Вскоре Сайо убедилась, что любая плохая дорога все же лучше хорошего бездорожья. Её безжалостно швыряло туда-сюда. Кувшин в корзине чуть не опрокинулся, а мешок, упав, больно придавил ей руку.
– Все, дальше на повозке не проедем, – уверенно проговорил Фусан. – Распрягай осла, Алекс.
Тележка стояла на дне неглубокой лощины, покрытой редкими зарослями облетевшего кустарника. Сайо осмотрелась. Этот лес мало походил на тот, что рос возле Гатомо-фами. И пониже, и пореже. А может быть, так казалось оттого, что на деревьях не было листьев. Лишь кое-где уцелели сухие сморщенные листочки, дрожавшие от холодного осеннего ветра.
– Прости, госпожа, – отвлек ее голос Алекса. – Но тебе тоже придется нести поклажу. Нас слишком мало, а вещей слишком много.
Девушка гневно сверкнула глазами. Слуга смущенно протягивал ей свернутые одеяла.
– Я понесу! – протянул руку Фусан.
Но парень покачал головой.
– Нет. У тебя и так тяжелый мешок. А надо еще и дорогу искать.
– Я принцесса, – тихо и со значением проговорила Сайо. – Не забывай об этом!
– Помню всегда, – поклонился Алекс. – Но сейчас мы на войне и спасаем, между прочим, твою жизнь, госпожа.
Девушка фыркнула и, не замечая протянутый ей сверток, прошла мимо.
– Придется спать на земле, – вздохнул парень, бросая одеяла. – Пошли, почтенный Фусан.
Старик неодобрительно покачал головой и, оглядевшись, уверенно зашагал по еле заметной тропинке вглубь леса.
Сайо с тревогой увидела, что никто из слуг так и не подобрал злополучные одеяла. Перспектива ночевки на холодной земле ее не слишком привлекала.
– Стойте! – громко приказала она. – Алекс, вернись и принеси мне одеяла. Я помогу вам.
Слуга поклонился и, передав ей поводья осла, не торопясь, пошел к оставленной тележке, возле которой сиротливо лежали свернутые одеяла.
Вскоре они продолжили путь. Впереди шел Фусан, то и дело останавливаясь и выискивая одному ему известные приметы. За ним с философским спокойствием переставлял копыта ослик. Следом шла Сайо, поправляя сползавшие одеяла. Замыкал маленький караван Алекс, что-то насвистывавший себе под нос.
В лесу пахло сыростью, грибами и холодом. Птицы попрятались от осенней непогоды, и тишину нарушал только шум ветра в голых ветвях. Очень скоро девушка стала уставать. Непривычная обувь натерла ноги, груз все сильнее давил на плечи, а тут еще осел принялся выпускать газы и гадить прямо под ноги. Сайо едва не вляпалась в противно пахнущую кучу и чуть не заплакала. Но тут же взяла себя в руки.
– Устала, госпожа? – услышала она заботливый голос слуги.
Девушка в изнеможении оперлась рукой о дерево.
– Немножко.
– Эй, Фусан, далеко еще? – крикнул Алекс.
Старик вытер пот.
– Не очень.
– Тогда, может быть, отдохнем? – предложил парень. – Госпожа совсем из сил выбилась.
– Некогда рассиживаться, – проворчал Фусан. – Мне еще обратно поспеть надо.
– Пойдешь утром, – Алекс обошел девушку и направился к нему. – Шататься по лесу в сумерках небезопасно. Заблудишься.
– И что я скажу управителю?
– Как и договорились, – ответил молодой человек. – Скажешь, что я такой нехороший дал тебе по башке и вывалил в канаву, где ты и провалялся до темноты. Очнулся ночью, дорогу не нашел и переночевал в какой-то хижине.
– Тебе легко говорить, – проворчал старик совсем другим тоном.
– Только не забудь хижину найти, – посоветовал Алекс. – И пусть тебе Симара какой-нибудь травы даст, чтобы ты был похож на простуженного.
– Связался я с вами, – вздохнул старик.
