– Нет.
– А что вы здесь были, она знает?
– Ну… да. Я подходила к двери, чтобы поговорить с ней.
– После того, как нашли тело?
– Да.
– И вы ей ничего не сказали?
– А лучше было сказать? Я боялась, у нее начнется истерика – она, понимаете ли, француженка, натура возбудимая, – а мне надо было все обдумать и принять решение.
Энтони кивнул, но ничего не сказал.
– Вы считаете, что я зря так сделала, верно?
– Ну, скажем, вы поступили неудачно, миссис Ривел. Если бы вы и ваша горничная обнаружили тело сразу, как только вы вернулись, это упростило бы дело. Тогда можно было бы определенно утверждать, что этого человека застрелили еще до того, как вы вошли в дом.
– Тогда как теперь могут подумать, что его застрелили уже после… понимаю…
Пронаблюдав за тем, как Вирджиния восприняла эту новость, Энтони утвердился в том мнении о ней, которое составилось у него, когда он впервые заговорил с нею на крыльце. Она не только красотка, но храбрая и умница.
Вирджиния была так поглощена неожиданной головоломкой, что даже не обратила внимания на легкость, с которой ее фамилия слетела с уст этого странного незнакомца.
– Интересно, почему же Элиза не слышала выстрела? – пробормотала она.
Энтони указал на открытое окно, за которым, громко треща выхлопной трубой, как раз проехал автомобиль.
– Вот почему. Лондон не тот город, где легко что-нибудь услышать.
Вирджиния, чуть вздрогнув, повернулась к мертвецу в кресле.
– Он похож на итальянца, – с любопытством отметила она.
– Он и есть итальянец, – ответил Энтони. – Основная профессия – официант. Шантажировал в свободное от работы время. Очень вероятно, что звали его Джузеппе.
– Бог ты мой! – воскликнула Вирджиния. – Вы что, Шерлок Холмс?
– Нет, – отвечал Энтони с сожалением. – Скорее, шарлатан и обманщик. Сейчас я все объясню. Только скажите сначала: вы, кажется, говорили, он показывал вам какие-то письма и требовал денег. Вы ему что-то дали?
– Да, дала.
– Сколько?
– Сорок фунтов.
– Плохо, – сказал Энтони, но без всякого удивления. – А теперь покажите мне телеграмму.
Вирджиния взяла ее со стола и подала ему. И увидела, каким серьезным сразу стало его лицо.
– В чем дело?
Кейд показал ей телеграмму, молча указывая адрес отправления.
– Барнз, – сказал он. – А вы сегодня были в Рейнло. Кто докажет, что вы не послали ее сами?
Его слова потрясли Вирджинию. У нее было такое чувство, как будто вокруг нее все туже затягивалась сеть. Все, о чем она лишь смутно догадывалась, он заставлял ее видеть очень ясно.
Энтони вынул носовой платок, обмотал им руку и наклонился за пистолетом.
– Нам, преступникам, приходится соблюдать осторожность, – сказал он, точно извиняясь.
Вдруг она заметила, как он напрягся всем телом. Даже его голос, когда он заговорил снова, изменился.
– Миссис Ривел, – сказал Энтони отрывисто и резко, – вы когда-нибудь видели этот пистолет?
– Нет, – ответила Вирджиния, недоумевая.
– Вы уверены?
– Конечно.
– А у вас есть пистолет?
– Нет.
– А раньше был?
– Нет, никогда не было.
– Вы уверены?
Целую минуту Кейд не сводил с нее спокойного взгляда, а она, пораженная его тоном, смотрела на него.
Потом он выдохнул и расслабился.
– Просто странно, – сказал он. – Как вы это объясняете?
И Энтони протянул ей пистолет. Он был маленький, изящный, как игрушка, только смертельно опасная. На нем была гравировка с ее именем: «Вирджиния».
– О, это невозможно! – воскликнула она.
