– Да, она здесь.
– Хорошо. Слушай, у меня нет времени, чтобы все объяснить… Особенно по телефону. В общем, у меня был Билл с самой невероятной историей, которую мне когда-либо приходилось слышать. Если все правда… Да, если все правда, то это самая потрясающая сенсация века. Теперь слушай, что вы должны сделать. Сейчас же поезжайте в город. Вы обе. Поставьте где-нибудь машину и идите прямо в клуб «Семь Циферблатов». Как ты думаешь, вы сможете избавиться от твоего знакомого лакея, когда доберетесь туда?
– От Альфреда? Конечно. Предоставь это мне.
– Отлично. Избавьтесь от него и ждите меня с Биллом. Не высовывайтесь в окна, но, как только мы подъедем, сразу же впустите нас. Понятно?
– Да.
– Тогда все в порядке. Бандл, никому не говори, что вы едете в город. Придумай какое-нибудь другое объяснение. Скажи, что ты отвозишь Лорейн домой.
– Чудесно! Джимми, я уже вся дрожу от возбуждения!
– А еще тебе бы не мешало сделать завещание перед отъездом.
– Вот так раз! Но я хотела бы знать, в чем все-таки дело.
– Узнаешь, как только мы встретимся. Скажу тебе вот что: мы приготовим очень неприятный сюрприз для номера седьмого.
Повесив трубку и повернувшись к Лорейн, Бандл вкратце пересказала ей содержание разговора. Лорейн помчалась наверх и принялась спешно укладывать вещи, а Бандл просунула голову в кабинет отца:
– Папа, я отвезу Лорейн домой.
– Почему? Она не собиралась уезжать сегодня.
– Там хотят, чтобы она вернулась, – неопределенно ответила Бандл. – Только что позвонили. Пока!
– Эй, Бандл, подожди минутку! Ты когда будешь дома?
– Не знаю. Как приеду, увидимся.
После бесцеремонного прощания Бандл понеслась наверх, надела шляпку, нырнула в меховую куртку и была готова отправиться в путь. Она уже распорядилась заранее, чтобы «Хиспано» подали к дому.
Поездка в Лондон прошла без приключений, не считая тех незначительных мелочей, которые были присущи Бандл, управлявшей автомобилем. Они оставили машину в гараже и направились прямо в клуб «Семь Циферблатов».
Дверь им открыл Альфред. Бандл бесцеремонно прошла мимо него, Лорейн последовала за ней.
– Закройте дверь, Альфред, – велела Бандл. – Я приехала сюда специально, чтобы отплатить вам добром за добро. За вами охотится полиция.
– О, миледи! – Альфред смертельно побледнел.
– Услуга за услугу, Альфред! Потому и торопилась предупредить о грозящей вам опасности. Уже есть ордер на арест мистера Мосгоровского, и лучшее, что вы можете сделать, – исчезнуть отсюда так быстро, как только удастся. Если вас здесь не найдут, они не станут слишком беспокоиться. Вот десять фунтов, они помогут вам уехать подальше.
Через три минуты ошеломленный и насмерть перепуганный Альфред покинул Ханстентон-стрит, 14, с единственной мыслью никогда больше сюда не возвращаться.
– Кажется, удачно получилось, – обрадовалась Бандл.
– Стоило ли быть такой… ну, крутой? – возразила Лорейн.
– Так безопаснее, – ответила Бандл. – Не знаю, что затевают Джимми с Биллом, но нам совсем не нужно, чтобы в самый ответственный момент вернулся Альфред и все испортил. О! Вот и они! Да, времени даром не теряют. Наверное, ждали за углом, когда Альфред уйдет. Иди открой им дверь, Лорейн.
Лорейн повиновалась. Джимми Тесайгер выскочил с водительского места.
– Подожди здесь, Билл! – крикнул он. – Нажми на сигнал, если заметишь, что кто-нибудь следит за домом.
Он взбежал по ступенькам и захлопнул за собой дверь.
– Привет, Бандл! Ну, будем кончать с этим. Где ключ от комнаты, в которой ты была в тот раз?
– Это был один из ключей от комнат нижнего этажа. Лучше взять их все.
– Поторопись. Времени мало.
Ключ был найден быстро, обитая сукном дверь распахнулась, и все трое вошли в комнату. Она оставалась точно такой, как тогда, когда Бандл видела ее в последний раз – с семью стульями, расставленными вокруг стола. Джимми молча рассматривал комнату минуту-другую. Потом его взгляд перешел на два посудных шкафа.
– В каком из шкафов ты пряталась, Бандл?
– В этом.
Джимми подошел к нему и открыл дверцу. Та же коллекция разномастной посуды занимала все полки.
– Нужно убрать посуду, – пробормотал он. – Лорейн, беги вниз и позови Билла. Теперь уже не надо ему следить за домом снаружи.
Лорейн выбежала из комнаты.
– Что ты хочешь делать? – нетерпеливо поинтересовалась Бандл.
Джимми стоял на коленях, пытаясь что-то рассмотреть в щель дверцы другого шкафа.
– Подожди, сейчас придет Билл, и ты услышишь всю историю. Это дело – полностью его заслуга, и оно чертовски делает ему честь! Эй, что это Лорейн так летит по лестнице, как будто за ней гонится разъяренный бык?
Лорейн действительно мчалась по лестнице со всех ног. Она ворвалась в комнату с пепельным лицом и ужасом в глазах:
– Билл… Билл… о, Бандл… Билл!
– Что с Биллом? – Джимми схватил ее за плечо. – Ради бога, Лорейн, что случилось?
