Душечка Роберта склонила голову на плечо Крепышки Элис.
– А вот адмиралу Локвуду не так повезло.
Элис без малейших усилий ощутила груз прожитых миссис Плакетт лет.
– Это был яд, верно, Луиза? – спросила она. – И его подсыпали только в мой бокал.
У Глупышки Марты задрожали губы. Китти наградила её суровым взглядом, предупреждая не устраивать очередную истерику.
Луиза достала из ридикюля сложенную салфетку. Развернув её, она предъявила большое красное пятно.
– Сомневаюсь, что образец достаточно велик для тестирования, но попытаюсь.
Китти обняла её за плечи.
– Молодчина! Соображаешь быстрее всех докторов и полисменов.
– Ну не знаю, – отмахнулась та. – Уверена, это яд, и полагаю, доктор Снеллинг тоже всё понял. Он мог узнать симптомы. У адмирала были те же розовые пятна на коже, как у миссис Плакетт и мистера Годдинга. От бокала с пролитым пуншем пахло миндалём, что указывает на цианид.
Китти задрожала с головы до пят. Усилием воли она эту дрожь подавила.
– Я чуть не выпила из того бокала, когда села на твое место, Элис.
Элис осторожно потрогала своё накрашенное лицо.
– Адмирал Локвуд настаивал, чтобы из него выпила я, когда приняла его предложение руки и сердца.
– Хвала небесам, ты не стала! – вскричала Беспутная Мэри-Джейн. – Постой-ка. Ты ответила согласием?
Элис подняла на неё удивлённый взгляд.
– Как я могла ответить «нет»? Он состоятелен, только полная дура бы отказалась.
Рябая Луиза выглядела уязвлённой.
– Ты и впрямь готова нас покинуть?
Китти поняла, что потрясена не меньше Луизы.
– А как же… кхм… Люси Моррис? – полюбопытствовала она.
Марта выпрямила спину.
– Что?! Она тоже помолвлена с адмиралом?
– Ну и глупые же вы гусыни! – рассмеялась Элис. – Я не намеревалась выходить за него замуж. Это всё миссис Плакетт. Ведь она-то обязательно согласилась бы. Разве вы не понимаете? Ещё как согласилась бы! Взяла бы его денежки и отправила бы нас паковать вещи для возвращения домой быстрее, чем вы бы умудрились выговорить «итальянская вилла». Так что, разумеется, я сказала «да».
– По крайней мере, он умер счастливым.
– Более чем счастливым, – чуточку улыбнулась Элис. – Не стану передавать вам, что он лопотал после того, как я согласилась. Это просто неприлично. Старый охальник!
– Потом расскажешь мне на ушко, правда, милая? – захихикала Мэри-Джейн.
Они сидели в темноте, обдумывая каждая собственные заботы. Красные отблески пламени плясали на их лицах вперемешку с тенями. Огонь разгорался, но комната, словно пропитанная влагой, никак не прогревалась.
– Бр-р! – вздрогнула Душечка Роберта. – Окажи любезность, повороши угли, Элинор. Никак не выходит согреться.
– А где же Олдос? – вдруг подскочила Луиза.
Девочки тревожно переглянулись. Как же они сразу не заметили? Обыкновенно разбойник тявкал у порога, приветствуя возвращение хозяек в дом. Луиза выкрикивала имя Олдоса, пока остальные бегали по тёмному пансиону в поисках щенка.
За каждым скрипом половиц Роберте мерещились привидения. Она посидела в передней, вцепившись в поручни кресла, чтобы согнать морок, а затем направилась в классную комнату, где разместили пожитки мистера Годдинга. Сундук стоял открытым, а его содержимое было повсюду разбросано.
– Китти? – Голос Роберты дрогнул. Зря они не отправились искать по двое. – Ты открывала сундук мистера Годдинга?
Она вышла из класса и прокралась к столовой. Там её встретили пустые полки буфета – его дверцы кто-то распахнул настежь.
– Мэри-Джейн? – крикнула Роберта. – Это ты убрала блюда из буфета, когда вытирала пыль?
Однако её вопросы остались без ответа, другие голоса заглушал голос Луизы, зовущей Олдоса. Вдруг Роберта услышала, как одна из девочек – она не поняла точно, кто именно, – вскрикнула от страха. Роберта помчалась было в кабинет к спасительному огню, однако там никого не оказалось. Подруги нашлись в комнате миссис Плакетт, куда Роберта добралась почти на ощупь.
Окно, выходящее в сад на заднем дворе, было разбито. Из него сквозило прохладой, и шторы развевались на ветру, точно бахрома морских водорослей. В отблесках пламени свечей осколки стекла на полу блестели, словно бриллианты на свежевыпавшем снегу. Там же, у подножия кровати, лежало и неподвижное тельце малыша Олдоса.
Глава 23
Рябая Луиза рухнула на колени и дрожащими руками потянулась к Олдосу. Мрачная Элинор опустилась рядом и обняла её. В свете огарка свечи девочки заметили, как Луизе на колени упала слезинка. Сдёрнув наволочку с кровати миссис Плакетт, Крепышка Элис нежно завернула в неё щенка и осторожно положила на постель. Затем прижала ладони к его тельцу и нахмурилась.
– Луиза, – позвала она. – Полагаю, Олдос ещё жив.
Рябая Луиза яростно вытерла глаза и поспешила к постели. Остальные собрались вокруг.
– Что с ним случилось? – спросила Марта дрожащим голосом. – Кто мог такое сотворить?
В окно дул ледяной ветер.
Научный разум Луизы возобладал над чувствами.
– Крови нет, – констатировала она, прощупывая голову и бока. – Ни следа ранений. Должно быть, его отравили.
