Энтони покачал головой.
– Мне жаль вас, Лемуан. Вы и вправду способный малый. Но сейчас вы все равно проиграете. Я готов разыграть свой козырь.
Он подошел к двери и позвонил. Явился Тредвелл.
– Тредвелл, сегодня вечером со мной сюда прибыл джентльмен.
– Да, сэр, иностранец.
– Вот именно. Попросите его, пожалуйста, присоединиться к нам сию же минуту.
– Да, сэр.
Тредвелл удалился.
– Входит козырь, таинственный месье Икс, – обратился Энтони ко всем. – Кто же он? Кто-нибудь догадался?
– Ну, если сложить два и два, – начал Герман Айзекштейн, – то есть ваши таинственные намеки сегодня утром и ваше поведение сегодня днем, все, кажется, ясно. Так или иначе, вам удалось где-то раздобыть принца Николая Герцословацкого.
– Барон, вы тоже так думаете?
– Да. Если только это не еще один самозванец. Но в это я не верю. Со мной вы всегда вели себя абсолютно честно.
– Спасибо, барон. Этих слов я не забуду. Так, значит, все согласны?
И он обвел глазами полные ожидания лица. Лишь один Лемуан смотрел не на него, а почему-то на стол.
Тонкий слух Энтони уловил приближающиеся шаги.
– Тем не менее, – сказал он со странной улыбкой, – вы все ошибаетесь!
И он стремительно подошел к дверям и распахнул их.
На пороге стоял человек – мужчина с аккуратной черной бородкой, в очках, франтоватой наружности, которую немного портила повязка вокруг головы.
– Позвольте мне представить вам настоящего месье Лемуана, служащего Сюртэ.
Кто-то куда-то побежал, началась какая-то возня, и вдруг знакомый гнусавый голос мистера Фиша уверенно произнес:
– Нет, сынок, здесь ты не пройдешь. Я тут весь вечер стою, тебя караулю. Видишь, у меня револьвер, шевельнешься – я выстрелю. Я пришел сюда за тобой, и я тебя получил, хотя ты и шустрый малый!
Глава 29Дальнейшие разъяснения
– Думаю, что вы задолжали нам кое-какие объяснения, мистер Кейд, – сказал Герман Айзекштейн тем же вечером, только немного позже.
– Объяснять здесь особенно нечего, – скромно ответил Энтони. – Я поехал в Дувр, а Фиш – за мной; решил, что я и есть Король Виктор. В Дувре мы обнаружили таинственного незнакомца, которого насильно удерживали в одном доме. Услышав его историю, мы сразу поняли, что он-то нам и нужен. Понимаете, злодеи дважды воспользовались одной и той же идеей. Настоящего человека похищают, а его место занимает кто-то другой – в данном случае сам Король Виктор. Однако, как выяснилось, Баттл сразу заподозрил что-то не то в этом своем коллеге из Франции и дал в Париж телеграмму с просьбой прислать ему отпечатки пальцев и другие приметы.
– А! – вскрикнул барон. – Отпечатки. И те самые бертильоновы измерения, о которых негодяй этот говорил нам?
– Да, это была отличная идея, – сказал Энтони. – Она так мне понравилась, что я даже решил ему подыграть. И это сильно озадачило фальшивого Лемуана. Понимаете, как только я выдал тайну рядов – пуговицы, буквы и так далее, – ему сразу понадобилось сообщить ее своей пособнице и в то же время удержать нас всех в комнате. Записка была адресована мадемуазель Брюн. Он велел Тредвеллу доставить ее немедленно, что тот и сделал – просто отнес ее наверх. Лемуан заявил, что Король Виктор – это я, и тем самым создал интригу, так что никому уже и не хотелось покидать комнату. Он надеялся, что, пока мы разберемся с этим, выйдем из комнаты и придем в библиотеку, камня там уже не будет!
Джордж прокашлялся.
– Должен заметить, мистер Кейд, – сказал он напыщенно, – что считаю ваши действия достойными порицания. Ведь если бы в вашем плане что-то пошло не так, мы рисковали навсегда утратить одно из главнейших сокровищ нашей нации. Это было очень самонадеянно с вашей стороны, мистер Кейд, самонадеянно и неразумно.
– Надеюсь, вы не попались на эту удочку, мистер Ломакс, – протянул мистер Фиш. – Ваш исторический бриллиант никогда и не лежал на полке за книжками.
– Никогда?
– Ни одной минуты.
– Видите ли, – продолжал объяснять Энтони, – это хитрое приспособление графа Стилптича обозначало именно то, чем оно представлялось, – розу. Когда это дошло до меня в понедельник днем, я сразу же бросился в розарий. И нашел там мистера Фиша – он тоже обо всем догадался. Если, стоя спиной к солнечным часам, сделать семь шагов вперед, затем восемь влево и три вправо, то уткнешься в розовый куст – это сорт под названием «Ричмонд». Все обшаривали в поисках сокровища дом, но никто так и не додумался покопаться в саду. Предлагаю нам всем вооружиться завтра лопатами и сделать вылазку в розарий.
– Значит, эта история с книгами в библиотеке…
– …Выдумана мною целиком и полностью, с целью заманить в ловушку ту самую леди. Мистер Фиш караулил на террасе; он и свистнул, когда нужный момент настал. Должен сказать, что мы с мистером Фишем заключили в Дувре договор и не дали «братцам» вступить в контакт с подставным Лемуаном. Он послал им приказ сматываться и получил ответ, в котором было сказано, что они так и сделали. Вот почему он продолжал уверенно обличать меня.
