Слушая его, бывшие циркачи глядели в свои засыпанные обглоданными костями тарелки, а мимесса всхлипнула и вытерла проступившие на глазах слезы. Лишь Бетти Грю был все тем же ехидно усмехающимся злобным клоуном.
— Грустно-то как, прямо вот-вот разрыдаюсь, Здоровяк, — съязвил он. — Нам просто не повезло. Та жизнь осталась в прошлом. Я, конечно, несказанно рад, что ты умостил свою задницу на какое-то тепленькое местечко, учитывая твои костюмчик, цилиндр и трость, но сдается мне, что это все просто пыль в глаза. Наш цирк — наш дом! — проглотил треклятый банк. И с этим ничего не поделать. Ты собрал нас, чтобы вспороть старые раны и присыпать их солью?
Труффо чуть подался вперед.
— Нет. Я собрал вас, чтобы напомнить вам, каково это, когда ты — не пустое место, спрятавшее гордое имя на дно сундука с едеными молью пожитками.
— Как благородно, — процедил клоун. — Но тебе не заразить меня ностальгией. Я принимаю от нее пилюли: раз в два дня, строго по рецепту доктора. — Он кивнул Фокарио.
— Никакой ностальгии, — сказал Труффо. — Я не торгую прошлым. Я привез вам будущее.
— Ты перейдешь наконец к делу?!
— Что ж, полагаю, и правда, пора. — Карлик потер кривые узловатые руки. — Я не пускаю пыль в глаза, Бетти. Я в действительности могу позволить себе неплохой костюм, цилиндр и трость. Я курю только «Ноббль», одни из лучших сигар, время проверяю по золотым «Шоритц», а в Габен я прибыл в вагоне первого класса.
— Вырастил денежное дерево в Стране Дураков? Или ограбил кого?
— Нет. Это честно заработанное жалованье. Я служу личным помощником у некоего очень богатого и влиятельного господина, и он весьма меня ценит.
— К делу, — нетерпеливо прорычал Бетти Грю.
— Мой господин — а он некоторым образом причастен к нашей с вами профессии — планирует устроить в Габене грандиозное цирковое представление, и для этого ему нужна труппа.
— И наш любезный Труффо тут же вспомнил о своих старых приятелях?
— Да, — без обиняков ответил карлик. — Мой господин сперва и слушать ничего не хотел, когда я сказал ему о вас. Он подумывал позвать Брекенбока, и тем не менее…
— Что? Этого бездаря и фигляра?
— И тем не менее, я напомнил ему, что для его планов лучше старой труппы из цирка мадам Д.Оже ему никого не найти.
— И кто же, скажи на милость, твой этот таинственный богатый хозяин?
— Вы его знаете, — осторожно сказал Труффо. — И весьма неплохо.
— Хм… дай подумать! Видимо, твой господин — это Лилибом из Льотомна, кто же еще…
— Мой господин — это Гораций Помпео из «Великого цирка семьи Помпео».
Все присутствующие замерли. И если пересчитать потрясенно распахнутые рты, то их запросто могло оказаться больше, чем было бывших циркачей за столом — настолько никто не ожидал, что карлик назовет именно это имя.
Первым пришел в себя Бетти Грю. Клоун вскочил на ноги, задев животом стол, отчего все, что на нем стояло, подпрыгнуло и задребезжало.
— Предатель! Перебежчик! Ты якшаешься с врагом!
Карлик бросил на него хмурый взгляд.
— Что за чушь? Никакой войны давно нет. Она закончилась… — он запнулся, — со смертью мадам Д.Оже. Мы сами ее закончили.
— Пусть так! Но это ведь Помпео! Я не для того убивал мадам, чтобы прислуживать Горацию Помпео! Я не стану плясать под дудку этого ублюдка!
— Прошло двадцать лет, Бетти. Все распри в прошлом.
— Для меня нет!
Остальные с ним соглашаться не торопились.
— А вы что думаете? — спросил карлик.
— Они думают, как я!
— А ты за всех не циркуй, Бетти, — сказал Бабул. — Может, ты и верховодил труппой в былые времена, но никакой труппы больше нет.
Клоун обвел злобным взглядом сборище — прочие кивали в знак согласия со словами силача.
— И все же, — встрял фокусник, — меня вот лично интересует: зачем бы нам примыкать к Помпео? У всех давно своя жизнь, и неплохая, к слову.
— Говори за себя! — сказал гимнаст. — Я вот дни провожу в дымоходах — и уже давно мечтать забыл, чтобы выбраться оттуда.
— Я к тому, — уточнил Фокарио, — что он нам может посулить такого, чтобы мы взяли и согласились?
— О, вам это понравится, — сказал карлик. — Каждому будет причитаться доля от продажи билетов, господин Попмео не возьмет себе ни пенни — все поделит между собой труппа. Не этого ли ты хотел для нас, Бетти, когда устраивал заговор?
Бывшие циркачи оживились и принялись переглядываться: такого никто из них явно не ожидал.
— Подозрительно щедро с его стороны, — заметил Бетти, состроив гримасу отвращения, — какой ему резон отдавать нам все денежки?
— У него есть свои цели, — ответил карлик. — Господин Помпео хочет возродить цирковое искусство в Габене. Он хочет воплощения своих идей. Я видел проекты номеров, и, скажу вам, это нечто! Мы о таком и помыслить не могли.
— Мне все это не нравится, — сказал Бетти Грю.
— А мне вот нравится, — возразила Вивиан. — Я устала прозябать и побираться на самом дне. Труффо прав. Раньше мое имя было на афишах. А теперь я взбираюсь на канат, только чтобы изредка фраппировать соседей и местных голубей.
