– Коммет ну ут Вальгалла. Форрт! – сказала она хриплым голосом.
Викинг зажал ладонью рот. Он один понял, что это за дама и зачем она явилась.
Она была валькирией, одной из дев-воительниц, прислужниц верховного бога викингов Одина. Валькирия пришла объявить, что Крок убил Громилу Оскара, снял с себя проклятие и может отправляться в Вальгаллу на пир героев.
– Шморгасброд! Швайнкотлеттен! Бир! – продолжала искушать воительница, облизываясь.
Крок обернулся к друзьям и перевел:
– Она говорит, мне пора, Один ждет. Там кабанье мясо… пиры… и веселье круглый год.
– Крок, так это же здорово! – Алекс старался напустить на себя радостный вид, но ему это не удалось. – Жаль только, что это случилось, когда мы снова встретились… Ну ничего, мы все за тебя рады.
– Да-да. – Дядюшка Лоус кивнул, но ему пришлось отвернуться, чтобы не выдать истинных чувств. Они с Кроком три сотни лет дружно пугали обитателей Карры, и он готов был отдать даже вновь обретенные зубы, лишь бы не расставаться с другом.
Крок обернулся к валькирии.
– Знаете, – медленно проговорил он. Язык викингов никак не шел на ум. – Я вообще-то вроде как привык тут… с проклятием освоился…
Валькирия топнула ногой, и стены банкетного зала задрожали. Да как он смеет? Для воина нет чести выше, чем попасть в Вальгаллу. Воины не только день и ночь пируют. Каждому прислуживает личная валькирия, и Кроку предназначалась она.
– Я буду наполнять твой кубок, разрезать свиные котлеты и вычищать тебе серу из ушей, – рявкнула она, подталкивая его копьем. – Подумай обо мне, у меня девяносто девять незамужних сестер. Тут не о чем говорить. Идем!
– Придется идти, – вздохнул Крок. – Думаю, я буду счастлив… потом, когда попривыкну… – Голос изменил ему, но викинг скрепя сердце продолжал: – Я, правда, слыхал, что от свинины бывает несварение желудка, а в ушах ковыряться вредно…
Но валькирия смотрела на него так, будто вот-вот вспылит, и он поспешил распрощаться. У всех было невыразимо тяжело на душе. Расстроилась даже Хелен, которая познакомилась с призраком всего два часа назад, а Алекс чувствовал, будто снова теряет отца.
Крок оставил прощание с мисс Спинкс напоследок, но, когда он обернулся и протянул руку для пожатия, обнаружилось, что гувернантка исчезла, оставив лишь влажное пятно на полу и легкую дымку вокруг.
Для викинга это было последней каплей. Его навсегда уволакивает в небесные чертоги воинственная дева, похожая на бегемота и бесцеремонно тычущая в него копьем, а мисс Спинкс, родной и близкий друг, не желает даже проводить его. Крок Тугобрюх вскарабкался на коня позади валькирии, опасаясь, как бы она не спихнула его невзначай своим задом. Он чувствовал себя так тоскливо и одиноко, как никогда в жизни.
Мисс Спинкс исчезла не случайно.
Увидев валькирию, несчастная гувернантка преисполнилась ревности и грусти. У девы-воительницы были такие формы, о каких она и не мечтала. А жизнь без Крока Тугобрюха вконец потеряла для нее смысл.
Мисс Спинкс решила утопиться – как следует, раз и навсегда. Она вспомнила мрачный, бездонный провал в шахте, затопленный водой, и задумала положить конец страданиям. И в то время как Крок скакал по небу к Вальгалле, мисс Спинкс скользила по тоннелю к обрыву.
На миг она остановилась на краю и заглянула вниз. Тысячу раз она топилась, но тут все будет по-настоящему, окончательно. Она подобрала юбки и бросилась в пропасть…
Достигнув воды, мисс Спинкс почувствовала одно разочарование. Она ожидала встретить бездонную, зловещую, ледяную глубину, но вместо этого ноги погрузились в липкую грязь. Чтобы утопиться, мисс Спинкс пришлось бы встать на голову, но тоска по Кроку лишила ее сил.
Она слегка пошлепала по грязи, раздумывая, как жить дальше. Как ей воспитывать Флосси без викинга? Кто будет прикрикивать на Сирила?
«Я исполню свой долг», – печально размышляла гувернантка, но память вновь и вновь подсовывала ей воспоминания о Кроке: древоточцы в густой бороде, тугой живот под кольчугой…
Она брела, погрузившись в тоскливые мысли, как вдруг перепончатая ступня задела что-то странное. Что-то склизкое… и очень мерзкое. Расхрабрившись, она нагнулась рассмотреть это «что-то» поближе.
Мисс Спинкс взвизгнула и отпрянула. Не может быть! Но точно – нога. Человеческая! А рядом вторая, тоже скользкая, противная и почти голая. Неприятный, захлебывающийся голос произнес:
– Хлюп! Глок! Буль!
На дне провала лежал Громила Оскар, вполне живой.
Но раз он жив, значит, викинг никого не убивал. А значит, проклятие все еще в силе, и у него нет права лететь в Вальгаллу!
Мисс Спинкс ощутила взрыв радости, будто над головой вспыхнул сноп фейерверков.
– Прекрати захлебываться, – велела она Оскару. – С тобой разберемся после.
Она ракетой взметнулась ввысь, прошла сквозь своды шахты, развернулась над кинотеатром и понеслась в небеса.
