Увы! Чьё оперенье радугу затмило,
Тому всё мало – петь ему невмочь!
И все, кого краса его пленила,
Бежали в ужасе от диких воплей прочь.
А птичка пела в назидание ему:
Встречают по одёжке, провожают – по уму!
Глупышка Марта остановилась и зааплодировала. Остальные переглянулись, не зная, как поступить.
– Я бы не назвала твоё пение дикими воплями, – осторожно начала Рябая Луиза. – Уверена, «в ужасе» никто не убежит.
Швырнув ноты на софу, Крепышка Элис уселась рядом.
– Бесполезно. Нужен другой план.
На софу вскочил Олдос и принялся трепать ноты.
– А ну не смей! – закричала Невозмутимая Китти.
Она и без того огорчилась, что щенок порвал в клочья диванную подушку, пока девочки ходили в город. Китти даже хотела проучить его, привязав на улице, однако Рябая Луиза не на шутку рассердилась. Пансион Святой Этельдреды огласили громкие крики и угрозы в адрес маленького негодника, чему преступник совершенно не огорчился.
Олдос вдруг замер, принюхался и вдруг разразился оглушительным лаем, а потом пулей вылетел из гостиной. Секундой позже зазвенел дверной колокольчик.
Китти отложила вышивку, но на сей раз её опередила Элинор.
– Я схожу, – заявила она.
Китти с благодарностью кивнула.
– За последние два дня в пансионе побывало больше визитёров, чем за всё время после нашего возвращения с рождественских каникул.
– Мне переодеться? – осведомилась Элис.
– Не стоит, – успокоила её Китти. – Ты заслужила отдых. Как-нибудь справимся.
Она бросила взгляд на шкафчик с безделушками, где красовался трубивший в хобот эбеновый слон. Ей пришлось как следует постараться, чтобы не позлорадствовать над Элис: вот же он, на месте! В целости и сохранности. Китти заметила, что глаза Элис именно в этот момент тоже нашли слона. Другого доказательства Китти не хотела – держать слона в шкафчике оказалось совершенно безопасно. Она знала, что так и будет.
Тут наконец Мрачная Элинор привела гостя, и Беспутная Мэри-Джейн выронила шитьё. Рядом с Элинор, которая словно стала ниже ростом, возвышался новый констебль, прямой, как шпала. Широкоплечий, в синей форме с иголочки, сверкающей медными пуговицами, и в вытянутом шлеме, он выглядел просто ошеломительно. Констебль улыбнулся, демонстрируя щербинку меж передних зубов, и прикипел взглядом к Беспутной Мэри-Джейн, как имели обыкновение поступать все молодые люди.
– Добрый день, леди, – произнёс он чрезвычайно приятным баритоном. – Прошу прощения, что отвлекаю вас от столь увлекательного времяпровождения.
– Вовсе нет! – вскричала Мэри-Джейн, сделав глубокий и безупречный реверанс. – Мы устали от вышивания и рады небольшому развлечению.
– Редко кто считает визит полисмена развлечением, – хохотнул констебль.
Откровенно говоря, ни Китти, ни остальные девочки не бросились Мэри-Джейн на выручку. Китти один лишь вид полицейского поверг в ужас. Она не могла подыскать ни одного удовлетворительного объяснения (зато как минимум две веские причины) его появлению. Однако Мэри-Джейн пришла в такой восторг, что эти мысли её вовсе не беспокоили.
– Разрешите представиться – констебль Квилл, – отрекомендовался гость. – Я пришёл задать несколько вопросов хозяйке дома… – Он сверился с карточкой, что держал в руке. – Миссис Констанс Плакетт. Можно с ней поговорить?
– Присаживайтесь, пожалуйста, – промурлыкала Беспутная Мэри-Джейн. – Позвольте ваш головной убор?
– Ну что вы, – улыбнулся констебль Квилл, – не утруждайтесь. Нам запрещено их снимать.
Невозмутимая Китти понимала, что надо остановить подругу, пока разговор не привёл к провалу. Мэри-Джейн, любуясь на мужественные плечи и новенькую форму, способна выболтать любой секрет.
– Миссис Плакетт нет дома. – Китти встала и протянула констеблю руку. – Меня зовут Кэтрин, я среди девочек старшая.
И тут же буквально ощутила, как шесть пар глаз мечут в неё кинжалы. Среди пансионерок не было никакой иерархии. Китти знала: позже, оказавшись с подругами наедине, она заплатит, что важничала при госте.
«У меня есть причины», – твердила она себе.
– Могу я чем-то помочь, пока её нет?
– Или я! – вставила Мэри-Джейн.
Невозмутимой Китти захотелось как следует оттаскать свою соседку по комнате за густую гриву, но она сдержалась.
– Возможно, да, – согласился Квилл. – Вы случайно не знаете, не гостил ли здесь в прошлое воскресенье брат миссис Плакетт, Олдос Годдинг?
На сей раз Мэри-Джейн не стала спешить с ответом.
– Он побывал здесь, – спокойно прокомментировала Китти. – Мистер Годдинг приходит на обед каждое воскресенье.
Констебль Квилл выудил из кармана маленький блокнот и начал там что-то строчить.
– И покинул вас как обычно, в обычное время?
Как жаль, что слова про старшую уже не возьмёшь назад. События нарастали как снежный ком. Китти вспомнила о тёзке, тётушке Катерине. Уж она-то не испугалась бы какого-то молокососа-бобби[3], только что отпустившего бакенбарды, даже если зарыла бы в саду дюжину трупов!
