— Тогда почему вы закричали?
— Может быть, это во сне. Я… что такое?
Адриан усмехнулся:
— Прилив. Говорят, перед тем, как обрушится волна, всегда становится очень тихо. Может быть, вас разбудила тишина?
— Может быть, — сказала я, повышая голос, так как звук становился все громче.
— Он еще далеко, — сказал он. — Погодите, пока волны дойдут до ущелья. Тогда вы ясно услышите его рокот.
Он по-прежнему стоял в проеме двери. Я задрожала.
— Там, наверное, холодно, — сказала я. — Если вы должны играть роль моего телохранителя, почему бы вам не поднести ваше кресло к камину?
— А вы не возражаете?
— Нет.
Когда он снова вышел, я огляделась. Моя одежда, высушенная и выглаженная, лежала на столике с другой стороны кровати. Я продела руки в рукава своей голубой шерстяной кофты и как раз застегивала ее, когда он вошел.
— Я думала, вы сегодня вместе с Коттреллом собирались вернуться в Шаранту, — сказала я, когда он поставил кресло возле моей постели и зажег лампу.
— Против этого две веские причины. Во-первых, то, что с вами сегодня произошло. Во-вторых, прошел ливень, и Коттрелл говорит, что дорога совершенно непроходима. Он говорит, что она не высохнет еще несколько дней. Я в этом сомневаюсь. Но сейчас в Шаранту можно вернуться только пешком.
— Вы не можете этого сделать! — воскликнула я, с содроганием вспомнив животное, которое видела в лесу.
— Да нет, смогу, — весело возразил он. — Но я не уверен, что хочу уйти и оставить вас здесь одну. Кто-то же должен напоминать вам о таких мелочах, как приливы! В следующий раз вы можете захотеть обследовать ущелье во время отлива и попасться в ловушку. Слышите? Волна уже достигла входа в ущелье. Она уже начинает прорываться в него, и после сегодняшнего дождя прилив будет особенно сильным.
Я прислушалась. Звук превратился в сплошной гул. Я заткнула уши руками. Звук был громоподобным и оглушающим.
Я тревожно посмотрела на потолок и перевела взгляд на Адриана. Он засмеялся и покачал головой.
— Здесь спокойно! — воскликнул он. — Этот замок очень прочен! Вот на утесах сейчас все вибрирует, а здесь тихо. Впрочем, можно представить, что случится с тем, кто окажется там…
Я кивнула. Он спокойно смотрел на меня и улыбался. В его присутствии было что-то утешительное и ободряющее.
— Начинает спадать, — сказал он через несколько минут. — Хотите верьте, хотите нет, но вода в ущелье может подняться на несколько футов за несколько минут. Звук прилива слышен в течение некоторого времени, пока не уйдут потоки воды. Потом будет, конечно, слабее. Слышите?
Я слышала. Рокот становился тише и вскоре превратился лишь в отдаленный шум.
— Где вы взяли одежду? — сказала я, вновь вернувшись к нему.
— Забавно, да? — засмеялся он. — Она принадлежит одному из постояльцев. Одному из тех, кто занимается спортом.
На нем были ярко-красная рубашка и синий свитер без ворота. Брюки были широкими и мешковатыми, и он с усмешкой подтянул штанины, чтобы показать мне штрипки желтовато-коричневых кальсон. Дополняли ансамбль потертые клетчатые шлепанцы и зеленые шерстяные носки.
Я хихикнула:
— Вот так одеваются щеголи в Грэнит-Фолли!
— Зато тепло, — нашелся он, — и я благодарен. Мои вещи сушатся внизу. Надеюсь! В отличие от вас я не настолько влиятелен, чтобы попросить их погладить. Может быть, мне и удалось бы уговорить одну из девушек, но мадам Парето сама схватила мою одежду, так что мне не повезло.
— Простите, Адриан, — улыбнулась я. — Не только за одежду. Сегодня я доставила вам серьезные неприятности, да?
Его лицо вдруг стало серьезным.
— Да уж. Лучше не вспоминать, что я пережил, когда обнаружил, что вы пропали. Я принялся нырять в поисках вашего тела, но не мог найти, а течение было сильнее, чем я ожидал… Я вам кричал с пляжа, но вы меня не слышали. Мне пришлось сбросить одежду, чтобы доплыть до вас, но вы были слишком далеко и уже исчезли под водой. Я никогда не был так близок к тому, чтобы самому утонуть. А когда я вытащил вас, решил, что мне придется долго поработать, чтобы вернуть вас к жизни.
— Искусственное дыхание «рот в рот»? — Поддразнила я.
Адриан отвернулся:
— Говорят, это лучший способ помощи пострадавшему!
— По-моему, я начала приходить в себя, как только… как только вы вытащили меня на поверхность воды. Все было как в дымке… но я ожила! Вероятно, вы добрались до меня скорее, чем думали. Во всяком случае, благодарю! Спасибо, Адриан!
— Любой мужчина на моем месте поступил бы так же. Полагаю, даже Алвин. — Он смущенно взглянул на меня: — Поговорим о чем-нибудь другом!
— Не раньше, чем я вам кое-что скажу! — Твердо произнесла я. — Когда возникли неприятности, я заметила, что вы назвали меня Гейл. Вы ведь произносили мое имя, не так ли? И потом, когда старались оживить меня, и теперь, когда сказали, что я кричала?
— Да, это верно. Когда я думаю о вас, я всегда называю вас по имени. Но если у нас деловые отношения, то…
— Нет, — возразила я. — Пусть так и будет. Так легче. Гейл и Адриан. Скажите, вы закончили осмотр?