Ее изумление было таким искренним, что Энтони оставалось только поверить.
– Сядьте, – сказал он тихо. – Тут дело серьезнее, чем кажется. Итак, какие у нас есть гипотезы? Возможных лишь две. Первая: существует настоящая Вирджиния, та, что писала письма. Тем или иным способом она проследила шантажиста до вашего дома, застрелила его здесь, обронив при этом пистолет, забрала письма и скрылась. Такое ведь могло быть, не правда ли?
– Полагаю, что да, – неохотно признала Вирджиния.
– Другая гипотеза гораздо интереснее. Человек, который имел зуб на Джузеппе, хотел заодно выставить преступницей и вас, – возможно, последнее обстоятельство было даже важнее первого. Судите сами: труп ведь можно было бросить где угодно, но нет, кто-то сильно попотел, чтобы притащить его сюда; и еще, кем бы ни был этот кто-то, он – или они – прекрасно знает о вас, о вашем коттедже в Датчете, о том, как ведется хозяйство у вас в доме, и даже о том, что сегодня днем вы были в Рейнло. Вопрос может показаться абсурдным, но все же: у вас есть враги, миссис Ривел?
– Нет, конечно, – то есть таких нет.
– И еще один вопрос, – продолжал Энтони. – Что нам предпринять сейчас? Есть два пути. Путь первый: позвонить в полицию, рассказать им все и положиться на ваше солидное положение в обществе и незапятнанную доселе репутацию. Путь второй: попытаться избавиться от тела и преуспеть. Разумеется, моя порочная натура толкает меня ко второму пути. Мне всегда казалось, что я смогу успешно замести следы преступления, только кровь не хотелось проливать, чтобы попробовать. Хотя, должен признать, первый путь, конечно, надежнее. К тому же есть еще вариант один «а», чуть более порочный: в полицию позвонить, но промолчать про пистолет и письма – если они, конечно, у него еще с собой.
Энтони быстро обшарил карманы покойного.
– Его уже обобрали, – объявил он. – При нем ничего нет. Эти письма еще всплывут где-нибудь и наделают беды… Так, а это у нас что такое? Дырка в подкладке – под ней что-то лежало, это что-то вырывали в спешке, кусочек оторвался и остался внутри.
С этими словами он извлек из прорехи клочок бумаги и подошел с ним к окну. Вирджиния – за ним.
– Жаль, что нам досталось только это, – пробормотал Кейд. – «Чимниз, четверг, одиннадцать сорок пять» – похоже на свидание.
– Чимниз? – всокликнула Вирджиния. – Как странно!
– Почему странно? Слишком роскошно для такого типа?
– Я сама еду в Чимниз сегодн вечером. По крайней мере, собиралась.
Энтони резко обернулся к ней.
– Ну-ка, ну-ка! Повторите…
– Сегодня вечером я еду в Чимниз, – повторила Вирджиния.
Кейд уставился на нее.
– Я начинаю понимать. Конечно, я могу ошибаться, но это идея. Что, если кто-то очень не хочет, чтобы вы приехали в Чимниз?
– Мой кузен Джордж Ломакс не хочет, – ответила Вирджиния с улыбкой. – Но я не могу всерьез подозревать Джорджа в убийстве.
Энтони, не улыбнувшись, задумался.
– Если вы позвоните в полицию, то в Чимниз уж точно не попадете – ни сегодня, ни даже завтра. А мне очень хочется, чтобы вы туда поехали. Уверен, наши неведомые друзья переполошатся. Миссис Ривел, вы согласны довериться мне?
– Значит, план номер два?
– План номер два. Прежде всего, надо удалить из дома эту вашу горничную. Сможете?
– Конечно.
Вирджиния вышла в холл и крикнула наверх:
– Элиза! Элиза!
– Мадам?
Энтони услышал стремительный обмен репликами, потом звук открывающейся и снова закрывающейся входной двери. Вирджиния вернулась.
