Нас прервал слуга, вошедший в комнату с докладом:
– Прибыл лорд Ричард Мэдисон.
Судя по тому, как Сэнд приподнял брови, визит оказался незапланированным.
– Хорошо. Я приму его в Зале Весов. Проводи его туда и предложи что-нибудь выпить. Извини, – обратился он уже ко мне. – Я должен пойти встретить гостя.
Я кивнула, оставшись сидеть на прежнем месте. Зал Весов назывался так благодаря крупной скульптуре, стоящей там и изображающей две чаши этого самого устройства для определения массы. Чаши застыли неподвижно, одна чуть выше, вторая капельку ниже, и ощущение складывалось такое, что они в любую секунду могут прийти в равновесие. Но в данный момент главной особенностью зала для меня было то, что он находился по соседству с комнатой, в которой мы только что трапезничали. При закрытых дверях для большинства людей это ничего не значило. Но у меня были все шансы, немного поднапрягшись, расслышать разговор.
Подслушивать нехорошо? Да, конечно. И шпионить тоже, и лгать, и воровать информацию. Но так уж сложилось, что за хорошее поведение я получила пятнадцать плетей и – как следствие – исполосованную спину. Не то чтобы после этого я решила поступать плохо всему и всем назло. Но представление о плохом и хорошем претерпело существенные изменения. А в данный момент я была пленницей. Возможно, со стороны это выглядело иначе. Возможно, я сама это заслужила. Возможно – и даже точно, – Уилфорт обошелся со мной в высшей степени снисходительно. И тем не менее это не меняло самого факта: я была лишена свободы выбора и свободы передвижения. И если подслушанный разговор мог в чем-то мне помочь, я не собиралась испытывать в связи с этим угрызения совести.
– Что за слухи до меня доходят? – Голос лорда Ричарда Мэдисона был таким зычным, что, по-моему, его вполне могли бы расслышать и обладатели обыкновенного слуха. – Будто ты выпустил из тюрьмы ту девицу, которая напала на тебя с кинжалом, и теперь она живет в твоем доме и катается как сыр в масле. Развей мои сомнения: ведь это все бред болтунов?
Звон посуды. Возможно, кто-то из собеседников поставил на стол бокал с вином.
– Я не знаю, что такое, в твоем представлении, «кататься как сыр в масле», – откликнулся Уилфорт. – Но в целом да, все верно.
– Ты ненормальный, – констатировал Ричард после короткой паузы.
Сэнд отреагировал на эти слова коротким смешком.
– Она же пыталась тебя убить! – воскликнул Ричард.
– Ты знаешь, у нее были на то веские причины.
Молчание. Не иначе, у лорда-друга отвисла челюсть.
– Скажи-ка, – с подозрением в голосе проговорил он, – а она тебя часом не околдовала? Заставила думать то, что выгодно ей. Говорят же, что темные подобное умеют.
– Рич, я тебя умоляю! – протянул Сэнд, явно при этом морщась. – Ну ладно какой-нибудь конюх или торговка с базара, но уж ты-то – образованный человек!
– Как образованный человек я знаю, что случаи бывали.
– А заодно знаешь и то, насколько они редки, – парировал Сэнд. – А кроме того, если бы она меня, как ты выразился, околдовала, я бы давно ее выпустил, а не держал под стражей. А заодно поехал бы к Темному Оплоту и совершил акт самосожжения у Грани Безопасности.
– Ладно, допустим, она тебя не околдовала. – Ричард пошел на попятный, но, кажется, только временно. – Тогда что означают эти твои идиотские слова, будто у нее якобы были причины для покушения?
– Это наша настрийская темная. Беженка, – пояснил Уилфорт. – И несколько лет назад ей здорово досталось.
– И что такого страшного с ней произошло? – скептически протянул Ричард. – Молодой человек бросил из-за масти?
– Чуть-чуть серьезнее.
– Да ладно, в наши-то дни?
– Рич, как бы ты отнесся, если бы тебе назначили пятнадцать плетей за преступление, о котором ты впервые услышал во время обвинения?
Ричард присвистнул.
– А не врет?
– Непохоже. Ей двадцать четыре года, Рич. А тогда она была совсем девчонкой. После наказания сделала то, что делают практически все в подобных случаях. Эмигрировала в Оплот. А уже там ее, по-видимому, как следует накрутили. Дескать, Александр Уилфорт пьет кровь темных младенцев и до сих пор не стер всех темноволосых с лица земли только потому, что в этой крови нуждается.
Черт побери, возможно, он и прав, но… Кто бы мне объяснил, зачем Брайану было нужно подобным образом морочить мне голову?! Если, конечно, он и сам в это не верит…
– Она у тебя что, такая наивная?
– Не забывай, что ей компостировали мозги с весьма юного возраста. К тому же есть еще один нюанс, весьма неприятный.
– Можно подумать, что все описанное до сих пор было жуть как приятно, – фыркнул Ричард.
– Да, но сейчас я говорю про правду. Видишь ли, на ее приговоре, том, трехлетней давности, стоит моя подпись.
– Серьезно?
Ричард снова присвистнул.
– Представь себе. Ну, ты же понимаешь, как на том этапе подписывались документы.
– М-да, история!
– Вот я и говорю, что у нее некоторым образом были мотивы.
