олчаливый шок.
— А что она там со скалкой делала? — задала я резонный вопрос.
— Как же мне тебя не хватало, — брат даже расчувствовался от эмоций, — я, когда это спросил, на меня как на больного посмотрели, типа, ты чего, баба там кучу монстров скалкой убила, и вообще спасла, помогла, и такая женщина. А я реально не понимаю, она что там пироги пекла, или услышала про войну, думает пойду проверю, если что пирожок намну.
— Не смеши, — прохрипела я, морщась от боли при смехе.
— Ожила, — он погладил меня по волосам, — не рви душу.
— Легко сказать, — буркнула я, вспоминая Конса и боясь представить, сколько еще погибло.
— Дедушка часто говорил мне, что мертвых надо уважать и помнить, но никак не оплакивать. Стоит жить и за них, и за себя. Когда захлопнулся переход, я успел заметить восторг и неверие на лице Конса, мне очень жаль, что он стал жертвой этой войны. Но я почему-то уверен, что он рад, что все закончилось. Ты просто не понимаешь до конца, они же все на этом полуострове готовы были умереть, но не пустить врага в мир, спасти остальных. Они же даже сейчас не оплакивают, они восхваляют героев, объясняя тем, что еще сорок ней они будут среди нас, слушая какие они замечательные, и надо не плакать, а вспоминать самое хорошее в ушедших.
— Да понимаю я, но, — сказать не смогла опять расплакалась.
— Меня сейчас выгонят и даже враждующие стороны ради этого объединятся.
— Тимьяна не приняли? — сквозь слезы попыталась уточнить, получилось мало похоже из-за рыданий.
— Мама в шоке, бабушка та рвет и мечет, но сидя по тому, что встать сил нет, отец ходит, бесконечно меряя шагами все комнаты, тоже мне опись объемом будущей жилплощади. Его, кстати, волнует вопрос, что Тимьян тебя прилично старше.
— А он прилично старше?
— Я бы даже сказал неприлично, но, — брат сделал выразительную паузу, — кому какое дело, если ты решила все и ты счастлива? Я за тебя, — такие знакомые с детства слова, слова поддержки, слова перед всеми проказами и после них.
— Спасибо, — шепнула и постаралась взглядом передать всю свою благодарность брату за все, за его присутствие в моей жизни всегда. За его поддержку, просто за него такого шикарного.
— Как итог, все с парами, один я гол как сокол, одинок и печален. Как думаешь, прокатит маме, что у меня разбито сердце из-за Славки, и я не готов к свадьбе ни с кем?
— Прокатит, главное, чтобы императрица твою судьбу не устроила.
— О, она, кстати, встречалась со мной и отцом, его не переубедить было, пошел защищать, — брат скривился, но не остановился, — как итог материальной благодарности не жди, жмоты они, но про нас забывают. Официально и навсегда, а ты поклянешься скрыть всю информацию, что стала тебе известна, и желательно возвращаться жить в империю не будешь. Я от твоего имени это легко пообещал, а родители расстроились. Короче, перед законом мы чисты, а у нас скоро будет коронация нового императора. Так, что еще хотел рассказать? — он задумался, я же пока радовалась, что хотя бы со стороны правителей не будет никаких наказаний, — вернемся к моменту, как переход закрылся, пришлось еще добивать монстров, а после открывать проход к тебе. Кстати, после того, как я сказал, что сейчас на тебе женятся и прямо в эту минуту могут уже долги с тебя снимать, рванул он, как сумасшедший. А потом ты почти умерла, опять, но он успел, перенес сюда и они вместе с магистром вытянули тебя. И самое шикарно-зажигательное то, что я хранил, как десертик. Готова? — я с опаской кивнула, кто его знает, с его-то черным юмором — А дед то на нашу бабку запал! — выдал он и глаза его просто сияли, — Прикинь, на старости лет и такая любоввввв! Я с них не могу, прямо это же теперь любимый мой сюжет, то как он нашу бабку окучивает, как она на него рычит, а при этом волосы поправляет да глазами в его сторону стреляет. Это было единственное развлечение, пока ты тут валялась. Так что давай оживай и погнали посмотрим на пенсионеров!
— Если она сейчас попытается встать, я дам тебе по шее, — брат аж шарахнулся, да, мы с ним так увлеклись, что не услышали, как вошел Тимьян.
— Да чтоб тебя, я еще от «рыб» не отошел, не подкрадывайся больше. Фух, аж сердце колошматится, пойду, успокоительное выпью, — и сбежал, подмигнув мне.
— Как ты? — подойдя, он коснулся моего лба, погладил по щеке и присел на место брата.
— Уже лучше, — я имела ввиду, потому что он пришел, но меня не поняли.
— Лекарства действуют.
— Ты…
— Что?
— Ты действуешь, — и я протянула к нему руки, он недоверчиво наклонился к моему лицу, а я осторожно коснулась его губ, чтобы проверить что не бред, и он живой, что мы выжили.
— Я люблю тебя, — шепнул он, целуя меня снова и снова.
37
В тот день я встала ради прощанья с погибшими, хоть Тимьян и пытался удержать в постели, объясняя, что из-за этого пролежу без сил лишних пару дней. Все равно встала, я бы себя потом уважать не смогла, если бы из-за слабости не попрощалась. Погибших было много, очень много, хотя я уже знала, что все в шоке, от того, что так много выжило. Но мне все равно было страшно от осознания этой мысли.
