— А чего ей волноваться? Все ж отрепетировано! Ты ж отрепетировала свой номер, кроха Фея?
Зубная Фея неуверенно кивнула и улыбнулась.
— Это ее первый выход на манеж, конечно, она переживает, как бы все прошло хорошо, — заметил Гуттаперчевый Тоффини. — Эй, Бабул! Передай мне леденцовое пирожное! А, сам возьму!
Его резиновая рука вытянулась, и пальцы в белой перчатке схватили с блюда, стоявшего на небольшом круглом столике рядом с силачом, пирожное. После чего рука быстро уменьшилась, и гимнаст принялся хрустеть сладостью, обгрызая глазурь.
— Все пройдет просто замечательно, кроха Фея, — заверил Бабул.
— Он прав, — подтвердила Вивиан.
Достав откуда-то удочку, она принялась ее забрасывать, пытаясь подцепить крючком облако, висящее на другом конце двора-сада. С третьей попытки ей это удалось, и она потянула его на себя. Из розового облака во все стороны прыснули потревоженные летучие рыбы. Притянув пушистый плавающий в воздухе островок к себе, Вивиан выбросила удочку и прилепила новое облачко к тому, на котором сидела, после чего с удобством улеглась на то, что вышло, как на большую мягкую подушку.
— Ты зря переживаешь, кроха Фея, — сказала она. — Здесь возможно все. Все, на что тебе хватит фантазии. Это прекрасное место — оно дает нам силы, позволяет творить настоящее волшебство.
— Выпьем за это! — воскликнул Бабул. — Держи, кроха Фея.
Он протянул ей миниатюрную, размером с наперсток, чашечку, полную чего-то вязкого и розового, похожего на выжимку здешних облаков.
— А что это? — спросила Зубная Фея. — Чай? Или кофе? Я люблю черный кофе с корицей, как… как… не помню кто.
Циркачи рассмеялись — у каждого в руке появилась чашка.
— Вот еще! — Махнув рукой на свои поиски, Левиттус подошел к прочим и сел на единственный пустовавший стул. — Кофе с корицей! Никакого кофе! То, что мы пьем, — это лучший в мире напиток. Он называется…
Название напитка циркачи произнесли хором:
— «Карамболь»!
После чего все присутствующие опустошили чашки и рассмеялись.
— Кто-то сказал «Карамболь»? — раздался голос за спиной у Бабула, и циркачи затихли.
Зубная Фея взвизгнула и спряталась в чашке, в которой сидела, после чего испуганно выглянула.
Перед ней стояла полная женщина в розовом платье с рюшками и подвитыми рыжими волосами. Ее лицо скрывалось под клоунским гримом, но самым примечательным в этой мадам был красный резиновый нос.
— Ой, кто это? — пролепетала Зубная Фея.
— Не бойся меня, малышка, — сказала клоунесса. — Меня зовут Бетти Грю. Но все называют меня Тетушка Бетти.
Тетушка Бетти казалась очень доброй, и Зубная Фея, перестав бояться, выпорхнула из чашки.
— А Бетти — это разве не мужское имя? — спросила она.
Клоунесса на миг нахмурилась, а потом рассмеялась. К ней присоединились и остальные.
— «Бетти — мужское имя». Нет, ну вы слыхали?
— Я прошу прощения, если обидела вас, Тетушка Бетти, — грустно сказала Зубная Фея.
— Ой, что ты милая… Я не обижена. Ты такая забавная!
— Что, уже начинается, Тетушка Бетти? — взволнованно спросила Вивиан, и клоунесса кивнула.
— Гости уже ждут. Наше представление начинается. Бабул, твой выход первым.
— Я так и знал! — пророкотал медный человек и грохоча захлопал в ладоши. — Я — первый!
Силач вскочил на ноги, и, звеня своими медными суставами, направился через двор к виднеющейся вдали громадной клоунской голове, растущей из земли, как дом. Вскоре он исчез в широко раскрытом рту.
— Ну вот, — проворчал Тоффини. — Я думал, я буду первым…
— Вы все успеете выступить, — ласково сказала Тетушка Бетти. — Готовьтесь. Никто не сбежит, не показав свой номер… ха-ха-ха…
Зубная Фея вздрогнула. На миг ей показалось, что лицо клоунессы чуть подернулось, и часть его растаяла. Она успела увидеть щетину, три старых шрама над верхней губой и злобные мелкие глазки. Наваждение тут же рассеялось, и Тетушка Бетти снова стала собой.
— Я скоро вернусь за следующим, — сказала клоунесса.
— Можно это буду я? — взмолился Тоффини. — Ну пожалуйста, Тетушка Бетти, — мне не терпится показать зрителям свой номер!
— Возможно, это будешь и ты, — ответила клоунесса, подмигнула гимнасту и направилась следом за силачом в голову клоуна.
Зубная Фея задумчиво глядела ей вслед.
— Эй! — воскликнула вдруг Вивиан. — Ну это же совсем неудобно! Что-то упирается мне в спину!
Она засунула руку в облако, на котором лежала, повозилась там и достала очередную подкову.
— Что за странность? Откуда они здесь берутся! Этим подковам в нашем цирке не место!
Зашвырнув ее подальше, Вивиан вернулась к своему ленному времяпрепровождению.
— А что это за Корчащаяся Клоака, о которой говорил Левиттус? — спросила Зубная Фея.
— О, это жуткая жуть, — нехотя пояснил Тоффини. — Это пятно, которое высасывает счастье и радость. Оно нам не нравится. Это дверь или, вернее, люк в полу, который ведет в ужасное, кошмарное место и…
— Эй, Кло! Это не смешно! — воскликнул Левиттус, увидев свой потерянный шарик, снова выползший из округлившегося рта мимессы.