– Ладно, допустим. Пусть даже это так. Но все это не отменяет того факта, что она пыталась тебя убить. И может попытаться еще раз!
– Во-первых, у меня в доме имеется охрана, – отозвался Сэнд.
Не очень убедительно, кстати. Охрана, может, и имеется, но когда мы один на один, стража в случае чего физически не успеет.
– А во-вторых, не думаю. По-моему, она начинает понимать, что ее использовали втемную. Окончательное осознание – вопрос времени.
Молчание. Негромкие звуки вроде позвякивания стекла, не имеющие отношения к разговору.
– Слушай, но ведь в таком случае она идеально подходит для твоих целей, – заметил вдруг Ричард. – Темная настрийка, при этом знакомая с бытом Оплота и психологией его жителей. Да еще и наверняка что-то знает о тамошней верхушке.
Я навострила уши. Может быть, выясню сейчас что-нибудь о планах Уилфорта?
Но тот, похоже, не пожелал развивать тему.
– Существует еще одна сложность, – заметил он. – Видишь ли, эта девушка… – та самая, с бала.
– Что, та, на которой ты женился?! – вскричал Ричард.
– Тише. Да, она.
– Подожди-подожди. То есть она все это подстроила?
– Исключено. У Оплота не такая хорошая агентура. Я в самый последний момент сменил одежду, чтобы на балу меня не могли по ней узнать. К тому же не забывай, что идея со свадьбой целиком и полностью принадлежала мне. Вряд ли она могла бы предвидеть такой ход. И наконец, она чуть было не спалилась именно из-за свадьбы. Еще чуть-чуть – и она задержалась бы до Узнавания, а это значит, что все бы увидели подлинный цвет ее волос.
– Ну, хорошо, допустим. – Кажется, кто-то из них передвинул стул. – В таком случае почему ты до сих пор не развелся? Эта стерва не соглашается?
– Наоборот. Как минимум она утверждает, что сразу же даст развод, едва я сочту момент подходящим.
– Вот так легко выпустит из рук одного из самых завидных женихов Настрии? Она у тебя что, дура?
– Восхитительная логика, – тихонько рассмеялся Сэнд. – Если не согласна, то стерва, если согласна, то дура.
– А женщины как раз и делятся на эти две категории, – отозвался Ричард. – И, если хочешь знать, я предпочитаю первых.
– Это я заметил, – фыркнул Сэнд. – Что, так и не отыскал ту красотку с бала?
– Ну почему? – Интонации, засквозившие в голосе Ричарда, отчего-то наводили на мысль о коте, завидевшем крынку сметаны. – Считай, что почти отыскал. Она имела неосторожность наведаться к Астальди.
– И что, хочешь сказать, он что-то заподозрил? – с сомнением протянул Сэнд.
– Нет. Он выложил ни больше ни меньше пятьдесят тысяч.
– Ого! – присвистнул Сэнд.
– Да, девочка не работает по мелочи. Можно сказать, мне крупно повезло. Ты представляешь, она нарассказывала ему сказок о том, что собирается открыть дом для сирот. При этом составила план работы со всеми деталями – с цифрами, сроками, названиями контор и даже именами. Ну, Астальди вообще человек не самый умный, а уж после такого сдался с потрохами.
– Я не удивлен.
– Но это еще не все! – воодушевленно воскликнул Ричард. – Ты представляешь, весь этот план, разработанный ради того, чтобы облапошить старого тупицу, она за бесценок продала одной крупной благотворительной организации! Практически подарила. Теперь те получили детально разработанный проект, даже с предварительной договоренностью на строительство. Единственное, деньги им придется искать у кого-нибудь другого. Но мало ли в столице богачей, готовых вложить средства в благое дело, а заодно раструбить об этом на всю страну?
– Ого. Своеобразная дама, ничего не скажешь. И что, теперь ты знаешь, где ее искать?
– Почти. Она, конечно, осторожна и хитра, но от меня тоже уйти не так просто. Есть одна зацепка. Мои люди сумели выяснить, по какому адресу она направилась непосредственно от Астальди. Так что теперь они идут по следу и, думаю, в скором времени ее возьмут.
– И что тогда? Станешь ее наказывать? – с усмешкой спросил Сэнд.
– Еще как стану, – довольно заверил Ричард. – Надо же внушить девушке хоть какое-то уважение к закону.
– Наказание, как я понимаю, станет активным и продолжительным, к удовлетворению обеих сторон.
– Почему бы и нет? Однако, кроме шуток, перстень ей придется вернуть. Это фамильная драгоценность. Кроме того, я отвечаю за происходящее в Иллойе. И постоянные происшествия такого рода совершенно меня не устраивают. Так что этой красавице действительно придется изменить свое отношение к закону, в противном случае ее ждут вполне реальные неприятности.
Сэнд хмыкнул, как мне показалось, скептически.
Больше разговор к интересующим меня темам не возвращался, и постепенно я перестала прислушиваться.
Два дня спустя стражники ввели Пантеру в зеленую гостиную, расположенную во дворце лорда Ричарда Мэдисона. Эффектная женщина лет двадцати пяти на вид, с белоснежными волосами, глубокими омутами темно-синих глаз и внушительным бюстом была одета в оранжевое платье, навевавшее на мысль о спелых, сочных апельсинах, столь редких в нынешнюю дождливую пору. Руки Пантеры были надежно связаны за спиной.