
Услышав это необычное предложение, Лорейн ничуть не смутилась. Она запрокинула голову и звонко рассмеялась.
— Не стыдно смеяться? — упрекнул ее Джимми.
— Не могла удержаться. Ты так смешно говоришь.
— Лорейн, ты просто бесенок!
— Ничего подобного. Я как раз сугубо положительная девушка.
— Только для тех, кто тебя не знает. Они клюют на твою благовоспитанность и смиренность.
— Мне нравятся эти умные слова.
— Результат увлечения кроссвордами.
— Очень поучительно.
— Лорейн, милая, не будем ходить вокруг да около. Да или нет?
Лицо Лорейн сделалось серьезным. На нем появилось характерное для нее выражение решимости. Она плотнее сжала губы и воинственно вздернула подбородок:
— Нет, Джимми. Пока все обстоит, как сейчас, то есть пока ничего не закончено, я не могу.
— Я понимаю, мы не сделали того, на что замахнулись, — согласился Джимми. — Но все же одна глава закончена. Схемы благополучно доставлены в Министерство авиации. Добродетель торжествует, и больше нам делать нечего.
— Значит, надо пожениться? — улыбнулась Лорейн.
— Вот именно. Совершенно правильный вывод.
Но Лорейн снова покачала головой:
— Нет, Джимми. Пока все не определится, пока мы не будем в безопасности…
— Ты считаешь, нам что-то угрожает?
— А ты не считаешь?
Розовое, как у херувима, лицо Джимми затуманилось.
— Ты права, — согласился он наконец. — Если эти головоломные рассказы Юлы — правда, а при всей их невероятности я склонен считать, что так оно и есть, значит, мы не можем успокоиться, пока не выясним, кто такой Номер Семь.
— А другие?
— Нет, другие не имеют значения. Меня пугает Номер Семь, уж очень он своеобразно действует. Пугает, потому что я не имею представления, кто он и где его искать.
Лорейн вздрогнула.
— Я боюсь, — призналась она тихим голосом, — с тех самых пор, как погиб Джерри…
— Ну, тебе-то бояться нечего. Чего тебе опасаться? Положись на меня. Обещаю тебе, Лорейн, этот Номер Семь от меня не уйдет. А раз мы его найдем, с остальными забот не будет, кем бы они ни оказались.
— Допустим. Если ты его схватишь. А если он схватит тебя?
— Исключено, — беззаботно ответил Джимми. — Я слишком умен. «Будь сам о себе высокого мнения» — вот моя заповедь.
— Когда я думаю, что могло произойти прошлой ночью… — Лорейн содрогнулась.
— Но не произошло же, — сказал Джимми. — Мы оба живы и здоровы. Хотя должен признаться, руку так и печет.
— Бедненький!
— Ничего, надо быть готовым пострадать за правое дело. К тому же благодаря этой ране и моему умению мило беседовать я совершенно покорил леди Кут.
— А ты считаешь, что это важно?
— Да, у меня есть подозрение, что это может оказаться полезным.
— Ты что-то задумал, Джимми? Расскажи, что?
— Юные герои никому не открывают своих замыслов, — твердо сказал Джимми. — Планы надо вынашивать втайне.
— Джимми, ты балда!
— Знаю, знаю. Все так говорят! Но верь мне, Лорейн, под этой обманчивой оболочкой кипит неустанная умственная работа. А как насчет планов у тебя? Наметилось что-нибудь?
— Юла предлагает поехать к ней в Чимниз.
— Прекрасно, — одобрил Джимми. — Самое лучшее. Тем более что за Юлой следует присматривать. Никогда не знаешь, что ей взбредет в голову. Она ужасно любит выкидывать самые неожиданные номера. И что самое скверное — ей всегда все удается. Нет, тому, кто возьмется за ней приглядывать, надо просто платить жалованье.
— Пусть за ней приглядывает Билл, — заметила Лорейн.
— У Билла сейчас совсем другой интерес.
— Да ничего подобного! — возразила Лорейн.
— Как? А графиня? Он же на ней помешался.
Лорейн только покачала головой.
— Нет, тут что-то не так. Графиня его не волнует. Для него куда важней Юла. Как раз сегодня мы с Биллом разговаривали, а мистер Ломакс подошел к Юле, сел рядом с ней и начал гладить ей руку. Видел бы ты, как Билл сорвался с места! Как метеор!
— Не понимаю Билла, — заметил мистер Тесиджи. — Надо же! Разговаривал с тобой, а сам думал о чем-то другом. Но ты меня озадачила, Лорейн. Я-то думал, наш простак Билл попал в сети этой роковой международной авантюристки. Во всяком случае, так считает Юла. Уж это я знаю.
— Ну, Юле может так казаться, — сказала Лорейн. — Но попомни мое слово, Джимми, это не так.
— Тогда чего ради?
— А ты не думаешь, что Билл сам напал на какой-то след?
— Билл? Да нет, на это у него ума не хватит.
— Не знаю, не знаю. Когда такие простодушные силачи вроде Билла берутся за что-нибудь похитрее, никто не относится к этому всерьез.
— И поэтому им многое удается? Да, может быть, ты и права. Но все равно, я не верю, что Билл способен на что-нибудь подобное. Он же превратился просто в комнатную собачку графини! Нет, Лорейн, я думаю, ты ошибаешься. Графиня редкостная красотка, не в моем вкусе, разумеется, — поспешил добавить Джимми, — а у старины Билла сердце всегда было вместительное.
Лорейн, покачав головой, осталась при своем мнении.
— Что ж, — сказал Джимми, — думай, как хочешь. В общем, мы договорились. Ты отправляешься с Юлой в Чимниз, и я тебя умоляю, постарайся, чтобы она не совала больше нос в «Семь Циферблатов». Бог знает, чем это может кончиться!
Лорейн кивнула.
— А теперь, — заметил Джимми, — уместно было бы перемолвиться парой слов с леди Кут.
Леди Кут сидела на садовой скамейке и вышивала шерстью. Узор изображал безутешную и несколько кривобокую девушку, рыдающую над кладбищенской урной.
Леди Кут подвинулась, чтобы Джимми мог сесть рядом, а он, будучи юношей внимательным, сразу принялся восторгаться ее вышивкой.
— Вам действительно нравится? — спросила польщенная леди Кут. — Эту вышивку когда-то начала моя тетушка Селина. За неделю до своей смерти. Скончалась от рака печени, бедняжка.
— Какой кошмар! — вздохнул Джимми.
— А как ваша рука?
— О, почти совсем зажила. Ну, побаливает, знаете, немножко, но в общем ерунда.
— Вам следует быть поосторожней, — предупредила его леди Кут. — Я слышала, что в таких случаях иногда развивается заражение крови. А тогда вы можете лишиться руки…
— Ну что вы! Надеюсь, этого не случится.
— Я просто хочу вас предостеречь, — сказала леди Кут.
— А где вы теперь обитаете? — спросил мистер Тесиджи. — В городе или где-то в других краях?
Если учесть, что Джимми прекрасно знал ответ, заинтересованность, которую он сумел придать своему вопросу, заслуживала самой высокой похвалы.
Леди Кут тяжело вздохнула:
— Сэр Освальд снял поместье герцога Олтонского в Лезербери. Вы не слышали о нем?