Зашуршала мешковина, приподнялся Цветной.
Андрей стиснул зубы, поносил себя последними словами.
— Эй, хозяин, ты? — глухо спросил Карась.
Неверов медленно приподнялся на корточки, отступил на пару шагов, стараясь больше ни во что не вляпаться.
— Да крыса, поди, — буркнул Цветной.
В тишине лязгнул затвор пистолета.
— Или почудилось, — добавил Цветной.
— Ни хрена себе почудилось, — возмутился Ташкент. — Там есть кто-то. Карась, а ну, сгоняй, глянь, что за крыса пробежала.
Вспыхнул фонарь, уголовник, кряхтя, разгибал конечности. Зашаркали подошвы по каменному полу. Бледный свет отразился от стены, стал насыщаться яркостью.
Андрей не успел бы убраться задом наперед, все равно выдал бы себя. Он разлегся плашмя, горячо надеясь, что Карась будет светить по верхам. Секунды били по черепу, сверлили мозг.
Шарканье раздавалось все ближе. Вот Карась вышел из-за поворота, в одной руке фонарь, в другой нож. Свет действительно шел на уровне головы. Карась не видел, что у него под ногами. Еще чуток, и он отдавил бы капитану голову.
Андрей рванулся вперед, дернул уголовника за ногу. Карась охнул, потерял равновесие и треснулся хребтом о каменный пол. Звякнул нож, разбился фонарь. Опять не повезло бедолаге.
Неверов метнулся на металлический звук, схватил костяную рукоятку, ударил в бедро, выдернул лезвие, тут же вонзил его куда-то выше. Карась извивался, хрипел. Он уже не соперник.
Подельники что-то кричали ему из пещеры. Они пока еще не разобрались в ситуации. Только бы не начали палить!
Капитан уже летел вперед, сжимая окровавленный нож, отскакивал от стен, как мячик. Он вбежал в пещеру, где горел костер и блики пламени растекались по каменным стенам. Эти твари уже вскочили, почуяли неладное. Но куда им конкурировать с опытным, подготовленным офицером. Он ураганом несся на них, работал экспромтом.
Ташкент успел принять стойку, расставил ноги, растопырил пальцы. В него-то Андрей и метнул нож. Тот с силой рассек воздух, только раз перевернулся и вошел под кадык.
Неверов пригнулся, чтобы кулак, выброшенный Цветным, пролетел мимо, толкнул его к стене. Тот отлетел от нее, как от пружинистой сетки, с ревом бросился в бой и нарвался на встречный удар в скулу. Его затылок врезался в выступ стены. Кость треснула, как яичная скорлупа. Брызнула кровища, залила стену. Бедолага с круглыми глазами сполз на пол.
Вот и все. На это дело Андрею потребовалось шесть секунд. Кулак у него жутко болел. Кость не пострадала, но кожа порвалась в лохмотья.
Цветной был мертв. Череп его не устоял. Он сидел, выпучив глаза, под задом растекалась лужа крови.
Ташкент злобно вращал мутнеющими глазами, вздрагивал так, словно его икота обуяла. Пальцы уголовника царапали пол. Другой рукой он судорожно нащупал рукоятку ножа, перебившего шейные позвонки, обхватил ее, вытянул с неприятным чмокающим звуком. Кровь хлестнула фонтаном. Ташкент забился в агонии.
Андрей поморщился. Похоже, он снова перестарался. Капитан нагнулся за фонарем, валяющимся на полу, убедился, что тот работает, вышел из пещеры в извилистый коридор.
Карась пребывал в не лучшем состоянии. Он лежал на спине и жалобно стонал. Кровь сочилась из распоротого бедра. Второй удар пришелся в живот, тоже ничего хорошего. Этот, по всей видимости, не жилец.
Андрей присел на корточки.
Карась щурился, его щетинистую физиономию обволакивала мертвенная бледность. Он прерывисто дышал, из горла вырывался жутковатый хрип.
— Ты как, Карась? — мягко спросил Андрей.
— Ты кто такой, падла? — простонал умирающий уголовник.
— Капитан контрразведки Неверов, — сказал Андрей. — Ты помнишь меня под кличкой Белый, которую мы придумали при планировании операции. Не возражай, сам же говорил обо мне пару минут назад, грозился прикончить. А ведь сколько раз было говорено, не поминай черта, Карась!
— Вот же сука ты страшная! — Физиономия Карася стала жалобнее некуда, по бледному лицу текли слезы. — Как же я, мусор позорный, тебя ненавижу!
— Я не мусор, — назидательно сказал Андрей, — Впрочем, тебе действительно без разницы. Слушай, Карась, я что хочу сказать. Времени у тебя совершенно нет. Может, облегчишь душу перед смертью, сделаешь хоть что-то полезное для общества? Кто у вас хозяин, скажи, очень тебя прошу. А я к попу как-нибудь загляну в церквушку, попрошу, чтобы за тебя словечко замолвил там, наверху. Добро, Карась?
Уголовник затрясся. Это, по-видимому, был смех.
— Перебьешься, мусор, ни хрена я тебе не скажу. — Слова становились тише, путались. — О душе моей решил позаботиться? Ну, спасибо, дорогой. Не найдешь ты хозяина. А он скоро сам тебя разыщет. Ты готовься.
Из горла Карася повалила пена. Он дернулся и затих.
Андрей разглядывал в свете фонаря лицо, сведенное мукой, полуоткрытые глаза. Он жалел не Карася, а себя самого. Сколько времени и сил потрачено, и снова все в ноль. Одно утешение — мир стал чуток почище.