Мимесса горячо закивала.
— Это все дурно пахнет, — упорствовал Бетти. — И вообще, мы — не шапитьеры!
— И это подводит нас к самому главному: «Великий цирк Помпео» — больше не будет странствующим шапито.
— Это еще что значит? — спросил жонглер.
Но Бетти Грю и так все понял: он яростно зарычал и вонзил ногти в столешницу.
— Нет! Он не мог! Я отказываюсь в это верить!
— Я не понимаю, — буркнул Бабул, и карлик пояснил:
— Господин Помпео выкупил у банка старый цирк мадам Д.Оже. Мы возвращаемся домой…
Что тут началось! Слова Труффо имели эффект разорвавшейся бомбы. Возгласы, крики, обмороки… могли бы иметь место, но бомба была бесшумной, и за столом поселилась тишина.
— Как ему это удалось? — едва слышно прошептал клоун. — Как он заполучил цирк?
Труффо, явно довольный произведенным эффектом, достал откуда-то из-под стола припасенную бутылочку «Дурбадара» и, вытащив зубами пробку, сделал глоток.
— Я ведь уже говорил, что господин Помпео очень богат, — сказал он. — И цирк — еще не все. Он хочет встретиться с господином бургомистром и провести реконструкцию старой трамвайной ветки в Фли. А еще — построить станцию для причаливания дирижаблей и наладить регулярные рейсы «Тремпл-Толл — цирк», «Набережные — цирк», «Сонн — цирк» и «Старый центр — цирк». «Любому представлению нужен свой зритель, — так он говорит. — И мы доставим зрителя прямо к нам на порог».
— Откуда у него столько денег? «Великий цирк Помпео» ведь разорился вскоре после того, как наш цирк опечатали.
— Скажем так, — карлик замялся, — у него есть влиятельные друзья из… кхм… других мест. У них своим… гм… интересы, и господин Помпео… как бы так сказать… помогает этим интересам осуществляться.
— Это еще что должно значить?
Труффо склонился над столом и негромко проговорил:
— Я не должен этого никому рассказывать, но далеко отсюда есть… гхм… люди, которые видят потенциал в нашем Фли. — Отметив не сменяющееся непонимание на лице бывших циркачей, карлик вздохнул и сказал: — Они знают, как много можно заработать, если Фли перестанет быть трущобами.
— То есть, — прорычал Бетти Грю, — эти неведомые благодетели вознамерились подключить к Габену насос и выкачать из него как можно больше денежек, а мы им в этом потворствовать будем?
— Мы и сами будем на этом немало получать — что плохого в том, чтобы заработал кто-то еще?
— Только не чужаки!
— То есть, по-твоему, лучше пусть из Габена сосут денежки местные, вроде Ригсбергов, из-за которых город превращается в руины, чем те, кто будут вкладывать свои деньги в то, чтобы возродить Фли и заработать на его возрождении?
— Да! — яростно прошипел Бетти Грю. — Ригсбергов я хотя бы знаю и знаю, чего от них ожидать…
Из сидевших за столом не сдержался никто. Каждый из бывших циркачей издал: «У-у-у!» — хуже Ригсбергов и банка на площади Неми-Дрё, в их понимании, в Габене не было ничего.
— Я не это имел в виду… — пробормотал было клоун, но ему никто не поверил.
Труффо откинулся на спинку стула.
— В общем, я сделал то, что от меня требовалось: озвучил вам предложение господина Помпео. А принимать его, или нет — решать вам. Что вы предпочтете? Вернуть себе утерянную славу и разбогатеть, занимаясь при этом делом, для которого вы были рождены? Или ненавидеть себя до конца своих дней за то, что отказались, читая на афишах другие имена — возможно, даже имена тех же Брекенбока, Смоукимиррорбрима или кого-то за этим столом?
— Я не буду читать чужие имена на афишах, — проскрипел Бетти Грю. — Но и потворствовать Помпео не…
— Я согласна! — взволнованно проговорила Вивиан, перебив клоуна.
— И я! — поддержал Гуттаперчивый Тоффини.
— Пора возвращаться домой, — сказал жонглер Левиттус, а мимесса просто кивнула в знак согласия.
— Я в деле, Труффо! — Бабул хлопнул карлика по плечу с такой силой, что тому показалось, будто пара его костей от этого треснула.
Фокарио и Бетти Грю остались единственными, кто не спешил принимать предложение Труффо.
— Я не требую ответа прямо сейчас, — сказал карлик, потирая плечо. — Господин Помпео прибывает в Габен ровно через неделю. И когда мы поедем осматривать цирк, труппа должна быть там, иначе он обратится к Брекенбоку, и тот, уж поверьте, не упустит такую возможность…
Бетти Грю промолчал…
…Труффо закончил свой рассказ. Констебль топтался на месте и чесал подбородок, а Полли Трикк что-то строчила в блокноте.
— Теперь вы понимаете, что мне не было смысла их похищать? — спросил карлик. — При худшем развитии событий, они бы попросту отказались, и мне пришлось бы иметь дело с Брекенбоком. Но они согласились. Даже Фокарио не ответил отказом — он взял время подумать, хотя и нагрел себе неплохое, по меркам прочих, местечко в больнице. Впрочем, я рано радовался. Как гласит старая цирковая поговорка: «Не спеши стягивать трико, пока номер не окончен». Тогда я не понимал, что Бетти Грю пойдет на что угодно, только бы прочие не присоединились к нам с господином Помпео. Его злоба и зависть пересилили здравый смысл.