Он улыбнулся:
— Почти. Я даже нашел в доме жилище рабов. Оно именно такое, каким я его себе представлял. Мрачные, маленькие каморки, в которых человек мог только лечь! Правда, есть и такие, в которые, должно быть, набивалось до дюжины несчастных. Никаких удобств, только железные решетки, кандалы, наручники да столбы, к которым рабов привязывали для порки. Интересно, Гейл, сколько их умерло от такого жестокого обращения?
— Подобным наследством гордиться не приходится, — тихо произнесла я. — Но Алистер Уолтон не был единственным капитаном, занимавшимся работорговлей.
Адриан взял кочергу и поворошил поленья.
— Правда, — сказал ои, — в помещении для рабов я нашел кое-что интересное. Из стены вынут один камень, и похоже, что это сделали совсем недавно.
Я пристально посмотрела на него:
— И это интересно? Единственной причиной, почему Алвин настаивает, чтобы я избавилась от Грэнит-Фолли, является то, что замок начинает разрушаться. Он хочет, чтобы я продала его сейчас, а не тратила кучу денег на ремонт.
— Он так вам и сказал?
— Да. Полагаю, мне следовало сказать это вам, так как вы представляете потенциального покупателя.
— Нет, — задумчиво произнес он. — Не следовало. А сам Алвин произвел осмотр стен? Присылал ли он сюда архитектора?
— Кого-то присылал, — медленно ответила я, пытаясь вспомнить. — Не архитектора, а человека, который должен был оценить туристический потенциал округа и перспективу увеличения стоимости в ближайшем будущем.
— Тогда доклад о необходимости капитального ремонта, должно быть, подал Коттрелл?
— Верно, — ответила я, вдруг вспомнив об этом. — В годовом отчете Коттрелла даже содержалась оценка расходов. А что?
Он покачал головой:
— Вы только что сообщили мне сведения, которые продающий обычно не разглашает. Теперь буду с вами столь же откровенен и скажу то, что, как потенциальный покупатель, должен был бы держать при себе. Стены Грэнит-Фолли удивительно прочны. Поэтому мы так им интересуемся. У нас нет денег на дорогостоящий ремонт. Это моя специализация, как архитектора, знаете ли. Я прикинул, что ремонт каменной кладки и деревянных деталей будет очень небольшим. Пяти тысяч долларов будет более чем достаточно. А Коттрелл оценил его дороже?
У меня расширились глаза.
— Намного дороже! Алвин сказал, что во многие тысячи долларов.
Я судорожно пыталась вспомнить, какую же цифру назвал Коттрелл в своем отчете. Больше тридцати… нет, больше сорока тысяч долларов!
Он кивнул:
— Многие? «Многие» может означать десять, пятнадцать тысяч — даже больше. Гейл, или ваш адвокат вам лжет, или его дезинформирует Коттрелл! На вашем месте я бы задумался об этом!
— Но Коттрелл использовал ремонт как аргумент в пользу продажи!
— И в то же время принял предложение Фелтона?
— Он наш агент. Это его работа. Он также говорит, что упомянул в письме Алвину о том, что ваши люди заинтересованы в покупке замка.
— Мне этот малый не нравится. Я бы не доверял ему безоговорочно.
Я покачала головой:
— Я не могу сомневаться в искренности Алвина, Адриан. Если Алвин не сказал мне о вашем предложении, то только потому, что вы еще не сформулировали его по-настоящему. Вы же еще до сих пор его не сформулировали?
— Я имел в виду не Алвина, — возразил он, — а Коттрелла. И я намерен рекомендовать именно ту цифру, которую предложил вам. Сто тысяч долларов за здания и сорок акров земли, кроме того, права разработок на пляже остаются за вами. Вернувшись в Шаранту, я тотчас же поговорю об этом с моими людьми. Надеюсь, завтра. Ваши адвокаты получат официальное предложение в течение пяти, от силы шести дней. Но если Фелтон предложит цену выше нашей, мы не сможем бороться с ним. Выше цены мы не предложим. Я хочу, чтобы вы это поняли, Гейл.
— Мне не надо продавать Грэнит-Фолли по более высокой цене, — сказала я. — Мне вообще не надо его продавать. И я хочу, чтобы вы это поняли. Я вернусь к предложению Фелтона в Нью-Йорке. Обсужу с Алвином оба предложения, а затем приму решение. Впрочем, оно будет таким, каким захочу я! Понятно?
— Понятно.
Я улыбнулась:
— Да, так что вас заинтересовало в недостающем камне в одной из камер?
— Ах это. — Он усмехнулся. — Так вот, я посветил внутрь, и стена оказалось полой. В одну сторону там идет ход, который, вероятно, ведет из камер к бухте. В другую сторону идут ступеньки на этот этаж, огибая угол кухни. Камеры расположены на цокольном этаже, прямо под этими комнатами. — Он с любопытством осмотрел комнату Вивьен. — Ступеньки, проходящие мимо кухни, вероятно, ведут прямо к этой стене, а куда они идут отсюда, я не знаю. Но это доказывает, что мои подозрения относительно того, что стены замка, вероятно, изрешечены потайными ходами, верны. Возможно, внешние степы большей частью сплошные, потому что дом первоначально был построен для обороны. Я замерил толщину внутренних стен и убедился, что там очень много неисследованного пространства. Слишком много. При строительстве этого замка была предусмотрена возможность бегства к бухте, а может быть, и к каменному причалу, который вы обнаружили.