Гувернантке с перепончатыми ступнями не угнаться за восьминогим конем. К счастью, тому, кто весит, как небольшой бегемот, постоянно требуется подкрепляться. Валькирия спешилась, решив устроить себе легкий завтрак. Она достала из седельной сумки кабанью ногу и, громко сопя, принялась раздирать мясо мощными зубами.
Издалека послышался крик:
– Погодите! Стойте!
Крок с надеждой обернулся – и действительно, перед ними, задыхаясь, возникла мисс Спинкс.
– Ошибка… произошла ошибка… – выдохнула она и начала объяснять, что случилось.
Тугие щеки валькирии вспыхнули гневом. Она фыркнула. Сплюнула ком хрящиков. Но спорить не стала, потому что знала свою ошибку. Да-да, свою собственную. Когда у тебя девяносто девять сестер и каждая норовит ухватить героя без очереди, будешь спешить как на пожар. Валькирия глянула с небес, увидела, как Крок толкает Оскара в пропасть, и, не дожидаясь конца, побежала докладывать Одину, что новый герой уже в пути.
– Пфуй! – яростно выпалила она. – Верфлюхт! Ек!
И, ткнув напоследок Крока копьем в живот, она еще раз сплюнула и умчалась на коне в небеса, не переставая сыпать проклятия.
Крок и мисс Спинкс остались одни.
– Лукреция, – произнес викинг и сам удивился, как это ему раньше не нравилось ее имя. Чудесное имя! И потом, что плохого в лакрице? – Лукреция! – повторил он вновь.
И бросился вперед, заключив влажный призрак в объятия.
Глава 23
Леди Троттл готовилась провести вечер у телевизора. В последнее время ей не везло. Сэр Ян объявил, что Данлун-холл придется продать, – слишком много он требует вложений, и леди Троттл очень расстроилась.
О передаче, которую она собиралась смотреть, долгое время говорили как о настоящем телевизионном чуде, и леди Троттл с нетерпением ее ждала. Она надела вечернее платье, открыла коробку шоколадных конфет с мягкой начинкой и попросила, чтобы ее не беспокоили.
Она была не одна. За ее спиной на диване расселись Красная леди, Зеленая леди и Красавчик Хэл. Этим призракам было ровным счетом нечем заняться, и они смотрели все, что показывали по телевизору.
Готовилось нечто грандиозное: вел передачу сам сэр Лайонел Твиттерстоун, посвященный королевой в рыцари и освещавший только чемпионаты страны, коронации или королевские выезды.
«Дамы и господа! – начал сэр Лайонел. – Сегодня мы имеем честь представить вам величайшее событие в истории телевидения. На ваших глазах по спутнику прямо из Соединенных Штатов мы будем транслировать… свадьбу! Но какую свадьбу! Только представьте себе! Свадьбу двух самых известных людей в Америке, если не во всем мире: свадьбу призраков замка Карры!»
Сэр Лайонел выпил воды, а леди Троттл удовлетворенно кивнула. Алекс позвонил ей из Гранитных Водопадов и поделился радостью. Сзади, на диване, удивленно и злобно зашипели дамы и Хэл. Что все это значит?
«Все мы слышали о героическом подвиге этих бесстрашных призраков, которые спасли красавицу дочь мультимиллионера, Хелен Хопгуд».
На экране появился портрет Хелен. Сэр Лайонел быстро изложил приключения призраков: продажа Карры, отъезд в Америку, жизнь в кинотеатре и сражение с похитителями. На диване тем временем дамы и Хэл зашлись гневным скрежетом. Вот вам и свинарник! Проклятые изгои не теряли времени даром!
«Перед лицом опасности, – продолжал сэр Лайонел, – любовь вспыхнула между призраком гувернантки викторианских времен Лукреции Амелии Спинкс и духом воина-викинга Кроком Тугобрюхом, почившим в восемьсот девяносто восьмом году. Дамы и господа, почтенные зрители, мы с гордостью представляем вам первую в мире свадьбу призраков, запечатленную на пленке».
Сэр Лайонел слегка волновался, но вот на экране возник замок Карры, увитый лентами и украшенный флагами.
«Пока мы ждем начала церемонии, предоставим слово мистеру Бернарду Поттертону, чьи новые разработки в области микрохимии позволили запечатлеть на кинопленке эктоплазму привидений».
Мистер Поттертон едва успел вставить слово «триэтил-гексо-что-то-там-такое», как камера переключилась на банкетный зал. Стол был накрыт черной скатертью, горели свечи, а у стола стоял Гектор Стрингер, колдун из Миннесоты, который прилетел совершить обряд венчания.
Камера скользила по лицам гостей, выхватывая из толпы то мистера Хопгуда, то Хелен, то Алекса…
«А рядом с отважным лэрдом Карры, – восторженно воскликнул сэр Лайонел, – точнее, у его ног – не пропустите, это не просто пес – первый настоящий призрак пса, звезда телевидения – адская гончая по кличке Сирил!»
Морда Сирила заполнила весь экран. Пес удивился, дернул ухом и от души зевнул.
«Очаровательная морда, не правда ли? – заливался сэр Лайонел. – Неудивительно, что одна из кинокомпаний Голливуда подписала с этим удивительным псом – и всеми остальными призраками, разумеется, – контракт на съемки фильма о привидениях!»
– Поверить не могу, – прошипела Зеленая леди. – Этот блохастый пес – звезда кино?!
«Церемония начнется с минуты на минуту, – продолжал сэр Лайонел. – А вот и – четко и ясно, спасибо изобретению Поттертона – сам жених, Крок Тугобрюх в ожидании невесты. Кто осмелится сказать, что видел жениха прекраснее? А рядом с ним самый необычный шафер в мире – Отрубленная Рука!»