- Надеюсь, что остальное ты перевёл правильно?
Учёный закивал с виноватым видом и, посмотрев на текст, снова повернулся к императору.
- Понять древних, достаточно сложно мой господин. Они жили не так как мы и многое из написанного ими, приходится интерпретировать в более примитивный вид, чтобы хоть как-то понять смысл их текстов. К счастью инструкция к прибору не слишком пестрит философией, поскольку здесь описаны только конкретные действия, связанные с точным вводом данных.
Но когда переводишь надписи произвольного характера, понять смысл написанного, гораздо сложнее. Они видели мир иначе. Их уклад жизни был совершенно другим. Взаимодействие, ценности, отношение к семье, к детям, да всё.
Император глянул на молодого ученого, раздражённо приподняв свои брови.
- И что же они имели в виду, когда писали эту чушь?
Парень не знал ответа на вопрос, но раз уж начал уходить в философские рассуждения о древней расе, то пошёл до конца.
- Они придавали большое значение внутренней энергии, внутреннему свету их сознания, души и чего-то такого, что шло изнутри. Возможно, они имели в виду нечто подобное.
- Внутренний свет?
Император пожал плечами, пытаясь перенести все эти домыслы в материальную плоскость.
- Ты хочешь, чтобы я выпустил из себя свет? Или что?
Парень сжался от страха, на секунду представив, как глупо всё это звучало со стороны, а император задумчиво посмотрел на свою руку.
- Свет, рука, род…
Он снова подошёл к прибору, готовясь к ещё более глупому эксперименту, чем был до этого. Немного сомневаясь, император посмотрел в глаза Лизи, которая молча следила за происходящим, но не увидел никакого скепсиса, а только живой интерес и поддержку во всём, чтобы не происходило дальше.
Понтемун выдохнул, посмотрел на свою ладонь с растопыренными в стороны пальцами и положил её на корпус репродуктора, полностью закрыв мигающий индикатор своей рукой.
Его ноги неожиданно подкосились, а в руку ударил поток горячего воздуха, который намертво прилепил ладонь к агрегату. Испугавшись, император постарался отлепить ладонь, но его тело просто оцепенело, а в руке почувствовался невыносимый жар, уходящий бурным потоком вверх по руке, а затем во всё тело.
В комнате раздался истошный крик Понтемуна второго. Опешившие Лизи и молодой учёный, сразу бросились ему на помощь. Они ухватились за плечи мужчины, но тот намертво прилепился рукой к металлической пластине и все их попытки оторвать руку от репродуктора, доставляли императору только ещё большие страдания.
Его глаза моментально наполнились светом, а вокруг тела стала появляться чёрная дымка. Она стразу потянулась в сторону репродуктора, впитываясь в корпус машины, а затем появилась в камере с плодом и стала пропадать в прозрачном коконе, впитываясь в тело младенца.
Увидев это, Лизи и молодой учёный оставили свои попытки и, отойдя в сторону стали завороженно наблюдать за невероятным зрелищем. Император замер у прибора, подняв светящиеся глаза к потолку, а его тело окутал чёрный туман, тянущийся тонкими ручейками в камеру агрегата.
В его голове, стала, вспышками проносится вся его жизнь. Полностью утратив контроль над своим сознанием, Понтемун моментально впал транс, а видения, бесконтрольно мелькающие перед его глазами, превратились в бесконечный видеоролик, не имеющий, ни начала, не конца.
Все его дела, страхи, поступки и чувства, полились беспрерывным потоком тумана в сторону камеры репродуктора, а самому императору оставалось лишь смотреть на свою жизнь со стороны и отпускать то, что в нём было наружу.
Даже ему, находящемуся в состоянии транса, в какой-то момент показалось, что почти вся его прежняя жизнь, состояла исключительно из каких-то жутких картин. Бесконечная череда убийств, кровь, крики о помощи, пугающие своим видом дети, днём и ночью набивающие животы кусками человеческой плоти, останки тел, горами, лежащие в подземных бункерах.
Единственным лучиком света, в этом бесконечном кровавом кошмаре, была Лизи. Воспоминания о ней, тянулись тонкой светящейся нитью, объединяя и оправдывая своим светом, целые сгустки чёрного мрака из которого, по сути, и состояла его нынешняя жизнь.
Император был далеко не глупым человеком. Будучи сыном императора, он получил лучшее образование, которое включало в себя всё, что только можно было вообразить. При этом, он очень любил учиться и жадно впитывал в себя все знания, которые получал от лучших преподавателей Земли.
В какой-то момент его знания, так же потекли чёрным туманом в камеру репродуктора. Потоки образов, формул, слов и жизненного опыта, ринулись из него разноцветной рекой света, тут же превращаясь в туман и пропадая в стенке огромного агрегата.
Это безумие длилось около минуты. Лизифер и молодой учёный, немного перевели дух и снова ухватились за плечи императора, чтобы во второй раз, попытаться оторвать его от машины. К их удивлению, тело Понтемуна внезапно обмякло, ноги подкосились, а мужчина просто рухнул на пол вместе со своими спасителями.
