графическим объектом.
Обернувшись, я достал из большого кармана за спинкой кресла брошюру — путеводитель по Тибету, в надежде хоть немного воскресить в памяти его географию. Тибет, расположенный между Китаем с севера и Индией и Непалом с юга, представляет собой обширное горное плато, большая часть территории которого расположена на высоте более шестисот тысяч футов над уровнем моря. У его южных границ высятся Гималаи, где расположен и знаменитый Эверест, а у северных, находящихся уже на территории Китая, раскинулись пустынные нагорья Куньлуня. Между этими двумя точками расположены глубокие ущелья, бурные реки и сотни квадратных миль скалистой тундры, Судя по карте, наиболее пригодным для земледелия и населенным является Восточный Тибет, а его север и запад выглядят скудной пустыней, редкие дороги которой вымощены гравием.
Как оказалось, на Западный Тибет ведут всего два пути: северное шоссе, по которому ездят в основном грузовики, и южное шоссе, ведущее в Гималаи и потому выбранное пилигримами со всех регионов для паломничества к священным местам: горе Эверест, озеру Манасаровар, горе Кайлаш и дальше — к таинственному Куньлуню.
Я поднял глаза от брошюры. Когда мы пролетали на высоте тридцать пять тысяч футов, я ощутил заметное изменение температуры и энергетики за бортом. Прямо под нами высились скалистые заснеженные вершины Гималаев, утопающие в лазурном безоблачном небе. Пролетев практически над самой вершиной Эвереста, мы оказались в воздушном пространстве Тибета — страны снегов, крыши мира. Здесь жил народ искателей, неутомимых странников духа, и, взглянув вниз, на зеленые долины и скалистые плоскогорья, я не мог сдержать восторга перед таинственным очарованием этих мест. «Как жаль, что сегодня на этой земле правит жестокий тоталитарный режим… Что мне здесь делать?» — спросил я сам себя.
Обернувшись, я взглянул на Иня, чье кресло находилось четырьмя рядами позади моего. Мне показалось, что он держится как-то особенно таинственно. Я собрался с мыслями, решив быть предельно осмотрительным. «Без дальнейших объяснений я и шага не сделаю из Лхасы!» — сказал я себе.
Когда мы прибыли в аэропорт, Инь попросту проигнорировал все мои вопросы о Шамбале, упорно повторяя, что скоро нас встретит Уил, который мне все и объяснит. Взяв такси, мы направились в небольшую гостиницу, расположенную почти в самом центре города, где нас должен был ждать Уил.
Я почувствовал на себе пристальный взгляд Иня.
— В чем дело? — спросил я.
— Да я просто хотел проверить, как вы переносите высокогорье, — отвечал Инь. — Как-никак Лхаса находится на высоте двенадцать тысяч футов над уровнем моря. Вы вроде бы адаптировались нормально.
Я кивнул, соглашаясь с ним. В прошлом я всегда довольно легко адаптировался к высокогорью. Но только я собрался было сказать об этом Иню, как вдалеке показались очертания громадной крепости.
— Это дворец Потала, — пояснил Инь. — Мне хотелось, чтобы вы непременно увидели его. Здесь находилась зимняя резиденция далай-ламы до тех пор, пока он не оказался в изгнании. Сегодня этот дворец служит символом борьбы тибетцев против китайской оккупации.
Инь посмотрел по сторонам и замолчал. Он молчал до тех пор, пока машина не остановилась, но не перед гостиницей, а в добрых ста футах от нее вниз по улице.
— Уил должен ждать «ас здесь, — проговорил Инь, открывая дверцу машины. — Подождите в такси. Я схожу и разузнаю все на месте.
Но вместо этого он внезапно замер и уставился на двери гостиницы. Я перехватил его взгляд и посмотрел в ту же сторону. На улице было множество пешеходов-тибетцев, попадались и туристы, но все было вроде бы в порядке. И тут мои глаза заметили невысокого китайца, стоявшего возле угла здания. Он держал в руках какую-то газету, но его глаза явно искали кого-то в толпе.
Инь перевел взгляд на машины, стоявшие у тротуара на противоположной стороне улицы. Его глаза остановились на старом коричневого цвета седане, в котором сидели несколько мужчин в европейских костюмах. Инь что-то сказал водителю такси, нервно посматривавшему на нас в зеркало заднего обзора. Машина двинулась к ближайшему перекрестку. При этом Инь пригнулся, чтобы его не заметили люди, сидевшие в седане.
— Что происходит? — спросил я.
Инь, не обратив внимания на мой вопрос, велел водителю повернуть влево и ехать в сторону центра. Я тронул его за плечо:
— Инь, объясни мне, что происходит. Кто были те люди в машине?
— Я и сам не знаю, — отвечал он. — Но Уила там явно нет. Здесь неподалеку есть еще местечко, где он может ждать нас. Понаблюдайте, не преследуют ли нас.
Я обернулся назад, а Инь тем временем подробно объяснял что-то водителю такси. За нами двигались несколько машин, но все они свернули в переулок. Ничего похожего на тот коричневый седан я не заметил.
— Ну как, вы не обнаружили за нами никакой слежки? — спросил Инь, обернувшись, чтобы посмотреть самому.
— Да вроде бы нет, — отвечал я.