– Она ушла. Я послала ее за духами – сказала, что магазин, где они продаются, открыт до восьми. Он, конечно, окажется закрыт. А она прямо оттуда поедет в Чимниз.
– Отлично, – одобрительно сказал Энтони. – Можем приступать к ликвидации трупа. Способ не новый, но ничего лучше никто пока не придумал. Вынужден спросить: найдется ли в доме такая вещь, как большой чемодан?
– Разумеется. Идемте со мной в подвал, там выберете на свой вкус.
Чемоданов в подвале оказалось сколько угодно. Энтони выбрал один, солидный, изрядного размера.
– С этой частью я справлюсь сам, – сказал он тактично. – А вы ступайте пока наверх и ждите.
Вирджиния подчинилась. У себя она сняла теннисный костюм, надела мягкое коричневое дорожное платье и чудную оранжевую шляпку, а затем спустилась в холл, где ее уже ждали Энтони и туго перетянутый ремнями большой чемодан.
– Мне хотелось бы поведать вам историю моей жизни, – сообщил он, – но, боюсь, вечерок у нас сегодня выдастся хлопотливый. Вам надо сделать вот что. Вызовите такси, и пусть в него погрузят все ваши вещи, включая и этот чемодан. Езжайте на вокзал Паддингтон. Там оставьте чемодан в камере хранения. Я буду стоять на платформе. Проходя мимо меня, уроните багажную квитанцию. Я подниму ее и притворюсь, будто возвращаю вам, но на самом деле она останется у меня. Потом езжайте в Чимниз, а остальное предоставьте мне.
– Как это мило с вашей стороны, – сказала Вирджиния. – А я веду себя просто отвратительно – взвалила труп на совершенно незнакомого мне человека…
– Мне даже нравится, – сказал Энтони небрежно. – Будь здесь один мой друг, Джимми Макграт, он бы рассказал вам, до чего я люблю всякие подобные дела.
Вирджиния вытаращила глаза.
– Как вы сказали? Джимми Макграт?
Кейд взглянул на нее заинтересованно.
– Да. А что? Вы о нем слышали?
– Слышала, и совсем недавно. – Поколебавшись, она продолжила: – Мистер Кейд, мне нужно с вами поговорить. Не могли бы вы приехать в Чимниз?
– Не пройдет и нескольких часов, как мы увидимся снова, миссис Ривел, это я вам обещаю… А теперь конспиратор А ускользает черным ходом; конспиратор же Б в полном блеске выходит через парадную дверь и садится в такси.
План сработал без сучка без задоринки. Энтони тоже взял такси и вскоре уже стоял на платформе вокзала Паддингтон, где в должное время поднял и возвратил даме оброненную ею квитанцию. Затем он удалился с вокзала и вернулся уже в автомобиле, стареньком потрепанном «Моррис Каули», купленном им в тот же день как раз для подобного случая. Вручив носильщику квитанцию, он подождал, пока тот вынесет из камеры хранения чемодан и водрузит его на заднее сиденье автомобиля. После чего Энтони уехал.
Теперь ему надо было выбраться из Лондона. Он ехал через Ноттинг-Хилл, Шепердс-Буш, вдоль по Голдхок-роуд, через Брентфорд и Хаунслоу, пока не добрался до шоссе, ведущего из Хаунслоу в Стейнз. Это была оживленная дорога, поток автомобилей на ней не иссякал почти никогда. Вот почему след ботинка или автомобильного протектора наверняка не вызвал бы тут лишних вопросов. Доехав до одного места, Энтони остановился. Вышел и первым делом измазал грязью табличку с номером. Затем, дождавшись затишья, поставил на землю чемодан, вынул из него тело Джузеппе и аккуратно положил его у дороги, как раз за поворотом, чтобы скрыть его от фар проезжающих автомобилей. После этого снова сел за руль и поехал. Все дело заня