Затаив дыхание, Летти на цыпочках подкралась к ящику и заглянула внутрь: открывшееся ей зрелище было настолько отталкивающим и отвратительным, что она едва не выронила лампу. В ящике лежал жуткий монстр! В ворохе каких-то тряпок проглядывало скрюченное темно-серое тело насекомого! Шесть покрытых редкими длинными волосками конечностей шевельнулись, на девочку уставились два черных блестящих глаза.
Летти с криком сорвалась с места и бросилась к выходу из чердака. Стремительно распахнула дверь и… натолкнулась на дедушку.
Дедушка был зол, его брови сложились в хмурую линию. Но Летти этого будто и не заметила.
— Там… там… этот… монстр! — крикнула она. — Он хочет меня съесть!
Дедушка схватил Летти за руку и, затащив внучку на чердак, закрыл дверь.
— Не вопи ты так, дуреха! Кто-то услышит…
— Но там… монстр!
— Успокойся, Летиция. Никто не хочет тебя съесть. «Монстр» не ест маленьких девочек. В отличие от меня. Если ты мне сейчас же не скажешь, что ты здесь делаешь, я сам тебя съем!
— Я просто хотела… хотела…
— Твое любопытство однажды доведет тебя до беды, Летиция, — строго сказал дедушка — он словно предвидел то, что вскоре должно было произойти. — Стащила ключ, пролезла куда не следовало, обзываешь нашего гостя монстром… Знаешь, этот «монстр» в ящике воспитан намного лучше тебя, а он между тем вырос в цирке.
Летти вспомнилась утренняя газета: цирк — вот та статья, о которой говорил незнакомец!
— Послушай, Летиция, — дедушка уже не злился, но он был очень серьезен, — никто не должен узнать, что юный циркач находится здесь. Это очень важно. Я знаю, что ты умеешь хранить тайны. Никому не говори о нем. Ты понимаешь меня?
Летти, все еще испуганная, кивнула, и дедушка продолжил:
— Мне понадобится твоя помощь, Летиция. Наш гость болен и очень голоден. Его нужно кормить каждый день, чтобы он поправился. Если я буду постоянно сюда подниматься, кто-то что-то заподозрит. Но ты вечно лазишь по всему вокзалу, путаешься под ногами у служащих станции и не вызовешь подозрений.
— Ты хочешь, чтобы я… — потрясенно прошептала девочка. — Чтобы я его кормила?
Дедушка кивнул и протянул ей большую банку, наполненную чем-то темно-красным. Летти взяла ее, но тут же замотала головой.
— Я не хочу! Я боюсь!
— Ну же, Летиция, это не так уж и страшно. Тебе нужно будет всего лишь раз в день приносить сюда такую банку и оставлять ее в ящике. Дальше наш гость и сам справится.
— А если он меня укусит?
— Он не кусается. Он вообще безобидный. И пьет только… гм… свой сироп.
— Но он страшный!
Дедушка наделил внучку своим коронным дедушкиным взглядом: строгим, но с явно читаемым задором.
— Гм. А я-то думал, что мисс Летиция Бракнехт — храбрая девочка. Ладно, верни мне банку и возвращайся в свою комнату. Придется мне поискать кого-то, кто не такой трусишка.
Разумеется, прослыть трусихой девочка, которая мечтала однажды стать самым главным в мире Паровозником и ездить повсюду на личном локомотиве, не могла.
Наделив дедушку осуждающим взглядом, Летти крепко сжала губы и, собрав всю свою храбрость в кулак, шагнула к ящику.
Не глядя внутрь — подобное было уже выше ее сил, — она поставила банку, а затем отпрыгнула назад. После чего подбежала к дедушке и схватила его за руку.
— Я в тебе не сомневался, — сказал дедушка, и вместе они направились к двери. — И помни: никто не должен о нем знать.
Летти кивнула и пообещала сохранить все в тайне…
Девочка боялась того, кто жил на вокзальном чердаке. Но любопытство было сильнее страха. К тому же она пообещала дедушке помочь.
Наутро еще одна банка с сиропом появилась в ее комнате. Летти взяла ее и пошагала на чердак.
Никто не обращал на девочку внимания — служащие станции как обычно носились по коридорам и лестницам, а старший багажник мистер Дрилли как всегда о чем-то переругивался со старшим вокзальным механиком мистером Хофмером.
Летти поднялась на чердак и прикрыла за собой дверь.
Ящик стоял там же, где и ночью. Из него раздавались хрипы.
Девочка едва сдержала себя, чтобы не убежать, но, напомнив себе, что нужно быть храброй, осторожно подошла к ящику и дрожащими руками опустила туда банку. После чего… не выдержала и бросилась вон, с чердака.
На следующее утро ее ждали очередная банка с сиропом и новый подъем на чердак. Она снова опустила банку в ящик, но на этот раз не успела ее поставить — тот, кто жил внутри, схватил банку.
Летти взвыла и, не оборачиваясь, ринулась к двери.
Утром следующего дня жуткий гость уже поджидал ее. Поднявшись на чердак, она увидела его голову, торчащую из ящика — вытянутую скуластую и безносую голову с похожими на бакенбарды заостренными отростками по бокам. Черные глаза пристально глядели на нее. Летти застыла у двери, не в силах пошевелиться.
— Не бойтесь, мисс… — едва слышно прошипел монстр. — Я не прич-ч-чиню вам вреда.
