– Да, я это знаю.
– Значит, не быть мне инженером.
В морг вернулся Бикс, и Аллейн распорядился:
– Уведите Сидни и обеспечьте надежную охрану до приезда местной полиции. – После чего инспектор вернулся в морг и начал негромко мягким голосом: – Мисс Уорн, вы перенесли ужасное испытание. Возможно, доктору Хьюзу стоит проводить вас в ваш кабинет?
– Я в полном порядке, сэр, – замотала головой Сара. – Учитывая, что надо мной учинили, я имею право хотя бы узнать причину!
Аллейн покачал головой, но не стал настаивать и нехорошо посмотрел на двух злоумышленников, стоявших перед ним.
– Итак, уважаемая воскресшая Джульетта из Маунт-Сигер, вы вынудили присутствующего здесь доктора Хьюза стать для вас братом Лоренцо. Он доверил вам свой фронтовой секрет, а вы им воспользовались, инсценировав свою смерть с целью выиграть время, чтобы вместе с господином викарием скрыться с украденными деньгами. Надо полагать, вы давно дожидались подходящего момента и не устояли при появлении двух новых благоприятных обстоятельств – спущенного колеса фургона мистера Глоссопа и вчерашней грозы?
– Нет-нет, все было совсем не так, – запротестовал отец О’Салливан. – Мы ничего не планировали. Конечно, мы знали, что у мистера Глоссопа при себе вся зарплата: это же регулярные выплаты, – и нам действительно показалось, будто Провидение свело воедино грозу и пребывание здесь мистера Глоссопа, но в вашем изложении – будто мы выжидали удачного момента – нет и еще раз нет!
– И в самом деле, – поддакнула главная сестра. К удивлению детектива, и она, и викарий выглядели не на шутку оскорбленными, – церковь прозябает в горькой нужде и давно требует ремонта, у больницы огромные долги. Мы мечтали обеспечить церкви викария и моей больнице покой и благоденствие – ради всеобщего блага! А прошлой ночью, когда эти деньги оказались здесь вместе с мистером Глоссопом, собралась гроза, а у него лопнуло колесо…
– Вы заверили его, что запаски у вас нет, но это была неправда?
– Это был критический момент, ситуация, которой грех не воспользоваться!
– В делах людей прилив есть и отлив…[12] – процитировал Аллейн.
– Совершенно верно, – энергично кивнула начальница. – Надо пользоваться приливом, когда он благоприятствует!
– Это была рука Провидения, – убежденно повторил викарий. – Мы смогли бы уплатить долги и уехали вдвоем – да, утратив уважение наших конгрегаций, прихожан и пациентов, но цена была бы справедливой, ибо все их проблемы разрешились бы в один чудесный момент… – Задумчивые интонации отца О’Салливана наводили на мысль, что он и впрямь верит своим словам.
– И вам не приходило в голову, что все поймут, откуда деньги? – не удержалась Сара Уорн.
– Кредиторы больницы и будущие ремонтные подрядчики? – переспросил отец О’Салливан. – Они бы удовлетворились возвращенным долгом и верным куском хлеба. Никто не стал бы доискиваться.
Инспектор почти пал духом: казалось, ничто не способно поколебать уверенность злоумышленников в своей правоте.
– А зачем вам понадобилось писать сестре Камфот?
– Вы прочли письмо? – возмущенно спросила главная сестра.
– Прочел.
– Я лишь оставила ей распоряжения – в мое отсутствие она встала бы во главе больницы.
– Там имеется излишне резкий постскриптум.
Главная сестра отрицательно покачала головой.
– Отнюдь. Гертруда носилась с нелепой идеей, чтобы мы с ней зажили вместе! Некоторые извращения положительно нельзя терпеть.
Аллейн приподнял бровь.
– Вроде тех, чтобы позволять коллегам считать вас мертвой? Или чтобы воспользоваться информацией, которую молодой доктор доверил вам под строжайшим секретом, для осуществления вашего сумасбродного плана?
Начальница с досадой сделала движение, словно Аллейн был на редкость недогадлив.
– Да не собиралась я притворяться мертвой перед персоналом! Я отнесла конверты с зарплатой в морг – расселина под нишами была надежным тайником…
– За фальшивым фасадом? – невинно уточнил Аллейн.
Начальница отчего-то замялась.
– Мы иногда пользуемся потайной нишей, когда в морге скапливается слишком много тел. Персоналу необязательно об этом знать, это может вызвать ненужные толки.
– Вы проникли сюда через тоннель из вашего кабинета?
– Да. Это было проще простого, – без обиняков отрубила главная сестра.
– А вы как попали в морг, викарий? – спросил Аллейн. – В последний раз вас видели направляющимся в третью палату гражданских.
Отец О’Салливан не удержал самодовольной улыбки.
– Я прошел за корпусами и воспользовался старым входом в систему тоннелей, из сарая.
– К сожалению, именно в этот момент мистер Глоссоп своим криком поднял на ноги всю больницу, – добавила главная сестра.
– И вам пришлось заметать следы.
– Ради блага больницы, инспектор, я готова на все, – с неожиданной твердостью ответила начальница, словно речь не шла о преступлении.
– С помощью столь жестокого обмана? – настаивал Аллейн.
Главная сестра шумно вздохнула.
– Наши решения принимались в спешке, инспектор. Когда мистер Глоссоп увидел пустой сейф, нам пришлось действовать.
– Безотлагательно, – добавил отец О’Салливан.
– Для начала вы опоили бедного Уилла Келли, добавив спирта ему в шанди.