Я совсем было собрался спросить Иня о том, что же в конце концов происходит, но заметил, что у него сильно дрожат руки. Взглянув на его лицо, я увидел, что оно побледнело как полотно и покрыто мелкими капельками пота. Я понял, что он насмерть перепуган. А через миг и у меня самого по всему телу забегали мурашки.
Не успел я и слова промолвить, как Инь указал водителю место, где остановить машину, и, буквально вытащив меня из машины вместе с сумкой, повел меня вниз, в какую-то боковую улочку, а затем свернул в узкий переулок. Пробежав сто футов, мы прислонились к стене какого-то здания, едва переводя дух. Наши взгляды были обращены назад, в сторону, откуда мы только что убежали. Никто из нас не проронил ни слова.
Когда мы убедились, что нас как будто никто не преследует, Инь отправился вперед по переулку к соседнему дому и несколько раз постучал в дверь. Ответа не последовало, но глазок на двери таинственным образом открылся изнутри.
— Подождите здесь, — проговорил Инь, открывая дверь. — Я скоро вернусь.
Он почти бесшумно вошел в дом и запер дверь. Едва я услышал щелчок замка, меня охватил панический ужас. «И что теперь? — в ужасе подумал я. — Инь исчез. Может быть, он просто бросил меня?» Я опять оглянулся и посмотрел в сторону шумной улицы. Да, я заметил именно то, чего так боялся. Кто-то приближался ко мне, явно пытаясь найти Иня, а может быть, и Уила.
«Возможно, это даже к лучшему, что Инь исчез, — подумал я. — В крайнем случае я смогу пробежать по улице, затеряться в толпе и как-нибудь добраться до аэропорта. Что мне еще остается, как не попытаться вернуться домой? Я отказываюсь от дальнейших попыток найти Уила и прочих глупостей. Я и так совершил их предостаточно».
Но тут дверь распахнулась, Инь выскользнул из нее, и дверь мгновенно закрылась за ним.
— Уил оставил письмо, — произнес Инь. — Пойдем скорее.
Миновав еще несколько домов в переулке, мы спрятались за двумя большими мусорными баками. Инь вскрыл конверт и вытащил из него записку. Пока он читал ее, я наблюдал за ним, Мне показалось, что его лицо побледнело еще больше. Прочтя послание Уила, он протянул его мне.
— Ну, что там? — воскликнул я, схватив листок. Взглянув на него, я сразу же узнал почерк Уила:
«Инь, я уверен, что нас примут в Шамбале. Но я вынужден пойти первым. Очень важно, чтобы тебе удалось проводить нашего американского друга как можно дальше. Дакини укажут вам дорогу.
Уил».
Я поднял глаза на Иня. Он тоже внимательно поглядел на меня и отвернулся.
— «Нас примут в Шамбале». Что Уил имел в виду? Он выражается фигурально, не так ли? Не хочет же он сказать, что Шамбала — некое реальное место, верно?
Вместо ответа Инь опустил глаза в землю.
— Нет-нет. Уил как раз и хочет сказать, что это вполне конкретное, реальное место, — прошептал он.
— А ты как думаешь? — спросил я.
Инь опять отвел глаза. Казалось, вся тяжесть мироздания рухнула в этот миг на его ссутулившиеся плечи.
— Да… это правда… — отвечал он, — но только подавляющее большинство людей даже не слышали об этой стране, не говоря уже о том, чтобы попасть туда. Вот и нам с вами, вероятно, не удастся… — Его голос перешел в слабый шепот и смолк. Инь посмотрел на меня и коротко сказал: — Те люди в машине, вероятно, офицеры китайских спецслужб.
— Что-о?
— Я не знаю, что им было нужно. Тем не менее они наверняка знают о всевозможных толках о Шамбале и о попытках отыскать ее. Многие ламы считают, что в этом священном месте что-то изменилось. Об этом ходит немало всяких слухов.
— Изменилось? И что же именно? Расскажи мне. Инь глубоко вздохнул.
— Мне хотелось бы, чтобы вам рассказал об этом Уил… но на этот раз я попытаюсь. Вы должны ясно сознавать, что Шамбала действительно существует. В ней живут такие же люди, как мы с вами. Они как бы вновь родились в этом священном месте и потому находятся на более высокой ступени развития. Они помогают создавать энергию и находить прозрение всему нашему миру.
Я задумчиво посмотрел по сторонам, размышляя о Десятом пророчестве.
— Они что же, нечто вроде наших духовных вождей?
— Не совсем. Они не что иное, как то, что вы имеете в виду, — возразил Инь. — Они не имеют ничего общего с умершими родичами или другими душами из посмертного мира, помогающими нам из иного измерения. Они живые люди, живущие рядом с нами На Земле. Обитатели Шамбалы составляют особую общину избранных, живущих на более высокой ступени развития. Они служат как бы образцом устройства жизни, которого остальному миру еще только предстоит достичь.
— И где же находится эта Шамбала?
— Не знаю.
— А не знаешь ли ты кого-нибудь, кому доводилось бывать там?
— Нет. Правда, мальчишкой я учился у одного великого ламы, который однажды во всеуслышание объявил, что он готовится к уходу в Шамбалу. И после назначенных праздников он исчез.
— Но действительно ли он попал в Шамбалу?
— Никто не знает. Известно лишь, что он исчез, и с тех пор его никто больше не видел на Тибете.