Ко мне подошла старая женщина, увидев, как я плачу, Тимьяна в это время попросили сказать несколько слов памяти. И взяв меня за руку, она посмотрела своими блеклыми глазами и улыбнулась морщинистым лицом, растягивая щербатый рот.
— Девочка, сегодня праздник, — хотела отшатнуться, — мертвые подарили живым жизнь. Не плачь, скажи спасибо за их годы, что они нам отдали, за покой, который получили, за наше будущее, — она посмотрела в небо, продолжая улыбаться, — мир будет жить. Королевство встанет из руин, будет процветать, а их имена всегда будут яркой алой ниткой проходить через всю историю нашего Дома. Чти вместе со мной героев, — она посмотрела требовательно, и я непроизвольно кивнула, — говори! — она потребовала и я, как зачарованная, ловила ее слова.
В момент, когда поднялся погребальный костер, я говорила вместе с ней, вместе с ее народом, на языке, который никогда не знала, но в этот момент понимала и пропускала через себя:
— Спасибо за жизнь!
— Клянусь не забыть!
— Клянусь всегда чтить!
— Клянусь всегда жить! — это говорили все, как один, только мои родные молчали, но их молчание было как зарок, что они свидетели этой странной клятвы всего народа.
— Мы возрождаемся всегда, и только когда ты достойно живешь, ты возродишься в своем доме, в своем мире, и в своем народе. Они все вернутся, пусть не в этом поколении, так в других, но обязательно вернутся, — она опять посмотрела на меня с улыбкой, — сегодня праздник, пусть со слезами на глазах, — это она опять намекнула на мои слезы.
— Спасибо, — поблагодарила ее и, что странно, опять на этом языке.
— Кровь предков сильна, — непонятно заметила она, погладила меня по руке и медленно ушла, я еще долго смотрела на нее, но потом она скрылась в толпе.
— Спасибо, что выучила слова прощанья моего народа, — вечером сказал Тимьян, я же ему в ответ рассказала про женщину, он только улыбнулся, поминая духов, капец. Тему закрыли.
— А что теперь с королевством людей?
— А нет больше людей, — весело ответил он, накладывая мне еды, мы поздно ужинали в нашей комнате и после его слов у меня кровь от лица отлила, купол всех убил? — Теперь есть много одаренных, точнее все одаренные с разным направлением магии и степенью дара. Энергии было слишком много, и она заструилась проникая везде, где есть место, а живые люди без крупиц дара для нее были идеальным вместилищем. Мир сохранил в себе свою силу, а у нас теперь нейтральная территория. И, кстати, королевство светлых и империя темных приняли наше королевство, как суверенное, так что мы официально больше не закрытая территория. Но пока еще мы сами держим границы, не пропуская к нам никого, надо все вычистить досконально, да и набраться сил. Но торговля уже началась.
— С ума сойти, — я была ошарашена новостью.
— Это что, Алмаз посыпает голову пеплом и кричит об отставке, просто прикинь количество теперь студентов.
— Все, — хихикая заключила я, ну, часть возьмут на себя светлые, но все равно много, — а он откликнулся на твой призыв? — решила осторожно полюбопытствовать.
— Да, он сдержал со своими студентами тварей, что полезли с другой стороны гор, а потом еще не дал аристократам, что были в одной связке с женихом добитым, — я скривилась, он проигнорировал, зол еще на него, хоть тот давно мертв, — поднять бунт, так что его, думаю, к награде представят, он помог армии подавить бунт.
— И помог другу, — закончила я, и он кивнул, улыбаясь, вообще кто-то стал больше улыбаться, что не может не радовать.
Тимьян рассказал мне все еще раз, объяснил детали, которые стали известны. Рассказывая многие нюансы и объясняя почему и как происходили события, что предшествовали нашей ситуации. Рассказал и про межмировой переход, я рассказала про то, что видела, когда растворилась в куполе энергетически. Он хмурился, а потом прижимал меня к себе, твердя, что обломится этот непонятный. Нахватался слов у брата! Тимьян и про брата рассказал, оказывается, ему прилично досталось и лечить надо было не только меня, но тут мама моя помогла и бабушка. Мы говорили и говорили, как будто завтра уже не будет возможности говорить, вот так, сидя рядом, попивая отвар и просто будучи рядом.
А после наши посиделки как-то незаметно закончились, и я стала его невестой полностью, всей без остатка и да, у некоторых есть крылья! И это не мои огненные, из энергии сотканные, нет, тут мутация в чистом виде. Просто крылья появляются в момент сильных эмоций, и да, я крайне удивилась, когда в определённый волшебный момент поняла, что надо мной раскрыты крылья и меня ими укутывают. Но тогда мне было все равно, а потом мне их не показали, стесняется он, блин, что ли?
Я помню тот первый раз, когда муж, целуя меня, поднял в воздух с помощью своих крыльев, помню свой восторг, свою любовь, день своей свадьбы! День начала нашей долгой и счастливой, и жутко интересной, местами неспокойной жизни. А главное, всей нашей, целиком и полностью! Он мой, а я его, в этой жизни и во всех последующих, уж я постараюсь.