– Импровизированный способ избавиться от него хоть ненадолго, – отмахнулся викарий.
Аллейн только головой покачал от такого отсутствия раскаяния.
– А затем, мэм, вы приняли снадобье на основе полевого анестетика доктора Хьюза…
– Вы рисковали жизнью! – взорвался молодой хирург. – Когда я вам говорил об этой методе, я упоминал, насколько это опасно! – Он схватился за голову. – Ну конечно, я же сказал, что пациент при этом холодеет! Вы использовали меня самым отвратительным образом, мэм!
– Для того чтобы занять место покойного мистера Брауна на каталке, – продолжал Аллейн, – зная, что, если вас обнаружат, коллеги, оглушенные и опечаленные вашей кончиной, и не подумают винить вас в краже.
– Мы не ставили себе цель кого-то расстроить, – возразила главная сестра. – Мы надеялись, что, если я вместо старого Брауна лягу на каталку, мистер Келли отвезет меня в морг, подальше от суматохи. А попав сюда, я смогу воспользоваться тоннелем, чтобы… чтобы… – Она не договорила.
– Чтобы без помех скрыться? – помог Аллейн.
– В вашем изложении это отдает какой-то подлостью, – нахмурился викарий.
– Да, это подло, – вмешался доктор Хьюз. – Подло, глупо и крайне опасно. Но вот что меня в вас поражает, так это полное отсутствие совести: вы наперебой оправдываете кражу ради доброго дела, ничтоже сумняшеся фабрикуете свою смерть, идете по головам…
Доктор Хьюз протянул руку Саре Уорн, и они вместе вышли из мертвецкой. От тлевшего в их сердцах юношеского идеализма осталась лишь остывшая зола.
На пороге появился Бикс. При виде сержанта Аллейн решил, что с него пока достаточно, и распорядился взять под стражу главную сестру и викария и обеспечить охрану деньгам, разместив всех и вся по разным помещениям, буде таковые найдутся, а также проследить, чтобы в морге навели порядок и тело старого Брауна должным образом предали земле.
Уже на пороге инспектор кое о чем вспомнил и вернулся:
– А почему вы не заперли сейф после кражи? Мистер Глоссоп и никто другой, заглянувший к вам в кабинет, не догадался бы, что в сейфе пусто, и вас бы не хватились еще несколько часов.
Реакция на его вопрос была неожиданной: невозмутимые злоумышленники, считавшие свои поступки понятными и почти оправданными, разом превратились в жеманных юных любовников.
– Я не могу сказать, – прошептала главная сестра, залившись густой краской.
– Хм, ладно уж, тогда я отвечу, – отозвался викарий. Его блестевшее от пота лицо покраснело еще сильнее, чем у любовницы. – Мы были счастливы, инспектор, и преисполнены надежд спасти нашу больницу и нашу церковь, поэтому мы уделили минуту – всего лишь минуту! – нежным объятиям.
– В момент этой глупой слабости я уронила ключ в холщовую сумку с деньгами. – У главной сестры хватило духу поглядеть Аллейну в лицо. – Даже когда мы перекладывали банкноты в мешок для трупов, ключа не нашлось.
От интонаций Аллейна повеяло арктическим холодом:
– Видимо, вы переложили его вместе с деньгами. Я нашел ключ в мешке в пещере, где вы с такой черствостью бросили усопшего мистера Брауна.
– Ничего подобного, – возразила главная сестра с прежней уверенностью. – Мистер Браун был перенесен в пещеру со всей деликатностью и лежал там совершенно так же, как здесь, в морге. Покойнику-то все равно, инспектор.
Аллейн почувствовал, что ему тесно рядом с этими людьми. Когда он вышел из морга в рассвет, его лицо было мрачно. Вот запутавшийся юный Сидни Браун с перспективой пожизненного заключения из-за злосчастного стечения обстоятельств, заставивших его поверить, что нет иного выхода, иначе как ускорить смерть обреченного старика и до рассвета передать ферму Дункану Блейки и негодяям, шантажировавшим его разоблачением как убийцы деда и вражеского связного. Сообщение Поусетт запросто мог передать и сам, но Дункан Блейки рассчитал: если втянуть Сидни Брауна в их делишки, он будет навсегда замаран и никуда не денется. С другой стороны, вот главная сестра Эшдаун и отец О’Салливан, отнюдь не преступники по натуре, с каждым шагом все глубже увязавшие в трясине порока из желания спасти дорогие сердцу здания. Отвлекающий маневр начальницы сработал на диво удачно: шум, поднявшийся из-за пропавших денег и каталки, и ее мнимая смерть сместили фокус с действительно важных событий ночи. Аллейн не сомневался, что Поусетт сможет дать полезную информацию, да и зашифрованное сообщение, которое нес Сидни, окажется небезынтересным. Вот насчет Блейки Аллейн сомневался, но в любом случае тот, кто дожидался от осведомителя вестей, уже понял – произошла какая-то накладка. Преимущество внезапности сведено на нет.
Аллейн быстро пересек двор. Самое меньшее, что он мог сделать, – немедленно позвонить в Веллингтон и доложить о случившемся. Когда он проходил мимо регистратуры и кабинета главной сестры, утреннее солнце наконец-то пробилось сквозь длинную вереницу нависших туч, и равнину за больницей затопило ослепительным золотом. Между корпусами инспектор разглядел отроги гор, купавшиеся в чистом утреннем свете, посветлевшие дальние кряжи, засверкавшие горные пики. Картина была фантастической и, в отличие от горечи, гнева и мелких людских страстишек, вечной и первозданной, как сама Новая Зеландия.