– Так они же сырые! – выкрикнул взбеленившийся шеф. Он взял у Лома мешочек и бросил на стол. Пельмени были так хорошо заморожены, что упали с тем звуком, который могли издавать только камни.
– Сейчас мы их сварим. Для этого я и взял у бабки пустую стеклянную банку. Она всё равно ей была не нужна. – невозмутимо откликнулся Лом.
– Где ты их будешь варить? – взвизгнул начальник: – Ты думаешь, тебя без гроша, пустят на кухню вагон-ресторана?
– Сварим в купе. – ответил его подчинённый.
– Как?
– Используя простой кипятильник. Все сторожа так всегда поступают. – Лом указал на розетку, видневшуюся недалеко от стола, и с улыбкой добавил: – Мы же утром с тобой проверяли её электрической бритвой. Всё здесь отлично работает.
Поезд неожиданно дёрнулся. Состав тронулся с места, чуть разогнался и снова, затормозил. Хорошо, что охранники оба сидели спиною по ходу движения. Они не упали, а только затылками врезались в стенку купе.
Звук получился удивительно гулким, словно ударили кувалдою в колокол. Вернее сказать, в два подвешенных рельса разной длины. Получился довольно созвучный аккорд.
Не обращая внимание на шум в голове, Шнырь бросил взгляд за окно и разглядел руку мужчины.
– Напрочь отрезало. Ладонь осталась лежать на асфальте, а тело затянуло под поезд. – испуганно выдохнул шеф.
Пальцы руки неожиданно дёрнулись и сжались в кулак. Что-то в этом движении было неправильно. Не могла отсечённая кисть работать так чётко. Шнырь вскочил с нижней полки, опустил вниз окно и высунулся головою наружу.
Оказалось, что вдоль вагона, на пыльном перроне лежал совершенно целый мужчина. В другой руке у него была крепко зажата бутылка сорокоградусной водки. Пробка бутылки была прочно завинчена.
В купе заскочила проводница-узбечка: – Помогите пьянчугу оттащить от вагона. Не то поезд никуда не пойдёт. – закричала она.
Громоздкий охранник вышел с ней на перрон. Он взял у мужчины бутылку и подал её командиру, стоявшему в их купе возле открытого настежь окна.
Начальник сразу смикитил, для чего подчинённый так сделал? Мол, зачем пропадать такому добру? Не они, так кто-то другой уведёт пузырь алкаша. Шнырь скрыл добычу от глаз проводницы и тут же запер окно. Вроде бы, ничего он не брал.
Лом поднял пьяного на руки, словно ребёнка. Он отнёс его к противоположному краю перрона и перевесил через огражденье платформы. Убедившись, что внизу никто не стоит, охранник разжал мощные руки.
Пьяный молчком провалился в высокие заросли сорной травы. Раздался шлепок безвольного тела о землю. Там кто-то слегка повозился. Секунду спустя, послышался оглушительный храп. Видно алкаш тут же крепко уснул.
Лом с проводницей вернулись в вагон. Поезд помчался вперёд. За прошедшее время, пельмени ничуть не оттаяли. Они были по-прежнему, словно из камня. Шнырь с радостью вспомнил о «пузыре», взятом у пьяницы, и вернулся к вопросу об пище насущной: – У тебя есть кипятильник? – строго спросил он подчинённого.
– Нет. – простодушно откликнулся Лом и тут же, зачем-то, задал встречный вопрос: – А у тебя?
– У меня тоже кипятильника нет! – разъярился напарник: – Лучше бы ты хлеба буханку купил. Идиот! Съели бы её с кипятком или, с отнятой у пьяницы, водкой. А теперь, что мы будем делать с пельменями?
– Сделаем кипятильник и сварим.
– Да, как ты, кретин, его сможешь сделать? – взбеленился начальник.
– Очень просто. – безмятежно сказал подчинённый. Он достал из кармана штанов кусок двужильного провода в оболочке из белого пластика. Обрезок был в тридцать сантиметров длинной.
– Вот. – сказал Лом с гордостью в голосе: – Нашёл, когда шёл на базар. Там увидел пельмени и купил на последние деньги.
Ничего не понимающий Шнырь хотел опять закричать, но подумал, что стоит слегка подождать. Нужно ведь разобраться, о чём тут бормочет этот болван?
Лом полез в свой небольшой чемодан. Он долго там рылся и достал небольшую коробочку из тонкого голубого картона. Это были лезвия «Спутник» ещё советского выпуска.
Они представляли собой стальную пластинку сантиметра четыре в длину и два в ширину. По длинным краям имелась острая кромка, в середине, фигурная прорезь. Их мужчины вставляли в многоразовый, разборный «станок» для бритья.
Действуя крепкими коренными зубами, Лом очистил концы принесённого провода. К одному концу он прикрепил оба лезвия. По одному, на каждую жилу. Взял несколько спичек, обломил у них головки из серы и закрепил их в прорезях лезвий. Стальные пластинки оказались на расстоянии в полсантиметра одна от другой.
– Ну вот, всё и готово! – удовлетворённо выдохнул Лом. Он принёс из титана полбанки горячей воды и поставил на стол. Высыпал туда десяток пельменей. Следом, отправился и кипятильник из бритвенных лезвий.
Другие концы оголённого провода воткнулись в разные гнёзда электророзетки. Свет в купе сразу стал более тусклым. Зато вода в почти полной ёмкости тотчас забурлила. Из неё повалил белый пар.
