– Помню. – Анна положила руку на его худое плечо, вздрогнувшее под ее ладонью. – Нет героев, которые ничего не боятся. У каждого есть и страх, и слабости. Главное – их преодолеть. И вполне возможно, что о тебе тоже будут слагать баллады. Почему бы и нет?
– Смеешься? – Он совсем не героически шмыгнул носом.
– Конечно, нет. – Пользуясь темнотой, Анна улыбнулась.
Он помолчал и, снова вздохнув, решился:
– Ладно, пойдем, если нет другого выхода. Только я первый. Посмотрю, чтобы все было спокойно. Когда мы приблизимся к месту, я выйду, а ты жди. Не шевелись и жди.
– Сколько ждать? – спросила девушка.
– Сколько потребуется, – буркнул Жан, кажется, пожалевший, что проявил слишком много эмоций. – Я подам знак, если все будет спокойно. Если нет – возвращайся сюда. Дорогу ты должна была уже запомнить. Он найдет тебя.
«Он» – это Охотник, Анна прекрасно поняла это.
– Хорошо, – согласилась девушка. – Я сделаю так, как ты говоришь.
– Вот и ладно. – Жан поскреб щеку и решительно велел: – Ну, пошли, что ли.
Они пробирались сквозь ночной лес, и снова Анне за каждым деревом мерещилась опасность. Тем не менее она не позволяла воображению взять над собой верх. «Все будет хорошо. У меня получится. Я смогу. Все будет хорошо», – словно молитву, повторяла про себя девушка.
По тому, что Жан остановился и предупреждающе коснулся ее руки, Анна поняла, что они прибыли.
«Он думает обо мне слишком хорошо. Если что, я не найду дорогу назад, особенно в этой темноте», – мелькнуло в голове, но девушка ничего не сказала – уж лучше Жану не знать правды.
– Жди, – шепнул он одними губами и растворился в ночи.
В груди тревожно ныло. Сцепив руки в замок, девушка чувствовала, как подрагивают ее пальцы. Ей было неловко за то, что Жан рискует ради нее. Нет, не ради нее, ради своего мира, ради собственного выживания… и все же очень тяжело оставаться в стороне, чувствовать свое бессилие и не иметь возможности повлиять на что-либо.
«Интересно, думает ли обо мне Принц? Помнит ли он обо мне? Что будет, когда мы встретимся вновь?» – спрашивала себя девушка, глядя на черную громаду леса, обступившего ее со всех сторон.
И в этот момент кто-то схватил ее сзади.
Анна дернулась, попыталась закричать, но сильная рука зажала ей рот.
Миновав стражу, Охотник незаметно нырнул в узкий простенок между домами и, пройдя дурно пахнущей подворотней, вышел с другой стороны. Уже сколько лет он не был в замке, однако помнил улицы, где играл мальчишкой. Отец разрешал ему общаться с дворовыми и носиться где хочется, но это вовсе не значило, что был слишком мягок и вообще ничего не требовал. Напротив, и спрашивал он с сына вдвойне. Каждый день, прежде чем отправиться к друзьям, приходилось выдерживать длинные и монотонные занятия, а затем упражнения с оружием.
Именно благодаря настойчивости отца лук, меч или арбалет сами ложились в его руку.
– Ты должен уметь постоять за себя и за тех, кто тебе дорог, – учил отец, и теперь Охотник не раз вспоминал его добрым словом.
Для того чтобы открыть подземный ход, было слишком рано, и Охотник отыскал укромный уголок, который помнил еще с детства, и переждал там до наступления настоящих сумерек.
Когда стемнело, Охотник пробрался во дворец. Он уже приближался к нужной комнате, когда по коридору гулко зазвучали шаги. Нырнув в широкую нишу, Охотник замер, слившись с темнотой.
В тусклом свете факелов появились двое, казавшиеся карикатурными отражениями друг друга: высокий молодой темноволосый Принц и маленький невзрачный старик с седой головой. Но именно этот второй вызывал наибольшие опасения Охотника. Учитель, обучивший его когда-то всем приемам боя, несмотря на свой возраст, оставался очень опасным противником, недооценить которого было бы смертельной глупостью.
– Мне надоело, – говорил Принц, зевая. – Я погибаю без свежего воздуха. Можно подумать, будто я заключенный.
– Таково распоряжение вашей матушки, – отвечал старик. Охотник затаился в своем убежище, однако ему почудилось, что, когда бывший учитель проходил мимо ниши, шаги его замедлились. Впрочем, очевидно показалось, потому что тот продолжал как ни в чем не бывало: – Терпение, Принц. Вы же не станете спорить с Королевой?
– А помнишь, – Принц не стал спорить и тут же переключился на другую тему, – помнишь ту блондинку с васильковыми глазами? Она была такой милой и так весело смеялась, когда мы гуляли по саду…
– Я помню ту блондинку. Она совсем не умела держать удар, из нее вышло мало проку, – сухо ответил старик. – Ваше высочество слишком добры…
Звук голосов и шаги затихли, но Охотник подождал еще некоторое время, прежде чем выбраться наружу. Только убедившись, что никого нет, он последовал дальше.
