нов, способный проникнуть в покои императора.
Глава 24
Лозик летел в тишине, иногда посматривая на грязную девочку, спящую за спиной. Бедный ребёнок так настрадался, что просто выключился в неудобной позе, уткнувшись носом в ногу мамы. Лозик не стал её тревожить и просто летел над океаном, молча думая о своём.
Последнее время, он редко вспоминал свою прошлую жизнь на Земле. За десять лет, там многое изменилось, но неизменным оставалось только одно, всё напоминало о трагедии, произошедшей с его семьёй.
Он всегда много работал, проводя в военных частях почти всё своё время. Дни, проведённые вместе с молодой женой и маленькой дочерью, были так редки, что он мог пересчитать их по пальцам, но каждое из них, он помнил до мельчайших подробностей.
Лозик много раз просил начальство поселить свою семью на территории военной части, но высшие чины, заселяли туда своих родственников и свободных мест, никогда не было. Отдельное жильё в городе, доставшееся Лозику от родителей, уже было роскошью, и генералы всегда давали один и тот же ответ, не забывая пристыдить назойливого военного.
Перенаселение планеты, так или иначе, сказывалось на жизни каждого жителя Земли. Условия, в которых приходилось выживать основной массе населения планеты, были достаточно сложными. Воздух, вода и еда, становились слишком дорогим удовольствием, а оборудовать своё жилище приборами, для комфортного проживания отдельной семьёй, для простого офицера, было совершенно непосильной задачей.
Старое помещение, лишённое элементарных модулей, для очистки воздуха и воды, которой, кстати, не хватало даже для питья и приготовления пищи, становилось просто опасным, а ветхость родительского дома, уже начинала вызывать беспокойство даже у друзей Лозика.
В один из осенних дней, его внезапно вызвали к начальству и сухо доложили о том, что отчий дом, в котором жила его семья, обрушился из-за прогнивших свай, которые никто и никогда не ремонтировал. Строению было, по меньшей мере, лет сто и катастрофа, была вполне ожидаемой. Все кто жил в доме погибли, а трупы жены и дочери военного, уже отправили в местный морг для кремации.
Лозик плохо помнил тот день, поскольку находился в таком шоке, что готов был расстрелять из табельного оружия любого, кто не пожелал предотвратить катастрофу. Он просто вышел из военной части, не обращая внимания на окрики начальства и часовых на КПП, и пошёл в морг. Потом несколько дней пил, спал в каких-то подворотнях, смотрел, как бульдозеры разгребают руины его прошлой жизни, подрался с рабочими, стрелял в бармена, устроив в баре, жуткий погром. А когда в обойме его пистолета остался один патрон, он приложил дуло к виску, смотря с высоты на безразличный ночной город и заплакал. Этот момент он помнит особенно хорошо, поскольку именно он и стал его отправной точкой на Циклот.
Лозик заиграл мышцами на щеках, смотря на бескрайнее зеркало океана. Он старался засунуть эти воспоминания в самые тёмные уголки своей души и это почти получилось. Он целый год не тревожил своё прошлое, пока не встретил эту маленькую девочку.
Её испуганные глаза и страдания, которые раз и навсегда изменили её жизнь, были созвучными с теми, которые ему пришлось пережить в прошлом. Маленькая девочка ещё не осознавала всей трагедии и просто пыталась выжить, но Лозик знал, что худшее в её жизни, всё ещё впереди. Одиночество это страшный зверь, который прижимает к земле мягкой когтистой лапой, уставившись в глаза холодным, безразличным взглядом и ждёт, пока ты перестанешь сопротивляться, утратив всяческую надежду на освобождение. А когда безысходность заполнит всё твоё сознание без остатка и смерть станет наградой, этот хищник просто отпустит, чтобы ты ходил по миру, в надежде найти смерть.
Через месяц ада, Лозик наконец решил бросить военную службу и собрался уходить. Его друг, старый офицер боевого корпуса подполковник Стреклис, в прошлом, хороший знакомый его отца, с болью в сердце, смотрел на страдания молодого офицера. Он сразу поднял все свои связи и предложил Лозику альтернативное решение, которое в итоге и спасло его карьеру, а возможно и жизнь. Неизвестно в какую бы бездонную пропасть он упал, имея крайне негативное настроение на собственное будущее.
В то время слово Циклот, звучало только в секретных отчётах военных, а само переселение землян на новую планету и вовсе представлялось, не иначе, как научная фантастика.
Военные, в отличие от остальных граждан планеты, уже вынашивали такие планы и им, нужен был офицер, готовый взять на себя освоение враждебного мира с весьма опасными местными жителями.
Подполковник Стреклис сразу предупредил, что дело, которое ему собираются доверить, весьма опасное и Лозик не задумываясь, согласился. В тот момент он отчаянно искал смерти и опасность, о которой говорил пожилой офицер, не пугала Лозика, а была слишком желанной.
Потом, были несколько лет упорной работы, которые помогли Лозику притушить свою боль. Он всегда ходил на разведывательные операции в первых рядах, чем и заслужил уважение своих солдат, но смерть обходила Лозика стороной и со временем, боль немного притупилась, а ужасная трагедия, стала лишь частью его прошлого, с которой ему приходилось продолжать свой путь.