– Мы всегда с пацанами в подвале, так варили пельмени, украденные нами на рынке. – гордо объяснил шефу Лом: – Через пять минут они будут готовы. Съедим по пять штучек под рюмочку водки. Пока поболтаем, сварится новая партия.
Шнырь не нашёл, что сказать, но и бутылку не спешил открывать. Умудрённый жизненным опытом, он почему-то подумал, что не может быть, всё так удивительно просто. Должно же что-то случиться.
Прошло минут десять. Вода в банке так сильно бурлила, что стала достаточно мутной. Однако, пельмени по-прежнему лежали на дне, словно ещё не прогрелись и совсем не оттаяли.
– Что-то они не всплывают – мрачно резюмировал Шнырь: – Да и запах у них подозрительный. Мясом, почему-то не пахнет.
– У меня очень крепкий желудок. – похвастался Лом: – Давай я их первым попробую. Ведь если они не сварились, тебе будет плохо, как в Крыму прошлый раз, от молока дяди Матвея.
Шнырь вспомнил, как он подолгу сидел в туалете в Подгорске. Он весь передёрнулся от отвращения, но ничего не сказал.
– Хорошо, что перед поездкой, я свой нож в чемодан положил. – сменил тему охранник: – Не то его отобрали менты на московском вокзале, или украли цыгане в «Рузаевке».
Лом достал свой удивительный нож и открыл одно из множества лезвий. Шнырь разглядел, что это короткая столовая ложка.
Охранник выдернул провода из розетки. Шнырь с удивлением понял, что его туповатый напарник хорошо представляет, чем грозит удар электричеством. Может так прилично шарахнуть, что убьёт наповал.
Ложка нырнула в стеклянную банку. Один из пельменей покинул мутный бульон. Почему-то тесто на нём не разварилось и не стало пышнее. Наоборот, его вроде бы стало чуть меньше. Да и пахло оно вовсе не так, как должно.
– Будешь? – спросил у начальника Лом и протянул ему ложку. Тот отрицательно помотал головой и глухо сказал: – Давай сперва, ты.
Лом понюхал пельмень и сильно поморщился. Однако, голод не тётка, пирогами тебя не накормит. Охранник подул на еду, подождал, пока она немного остынет, и всё-таки, решил её съесть.
Он настороженно замер, чуть покатал пельмень на языке и осторожно сжал мощные челюсти. Раздался подозрительный хруст. Лом выпучил от удивленья глаза. Открыл внушительный рот и выплюнул всё, что там находилось. С каменным стуком на стол упало несколько кусочков щебёнки
– Что это? – выкрикнул поразившийся Шнырь.
– Не знаю. – мрачно выдавил Лом: – Зубы вроде на месте, но на вкус тот пельмень, как извёстка.
Шнырь взял нож у напарника. Ловко действуя тонкими пальцами, охранник спрятал столовую ложку и открыл самое длинное и острое лезвие. Затем, достал из мешка несколько всё ещё жестких пельменей и расковырял их один за другим. Он посмотрел в сердцевину, понюхал и с отвращеньем сказал:
– Вот ведь гады какие. Отлили пельмени из гипса, который применяют строители, и продают пассажирам возле вокзала. Мол, никто из них не вернётся назад и не начнёт разбираться с тобой.
– Хорошо, что зубы себе не сломал. – облегчённо выдохнул Лом. Он поднялся с полки купе и опустил окно вниз. В тёмную степь полетела литровая банка и стройматериал, проданный ему, как еда.
Посмотрев телевизор на бурчащий желудок, охранники очень голодные отправились спать. Всю ночь тому и другому снилась пища самого разного вида. Жаль, что её так и не удавалось попробовать.
Граница России
В воскресенье, в восемь утра, поезд остановился на небольшом полустанке «Жайсан», построенном в бескрайней степи. В этом, ничем не примечательном, месте находился рубеж Казахстана и огромной России.
По всем вагонам пошли пограничники в зелёных фуражках. У всех имелось боевое оружие. У солдат автоматы, у офицера пистолет в кобуре. Каждый наряд состоял из трёх человек. В нём была пара таможенников и проводник с крупной восточно-европейской овчаркой.
Вежливые служивые люди проверяли загранпаспорта у всех пассажиров купе. Они пытались узнать, нет ли среди них подозрительных граждан, что неизвестно зачем отправились в путь? Розыскные собаки тыкались носом во все мешки, чемоданы и сумки. При помощи своего чуткого нюха, они искали взрывчатку, наркотики и прочие запрещённые вещи.
Родители Тимки показали таможенникам пачку бумаг со множеством синих печатей. В них говорилось о том, что они, вместе с тремя ребятишками и аффен-пинчером белого цвета, отправились в Узбекистан, на съёмки телевизионного фильма.
Офицер просмотрел документы, поставил в них небольшие отметки и исчез в коридоре. Вместо него, вошёл проводник с внушительным псом. Матёрый самец всё хорошенько обнюхал, не нашёл ничего запрёщенного и чуть задержался у переноски с домашним любимцем.
Он презрительно фыркнул на небольшого зверька размером с обычную кошку и устремился к двери. Бойка и рад был залаять в ответ, но крепко помнил, что на нём антибрехливый ошейник. Нюхать противный газ совсем не хотелось. Миниатюрный питомец только немного оскалил белые зубы.
После проверки российских таможенников, поезд проехал сто с чем-то метров, и снова застыл посреди бескрайней степи. Теперь по вагонам пошли пограничники из Казахстана.