– Ты не с нами связался, – жестко усмехнулся парень. – Ты баб… ты деньги зарабатываешь.
– Отдохнула, госпожа? – не слушая его, обратился Фусан к Сайо.
Девушка нашла в себе силы только кивнуть.
– Тогда пошли.
Сайо тупо переставляла ноги, не видя ничего перед собой, кроме сухой листвы, сучьев и гнилых грибов. Маленький отряд поднимался на взгорки, спускался в овраги. Она потеряла счет времени, когда старик, наконец, остановился.
– Ну, где твой чердак? – тяжело отдуваясь, спросил Алекс.
– Шагов двадцать осталось.
– Тогда чего стоим?
Старик с сожалением посмотрел на молодого человека.
– Сперва проверить надо. Вдруг там зверь какой логово устроил. Пойдем, взглянем, а госпожа тут побудет.
Девушка не на шутку испугалась. Она вдруг вспомнила, что, несмотря на близость города, в здешних лесах встречались волки и даже медведи. Алекс помог ей снять с плеч одеяла, а сам принялся срубать кинжалом ореховый куст.
– Я взял факелы, пошли, – поторопил его Фусан.
– Сейчас, – молодой человек ловко срезал ветки и прикрутил к концу палки нож, превращая ее в примитивное копье.
Старик одобрительно хмыкнул.
Едва слуги скрылись среди деревьев, уходящих вверх по склону, Сайо плюхнулась на сложенные одеяла и с наслаждением вытянула ноги. Все-таки в мужской одежде есть некоторые достоинства.
Мужчины отсутствовали довольно долго. Девушка успела озябнуть, когда послышался шум шагов.
– Все в порядке, госпожа, – проговорил Алекс, беря под уздцы ослика. – Пойдем в пещеру. Там ты сможешь отдохнуть.
Поднявшись, девушка чуть не упала, вовремя схватившись за дерево.
– Что случилось? – бросился к ней слуга.
Сайо отвела руку парня.
– Все в порядке. Просто закружилась голова.
Она подняла с земли одеяла.
– Пойдем.
По чуть различимой тропинке они поднялись по склону холма. Примерно посредине располагалась небольшая, совершенно незаметная снизу впадина, густо заросшая кустарником, сквозь который ясно просматривался узкий проход. Через минуту осел застрял, зацепившись вьюками за колючие ветки. Чтобы он смог пройти дальше, Алексу пришлось ломать покрытые мелкими колючками сучья.
Вход в пещеру представлял собой узкую вертикальную расщелину. Ослик категорически отказался в нее входить, несмотря на пинки и удары. Чем сильнее парень тянул его в глубь земли, тем решительнее тот упирался. Алекс отпустил повод и, сняв вьюки, выругался.
– Мешок с навозом! Оставайся! Только учти, тут водятся волки, которые не откажутся от дармовой ослятины! Пойдем, госпожа.
Несмотря на усталость, Сайо нашла в себе силы улыбнуться. Обойдя задумчиво застывшего Серого, она, пригнувшись, ступила под низко нависающий свод. Из стен и потолка торчали корни деревьев. Под ногами мягко пружинили песок и сухие листья. Впереди показался свет. Шагов через десять они оказались в небольшом зале, где на стене ярко горел факел, а на полу валялись старые кости и куски шкур.
– Что это? – испуганно спросила девушка.
– Какой-то хищник жил, – пожал плечами Алекс. – Нам туда.
Он указал на боковой коридор, полого спускавшийся вниз.
– Осторожнее, госпожа! – предупредил слуга. – Тут камни торчат. Не споткнись.
Следующий зал оказался гораздо просторнее. Здесь их ждал Фусан. Присев у крошечного костерка, старик смотрел на огонь и печально улыбался.
– Садись, госпожа, – сказал он. – Вот мы и пришли.
Алекс положил одеяла и проговорил:
– Я пойду за остальными вещами.