Китти посмотрела на Луизу и маленького пёсика, потом на полощущиеся на ветру занавески и осколки стекла. На подруг, на чьих лицах отражалась игра теней и всполохов света. Как же эти девочки были ей дороги. Как было бы славно, останься они здесь вместе, только всемером, навсегда! Но явился Джулиус Годдинг, умер адмирал Локвуд, да ещё эта мисс Фрингл… Будущее разлетелось на осколки, будто окно в спальне. Вор, ограбив пансион, положил конец надеждам. Он украл не столько блюда и подсвечники, сколько иллюзию безопасности. Какой жестокий каприз судьбы – дать алчности столь мощную силу, и всё ради мешка серебра да китайского фарфора.
Но был ли это вор? Или всё же в дом вломился убийца?
А вдруг он один и тот же человек?
Что же делать? Как бы поступила тётушка Катерина?
«В книжках по истории такого не пишут, – подумала Китти, – однако иногда покориться судьбе – самое отважное решение».
– Марта, Мэри-Джейн, – начала она, – бегите к Баттсам и расскажите, что произошло: к нам вломились грабители и ранили нашу собаку. Пусть Генри поспешит в город уведомить полицию. И если получится, отыщет доктора Снеллинга и попросит его сюда приехать.
– А с вами здесь всё будет в порядке? – заволновалась Мэри-Джейн.
Крепышка Элис вооружилась кочергой, стоявшей у камина, а Мрачная Элинор удивила всех, схватив лопатку для угля. Обе барышни сурово кивнули в ответ. Марта и Мэри-Джейн выбежали вон, и уже через пару секунд раздался щелчок парадной двери.
– Давайте перенесём его к камину в кабинет. – Элис взяла Олдоса и вышла из комнаты.
– Роберта, милая, помоги мне занавесить окно одеялом, – попросила Китти, – а потом заметём осколки.
В кабинете Элинор подбросила угля в камин, затем принесла с кухни чайник и повесила над огнём. Закипать будет медленно, но торопиться некуда. Элис зажгла лампы и ещё свечей, что нашла в ящике стола, отчего комната стала казаться более уютной и безопасной.
Когда туда пришли Китти и Роберта, Луиза сидела перед очагом, держа Олдоса на коленях.
– Ну же, малыш, – шептала она. – Проснись, покажи нам, кто это натворил. Давай, Олди. Укажи вора, а мы позволим тебе искусать его за ноги.
И вот они сидели, переглядывались и ждали, стараясь не ждать.
– Что это было?! – взвизгнула Роберта. Она сидела ровно, точно натянутая струна, вся трепетала и нюхала воздух, словно мангуст. – В саду какой-то шум, разве вы не слыхали?
Крепышка Элис и Невозмутимая Китти посмотрели друг на друга. Только не истерика. Только не сейчас.
– Должно быть, какой-то зверёк, Роберта, – успокоила подругу Рябая Луиза. – Или шумит ветер в кронах.
– Элис, – позвала Китти, – пойдём со мной, составим список украденного.
– Заодно и время убьём, – согласилась Элис.
Ущерб казался немыслимым. Почти в каждой комнате пропали латунные подсвечники. Пожитки мистера Годдинга были разбросаны повсюду, и не представлялось возможным узнать, чего именно недостаёт. Из столовой вынесли фарфор и серебро. В гостиной подруги обнаружили, что дверцы шкафчика с безделушками разбиты, а эбеновый слон и все прочие ценности исчезли. В списке украденного Элис так и записала: «слон».
– Ты просто кремень, Элис, – вздохнула Китти. – Так ни разу и не сказала: «Я же тебе говорила». А ведь ты предупреждала не оставлять слона на виду.
– Это не важно, – отмахнулась Элис. – Наш вор оказался весьма педантичен. Вполне вероятно, что спрячь мы слона где-то ещё, его бы всё равно нашли.
Вернулись дрожащие от ночной прохлады Беспутная Мэри-Джейн и Глупышка Марта. Они поспешили в кабинет, куда пришли и Элис с Китти.
– Генри с отцом поскакали верхом в город, – сказала Марта, – вскоре вернутся с констеблем. И доктором, если смогут его отыскать.
– Миссис Баттс предложила посидеть с нами до прибытия полиции, – добавила Мэри-Джейн. – Но я ответила, что с нами миссис Плакетт и всё будет в порядке.
– Разумеется. У меня всё под контролем, – сухо сыронизировала Крепышка Элис. – Нечего опасаться, миссис Плакетт всех нас защитит.
Луиза дерзко вскинула подбородок.
– Я не боюсь! – заявила она. – Тот, кто сделал такое с Олдосом, сам пусть меня боится.
– Верно, верно! Да здравствует боевой дух! – провозгласила Беспутная Мэри-Джейн.
– И меня пускай опасается, – проворчала Элис голосом миссис Плакетт. – Кто станет докучать моим девочкам, получит взбучку, какую в жизни не забудет!
– У меня родился тост! – воскликнула Китти. – Подождите-ка минутку.
Она помчалась на кухню и вернулась оттуда с подносом, уставленным чашками и бутылками с пенящимся, только что открытым имбирным пивом. Первую чашку она подала Мэри-Джейн.
– За девушек Святой Этельдреды! Сёстры навеки, и будь сегодня что будет.
– Или завтра. – Мэри-Джейн причмокнула, не обращая внимания на пенные усы, оставшиеся на губах от пива. – Или когда там Джулиус Годдинг заявится поприветствовать тётушку и потребовать наследство. Нет, послушайте… Предположим, я за него выйду. Тогда вы все сможете оставаться моими приёмными ученицами! Он ведь такой красавчик, правда, Китти?