В комнате, откуда управляли открытием тайного хода, было полутемно. Свет нескольких факелов едва ли разгонял собравшийся сумрак, окутывающий все пространство, и только две статуэтки – девушка и волк – отчетливо вырисовывались в темноте. Эти двое вели свой безмолвный поединок, противостоя друг другу, как свет и тьма. Девочки, направляемые рукой Королевы, издревле приходили в лес, чтобы убивать. Волки защищали, как могли, хотя, к сожалению, не отличались особой сообразительностью. Вечный поединок, запечатленный теперь в камне.
Охотник шагнул к фигуркам, чтобы привести их в движение, но тут в горло его уперлось лезвие меча.
– Так и знал, что это ты, – проговорил сухой старческий голос. – Приятно видеть тебя снова, мой бывший ученик.
– Не могу ответить тем же, бывший учитель. – Охотник замер, зная, что у старика превосходная реакция и тот успеет без колебаний нанести удар, прежде чем удастся что-либо предпринять. Но ведь каков старый лис! Почуял врага буквально нюхом. – Его высочество тоже здесь или предается романтическим воспоминаниям у себя в покоях?
– Думаешь, я не управлюсь с тобой в одиночку? – Старик хихикнул. – Мне было любопытно посмотреть, что с тобой стало.
– Смотри. – Охотник развел руками, стараясь незаметно дотянуться до ножа. – Как понимаю, здесь у вас и посмотреть больше не на что. После воцарения Королевы весь ваш блистательный талант приходилось тратить на обучение девочек… Ах да, совсем забыл сказать, судя по ним, ваш учительский навык дал сбой.
– Ты же не думаешь, что я рассержусь и потеряю бдительность из-за таких пустяков? – парировал учитель. – Тем более дошли до меня слухи, что одна из учениц оказалась гораздо способнее, чем от нее ожидали.
– Не ее ли вы сейчас ищете? – иронично поинтересовался Охотник, нащупывая нож. – Как понимаю, как раз для того, чтобы вручить ей обещанную награду, выдать замуж за вашего красавчика Принца и посадить молодых на королевский трон? Очень мило с вашей стороны. Я и цветы к свадьбе припас. Бордовую розу. Могу показать.
И тут учитель наконец допустил ошибку, какую не допустил бы никогда раньше, – видимо, и вправду стареет. Он словно растерялся и моргнул.
Упускать такой шанс Охотник не собирался. Он отпрянул и вытащил нож. Конечно, нельзя назвать охотничий нож равносильным мечу оружием, но это лучше, чем ничего, тем более если уметь с ножом обращаться. А Охотник точно умел.
Старик уже снова медленно надвигался на него, а Охотник отступал, выбирая выгодную позицию для атаки. На его стороне не так уж мало – во-первых, молодость; во-вторых, отличная реакция; в-третьих, если сократить дистанцию так, чтобы оказаться вплотную к противнику, поднырнув под его мечом, тот потеряет все свои стратегические преимущества и станет уязвимым.
Но учитель, конечно, тоже понимал эти возможности и противопоставлял им накопленный годами опыт и блестящее, неподвластное времени мастерство. Они медленно, словно в их распоряжении была целая вечность, кружили по полутемному залу, будто два хищника, не решающиеся перейти к кровавой схватке. Каждый слишком хорошо понимал, что противник не даст ему шанса на ошибку, первый же промах окажется роковым для того, кто его совершит.
А Красная Шапочка и Волк наблюдали за разворачивающейся сценой, и Охотнику казалось, будто каменные изваяния усмехаются. Хотя, конечно, это была всего лишь игра теней из-за дрожащих от сквозняка огней факелов.
– Ты набрался мастерства, – наконец заговорил старик снова. – Ты убил многих из замка.
– И не только из замка, – уточнил Охотник. – Я не считал. А вы считали всех тех, кого отправляли на смерть? Вы видите во снах ваших мертвых учениц?
– Только ученика. И я убиваю его в каждом сне, в котором вижу. – Старик провел обманный маневр, испытывая противника, и меч прошел так близко, что Охотник ощутил холод стали.
– Хорошо, что мы сейчас не спим. Выходит, мне повезло, учитель. – Он усмехнулся.
Поединок затягивался, и Охотник начинал всерьез беспокоиться. Старый лис, похоже, продержится еще долго, а там время начнет играть ему на руку. В любой момент может появиться кто угодно, поднимет шум… и план сорвется. Похоже, придется идти на риск – ну что же, не впервой.
Но тут учитель допустил вторую ошибку. Он посмотрел куда-то, словно увидел что-то в коридоре… Мгновение, но в поединках все решают вот такие мгновения. Они драгоценнее часов или лет, ведь именно они позволяют выжить.
Проскользнув под мечом противника, Охотник по самую рукоятку всадил нож в незащищенную грудь учителя, а затем с силой вырвал. Из горла старика вылетел хриплый стон, меч с тяжелым звоном упал на каменный пол, а морщинистая рука с высохшей, пятнистой от времени кожей прижалась к ране, словно стремилась соединить ее края.
Крови было так много, что пришлось отступить, чтобы не оказаться в луже.
Тем временем Охотник, помня о взгляде старика, метнулся в коридор, готовясь увидеть там нового противника, но никого не обнаружил. Только на полу лежала красная роза, очень похожая на ту, что была в его сумке.
Это становилось уже странно: второй труп – и вторая роза. Замок встречал его своеобразно, словно приветствовал победителя… или, быть может, стремился заманить в ловушку, обмануть, уничтожить?..