– Простите, констебль, могу я узнать, к чему вы ведёте?
Констебль обезоруживающе улыбнулся и опустил блокнот.
– Конечно. Миссис Лалли из Уитчфорда сдаёт внаём комнаты. Мистер Годдинг – её жилец. Она приехала в Или по делам, а заодно зашла в полицейский участок справиться о местопребывании мистера Годдинга. Последние две ночи его не было дома, и миссис Лалли заволновалась. Уходя, он не сообщил ничего такого, что дало бы основания полагать, будто он не вернётся.
Крепышка Элис наблюдала за разворачивающимся спектаклем.
«Ты справишься, Китти», – повторяла она про себя, надеясь каким-то образом передать свою уверенность подруге.
Беспутная Мэри-Джейн радовалась, что отвечать пришлось не ей, и всё же немного ревновала, поскольку не она, а Китти захватила внимание полисмена.
– Это легко объяснить, констебль, – заявила Китти, силой принуждая себя не тараторить. Всё не так уж плохо! Но почему она никогда не задумывалась, где обитает мистер Годдинг? Ведь кто-то должен был заметить его отсутствие. Экая глупость вышла. – Как раз во время воскресного обеда миссис Плакетт и мистер Годдинг получили тревожные известия из Индии о своём юном племяннике. Его здоровье под угрозой. Мистер Годдинг незамедлительно отбыл в Лондон, чтобы сесть там на корабль в Индию.
Констебль вновь принялся строчить в блокноте.
– Вот видите, всегда есть разумное объяснение! Я так и сказал миссис Лалли, что её волнения напрасны. Не намеревался ли он заехать домой и собрать вещи, прежде чем отправиться в путешествие? – улыбнулся констебль Квилл.
Китти начала ненавидеть щербинку между его передними зубами, так очаровавшую Мэри-Джейн.
– Я не в курсе подробностей его планов. Знаю лишь, что он покинул пансион без промедления.
– Разумеется. – Квилл захлопнул блокнот. – Было приятно познакомиться, юные леди. Надеюсь, ещё встретимся.
Он кивнул барышням, а в первую очередь Мэри-Джейн. Та наградила его обольстительной улыбкой.
Констебль уже повернулся уходить, но задержался у двери.
– Совсем забыл! Миссис Лалли просила справиться, появится ли он в скором времени или ей следует собрать его вещи? Насколько я понимаю, мистер Годдинг и без того ей задолжал, так что она не хотела бы оставлять за ним комнату, если его отсутствие затянется. – Вдруг лицо полисмена омрачило лёгкое беспокойство. – Простите, мне следует обсудить это с вашей директрисой, когда она вернётся. А, кстати, когда она вернётся?
Китти развеяла его тревоги.
– Могу смело заявить вам от имени миссис Плакетт: в этом доме достаточно комнат, чтобы сколько угодно хранить личные вещи мистера Годдинга. Пусть миссис Лалли присылает их прямо сюда.
– Превосходно. Разрешите попросить об одолжении?
«Нет! – подумала Китти. – Лучше сам сделай нам одолжение и убирайся прочь».
– Конечно, констебль Квилл.
Здоровенный полисмен шести футов росту умудрился выглядеть словно мальчуган, выпрашивающий сладости.
– Не позволите ли позаимствовать снимок мистера Годдинга? Смею предположить, у вас он имеется.
Инстинкты Китти тут же забили тревогу.
– Даже не знаю, могу ли я без разрешения миссис Плакетт давать взаймы её фотографии…
– Конечно, – кивнул констебль. – Тогда я вернусь, когда она будет дома.
Крепышка Элис, поймав полный ужаса взгляд Китти, схватила со столика у стены фотографию в рамке.
– Держите, констебль! – воскликнула она. – Пару дней директриса даже не заметит её отсутствия. Вы ведь вернёте карточку сразу, как закончите, верно?
– Конечно! – Констебль Квилл ухмыльнулся, приподнял шлем за козырёк и отправился к выходу.
Беспутная Мэри-Джейн поспешила следом.
– Кто-то из нас должен её сопровождать! – разволновалась Душечка Роберта.
Китти измождённо рухнула в кресло.
– Пусть идёт, – отмахнулась она, – хоть развлечётся. Мы не остановим её, даже если захотим.
Рябая Луиза принялась обмахивать её нотами. Ворчать на малыша Олдоса она давно забыла.
– Превосходно, Китти, превосходно, – приговаривала она. – Ты была бесподобна.
Китти вытянула вперёд руку.
– Видите? Я вся дрожу!
– Вовсе нет, – угодливо отозвалась Глупышка Марта.
– Почему он такой любопытный? – возмутилась Китти. – Неужели человек не может пару ночей не ночевать дома, не привлекая внимания полиции?
– Это просто юный щенок, который хочет выслужиться, – заявила Крепышка Элис. – Не в меру ретив. Ты правильно с ним обращалась.
– «Правильно» с ним сейчас Мэри-Джейн обращается, – слабо рассмеялась Китти.
Глава 15
Среда выдалась ясной и солнечной. За утренним чаем с тостом Китти объявила, что сегодня день стирки и уборки.
– Что бы сказала маменька, если бы узнала, что я вожусь с катком для отжима? – пробормотала Беспутная Мэри-Джейн. – В самостоятельной жизни имеются определённые недостатки.