На одной ёмкости была отлично заметная вмятина. На другой, большая царапина величиной с огурец. Она хорошо выделялась на потемневшем боку. Вместо железного шарика, имелась картошка размером с детский кулак.
Всё это здорово озадачило шефа. Ведь даже такое ведёрко, это тебе не стаканчик, с которым управятся ловкие пальцы. Здесь «банкомёт» положил картошку под ёмкость с царапиной сбоку, сжал её большими ладонями и переместил на новое место. Затем, взялся за другие ведёрки
Они двигались поодиночке и достаточно медленно. Следить за напёрсточником было одно удовольствие. Так что, не составляло труда указать, где находится клубень? Совершенно естественно, что Лом ткнул в ту тяжёлую ёмкость, на которой виднелась царапина.
Шнырь видел начало игры и был абсолютно уверен, что «шарик» именно там. Всё-таки сам несколько лет провёл на такой же «работе». При подобной методе, «банкомёт» не мог перекинуть картошку куда-то ещё. К удивлению шефа, он не увидел желанного «приза». Под «стаканчиком» оказалась лишь пустота.
Лом растерянно помотал головой. На туповатом лице игрока отражались все его куцые мысли. Можно было легко угадать, о чём он думал сейчас? Мол, надо же так ошибиться? Наверное, плохо запомнил приметы ведра.
Охранник ощупал карманы своих необъятных штанов. Он не нашёл там даже самой завалящей купюры и оглянулся на джип. Видно решал, можно ли что-то поставить на кон? Например, те продукты и воду, что они взяли из дома узбека? Или же, стоит просто вернуться в машину?
Заметив колебания гостя, к «банкомёту» подошёл один из тех трёх узбеков, которые крутились вокруг. Он отдал напёрсточнику пару банкнот. Тот сунул картошку под ведро с сильной вмятиной и начал возить тяжёлые ёмкости по серой картонке.
Совершенно естественно, что «случайный прохожий» легко угадал, где находится «приз», за что получил приличную сумму. За ним с тем же успехом сыграл второй «подставной».
Лом почему-то решил, что у «банкомёта» пошла «полоса неудач». Значит, нужно ковать драгоценный метал, пока горячо. Он достал из кармана мобильник и хотел поставить его вместо денег.
Именно в этот момент, к игрокам подошёл нагруженный пакетами Шнырь. Завидев начальство, Лом передумал отдавать телефон. Он сказал командиру: – Дай пять тысяч сумов, я хочу отыграться.
Лишь после этого, Шнырь, наконец-то, всё понял: – У «банкомёта» есть амулет, отводящий глаза посторонним. Пока ты хлопаешь зенками, он переносит картошку под другое ведро. – прошипел шеф на ухо своему подчинённому.
– Но ведь другие выиграли сейчас у него. Почему на них не подействовал его амулет? – в полный голос возразил охранник начальнику.
– Потому, что это его друганы. Они все «поставные», кретин! Развели тебя, словно лоха.
Охранник тотчас разозлился и с угрозой сказал «банкомёту»: – Ах, ты подлюка. Да я тебе башку оторву. А ну, давай деньги назад. – демонстрируя, что полон решимости, Лом качнулся вперёд.
Услыхав крик потерпевшего, к картонке шагнуло несколько крепких узбеков. В руках у них, «совершенно случайно» оказались толстые палки, лопаты и даже мотыги, которые там зовут кетменём.
– Быстро в машину! Немедленно уезжаем отсюда! – крикнул Шнырь подчинённому. Медленно пятясь, он пошёл к чёрному джипу. Бежать было нельзя. У азиатов сработает злобный инстинкт, и они кучей бросятся его догонять.
Смуглые местные жители, никуда не спеша, наступали на русских. По их хмурым лицам было отчётливо видно, что если гости сейчас не уедут, то им очень плохо придётся. Возможно, их даже убьют и заберут себе джип.
– «Вряд ли здесь уважают ташкентского тёмного мага. Звонить ему бесполезно. Наверняка, в этих горах заправляют свои колдуны». – пятясь, раздумывал Шнырь: – «К тому же мой телефон находится в куртке. Чтобы достать его из кармана придётся бросить пакеты, а там столько покупок».
Злобно ворча, Лом уселся в машину. Он хотел взять монтировку и выйти наружу, но вовремя понял, что против восьми человек этого мало. Нужен хотя бы, ещё пистолет. Охранник завёл двигатель «тачки», распахнул заднюю дверцу и встал так, чтобы начальнику было удобно прыгать в салон.
Шнырь услыхал, что за спиной учит чёрный джип. Он повернулся, увидел открытый проём и, не бросая пакетов с продуктами, шучкой прыгнул вперёд. Мужчина довольно удачно приземлился на задний диван. Опыт таких упражнений у него уже был. Причём, шеф его получил не очень давно. Он ещё ничего не забыл.
Машина рванулась вперёд, проскочила мимо восточного рынка и помчалась на юг. Все узбеки вокруг широко улыбались. День у них прошёл очень удачно. Жёны продали много продуктов, а их мужья обчистили русского лоха. Жаль, что второй оказался удивительно ушлым. Даже про амулет откуда-то знал.
Наследники Ба́ктрии
Зная, как трудно встретиться с местным начальством, Тимкин отец не дремал и не откладывал важное дело на завтра. Он, ещё в понедельник, связался по телефону с директором музея Термеза. С тем самым узбеком, что являлся племянником Урмана Вахидова, руководителя музея археологии «Минг Урок» в столичном Ташкенте.