Капитан закрыл глаза и вдруг похолодел. Каким-то неведомым чутьем он понял, что здесь есть кто-то еще. У него за спиной, в проходе, только что подошел. Это не член банды, другой человек, тот самый хозяин, которого они ждали.
Неверов сидел на корточках, спиной к почившему Карасю и превращался в ледяной камень. Он чувствовал дыхание постороннего человека. Тот прятался за изгибами коридора, сам был растерян и не знал, что делать. Он глухой ночью прибыл к своим подопечным, услышал шум, не сразу выяснил его природу.
Рука капитана потянулась в боковой карман, медленно извлекла пистолет. Он повернулся, поднял фонарь. Пучок света запрыгал по стене, изъеденной сыростью. Изгиб в трех метрах. Лететь туда слишком рискованно.
Шаркнула подошва. Там действительно кто-то был!
— На месте! — выкрикнул Андрей. — Стрелять буду! Это СМЕРШ! Медленно выходите с поднятыми руками!
Этот тип тоже решил не рисковать, включил фонарь и бросился прочь. Топали подошвы, металось гулкое эхо.
Андрей ахнул и кинулся в погоню. Промелькнул один поворот, другой. Грохнул выстрел. Он отпрянул, пуля дважды срикошетила и лишь чудом не попала в него. Он тоже стрелял, но наугад, просто так, для острастки, снова бежал, чувствовал кожей, что где-то рядом выход. Воздух становился чище, ветер задувал.
Неверов запнулся обо что-то и упал. Фонарь покатился и погас. Он стрелял в темноту, чтобы враг не воспользовался его оплошкой. Но тот убегал, был уже далеко.
Капитан поднялся и тут же снова споткнулся. Что за дрянь? Оказалось, еще один фонарь, разбитый. Преступник выбросил его.
Неверов, превозмогая боль, прихрамывая, побежал дальше. Распахнулось пространство, серое небо в тучах, сильный ветер. Где-то впереди катились камни, преступник прыгал вниз по тропе. Андрей не удержался на ногах, слетел в низину, снова покатился. Потребовались долгие секунды на то, чтобы подняться, отыскать пистолет.
Он от злости палил куда-то в ночь, ничего не видя, вытряхнул пустую обойму, вставил новую. По тропе Неверов спускался осторожно, чтобы не стать мишенью. Спрыгнув вниз, он качался маятником, бежал зигзагами.
Это был полный провал! Впереди никого, этот черт уже смылся. Куда он мог деться?
Андрей повертелся волчком, подбежал к машине, прыгнул за руль. Мотор завелся, но когда он переключил передачу, кузов «газика» задергался и стал куда-то заваливаться.
Капитан слетел с подножки и обнаружил, что проколото переднее колесо. Дьявол! Ведь хотел же запрятать машину подальше, но положился на авось. Он метался, истекал яростью. Хоть за голову хватайся и сам себя приговаривай к расстрелу за некомпетентность!
Когда преступник это сделал? Сейчас не успел бы. Значит, подъезжая, заметил чужую машину. Он заранее знал, что где-то здесь находится посторонний человек, и все равно пошел в пещеру.
Рев мотора заглушил порывы ветра. Из скопления кустов метрах в ста к востоку вылетела машина, понеслась к дороге. Прогремели два выстрела. Андрей повалился в траву, а когда вскочил, машина уже удалялась, прыгала по кочкам. Таял в воздухе свет фар. Стрелять уже поздно. У него всего лишь пистолет, а не зенитное орудие. Неясно, что за машина, но точно не грузовик.
Он бросился за ней, пробежал метров тридцать и понял, что это полное безумие. Капитан сплюнул и побрел в те кусты, откуда выскочила машина. Андрей ползал на коленях, в свете зажигалки искал следы протектора. Это точно был не грузовик и не легковая машина типа «эмки». Она по этому бездорожью вряд ли проедет. «ГАЗ-64», «ГАЗ-67», «Виллис» или что-то трофейное, приспособленное для езды по буеракам. Шины истертые, рисунок елочкой, с небольшой особой приметой. Слева на заднем колесе щербина, способная в один прекрасный момент доставить водителю крупные неприятности.
Это было хоть что-то. Но он не мог успокоиться, злость душила его. Количество трупов росло в геометрической прогрессии, а воз и ныне там. Капитан минут пятнадцать менял колесо. Хорошо, что имелась запаска. Двигатель работал нормально. Злоумышленник не удосужился нанести автомобилю более существенный урон.
А только настала минута покоя, разом вспыхнули все ушибы, ссадины, синяки. Заныло все тело, в первую очередь голова.
Он вывел машину на дорогу и двинулся обратно. Вероятность засады на пути была отнюдь не умозрительной. Но преступник не стал рисковать вторично, предпочел смыться с концами.
Вскоре капитан выехал на Береговую улицу. Вдоль дороги тянулись глухие заборы, пустующие склады. Море было где-то рядом, доносился гул прибоя.
Он втиснул машину между остовами сараев, пристроил пистолет на колени. Возвращаться домой было крайне опасно. Там сейчас наверняка засада. Андрей был один на краю света. Любой человек, с кем он входил в контакт, мог оказаться врагом. Это начинало нервировать капитана контрразведки. Болели ссадины и ушибы. Он старался не думать об этом, закрыл глаза и полетел без парашюта в бездну сна.
Глава 10
Наутро мучения продолжились. Он присосался к фляжке с водой, закурил, уныло смотрел, как порывы ветра болтают остатки кровли, по небу плывут тучи, тяжелые, как баран