Присев к огню, Сайо стала осматриваться. Почти круглая пещера диаметром примерно в пятнадцать шагов. Куполообразный потолок с каменными сосульками. Несколько низких, неглубоких ниш, в одной из которых лежала куча сухих веток. Пол зала покрывал песок пополам с камнями и пеплом. Похоже, что это место довольно часто посещалось. Девушка подняла уголек. Он оказался холодным и тяжелым.
– Здесь неподалеку была деревня, – глухо проговорил Фусан. – Всего пол-ли на север. Парни водили сюда девушек. Там жил мой дядя, и я часто бывал здесь. Нас, мелюзгу, обычно прогоняли. Но мы прятались в нишах или вон там в проходе.
Старик кивнул на противоположную стену, где в неверном свете пламени чернело треугольное отверстие.
– Парни приносили пиво, пряники или орешки. Пели, устраивали танцы… Ну и все такое.
– А они не придут сюда?
– Деревню сожгли вместе с жителями, госпожа, – глухо ответил Фусан. – Их господин пошел за Самозванцем. А новый барон не стал ее восстанавливать. Земли здесь бедные.
Сайо замолчала, глядя на огонь.
Зашуршав камнями, спустился Алекс. Сбросив поклажу, он начал рыться в мешке.
– Где осел? – с беспокойством спросил Фусан. – На ком я завтра поеду?
– Успокойся, почтенный, – молодой человек вытащил котелок. – Эта неблагодарная скотина привязана в верхнем зале.
– Ты все-таки его туда затащил? – улыбнулась девушка.
– Вот еще! – возмутился парень. – Я никого не спасаю насильно. Он сам вошел. Не захотел стать волчьим ужином.
– Нам бы тоже не мешало поужинать, – проговорил Фусан, поднимаясь.
Вдвоем с Алексом они приготовили рис, молодой человек достал куски вареной курицы.
– Ты спер это на кухне? – нахмурился старик.
– А где же еще! – усмехнулся парень и, поклонившись, протянул Сайо чашку. – Ешь, госпожа.
Несмотря, а может быть, благодаря сегодняшним волнениям аппетит у девушки оказался зверским. Первый раз за много лет она попросила добавки. Фусан не отказал. Потом они со стариком чаевничали, а Алекс возился в ближайшей нише.
– Госпожа, – позвал он. – Я приготовил тебе постель.
На аккуратно выложенных камнях лежали сухие ветки, покрытые овчиной и одеялом. На выступе стены стоял светильник.
– Поспи, Сайо-ли, – улыбнулся Алекс. – Пока так. Завтра придумаем что-нибудь получше.
Девушка кивком поблагодарила верного слугу и, сбросив, наконец, опостылевшие сапоги, улеглась. Несмотря на толстую овечью шкуру и одеяло, сучья больно врезались в тело, упираясь в самые неожиданные места. Ей пришлось как следует повозиться, прежде чем удалось устроиться с минимальным комфортом.
«Как странно устроена жизнь, – думала девушка. – Только сегодня утром я проснулась во дворце, на мягкой шелковой постели. А засыпать приходится в сырой темной пещере на вонючей овчине, под старым вылезшим одеялом».
В воздухе клубилась мелкая водяная пыль, оседая на лошадиную шкуру, плащ и непокрытую голову. Под конскими копытами уныло чавкала грязь. Чубсо покачивался в седле, время от времени вытирая воду с лица. Он не спешил. Несмотря на то что Гатомо удалось избежать справедливого возмездия, теперь у Тайного Ока Сына Неба имелись неопровержимые доказательства родства Сайо с семейством Сакуро. Ни Айоро, ни сам сегун Канаго не посмеют опровергнуть признание, полученное без малейшего принуждения и в присутствии такого уважаемого землевладельца, как барон Токого. Арестовать девчонку большого труда не составит. «Интересно, какая рожа будет у Первого всадника, когда я расскажу, кто на самом деле его воспитанница?» – Чубсо улыбнулся. Он слышал, что красоту и многочисленные таланты Сайо нахваливал сам сегун, а из-за ее руки перессорились самые завидные женихи. Старший дознаватель знал, что после ее ареста те, кто превозносил девчонку, начнут с таким же усердием ее хаять.