Циркачи захихикали, и Кло выплюнула шарик. Толстяк-жонглер подхватил его и всунул себе в живот. Живот отозвался бурчанием.
Из дальнего конца сада раздался скрежет, все повернули головы и увидели, как гигантская голова клоуна затряслась от смеха. После чего двери-рот закрылись, что-то пожевали, а в следующий миг выплюнули Тетушку Бетти. В облаке из переливающихся перламутровых пузырей клоунесса подплыла к циркачам.
— Бабул справился просто превосходно! Зрители в восторге! Тоффини, твой выход!
— Ну наконец-то! — ответил гимнаст и поднялся со стула. Извивая резиновые конечности, словно осьминожьи щупальца, он пошагал к клоунской голове.
Тетушка Бетти обвела присутствующих задорным взглядом, послала каждому из оставшихся воздушный поцелуй и отправилась следом за гимнастом, который уже скрылся во рту клоунской головы.
Зубная Фея почесала нос.
— Что-то я проголодалась, — сказала она и, взмахнув крылышками, опустилась на ближайший цветок. Постучав по бутону костяшками пальцев, она дождалась, когда лепестки раскроются и принялась завтракать. Внутри цветок весь порос человеческими зубами. Отрывая их один за другим, Фея начала их грызть, как орешки.
— Что такое, Кло? — спросила Вивиан, с недоумением глядя на мимессу, которая вдруг принялась возмущенно размахивать руками. Кло мычала и показывала остальным свою находку…
— Еще одна странная подкова? — удивился Левиттус. — Где ты ее взяла?
Кло тыкнула себя в грудь, и ее палец увяз в густой шевелящейся массе чернильного тела.
— Достала из себя? — спросила Вивиан. — Но откуда она там взялась? Ты, случайно, не ела подковы вчера за ужином?
Мимесса покачала головой и пожала плечами.
Гигантская голова клоуна между тем снова затряслась и снова выплюнула Тетушку Бетти.
— Кло! — провозгласила она, допрыгав до места, где устроились циркачи. — Твой выход!
Мимесса никак не отреагировала, рассматривая ржавую подкову.
— Кло, ты слышишь меня? Что это у тебя там такое?
Тетушка Бетти раскрыла рот, и из него вырвался длинный лягушачий язык. Хлюпнув, язык подцепил подкову и вырвал ее из рук мимессы.
— Откуда у тебя это? — с легким раздражением спросила тетушка и задумчиво почесала живот.
Куртуазная Кло лишь развела руками.
— Гм. Должно быть, ветром занесло. Отправляйся на манеж. Твой выход.
Мимесса счастливо захлопала в ладоши и стремглав бросилась к голове клоуна.
Тетушка Бетти засунула подкову в карман платья и буркнула:
— Фу-марфу!
Зубная Фея дернулась. Крохе вдруг показалось, что ее кожа горит. Голову пронзила острая боль, и Фея зажмурилась.
«Что он… она только что сказала? Я ведь это уже где-то слышала…»
Она раскрыла глаза — Тетушки Бетти рядом уже не было. В саду остались лишь Левиттус, сидящий на стуле, закинув ногу на ногу, и Вивиан, как и прежде, лежащая на своем облаке.
Большинство стульев пустовало.
— Почему? — спросила Зубная Фея.
— Что «почему»? — уточнил жонглер.
— Почему они не появляются?
— Кто «они»? — удивленно глянула на нее Вивиан.
— Остальные. Ну… другие циркачи из нашей труппы. Те, чей номер уже закончился?
Вивиан и Левиттус расхохотались.
— Нас же здесь только трое, кроха Фея! — воскликнула Воздушная Дива, томно зачерпнув веревочными пальцами немного «ваты» из облака.
— Но как же?.. — Зубная Фея была сбита с толку. — Я помню. Здесь были… еще кто-то был…
— А, ты про этих, — усмехнулся жонглер. — Они здесь повсюду. Летают…
— Кто?
— Ну, летучие рыбы же… Ты ведь о них говоришь?
Зубная Фея сморщила лоб, пытаясь вспомнить. А потом ее губы сами собой расплылись в улыбке.
— Да. Летучие рыбы…
— Милочка, будь добра, — сказала Вивиан, — передай мне чашечку.
Зубная Фея кивнула. Взлетев, она переместилась на столик и, вцепившись своими крошечными руками в ручку, пустой чашки, подняла ее в воздух. Жужжа и покачиваясь под весом тяжеленной чашки, кроха потянула свою ношу к облачной перине. Пару раз ноша пыталась выскользнуть, но Фея справилась.
— О, благодарю…
Вивиан взяла чашку и зачерпнула ей немного облака, после чего принялась облизывать розовую вату.
— Не ешь облако, на котором лежишь, Вивиан! — назидательно поднял палец Левиттус и рассмеялся.
Зубная Фея поддержала: вися в воздухе и держась за живот, она звонко хохотала. Все кругом казалось ей невероятно смешным. И рыже-розовое небо, и Воздушная Дива, лежащая на облаке, и толстый жонглер. И она никак не могла понять, что же здесь смешного.
Клоунская голова содрогнулась. Появилась Тетушка Бетти. А потом все повторилось. Клоунесса забрала сперва Левиттуса, а затем и Вивиан.
Зубная Фея осталась одна. Вскоре она уже и не помнила, чтобы в саду кто-то еще был, кроме нее. Скучая, она летала меж деревьями и цветами. В какой-то момент она нашла парочку ржавых подков. Первую она с трудом вытащила из коры конфетного дерева, а другую обнаружила под одним из стоявших посреди циркового сада стульев.