Лорейн все еще ловила ртом воздух.
– Билл… по-моему, он мертв… он в машине… но он не двигается и не говорит. Он наверняка мертв!
Джимми пробормотал ругательство и бросился на лестницу, Бандл кинулась за ним, сердце ее застучало неровно, в душе разлилось ужасное ощущение опустошения. «Билл мертв? О нет! О нет! Только не это! Боже, прошу, только не это!» Вместе с Джимми они подбежали к машине, Лорейн – следом.
Джимми заглянул под складной верх автомобиля. Билл сидел так же, как они оставили его, откинувшись назад. Но глаза его были закрыты, и никакой реакции не последовало, когда Джимми потянул его за руку.
– Не могу ничего понять, – пробормотал Джимми. – Но он не мертв. Не унывай, Бандл! Слушайте, нужно отнести его в дом. Будем надеяться, что нам повезет и нас не увидит ни один полицейский. Если кто-нибудь что-нибудь спросит, это наш заболевший друг, мы помогаем ему добраться домой.
Втроем они перенесли Билла в дом, не испытав больших затруднений и не привлекая ничьего внимания, если не считать одного небритого джентльмена, который сочувственно произнес:
– Джентльмен принял лишку, понимаю, – и глубокомысленно закивал.
– Занесем в маленькую заднюю комнату, вниз, – предложил Джимми. – Там диван.
Они осторожно положили Билла, и Бандл, опустившись перед ним на колени, взяла в свои руки его вялую кисть.
– Пульс есть, – сказала она. – Что же случилось с ним?
– Неужели кому-то удалось впрыснуть ему какую-то гадость?! Это было легко сделать – уколоть, и все. Наверное, у него спросили время, – предположил Джимми. – Мы можем сделать только одно. Я сейчас же побегу за врачом. Вы оставайтесь здесь и смотрите за ним.
Он подбежал к двери и остановился:
– Послушайте, вы только не бойтесь! На всякий случай оставлю вам свой пистолет. То есть… на всякий случай. Вернусь быстро, как только смогу.
Он положил револьвер на маленький столик рядом с диваном и поспешил из комнаты. Было слышно, как парадная дверь захлопнулась за ним.
Теперь в доме стало очень тихо. Обе девушки стояли около Билла, не двигаясь. Бандл все еще держала палец у него на пульсе, который, казалось, бился быстро и беспорядочно.
– Просто ужас! – шепнула она Лорейн.
Лорейн кивнула:
– Впечатление такое, что Джимми нет уже давным-давно, на самом деле прошло всего полторы минуты.
– Какие-то звуки, – насторожилась Бандл. – Шаги и скрип досок наверху… Может, всего лишь кажется.
– Интересно, зачем Джимми оставил нам револьвер? Нам угрожает опасность?
– Если им удалось добраться до Билла… – начала Бандл и остановилась. Лорейн передернуло.
– Но в дом никто не может войти незаметно. Кто попытается войти, нас пистолет выручит, – успокоила Бандл.
Внимание Лорейн опять вернулось к Биллу.
– Горячий кофе! Он бы помог Биллу, – размечталась Бандл.
– У меня в сумке есть нюхательная соль, – отозвалась Лорейн. – И немного коньяку. Где же она? Наверное, я оставила ее наверху.
– Я принесу, – опередила ее Бандл. – Вдруг поможет не хуже кофе!
Она быстро побежала по лестнице, затем через игорную и вбежала в открытую дверь комнаты собраний. Сумка Лорейн лежала на столе.
Как только Бандл протянула руку, чтобы схватить ее, тут же услышала за спиной какой-то шум, потом почувствовала тупой оглушительный удар.
Потеряв сознание, Бандл со слабым стоном опустилась на пол.
Глава 31Семь Циферблатов
Очень медленно к Бандл возвращалось сознание. Она ощущала черную крутящуюся темноту, в центре которой была яростная пульсирующая боль. Перемежалась боль звуками. Хорошо знакомый ей голос снова и снова повторял одни и те же слова:
– Дорогая Бандл! О, дорогая Бандл… Она умерла, я знаю, она умерла. О, моя дорогая. Бандл, дорогая, дорогая Бандл. Я так люблю тебя! Бандл, дорогая…
Бандл лежала все так же тихо, с закрытыми глазами. Но теперь она уже была в полном сознании. Руки Билла крепко обнимали ее.
– Бандл… О, моя дорогая любовь! Что мне делать? Моя самая дорогая, любимая Бандл. Господи, что же мне делать? Я убил ее. Я убил ее.
Опомнившись, Бандл заговорила:
– Нет, не убил, дурашка!
Билл чуть не задохнулся от изумления:
– Бандл – жива?
– Конечно, жива!
– И долго ты… я хочу сказать, когда ты пришла в себя?
– Минут пять назад.
– Почему не открыла глаза… и ничего не сказала?
– Не хотела. Я наслаждалась.
– Наслаждалась?
– Слушая все, что ты мне говорил. Так хорошо у тебя больше никогда не получится. Иначе бы ты смущался!
Билл густо покраснел:
– Бандл… Не сердишься? Ты знаешь, я так люблю тебя! И очень давно. Но я никогда не осмеливался признаться тебе в этом.
– Ах ты дурачок! Почему не осмеливался?
– Боялся, ты будешь смеяться надо мной. Я хочу сказать… у тебя есть голова на плечах и все такое… я думал, ты выйдешь замуж за какого-нибудь важного богача.
– Например, за Джорджа Ломакса? – предложила Бандл.