Агирись будто поняла меня. Кивнув собаке и мне на прощание, важно сказала:
— А теперь приходите к нам…
И, не ожидая ответа, побежала к себе домой. «Как хорошо, что есть эта девчонка!» — подумал я.
Падает снег звездами,
Пушистыми звездами.
Соболь играет хвостом,
Золотисто-пушистым хвостом.
Рябчик играет крыльями.
И мы с подружкой играем,
В искристом снегу летаем.
Глаза у нее — звезды,
Брови — соболя.
И рябчиком крылатым,
И соболем пушистым
Порхает
подружка моя.
Однажды я пошел в гости к Агирись. Она жила в соседней избушке. Мы были одни. Был темный зимний день. В избушке стоял полумрак. Агирись показала мне чемодан с раскрашенными картинками. На картинках большие дома с большими окнами. Дома каменные. Улицы каменные. Берега реки каменные. Только вода блестит, как всякая вода. Река живая. Течет она меж каменных берегов.
— Что это? — спросил я Агирись.
— Это город, — сказала Агирись. — Мне подарила мама.
— А где твоя мама?
— Она уехала.
— Как уехала? — удивился я.
— Она уехала на учебу. Иногда она пишет мне письма. Письма читает вслух Учитель-най. Иногда мама присылает красивые вещи.
Мной овладело любопытство. Только я не знал, можно ли расспрашивать. Агирись взяла меня за плечи и серьезно предложила:
— Давай играть в русских.
Она открыла чемодан и стала доставать разные диковинные вещи: шелковые платки, ситцевые платья, перчатки, шарфы ярких цветов, причудливые шляпы. Раньше таких я никогда не видал.
— Это все мамино. — Сказала и тяжело вздохнула. Она взяла тонкий голубой шарф с серебряными блестками и обернула им мою голову. Затем нарядила меня в красную кофту и белую юбку.
— Какой смешной! — воскликнула она.
Я взглянул на себя в зеркало, и мы оба долго смеялись.
— А сейчас я себе нарисую усы, — сказала Агирись.
Мне казалось, что усы девочке не идут, но Агирись не обращала на это внимания. Она обожгла пробку и сделала себе большие черные усы. А мне начернила брови. Потом накинула на себя китель, который висел на стене, надела фуражку с красной звездой. И мы опять расхохотались.
— Похожа я на русского? — спросила она, глядя в зеркало.
— Нет, не похожа! — возразил я твердо.
Потом она приказала мне смыть краску с бровей и сама смыла свои большие усы. Нарядилась в красивую женскую одежду. И стала совсем другой, не похожей на Агирись, на мансийскую девочку.
— Ну как я? Хороша?
— Хороша!
— А ты надень китель и эту фуражку с красной звездой… И будешь русским.
Мне очень хотелось фуражку с красной звездой и китель такой же. Только небольшой, поменьше. И я не стал надевать чужое, чем вызвал возмущение Агирись. Мне захотелось иметь русскую одежду, но маленькую, свою. Но об этом я не сказал Агирись.
Бабушка как-то по-особому смотрит на соседскую девочку Агирись. Она то ласкова с ней, то сурова. Однажды она дала ей строгие советы.
СОВЕТЫ БАБУШКИ ДЕВОЧКЕ
Скоро, ягодка, созреешь,
Крылья, птичка, обретешь,
Улетишь с родного дома…
Что сказать тебе в дорогу?
Нужны девочке советы,
Как платок, как бусы, косы.
Скажет бабушка.
Послушай:
Улетишь крылатой птичкой
Из родного очага.
Пред тобою двери жизни
Сами мигом распахнутся.
Ты смелей входи, не бойся.
Все в чужом дому иначе.
Все не так, как в нашем крае.
Здесь и в пенье вьюги слышишь
Голос матери родимой…
Ты, очаг свой покидая,
Забери с собой, что хочешь.
Но оставь ты у постели
Узелок с цветными снами.
Пенье брось веселым окнам.
Лень свою ты выкинь в снег,
Шалость подари подругам.
Позабудь былые нравы.
В ласках матери родимой
Ты не сможешь уж купаться,
К нравам привыкай чужим.
Отдавай поклоны людям.
Отвечай добром, кто добрый.
Душу вкладывай в слова.
Нехороших нравов бойся,
Чистоту свою храни,
Как лицо, глаза. Но руки
Ты не прячь, не береги
От любой людской работы…
Смелой будь и будь разумной.
Зоркий глаз имей — и ночью
Без огня работать сможешь.
Острый слух имей под утро.
И до птиц, до звонкой трели
Ты вставать должна, запомни!
Утро, солнечное утро
Тебя встретит новой песней.
Сегодня меня озадачила Агирись. Как обычно, играли мы с ней, загадывали загадки, сказки сказывали. Поговорили про Эква-пыгрися, про его подвиги порассуждали. И вдруг она меня огорошила. Да так, будто по сердцу ножом.
— Ты не похож на Эква-пыгрися, — сказала она как-то по-особому. И запела такую песенку:
Снится мне мой Эква-пыгрись.
Мой Эква-пыгрись — богатырь.
Красивый, сильный богатырь.