Как оказалось, родной дядя уже всё рассказал любимому сыну сестры. Как-никак, продолжатель семейных традиций, молодой учёный-историк. К тому же, может быть, и ему удастся, что-нибудь взять с москвичей? Хоть журналист и показывал пустой кошелёк, наверняка, деньги в заначке у него ещё есть.
Нурдин Рашидов радостно встретил звонок Артёма Петровича. Он сообщил, что будет ждать журналиста у себя в кабинете, в пятницу, сразу после обеда. На том они и договорились друг с другом.
Приехав в Термез, киношники разместились в гостинице, хорошо пообедали и поехали в местный музей. Они увидели новое здание, построенное не очень давно. Глухой фасад состоял из нескольких параллелепипедов, слитых в единое целое.
По краям они были сдвинуты вглубь метров на шесть. Те, что находились ближе к серёдке, отступали метра на три. Между ними выдвигалась вперёд самая крупная часть. Она оказалась самой широкой и возвышалась над всеми. В ней размещался портал, ведущий внутрь необычного здания.
Огромная ниша в фасаде весьма походила на те углубленья, что часто встречались в узбекских строениях средних веков. Ими были украшены почти все мавзолеи и медресе Самарканда. Перед входом в музей стояла пара высоких тонких колонн.
Оська, Ветка и Бойка пошли прогуляться по близь лежавшему парку Термеза. Остальные киношники попали в хранилище древностей со служебного входа. Секретарша узнала, что они из Москвы и тотчас доложила начальству.
Так же, как и в Ташкенте, Ольга Васильевна с Тимкой остались дожидаться в приёмной, Артём Петрович отправился к руководителю культурного учреждения города. Дверь за ним плотно закрылась. Из кабинета не доносилось ни звука.
Нурдин Рашидов оказался приятным молодым человеком лет тридцати. Он был высоким, подтянутым, очень улыбчивым с виду, узбеком. По-русски говорил без акцента. Оно и понятно, сначала жил в столице республики, а потом долгое время учился в Москве.
Разговор пошёл то той самой схеме, что и с его образованным дядей, Урманом Вахидовым. Правда, здесь был не Ташкент, а граница с Афганистаном. Так что, местный начальник стал торговаться с десяти тысяч долларов. Сошлись на двух «штуках баксов».
После того, как деньги перешли из одних рук в другие, выяснилось, что Нурдин весьма увлекался историей Ба́ктрии. Он даже начал писать диссертацию об этом важном периоде.
Поэтому, директор не стал никому поручать работу с киношниками. Он сам согласился им показать все экспонаты музея. В общем, в этом не было ничего необычного. Многие руководители делали так.
Ведь при этом его будут снимать на видеокамеру. Фильм покажут по московскому телеканалу. Его могут купить в странах Европы, а то и в Америке, в Китае и Азии.
Реклама двигатель всего в нашей жизни. Глядишь, о Нурдине Рашидове узнают во всём остальном цивилизованном мире. Может быть, его пригласят на какой-нибудь съёзд крупных историков? Всякое может случиться.
Ночёвка в ущёлье
Шнырь оставил пакеты на заднем диване, а сам перебрался в переднее кресло. Устроившись на мягком сидении, он закричал на охранника: – Сколько ты проиграл, остолоп?
– Всё, что ты дал на бензин. – нахмурился Лом.
– Вот ведь, кретин. – выдохнул шеф. Он попытался чуть успокоиться и сказал про себя: – «Хорошо, что мы в Самарканде прихватили из дома продукты с водой. Нам их теперь, хватит на несколько дней».
К сожаленью Шныря, подобные доводы его мало утешили. Ведь за бензин всё равно придётся платить, а денег у них не так уж и много. В кафе уже больше не сходишь. Придётся жрать всухомятку консервы. Ладно, что фрукты с овощами купил.
Злоба снова вскипела в душе командира, и он спросил подчинённого: – Ты что, идиот, не знал, как напёрсточники дурят людей? Ведь лет двадцать назад, они были в Москве на каждом шагу.
– Тогда я входил «бригаду» района. Меня, как устрашение, таскали с собой рекетиры. Они говорили, что если барыги не станут платить, то я их убью. Многие сильно пугались. Других пришлось немного побить.
Кстати сказать, один из моих друганов потом стал депутатом. Сейчас сидит себе в государственной думе, законы нам пишет. Получает большую зарплату. По-прежнему дружит со Жлобиным.
– Да я не об этом спросил у тебя. – выкрикнул Шнырь: – Неужели ты думал, что сможешь по честному выиграть у этих людей?
– А я всегда был наблюдательным. – похвалился охранник: – Постоянно угадывал, где находиться шарик. Сроду не ошибался, а тут, неожиданно, полный облом. Как говориться, тряхнул стариной.
– А ты наверно, играл на своём же районе? – презрительно фыркнул начальник.
– Конечно, у нас всё было рядом, зачем мне куда-то ходить.
– Так должен тебя, огорчить. – ехидно усмехнулся мужчина: – Обманщики знали, что ты рэкетир и не мухлевали с тобой. Вон ты, какой страшный громила. Да ещё из «бригады».
Такое открытие весьма огорчило охранника. Он замолчал и угрюмо насупился. Вот, как всё получается в жизни. Всегда был уверен, что его в эту игру не обманешь, а выходит, что напёрсточкики от него откупались. Мол, раз пришёл рэкетир, так плати, как и все остальные вокруг.