— Я и не боюсь! — с вызовом воскликнула Летти. — Я вообще-то очень храбрая!
Голова монстра чуть склонилась набок.
— Могу я попросить вас дать мне банку, мисс? — спросил монстр, и Летти вдруг поймала себя на том, что и правда не боится — как и говорил дедушка, их гость был очень хорошо воспитан.
Она подошла и протянула ему банку.
Из ящика высунулись две тонкие темно-серые конечности с парой когтей на каждой и затащили банку внутрь. До Летти донесся скрип отвинчиваемой крышки, за которым последовало хлюпанье — монстр пил свой сироп.
— Как тебя зовут? — расхрабрившись, спросила Летти.
— Мартин, — ответили из ящика. — Мартин Лакур.
— А я Летти Бракнехт. Ты ведь из цирка?
— Да, — ответил Мартин, и в его голосе прозвучала тоска.
— Что с тобой случилось?
Какое-то время монстр молчал, и Летти уже решила, что он не ответит.
— В цирк проник ш-ш-шпион наш-ш-шего врага, господина Помпео. Папа сказал, ч-ч-что он… напал на меня, убил маму и мадам Д.Ош-ш-ше.
— Это ужасно! — воскликнула девочка и вдруг услышала, что из ящика доносится плач.
— Моя мама тоже умерла, — с грустью сказала Летти. — И папа тоже. Мы с дедушкой их иногда навещаем на Чемоданном кладбище.
Девочка вытащила из кармана носовой платок и засунула его в ящик — ей стало очень жаль этого маленького монстра.
Летти попыталась разговорить Мартина, но он ничего не отвечал и только плакал.
— Я приду завтра, — сказала она.
— Обещ-щ-щаеш-ш-шь? — всхлипнул мальчик-блоха.
— Обещаю, — сказала Летти.
Летти пришла на чердак на следующее утро. И на следующее… Страха перед «монстром из ящика» больше не было: она понимала, что Мартин Лакур — никакой не монстр, а простой ребенок, сирота, прямо как и она сама, хоть он и выглядит иначе.
Поначалу мальчик-блоха был не особо разговорчив, очень стеснялся и не хотел рассказывать ей о себе, но Летти с каждым разом стала все больше и больше времени проводить на чердаке, и он постепенно стал к ней привыкать.
Девочка рассказывала ему о своей жизни на вокзале, о дедушке, о служащих станции. И даже поделилась с ним своей мечтой:
— Однажды у меня будет свой собственный паровоз! Это будет очень красивый паровоз! Я слышала, что в Льотомне есть поезд, выкрашенный в узор из желтых и красных осенних листьев. Мой паровоз тоже будет так покрашен!
— Ч-ч-что такое «паровоз»? — спросил Мартин.
Летти удивилась: как можно подобного не знать! И когда она описала ему паровоз, он даже не поверил, что такая невероятная штуковина существует.
Мальчик-блоха заинтересовался поездами и паровозами и начал засыпать Летти вопросами — его интересовало буквально все, что с ними связано: для чего они нужны, как работают, зачем им уголь.
Постепенно Мартин Лакур стал разговорчивее. И уже не стеснялся Летти.
Он рассказал ей о цирке, описал чудесные номера, которые видел и в которых сам принимал участие. Мальчик-блоха рассказывал о своей маме и никогда не говорил об отце.
Летти слушала его с восхищением — она почти не покидала здание вокзала и никогда не была в цирке…
Внучка господина начальника вокзала и мальчик-блоха целые дни проводили вместе. Разговаривали о разном, наблюдая через прорези цифр внутреннего циферблата за суетой в зале ожидания. Летти научила Мартина своей любимой игре: находя какого-нибудь причудливого пассажира в толпе, она придумывала ему невероятную и забавную историю. Вдвоем играть было интереснее…
Мартин был очень умным, он любил книги, и Летти таскала ему все, до которых могла добраться. По большей части это были справочники по железнодорожному делу.
Девочка и монстр с вокзального чердака стали настоящими друзьями. Летти не хотела, чтобы Мартина забирали — она изо дня в день уговаривала дедушку позволить ему остаться, но дедушка был непреклонен: оставить мальчика-блоху здесь не в его власти.
Мартин тоже не хотел отправляться в цирк уродов и ждал появления господина Люммиберга со страхом. Ему нравилось на чердаке, нравились книжки про поезда, сами поезда и пассажиры, но больше всего ему нравилось общаться с внучкой господина начальника вокзала.
Мартин постепенно восстанавливался, и вскоре его конечности почти зажили. Он начал выбираться из ящика. Летти видела, как ему тяжело и больно — нижняя пара ног все еще не желала гнуться как следует, но он упрямо отказывался передвигаться ползком, и тогда она стащила для него из «Бюро потерянных вещей» трость.
Шли дни… Однажды Летти поднялась на чердак и не нашла Мартина. Она звала его, но никто не откликался. Девочка заглянула в каждый уголок, но ее друг исчез!
И тут откуда-то сверху раздался смех.
— Эй, Летти, я здесь!
Задрав голову, она увидела Мартина — он сидел на балке и сотрясался от хохота.
— Ты дурак! — возмущенно воскликнула девочка. — Я испугалась, что тебя забрали… Как ты туда залез?
— Запрыгнул! Как ш-ш-ше ещ-щ-ще?
— Что? — удивилась девочка. — Это же значит…