– Ну что ж, – сказал лорд Кейтерхэм бодро, – вот все и разрешилось, ко всеобщему удовлетворению.
– Не совсем, – возразил мистер Айзекштейн.
– Что-то не так?
Великий финансист в упор смотрел на Энтони.
– Зачем вы меня сюда вызвали? В качестве заинтересованного наблюдателя драматической сцены?
Энтони покачал головой:
– Нет, мистер Айзекштейн. Вы занятой человек, ваше время – деньги. А зачем вы сами приехали сюда с самого начала?
– Чтобы договориться о займе.
– С кем?
– С принцем Михаилом Герцословацким.
– Верно. Принц Михаил мертв. Вы готовы предложить тот же займ на тех же условиях его кузену, принцу Николаю?
– А он у вас есть? Я считал, что он скончался в Конго.
– О, да, он скончался, точно. От моей руки. Не пугайтесь, я не убийца. Когда я говорю, что послужил причиной его смерти, то хочу сказать лишь то, что я сам распространил слух о ней. Я обещал вам принца, мистер Айзекштейн… Я вам подойду?
– Вы?..
– Да, я и есть он. Николай Сергий Александр Фердинанд Оболович. Имя несколько длинноватое для того образа жизни, который я себе выбрал, вот потому я и вышел из Конго как просто Энтони Кейд.
Маленький капитан Андраши подпрыгнул.
– Но это же невозможно, сэр, невозможно, – забрызгал он слюной. – Подумайте, что вы говорите…
– Могу предоставить любые доказательства, – сказал спокойно Энтони. – Думаю, их хватит даже на то, чтобы убедить барона.
Барон поднял руку.
– Я рассмотрю ваши доказательства, конечно. Но лично для меня в них нет никакой необходимости. Одного вашего слова мне довольно. Кроме того, вы очень похожи на вашу англичанку-мать. Я все время говорил себе: «Этот молодой человек наверняка благородного происхождения, не по матери, так по отцу».
– Вы всегда верили мне на слово, барон, – сказал Энтони. – Заверяю вас, что в будущем я этого не забуду.
Затем он перевел взгляд на суперинтенданта Баттла, который так и продолжал сидеть с совершенно неподвижным лицом.
– Вы ведь понимаете теперь, – сказал Кейд с улыбкой, – что мое положение было крайне щекотливым. Из всех гостей этого дома я, как прямой претендент на престол, мог быть особенно заинтересован в смерти Михаила Оболовича. Вот почему я все время так боялся Баттла. Я чувствовал, что нахожусь у него под подозрением, не хватает только мотива.
– Я никогда, ни единой минуты не подозревал вас в том, что это вы его застрелили, сэр, – сказал суперинтендант Баттл. – У полиции нюх на такие дела. Но я понимал, что вы чего-то боитесь, хотя и не знал, чего именно. Признаюсь, что узнай я раньше о том, кто вы такой на самом деле, то мог бы не удержаться от соблазна арестовать вас.
– Рад, что смог утаить от вас хотя бы один секрет. Остальные вы из меня выудили. Вы мастер своего дела, Баттл. Отныне я всегда буду думать о Скотленд-Ярде с уважением.
– Удивительная история, – вмешался Джордж. – Удивительнее я никогда еще не слышал. Я даже не могу поверить… А вы уверены, барон, что…
– Мой дорогой Ломакс, – сказал Энтони немного жестко, – мне бы и в голову не пришло просить британское Министерство иностранных дел об официальной помощи без предоставления ему всех необходимых документальных подтверждений моей личности. А пока предлагаю вам, барону, мистеру Айзекштейну и мне уединиться и обсудить условия предполагаемого займа.
Барон встал и щелкнул каблуками.
– Когда я увижу вас королем Герцословакии, сэр, – сказал он торжественно, – это будет лучший миг моей жизни.
– Кстати, барон, – сказал Энтони своим обычным беззаботным тоном, продевая свою руку барону под локоть, – тут есть одна деталь. Дело в том, что я женат.
Барон отшатнулся. Его лицо покрыла мертвенная бледность.
– Я знал, что без подвоха тут не обошлось, – прогудел он. – Милостивый боже! Он женился в Африке на негритянке…
– Ну, ну, все не так плохо! – сказал Энтони со смехом. – Она белая, с головы до пят, богом клянусь!
– Хорошо. Значит, это может быть вполне пристойный морганатический брак.
– Ну уж нет. Если я буду королем, то она – моей королевой. И не качайте так головой. Она вполне пригодна для такой должности. Ее отец – английский пэр, чья родословная восходит ко временам крестоносцев. У королей сейчас, знаете ли, в моде жениться на девушках из знати – а она к тому же не новичок в Герцословакии.
– Бог ты мой! – возопил Джордж Ломакс, который от удивления забыл о своей помпезной манере выражаться. – Уж не… не… Вирджиния ли это Ривел?
– Да, – сказал Энтони. – Вирджиния Ривел.
– Мой дорогой друг, – вскричал лорд Кейтерхэм, – то есть… сэр, примите мои самые сердечные поздравления. Она – восхитительное создание.
– Спасибо, лорд Кейтерхэм, – сказал Кейд. – Она восхитительна даже более, чем можно себе представить.
Один мистер Айзекштейн глядел на него с недоверием.
– Извините мое любопытство, Ваше Высочество, но когда же успел состояться ваш брак?