Выше кедра богатырь.
Стройнее ели богатырь.
А брови у него черные, как соболя.
А глаза у него круглые, как луны.
А взгляд у него не злой.
Не лживый, не жадный, не горделивый,
А добрый, лучистый,
Чистый, как лесной ручей…
Благородный, гордый, умный
Мой богатырь.
На все руки мастер
Мой богатырь.
«Неужели я не похож на такого Эква-пыгрися?» — с сожалением подумалось мне. Мне стало обидно. Я стал придумывать какие-то загадки, слова, чтобы не показать свою обиду.
ЛУННАЯ ИГРА
Станет луна полной, как бубен. Соберутся малыши в светлую лунную ночь. И в серебристом сиянии начнется потешная лунная игра.
Закричат проказники,
Всполошат ораву:
— Новолунья праздники
Справим мы на славу! —
Детвора, ликуя,
Поспешает в гости.
— Кули, кули, кули, —
Открыть двери просят.
Пироги и сласти за порог кидают,
За порог кидают.
Двери того дома
Крепко запирают.
Двери того дома
Громко заклинают,
Протянув ладони,
Крошки хлеба сея:
— Щедрый, теплый домик,
Будь еще щедрее!
Коли в доме пусто,
Пусть же густо станет.
Если в доме грустно,
Веселей пусть глянет.
Кто не держит слова —
К нам его пошлите,
Вспыльчивого, злого —
К нам его пошлите,
Кто драчлив,
кто буен,
С нами несогласный —
Мы с ним потолкуем
Под луною ясной.
Станет он послушный
Под луной большою…
В дом всегда радушный
Ввалимся гурьбою,
Скажем:
«Ну, впускайте!»
Улыбнемся ясно,
Высыплем на скатерть
Собранные яства…
Сами ходят руки
У ребят все время —
Лепят из краюхи
Хлебного оленя.
Вон с шутейным страхом
Вынесут ребята.
И на снежный сахар
Встанет зверь рогатый.
Дедушка наш лунный,
К нам тянись руками…
Чтоб ветра подули
К северу и югу:
Кули, кули, кули! —
Кормят они вьюгу.
Средь снежинок сеясь,
Сотканный из света,
Закружился месяц:
— Щедрого вам лета! —
И танцоры вьются.
Шум подобен грому.
И слова несутся
К месяцу седому.
Это честь по чести
Месяц — сам проказник —
С ребятнею вместе
Справил
лунный праздник.
А ночью мне приснилось капище — избушка на четырех ножках, где сидели таежные боги, разряженные в меха и сукна. Они смотрели на меня холодными пуговками глаз. Мне было жутко…
Утром мама пела песни в лесу. Пела громко и весело. А дятел, будто подыгрывая ей, стучал острым клювом по дереву, как по струнам санквалтапа. Дерево звенело задорно. Бодро токовал глухарь, словно подпевал. И рябчик насвистывал в лад этой музыке. Веселая музыка плыла по тайге, где недавно почудились мне хмурые боги.
— А где боги? — спросил я маму, удивляясь, что в лесу она совсем не боится.
— Какие боги?
— Священные деревья, капища, камни…
— Дедушкины боги там, в тайге, в капище, а мы живем здесь. Если будешь умным, никто тебя не тронет, даже медведь.
И были мне ее слова и понятны и непонятны.
Зимние ночи на Севере бывают волшебными. Умолкнет вьюга, утихнет мороз, взойдет луна. Полная луна. Снег облит серебристым светом. На белых снежных волнах резкие, черные лунные тени. Небо чисто и прозрачно. Тишина. И вдруг на большой дороге, идущей мимо нашей деревеньки, раздается тихий топот и шелест: это едут оленеводы. При лунном свете вид у них сказочный. Олени легко бегут по снегу, словно не касаясь земли. И легкие нарты беззвучно скользят по снегу. Мохнатые фигуры оленеводов неподвижно сидят с шестами в руках. Оленеводы едут за рыбой. Они мчатся быстро. Срочно нужна рыба. Нужна для фронта, для красноармейцев, воюющих с Гитлером… Олени летят. На обратном пути они будут идти медленно. Нарты, груженные рыбой, тяжелые…
И вот опять не слышно скрипа полозьев. На дороге никого Тишина. Спокойствие. Лишь луна сияет… Большая луна смотрит без всякого выражения. Тишина, спокойствие, величавое равнодушие Природы. Кажется, все дремлет под лунным светом.
СКАЗКА БЕЛОЙ НОЧИ
Зима. Хорошо.
Снег. Мороз.
Снег белый.
Мороз звонкий,
Колючий.
Тепло лучше.
Тепло летом.
Лето приходит
За весной.
Я жду весну.
Зову весну.
А когда живешь с мамой, не замечаешь ни зимы, ни лета. С мамой хорошо и зимой, и летом. Я не заметил, как прошла зима и пришло лето.
Но сначала пришла белая ночь. Это особая ночь. И у нее своя, особая песня:
Белая ночь,
Бледнолицая ночь-северянка,
Дочь солнца и сумеречной синевы
Сиреневого апреля.
Плывет над хрустальными льдами,