Он нашёл для себя новый смысл жить дальше, создавая для людей новый мир, посреди бескрайнего космоса, но и сюда добралось безразличие к человеческим жизням, со стороны властителей Земли. Лозик с ужасом смотрел на то, как ужасные события, намеренно созданные очередным императором, снова перемалывали судьбы ни в чём не повинных людей, а воспоминания о собственной трагедии, вновь вынырнули из подсознания и стали такими же явными, как и раньше.
Он снова обернулся, что бы посмотреть на спящую девочку и оцепенел. Ребёнок сидел на сидении, поджав под себя ноги, и смотрел на Лозика хищными глазками, превратившись маленького дикого зверя. Девочка иногда бросала взгляды в небо, а затем снова на Лозика и выглядела дикой, но растерянной.
Командир не спешил отворачиваться от ребёнка, чтобы посмотреть в небо. От неё исходила какая-то опасность, которую Лозик раньше не чувствовал, а сам взгляд, был ненормально взрослым и холодным, как у дикой рыси, готовой вцепиться в горло своей жертве. Он медленно положил руку на пистолет, лежащий в кобуре и взялся за него поудобнее, чтобы вынуть, как только он понадобиться.
Лозик только сейчас заметил, что по руке женщины, лежащей рядом с девочкой, стекает струйка крови. На ней виднелся глубокий укус, а рот ребёнка, был вымазан, свежей кровью.
Военный медленно достал из кобуры пистолет, не на секунду, ни сводя взгляда с глаз девочки. Она не двигалась, сверля его холодным взглядом, но была максимально сосредоточенной. Внезапно став агрессивной, девочка ещё сомневалась, правильно ли поступает, но была готова в любой момент, оставить свои сомнения.
Лозик посмотрел на девочку серьёзным взглядом, пытаясь понять, что именно произошло с испуганным ребёнком, ещё минуту назад, спящем без задних ног на маминой ноге.
- Ты что делаешь? Зачем ты укусила маму?
Он не сводил с девочки глаз, пытаясь подавить её внезапную агрессию своим авторитетом. На удивление девочка сразу испугалась, но всё равно выглядела, как маленький хищник.
- Отодвинься от неё. Быстро!
Лозик говорил громко и внятно, голосом, не терпящим пререканий. Вдобавок он выставил дуло пистолета, чтобы девочка увидела оружие. Это сработало, и она отползла в сторону, испуганно посмотрев на окровавленную руку своей мамы.
- Теперь, лезь сюда.
Лозик указал дулом пистолета на переднее пассажирское сидение и серьёзно посмотрел на ребёнка. Девочка не сдвинулась с места, но её взгляд резко изменился, став испуганным и послушным.
- Быстро... Лезь… Сюда…
Лозик выдержал паузу, сверля девочку максимально серьёзным взглядом, а потом пальнул из своего пистолета, выпустив пулю в сидение рядом с ней.
Девочка тут же встрепенулась, испугавшись громкого выстрела и чуть не упав с сидения, стала лезть туда, куда указывал Лозик, не сводя с него испуганных глаз. Мужчина спокойно смотрел, как ребёнок перебирается на переднее сидение, двигая дуло пистолета вслед за её головой. В его взгляде не было никаких поблажек, и девочка послушно исполняла его приказ, боясь даже подумать о чем-то другом.
Когда она уселась на кресло, Лозик медленно протянул левую руку к панели управления и нажал зелёную сенсорную кнопку, расположенную справа от штурвала. В туже секунду из боковых карманов сидения выскочили по два ремня и, щёлкнув между собой, крепко пристегнули ребёнка к сидению. Девочка сразу забилась, пытаясь высвободиться, но это было практически невозможно. Ремни сразу подтянулись, крепко зафиксировав маленького пассажира в сидении и освободиться теперь, можно было, только нажав соответствующую кнопку на панели управления.
Лозик спокойно дождался, пока ребёнок перестанет сопротивляться и оглянулся на небо за спиной. Оно было абсолютно чистым.
Молча посмотрев в глаза ребёнку, который снова смотрел на него, как пойманный в клетку хищник, Лозик опустил оружие.
- Что с тобой происходит? Зачем ты укусила маму?
Девочка молча посмотрела на военного, как на самого злейшего врага, но не произнесла ни слова. Лозик немного подождал ответа, пристально всматриваясь в глаза девочки, но она так ничего и не сказала, поблескивая огоньками яростных глаз.
Обернувшись, Лозик оценил рану на руке женщины. К счастью укус был неглубоким, и кровь остановилась сама. Взяв с пола упавшую тряпку, Лозик смял её в руке и потянулся к лицу девочки, замерев недалеко от головы девочки. Она опять стала биться в тугом объятии ремня, пытаясь высвободить руки, но это было бесполезно. Лозик немного подождал, пока девочка успокоится и медленно поднёс тряпку к её лицу, снова замерев в воздухе.
- Успокойся. Я просто вытру кровь.
Он немного подождал, пока ребёнок примет неизбежное. Лозик не спешил, пристально наблюдая за поведением девочки. С ней явно было что-то не так, но он не мог понять что именно. Возможно, её мозг не справился с шоком. Это было допустимо, но ярость была настолько мощной, что казалась ненормальной для маленькой девочки.