Немного опешив от неожиданности, Лизи тут же вскочила на ноги и схватив мужа за плечи, оттащила его подольше от репродуктора, а учёный замер с испуганным видом, не зная что ему делать.
- Принеси воды! Быстро!
Парень посмотрел в безумные глаза Лизи, на секунду оцепенев от страха, а затем рванул к столу и, схватив стеклянный кувшин с водой, протянул его девушке-ящерице. Она его жутко пугала, но в этот момент, ему было не до фобий. На кону стояла жизнь императора, а его лимит ошибок, явно превышал все допустимые максимумы.
Лизи сразу набрала в рот воды и брызнула ей в лицо мужу, чтобы привести его в чувства. Он лежал без сознания, с лицом цвета белой стены, а его дыхание было таким слабым, что из глаз девушки покатились слёзы страха за его жизнь.
- Давай милый, давай! Дыши, дыши.
Она набрала воду в руку и стала протирать его лицо, то и дело, прислушиваясь к его дыханию.
- Пожалуйста, милый. Не оставляй меня одну. Я прошу тебя! Дыши, дыши!
Император, несколько секунд не подавал никаких признаков жизни, а затем распахнул безумные глаза и тут же закашлялся.
Лизи облегчённо выдохнула, откинув голову на стену, а император с трудом опёрся на руку и, усевшись, обхватил голову руками. Светящиеся образы, всё ещё мелькали в его голове, но сознание стало постепенно возвращаться.
Лизи обняла мужа, положив голову на его спину. Она так сильно перепугалась, что тихонько рыдала на его спине и гладила его руку, сжав её в своей когтистой лапке.
- Что это было?
Хриплый голос императора, вырвался откуда-то изнутри и прозвучал так зловеще и немощно, что Лизи обняла его ещё крепче.
- Всё хорошо милый. Всё хорошо. Главное, что ты жив.
Внезапно в комнате раздался радостный голос учёного, который всё это время стоял с испуганным видом, ожидая гнева императора. Он замер с протянутой рукой, указывающей на погасший индикатор, а на его лице засверкала счастливая улыбка.
- Смотрите господин. Всё получилось. Вы сделали это! Индикатор погас.
Он влетел в кресло оператора, принявшись стучать пальцами по клавиатуре и отъехав на полметра от стола, расплылся в довольной улыбке.
- Все показатели растут. Плод снова развивается и притом быстрее, чем раньше. Одну секунду…
Он снова подъехал к экрану, принявшись выводить дополнительные панели датчиков и удивлённо замер переведя взгляд своего господина.
- Появились новые данные господин. Время формирования плода сократилось, а окончательный вес и рост к моменту созревания, увеличился почти вдвое. Да он будет настоящим громилой!
Учёный глянул на императора, который уже поднял голову и сквозь головную боль слушал его слова. Сделав над собой усилие, император поднялся на ноги и, подойдя к окну репродуктора шатающейся походкой, опёрся обеими руками на стекло камеры. Внутри, всё так же висел огромный прозрачный пузырь, с его долгожданным наследником, но теперь вокруг него появилась еле заметная чёрная дымка, которой раньше не было.
Император молча кивнул, обернувшись к довольному парню, и побрёл в сторону выхода, держась одной рукой за свою голову. Лизи тоже подскочила на ноги и, подхватив руку мужа, пошла вместе с ним в сторону двери.
- Пойдём милый, я тебя провожу. Осторожнее. Всё хорошо.
Парень проводил их взглядом, неожиданно став серьёзным, а затем задумчиво посмотрел на агрегат, откинувшись на спинку своего стула.
Технологии древних вдохновляли его и пугали одновременно, но то, что произошло, шокировало парня до глубины души.
Он своими глазами видел, как чёрный туман, окутавший тело императора, стекал вглубь агрегата и впитывался в существо, наполняя его тело кромешной тьмой. Парень не сильно разбирался в разновидностях света, о которых шла речь в древних письменах, но то, что свет императора больше напоминал тьму, было очевидным даже для ребёнка.
Учёный немного посидел, размышляя о том, что произошло, а затем принялся подробно изучать все данные, которые появились, после успешного перехода на следующий этап развития плода.
Изучая древние письмена Земли, он не раз, сталкивался с описанием всевозможных ритуалов и событий, не связанных с чем-то сверхъестественным в понимании древних. Их взаимодействие между собой, так или иначе, было связано со светом жизни, без которого, они просто не мыслили своё существование.
Их глубокое понимание тонких материй, к великому сожалению, было утрачено, вместе с великой цивилизацией, а жалкие крохи мудрости, растворившиеся в бескрайнем океане невежества их потомков, были слишком незначительными, чтобы выстроиться, в нечто, напоминающее научный факт.
Догадки, гипотезы, предположения и редкие чудеса, не вписывающиеся в привычную структуру общепринятых знаний о мире. Пожалуй, это всё, чем могла похвастаться новая раса людей, живущая на руинах своих великих предков.
Но базовая мудрость, которой люди так и не смогли лишиться, подсказывала молодому учёному, что тьма это плохо, а свет хорошо и маленький назойливый сигнал тревоги, где-то в глубине его души, теперь не смолкал ни на секунду, предупреждая учёного о возможной опасности.